Глава 214 •
Теперь я знал, как звучит загробный реквием в чёрных тонах от Клирии. Неудивительно, что после песни, в которой были такие фразы, как «закапаю тебя в саду», «топор скользнул на шею тихо», «висят спокойно мертвецы, их души варятся в котле» и «спят в могиле мирно трупы», мне снились сплошные кошмары с этими самыми трупами и мертвецами, которые пытались меня затащить в гроб.
А когда я проснулся, Клирия всё продолжала убаюкивающе петь этот кошмар. Неудивительно, что я нихуя не выспался. Тут даже маньяк-рецидивист, видавший многое, не уснёт нормально.
— Надеюсь, ты никогда не будешь петь колыбельную детям, — пробормотал я, зевая и подтягиваясь.
Она выглядела несколько сонной, но не более. Такое ощущение, что она может держаться в два раза больше, чем обычный человек.
— Это было грубо, Мэйн.
— А ты хочешь детей? — с интересом бросил я на неё взгляд, вставая с кровати.
— Не исключаю такой возможности, — спокойно ответила она. — Всё-таки я девушка.
Я едва удержался чтоб не сказать: «Кто?! Ты?!». Мне кажется, что Клирия может обидеться на подобное и потом еб**ь мой бедный мозг, а я знаю, что она умеет это делать, причём самыми нестандартными и извращёнными способами.
— Серьёзно? Клирия хочет ребёнка? Тебе детей не жалко?
Клирия бросила на меня странный взгляд. Блин, кажется, она всё-таки обиделась.
— Я не говорила, что хочу. Я не исключаю такой возможности.
— Для тебя не исключать возможность означает хотеть. К тому же не льсти себе. Девушка блин…
— Хотите сказать, что я не девушка? — в её голосе скользнули холодные нотки. Но Клирия, меня этим не испугать, я готов раскрыть тебе правду в полном объёме.
— Да как бы тебе ответить, чтоб и не соврать, и не обидеть одновременно, — задумчиво пробормотал я, быстро одеваясь.
Накинув свои шмотки на себя, я поспешил выскочить из комнаты подальше от взгляда Клирии, которым она безустанно сверлила меня. Не, ну, а чо? Пусть сначала ауру свою подкрутит и перестанет людей до икоты доводить, а потом уже говорит о том, что она девушка.
Пройдя по коридорам административного здания, так любезно предоставленного Анчуткой (не дурак я палить нашу настоящую базу) вышел к дверям под охраной шести человек.
— Констанция ещё дрыхнет? — спросил я одну из стражниц.
— Ага, господин. Никто ещё не вставал там.
— Откуда знаешь? — прищурился я.
— Маг, — коротко ответила другая.
А, вон аж как, ну окей-окей, хорошо подготовились.
— Наружу не рвались?
— Всё тихо, господин.
Понятненько, видимо смерилась со своей участью, что не могло не радовать.
Я молча открыл дверь и вошёл в комнату, попав в личные покои мэра, которого переселили на время нашей небольшой операции. Там на кровати в центре комнаты, мило обнявшись, лежала Фемия и Констанция. Вернее, это Констанция своими стальными объятиями прижала к себе Фемию, словно боялась, что её украдут, пока она спит.
Прямо картина «Тигрица и тигрёнок», я сейчас помру от такой милоты. Нет, я реально говорю, это с*ка так мило, что на душе становится слишком ми-ми-ми и ня-ня-ня. Хочется прямо подойти и присоединиться к ним. Хотя Констанция меня скорее всего просто удушит на**й.
И стоило мне зайти, как глаза Констанции тут же раскрылись и недобро блеснули в лучах восходящего из-за туч и горизонта солнца. Всегда на стрёме.
Я тихо подошёл к кровати, сопровождаемый её взглядом и сел на край, всё так же наблюдая за ними. Блин, это реально мило. Иногда хочется, чтоб тебя так же кто-то обнимал. Не в порыве дикой ебли, а так, потому что тебя любят. Вот как мама меня обнимала в своё время, но только чтоб это был другой человек, не связанный с тобой кровью, увидевший в тебе что-то хорошее.
Сжёг несколько городов, убил овер тысячи человек –> что-то хорошее.
Блин, чот как-то не сходится.
— Чего тебе? — тихо спросила Констанция, поглаживая по голове вошкавшуюся дочь.
— Скоро вы отправитесь со мной обратно в университет. Сделаете вид, что ничего не произошло и будете жить дальше своей жизнью. Все документы передашь через Фемию.
— Я ненавижу тебя, просто хочу, чтоб ты знал, Патрик, — тихо сказала она мне.
— Меня все ненавидят, такова уж моя судьба, — пожал я плечами, скрыв всё под безмятежной улыбкой. — Сделай всё правильно и как надо, тогда никто не пострадает, ни ты, ни Эви, ни твоя дочь.
