Глава 375

Мир, где мне не рады

Я быстро дошёл до лестницы, что вела как на шестой, так и на первый этажи.

Это был настолько дешёвый и наигранный приём, что мне даже стало немного стыдно за него. Словно я играю в дешёвом театре, где всё наигранно настолько, что тебе самому становится стыдно. Подобным правда я сам ещё пока не занимался, но видел фильмы про шпионов…

Бл*, убейте меня кто-нибудь, мне уже стыдно.

Однако одно осознание того, насколько это важно, заставляло меня действовать несмотря ни на что. Если всё пройдёт удачно, то я буду вспоминать это всё с улыбкой и чувством удовлетворения, типа я смог, я сделал. Если ничего не получится… вряд ли мне будет до этого дело, а потом я уже просто буду рад тому, что выжил.

Внизу, на уровне первого этажа послышался шум, словно сюда поднимался не один, не два человека, а целый взвод. Возможно, так оно и было, я сам не видел, но скрытник сказал, что там много охраны.

Вдох-выдох, и мы опять играем в любимых…

БЛ**Ь! Только не эта песня! Ну только не сейчас, ещё не хватало такую хуйню в голове проигрывать, пока буду мучиться с этим говном.

Дождавшись, пока шум поднимающейся толпы поравняется с уровнем третьего этажа, я сделал глубокий вдох и начал спускаться. Сейчас бы главное сделать всё правильно…

Встретился я с целым поднимающимся отрядом на пролёте между третьим и четвёртым этажами. Собой они занимали практически всю лестницу. Человек десять, если не больше, взяли в плотное кольцо Мартина, который выглядел куда более… величественно? Высокомерно? Короче так, как выглядел бы человек, который неожиданно стал всем. Своим видом говорящий: да, я вот такой, у меня всё есть, я молодец, а вы плебеи.

Когда я и его заградительный отряд поравнялись, солдаты остановились, встав буквально стеной и не давая мне пройти.

— Эй, истуканы, может дадите мне спустится, а? — слегка толкнул я одного из них в плечо. — Хули вы всю лестницу собой заняли?

— Поднимитесь выше и дождитесь, пока мы пройдём, гражданский, — низким и твёрдым голосом сказал один из солдат, и их ровный строй продолжил подъём буквально толкая меня назад.

— Может это вы спуститесь? — толкнул я довольно сильно одного. Так, что он даже пошатнулся.

И тут понеслось. Стража буквально сразу же ринулась ко мне, не оставляя и шанса. Хотя я и сам-то не сильно сопротивлялся, брыкался, толкался и проклинал, говорил, что они охуели и не знают, с кем связались, пока на мою бедную тушку навалилось сразу человек шесть в доспехах, прижав к ступеням.

— Вы не знаете, кого скрутили уроды, — шипел я на них. — У меня друзья графы, они вам и вашим семьям яйца на уши на тянут. С*ки, отпустили меня, уёбки, пока я вас не опустил!

Я сопротивлялся для вида и больше молол языком, чем действительно действовал, пока меня обыскивали и достали… револьвер.

— Просто удивительно, мне кажется, что с прошлого раза ты стал несколько агрессивнее, — раздался голос человека, который мне был нужен.

Я с трудом поднял голову, лёжа придавленный к полу грудью, и увидел нагло улыбающуюся рожу человека, который выглядел слишком весёлым.

— Мартин? — изобразил я удивление.

— Мэйн, — усмехнулся он. — Давно не виделись.

— Давненько, — нехотя пробормотал я. — Только не говори, что эти дуболомы твои.

— Боюсь, что так оно и есть, — усмехнулся Мартин, когда ему в руки отдали мой револьвер. — О, а это что? — с интересом покрутил он его в руках.

— Курительная трубка из восточной страны, — ответил я, не моргнув глазом. — Иногда они привозят действительно что-то интересное.

— Понятно, — покрутил он его в руках, прежде чем вернул обратно. — Покажешь, как он работает?

— Если будет возможность, — ответил уклончиво я. — Так что, попросишь слезть этих придурков с меня или тебя возбуждает вся это картина?

— Отпустите, — махнул он рукой, и стражники наконец слезли с меня.

Я с недовольной миной встал, оттолкнул от себя слишком близко стоящего солдата, после чего принялся отряхиваться.

— Не помню, чтоб у тебя было столько людей. Раньше ты был поскромнее, — проворчал я.

— Раньше и время было другое. А ты всё работаешь в торговле?

— Ага, — кивнул я. — Живу потихоньку, дело семейное продолжаю. А как ты? Как Сью, как ребёнок, как предки?

— Сью с ребёнком нормально, — улыбнулся он. — Отец недавно умер, потому… — он развёл руки в стороны, — теперь я граф. Отсюда и охрана.

Когда он сказал про Сью, мне захотелось прямо здесь засадить ему пулю в башку. Я до последнего надеялся, что Мартин просто не в курсе, что произошло. Как обычно бывает, человек разошёлся и больше не контачит с бывшей. И что Мартин просто сказал бы: я не в курсе, мы расстались — это хоть как-то бы оправдало его.

Но Мартин лгал, что как минимум значит, что он в курсе правды, не очень лицеприятной.

— Умер… э-э-э… сорян, я как-то не слышал…

— Бывает, — пожал он плечами. — К сожалению даже герои умирают рано или поздно.

— Это да, — почесал я затылок, делая очень смущённый вид.

— Ясно…

Повисла неловкая тишина. По крайней мере она должна была быть неловкой, потому что мы оба стояли напротив друг друга и молчали. Для меня она была в плюс, заставляя того действовать. Не знаю, чего ожидал он, но я ожидал от Мартина следующего хода. Если сейчас распрощается со мной, то придётся естественно как-то самому напрашиваться к нему или предлагать зайти ко мне в гости.

Однако Мартин поступил ровно так, как я ожидал от него.

— Не хочешь зайти? — неожиданно предложил он. — Раз уж пересеклись.

Просто не мог не предложить старому знакомому зайти к нему. В конце концов, так требовал этикет. А я, в нарушение этикета, согласился.

— Почему бы и да, — пожал я плечами. — А тебе там по делам не надо самому? Ну, раз ты граф?

— Дела уже закончились, — ответил Мартин отмахнувшись. — Так что можешь не беспокоиться, время у меня есть.

— Как скажешь. Я тоже могу заглянуть к тебе, только на часик, а то у меня там встреча ещё намечается.

— Всё с торговлей? — спросил он.

— Надо же на что-то жить и на что-то шиковать, — усмехнулся я.

Так, непринуждённо болтая, мы поднялись на шестой в его апартаменты, в которых однажды я устроил мини-оргию с Каплей и местной горничной. Эх, были же времена… Хотя я могу сказать, что теперь точно наебался, и мне вполне хватит обычного секса.

— Тебе налить? — спросил Мартин, когда мы зашли. Я, не сильно стесняясь, разгуливал по комнате, разглядывал уже знакомый интерьер, после чего подошёл к окну. Там продолжали ходить люди, ездить кареты и повозки, создавая своеобразный живой сосуд города, который обеспечивал ему жизнь. Однако я продолжал выискивать причины моего беспокойства, которые возникли на улице. Учитывая, что я на вражеской территории, это может быть очень важно.

— Нет, спасибо, — покачал головой я. — Перед важными встречами не пью.

— Ну и правильно.

— А ты, смотрю, подсел на алкоголь. В универе был же не настолько прямо любителем выпить как стал сейчас.

— Наверное, это связано с отцом. Кажется, я теперь понимаю тех, кто спивается, теряя семью, — он молча покрутил стакан, разглядывая то, как жидкость плещется внутри. — Начинаешь пить, раз, второй, третий, это помогает ослабить боль. А потом уже без этого и не можешь.

— А ещё помогают сиськи, — заметил я. — Прижался, помял, уткнулся лицом. Никакой алкоголь не нужен.

— Ты, я смотрю, знаешь толк в нетрадиционных способах избавления от стресса.

— Ну, а как ещё, — хмыкнул я. — Пить постоянно не вариант. Хотя взамен мы получили возможность жить своей жизнью, не оглядываясь. Как взрослые самодостаточные люди.

— А с другой стороны, я сейчас вновь хочу вернуться в универ, чтоб опять пожить молодой беззаботной жизнью.

— А жизнь графа не настолько беззаботна? — посмотрел я на него.

— Представь себе — нет. Хотя кажется иначе со стороны. Постоянные нервотрёпки, то реши, то сделай, там проведи что-то, там что-то выбери. А в универе учился и учился, думал только об уроках и заданиях на дом. Хотя по сути был там и секс, и алкоголь; ничем особым от взрослой жизни не отличалось.

— Ну не знаю, наверное, каждому своё. Мне вкатывает работать.

— А как там помимо работы? Семью завести не хочешь? — спросил Мартин.

— А смысл? Мне и так неплохо живётся.

— Ну наследник там, — начал он.