— А другие? Все люди, кто погибнет?
— Опять за старое? А ты не думала, сколько людей погибает сейчас, пока вы радуетесь иллюзии мирной жизни? И сколько погибнет, когда эта иллюзия рухнет? Дети в рабстве, используемые как корм. Люди в роли рабочей бесправной силы, чья жизнь дешевле гроша. Погибшие от рук разбойников. Изнасилованные и избитые в подворотнях. Расизм… Я могу привести тебе целый список. Могу поспорить, что за год наберётся целый небольшой городок. Ты об этом думала?
— Ты ничего не исправишь.
— Но я хотя бы постараюсь, а не буду ныть. И ты недооцениваешь этих людей. Они — не люди из моего мира. Здесь ещё можно всё исправить. А теперь подъём, вам принесут завтрак сюда, после чего перенесёмся ко мне в комнату.
— Как?
— Не твоё дело, — отрезал я и вышел из комнаты.
Ещё я своих тайн не раскрывал.
Вскоре солнце уже поднялось над городом, который в прошлом сотрясали убийства и разборки, где я принимал посильное участие и в которых терял своих людей. Позавтракал в аляпистой столовой мэра и прогулялся по городу, в котором до этого перемещался ночью.
Сразу обратил внимание, что контингент города успел к этому времени несколько поменяться, что не удивительно — почти год прошёл. Он не стал чище, но горожане стали более разнообразными. Помимо расы Анчутки добавились люди и разнообразная нечисть. Я даже видел здесь арахн, которых обычно все стремались. Их здесь тоже все стремались, но не так сильно.
Практически мультикультурный город. И вроде никто не пытается прирезать другого. Конечно, напряжённость есть, но со временем она тоже пройдёт.
Насколько я знаю, за это время мои люди уже успели навести порядок и за стенами города, разогнав этот сраный рынок и запретив торговлю детьми в принципе. К сожалению, работорговлю просто отменить было очень проблемно, отчего людьми всё же торговали, пусть теперь и в специальных местах. Но прогресс явно был, и как говориться, не всё сразу.
Да-да, кто-то продолжал промышлять торговлей детей, но ничего так не мотивирует, как жестокие казни — сдирание кожи, поджаривание на костре, отправка их самих на корм животным и так далее. Закон будет нарушаться, но это можно потом свести на нет.
Ещё я даже не поленился прогуляться на безымянные могилы моих бывших товарищей по оружию. До сих пор немного грустно, вспоминая, в каком состоянии мы нашли Тихоню. Блин, а я даже имени её не знал.
Так что вернулся я только к обеду. Там меня уже ждала Клирия.
— Смотрю, люди привыкают к нечисти.
— До этого люди жили в мире практически со всеми. Ничего удивительного в этом нет, Мэйн, — сказала она.
— И чо, никаких недовольных?
— Первые несколько месяцев были. Сначала погромы, драки, поджоги. Позже всем это надоело и всё сошло на нет не без помощи солдат и наказаний. Недовольные и до сих пор есть, просто стали более терпимыми друг к другу. Они привыкнут через несколько лет, всегда привыкали ко всему и к этому привыкнут.
Ну да, деваться некуда, привыкнут, а там уже нормой считать начнут.
Отобедав здесь же в мэрии, мы спокойно накормили снотворным Констанцию и Фемию, которых после этого через зеркало аккуратно перенесли в мою комнату в универе. Нечего им знать, какими ресурсами мы обладаем, крепче спать будут потом.
После этого я распрощался с Клирией, которая пожелала мне удачи.
— Надеюсь, что всё будет с вами хорошо, Мэйн.
— А что может случиться, — усмехнулся я. — Если только трамвай на голову не свалится.
— О-о-о, с вами я бы такому исходу не удивилась, — улыбнулась Клирия.
— В смысле, со мной? Хочу заметить, что за мной косяков не наблюдается, что бы там кто не говорил, оттого не надо мне тут заливать. Лучше насчёт нашего будущего путешествия определитесь: что, куда и как будет.
— Всё под контролем, Мэйн. Мы вам даже свадебный наряд приготовили.
— О боже, мне уже страшно, — я попытался представить, как в горной империи он должен выглядеть. Ничего хорошего в голову не пришло.
— Уверена, что вы будете удивлены, — добавила Клирия.
Ну точно какой-нибудь звиздец приготовили мне, вот просто уверен. В голову невольно полезли не очень хорошие мысли о каком-нибудь розовом платьице, которое такой же как у баб, но только для мужчин. Или розовые трико на два размера меньше, которые обтягивают тебя подобно латексному костюму. А может сам латексный костюм. Да, латексный костюм был бы худшим вариантом, но буду надеяться, что там традиции бусидо и так далее, где не место подобному.
— Ага, при этом ты не говоришь, как именно. Оттого у меня подозрения, что там какой-то пиз**ц подготовлен.
Вместо ответа она лишь коварно улыбнулась.
— Мы будем ждать от вас документов для разведки, — перевела она стрелки. — Надеюсь, что вы скоро нам их доставите.
— Звучит так, словно я какой-то служащий. Кстати, раз речь зашла о разведке, как там поживает наша беременная няша Лафия?
— Хорошо, — кивнула Клирия. — К вашему возвращению из универа вас будет встречать ещё один ваш подданный, пусть и совсем маленький.
— Какой ужас…
— Вам не нравятся дети? — поинтересовалась она.
— Нет, дети-то нравятся. Причём очень. Эти маленькие чистые существа, ни разу не испорченные миром и далёкие от его пороков вселяют в меня надежду на светлое будущее. Просто то, что ребёнок появился именно у главы разведки, меня несколько смущает.
— Не забывайте ещё о Мамонте, — посыпала мне соль на рану Клирия. — К вашему возвращению, по моим подсчётам, у неё уже будет ребёнок.
— А когда она залетела? — поинтересовался я.
— Лафия — где-то шестьдесят пятый день зимнего периода. — Это же практически сразу после моего отъезда! Вот же с*чка! — Мамонта в пятнадцатый день промежуточного периода, примерно.
— Ты им что, свечку держала? — поинтересовался я, прикидывая это на наше летоисчисление. Значит Мамонта залетела в середине марта? А ребёнка ждать нам в середине ноября. А от Лафии в где-то в начале октября. Блин, это значит, что я практически теряю двух сильнейших людей! Практически на год или два они будут не способны к боевым действиям (просто детей без матерей оставлять я не очень хочу).
С*ка… ненавижу. Не знаю что, но точно ненавижу.
— Нет, я не из тех людей, что любят наблюдать за данным процессом, — покачала головой Клирия. — Просто я многое вижу, работая в поместье, оттого считаю своим долгом запоминать подобное и следить за этим, чтоб избежать проблем в будущем.
Я уже не стал спрашивать, какие проблемы она имеет в виду. Просто кивнул ей, бросив на прощанье «Ладно тогда, пока» и Клирия скрылась в зеркале.
Не сильно церемонясь, я перетащил дрыхнущую Констанцию и Фемию на кровать Мачо, после чего уселся и принялся читать книги.
Какой же я батан, пиз**ц просто. На дворе лето, а я сижу и читаю книги. И не какие-то, а «управление водной стихией»! Ну это типа будет у меня в следующем триместре. Неплохо было бы позаниматься, чтоб быть во все оружии.
Констанция с Фемией проснулись где-то ближе к вечеру. Видимо дозировка была слишком большой и у обоих не было сопротивляемости отравлению. Значит уровень без соответствующих способок не спасает от этого, и живучесть не влияет на то, уснёшь ты или нет. Интересно, а живучесть на отравление влияет?
Вот у меня, например живучесть относительно неплохая для среднестатистического человека.
Имя: Патрик.
Фамилия: Козявкеев.
Возраст: 24.
Раса: человек.
Уровень: 40.
«Параметры»
Сила — 50.
Ловкость — 49.
Выносливость — 54.
Здоровье — 39.
Мана — 31.
Интуиция — 39.
«Дополнительные параметры»
Рукопашный бой — 33.
Одноручное оружие — 44.
Двуручное оружие — 27.
Оружие дальнего боя — 40.
Щиты — 15.
Лёгкая броня — 36.
Тяжёлая броня — 29.
Устойчивость к ядам и токсинам — 50.
Устойчивость к болезням и заражениям — 50.
Мелкий ремонт — 8.
Медицина — 12.
Рукоделие — 23.
Взлом — 9.
Выслеживание — 25.
Охота — 27.
Шитьё — 5.
Торговля — 27.
Красноречие — 39.
Верховая езда — 25.
Скрытность — 31.
Единственное, что не очень здесь, так это мана. Я её не сильно вкачал до того, как упёрся в потолок из сорокового лвла, что несколько печально. Видимо всё-таки не магия моё основное направление, хотя пиз**ц я ещё могу устроить.
А вообще я довольно сильный хлопец, если смотреть на всё серьёзно.
Мой лвл по оружию уже на уровне нормального воина, так что отпор я могу дать многим. Конечно, эпические замесы типа один против троих и более отменяются, но обычные наподобие один на один или даже один против двух я смогу потянуть. Добавим сюда магию и вообще будет форменный пиз**ц.
Для врага.