— А у самого? Сью наследника или наследницу родила? — спросил я.

— Наследника, — улыбнулся он гордо. — Крепкий мальчик, его ждёт отличное будущее.

— Повезло тебе с Сью, — вздохнул я. — Сейчас мало таких девушек. Им или графов подавай, или кошелёк толстый подноси.

— Ну так жизнь требует того, — улыбнулся он. — Незачем осуждать их, в конечном итоге каждая хочет немного счастья.

— Это точно, — вздохнул я. — Каждая. А вообще, Сью счастливая, до сих пор помню, как вы радостные покидали универ. За ручки, смеясь, убегали к карете.

Это воспоминание, несмотря на всё произошедшее, действительно было красивым и очень тёплым, словно тёплая сочная картинка лета из далёкого прошлого. Я вспоминал этот момент, и даже понимая, кто кем стал и до чего дошёл, не переставал улыбаться, когда видел её в своём сознании.

Счастливый влюблённый парень и счастливая влюблённая девушка. В моей голове и памяти они останутся именно такими. Не гнилыми, не раздавленными и не злыми, а просто добрыми, влюблёнными и счастливыми.

— Я тоже помню, — кивнул он.

— Знаешь, я даже рад за Сью, — честно признался я. — Был рад, что у неё всё так сложилось.

— Был рад?

— Да. Был рад до того момента, как встретил её в одном из городов, продающую своё тело за несколько медяков, — посмотрел я хмуро на Мартина.

Его лицо вытянулось.

— Ты о чём?

— Брось это, Мартин, — вздохнул я. — Ты прекрасно знаешь, о чём я. И для меня не секрет, что в данный момент происходит, и для чего ты меня пригласил.

Удивление сползло с его лица, оставив лишь совершенно спокойное выражение, словно его ничего не волновало. Слишком спокойное для того, кто оказался в комнате один на один с тем, кто мочит героев пачками.

— Не думал, что ты окажешься тем, кто этим промышляет, — спокойно сказал он.

— Не думал, что ты бросишь девушку со своим ребёнком на улице.

— Но как мы видим, всё может быть, — развёл он руками. — Странно, что ты, даже понимая, куда идёшь, всё равно пришёл сюда. Тебе отсюда не выбраться.

Эх… высокомерие… сколько же людей ты погубило…

Нет, не странно. Наконец до меня окончательно дошло, куда я пришёл, и что это был за театр. Все кусочки встали на своё место, и пришло осознание того, в какую же я попал жопу из-за того, что не догадался раньше.

Что меня смутило на улице? Только сейчас я наконец понял это — мало стражи. Обычный блокпост для отвода глаз и не более, чтоб создавать видимость того, что город охраняется, и не отпугнуть противника.

Для важного собрания было слишком мало стражи на улице, хотя по идее всё должно было кишеть ими. Так мало, чтоб расслабить противника, дать ему почувствовать себя в безопасности и заставить полезть в самое пекло. Гуляйте, где хотите, и не стесняйтесь запутываться в сетях всё сильнее и сильнее.

Это несоответствие происходящего и предпринятых мер безопасности меня и заставило беспокоиться. Пусть я сразу сам этого и не понял.

Другими словами, нам открыли двери и сказали — welcome.

А сейчас, глядя на то, как неожиданно много стало стражи около отеля, я наконец понял это. Как понял и то, что письмо было очень удачным планом. И весь этот цирк был только ради нас. Сейчас бы сказать: можно было догадаться и раньше, однако догадываться, когда уже всё известно, куда легче, чем когда ничего ещё непонятно. Обычно гении так и делают — догадываются задним числом.

Хорошая уловка, охотник стал добычей, так как погнался за наживкой в сети. У меня есть подозрения, что Клирия сейчас пыталась со мной связаться именно потому, что сама догадалась об этом и хотела предупредить, но…

Я взглянул на Мартина. С его стороны было очень смело остаться со мной наедине.

— Значит письмо было наживкой? — уточнил я.

— А ты, значит, убиваешь героев? — ответил он вопросом на вопрос, хотя ответ был нам уже обоим известен.

— Бери шире, я убил и героев, что были в вулкане. Включая твоего отца, — улыбнулся я. — И я пришёл сюда конкретно за тобой, Мартин. Зря ты вообще решил использовать себя как приманку.

Хотя, скорее всего, ему сказали так сделать, но вряд ли это что-то изменит теперь.

Мартин практически не дрогнул. Практически.

Если не считать того, что при упоминании отца его глаз едва заметно дёрнулся. Как и того, что, когда я сделал к нему шаг, он слегка отступил назад.

— Тебе привет от Сью, трусливый ублюдок, — сказал я, выхватил револьвер и разрядил в него весь барабан.

Не было ни сражения, ни противостояния или обмена злобными репликами. Всё разрешилось буквально за секунду — именно столько мне потребовалось, чтоб разрядить в него все патроны.

Видимо на Мартине был какой-то артефакт, создающий барьер, так как ни первая пуля, ни вторая его не достали. Они ударились о синеватую невидимую стену, заставив её покрыться трещинами. Но даже она не смогла устоять перед смертоносными технологиями.

После пятой пули она громко хрустнула, пустив огромную трещину. А после шестой рассыпалась на синеватый песок. Последняя же пуля оборвала и хитрожопую жизнь Мартина, образовав в его голове прямо в середине, на месте носа большую, словно у сифилитиков, кровавую дыру. С обратной стороны вылетели мозги, кровь и кости, густым плотным слоем заляпав всю стену позади него.

Теперь хотя бы было понятно, чего он так смело вошёл со мной сюда. По идее этот барьер должен был спасти его, но… сюрприз, уёбок.

Его бесполезную тушку отбросило в стену, по которой он сполз, оставляя за собой кровавый след, словно оставленный большой кистью.

Практически сразу за этим в дверь вломились охранники, но я не терял времени зря. Пальцы ловко закинули патроны в барабан, и ещё шесть человек полегло в этой комнате. Уже зная, что некоторая броня вполне может выдержать пулю, я целился в самые незащищённые места, а именно — в забрало. Решётка не спасала от убийственной пули магнума.

Шестеро из десяти, буквально сделали сальто, получая пулю в голову. Правда на ещё четверых мне времени не хватило. Успел закинуть один патрон и выстрелить, уменьшив их количество на одного, до того, как этим же револьвером пришлось отбить удар меча и отскочить.

Тут же пинком отправил в первого солдата деревянный стул и бросился вперёд, пока тот отбивал его. Резко ушёл от клинка второго противника, крутанувшись на триста шестьдесят градусов и пропустив его мимо, словно пропуская быка в корриде. Схватился за вытянутый меч и резко вывернул под нереальным углом в руке солдата, ударом кулака в кисть заставляя того отпустить своё оружие. Разбил костяшки в кровь и, возможно, сломал себе их, но даже не обратил на это внимания, так как в этот самый момент мечом парировал удар третьего.

Отскакиваю назад и начинаю сражаться сразу с двумя, пока второй, у которого я отобрал меч, подбирает оружие у павших товарищей.

Оба явно немаленького уровня, отчего меня без проблем теснят. Разносится звон металла о металл, иногда выбиваю искры мечами, однако мне удаётся от них отбиваться. Но учитывая, что я видел внизу ещё дохера солдат, мне надо было срочно сматываться. Скоро засранцы придут за моей душой сюда, и тогда вряд ли меня что-либо спасёт.

Вот уже второй, найдя себе меч, бросается ко мне, проводит атаку в лоб, пытаясь меня наколоть на меч. Но я ухожу вбок, пропуская его меч вместе с ним мимо, словно как в корриде. И едва успеваю отбить удар третьего.

Но вот третий меня достаёт, но только чиркает по левой руке. Меч не катана, он не такой острый и не срезает кожу — он, если зацепился, буквально вырывает куски мяса.

Меня цепануло немного, боль на мгновение ослепила. Однако я всё равно бросился вперёд и со всей дури пнул первого солдата в ответ ногой прямо в грудь, пока он был открыт. Тот сделал шаг назад, зацепился за ковёр и упал.

Тут же парирую удар третьего, и со всей дури вгоняю прямо в щели забрала меч второму, который до этого промахнулся и пролетел мимо меня. Он, неудачно для себя, обернулся ко мне в тот момент, когда я занёс меч, и через секунду получил его прямо в лицо.

Хруст, скрежет металла, кровь, и солдат падает, утаскивая мой меч за собой.

Осталось двое. Я вновь отпрыгиваю в образовавшийся разрыв, увеличивая дистанцию между собой и двумя солдатами, один из которых только встаёт. Другой пытается меня достать, но лишь покосательно чиркает.

Их момент был упущен, они дали мне слишком много времени, и мне его с лихвой хватило, чтоб набить барабан патронами.

Всего два выстрела, и я остаюсь единственным в комнате живым человеком. Теперь настала пора выбираться отсюда.