Констанция и Фемия очнулись практически одновременно, слегка сонным взглядом окинув комнату с таким лицом, словно пытались понять, приснилось им всё это или нет.
Хотя Констанцию подобным не проведёшь, она сразу поняла, что есть что.
— Значит мы вернулись, — подытожила она.
— Да, теперь дело только за тобой, Констанция, — ответил я безразличным голосом. — Помни, что от тебя зависит теперь, кто пострадает, а кто нет, так что…
Я не договорил, так как и так всё ясно. Сделает всё нормально и всё будет хорошо. Если нет… как бы мне не хотелось, будет просто больше ненужной крови. Надеюсь, Констанция достаточно хладнокровна, чтоб понять это.
Она встала, бросив на меня недобрый взгляд, который не говорил в мой адрес ничего хорошего.
— Тебе когда-нибудь всё это аукнется, Патрик.
— Несомненно, — без тени издёвки ответил я. — В конечном итоге в этом мире всё удивительным образом возвращается.
— Ты бы мог отказаться от этого и присоединиться к нам, — сказала она с нажимом. — Пока не поздно. Я могу тебя ещё простить за содеянное и закрыть глаза на то, что ты сделал. Просто одумайся и откажись от всего.
— Констанция, — вздохнул я, — скажи, ты хочешь, чтоб твою дочь повесили?
— Что?
— Повесили. Это когда надевают петлю на шею и…
— Я знаю, что это такое, — раздражённо перебила она меня.
— Отлично. Так вот, когда-нибудь недовольство народа выйдет из-под контроля из-за того, что вы не можете примирить их и разделяете, практически давая возможность графам натравливать людей друг на друга. Добро и зло… Ночь и день… Эта постоянная борьба без возможности объединиться. Надо ли мне говорить, кого будут вешать, когда это всё случиться, и народ наконец найдёт виноватых в своих бедах? Когда они захотят отомстить?
Констанция не ответила. Прекрасно всё поняла, но гордость не позволяет согласиться. Ничего, я понимаю, иногда сложно перешагнуть через себя. Но рано или поздно это придётся сделать.
— Можешь идти Констанция. Не надо меня сейчас буравить таким взглядом.
Она ничего не ответила. Лишь хмыкнула, крутанула головой так, что её волосы слегка подлетели, словно она всегда тренировалась над этим, и вышла из комнаты. За ней последовала и Фемия, не удостоив меня и взглядом. Хотя она выглядела скорее подавленной, чем гордой.
Ну да, ссоры родителей всегда тяжело детьми переносятся, я-то знаю это.
Оставшись один, я наконец смог выдохнуть.
Устал.
Заебался.
Надоело это всё.
Вечно какие-то проблемы. Хотя с другой стороны я надеюсь, что мои слова смогли подействовать на Констанцию, и она примет мою сторону. В конце концов, она всегда была по ебанутому правильной и должна будет понять, что здесь правда на моей стороне.
Если не поймёт… ну чтож, иногда приходится делать неприятно детям ради их же блага, если те этого не понимают, сопротивляются и плачут. В конечном итоге я не ставлю задачу убить Эви и Констанцию. Лишь хочу действительно спасти их от той угрозы, что они создали, радикально решив всю проблему.
Мне не нужна власть и сила, мне не нужно уважение и любовь народа. Я не хочу быть хозяином мира или каким-нибудь другим мудаком, чьё место хотят занять другие. Я это всё не умею и не буду лезть туда. Просто сделаю своё дело и буду жить где-нибудь спокойно.
Да, домик в деревне рулит.
А когда я проснулся, Клирия всё продолжала убаюкивающе петь этот кошмар. Неудивительно, что я нихуя не выспался. Тут даже маньяк-рецидивист, видавший многое, не уснёт нормально.
— Надеюсь, ты никогда не будешь петь колыбельную детям, — пробормотал я, зевая и подтягиваясь.
Она выглядела несколько сонной, но не более. Такое ощущение, что она может держаться в два раза больше, чем обычный человек.
— Это было грубо, Мэйн.
— А ты хочешь детей? — с интересом бросил я на неё взгляд, вставая с кровати.
— Не исключаю такой возможности, — спокойно ответила она. — Всё-таки я девушка.
Я едва удержался чтоб не сказать: «Кто?! Ты?!». Мне кажется, что Клирия может обидеться на подобное и потом еб**ь мой бедный мозг, а я знаю, что она умеет это делать, причём самыми нестандартными и извращёнными способами.
— Серьёзно? Клирия хочет ребёнка? Тебе детей не жалко?
Клирия бросила на меня странный взгляд. Блин, кажется, она всё-таки обиделась.
— Я не говорила, что хочу. Я не исключаю такой возможности.
— Для тебя не исключать возможность означает хотеть. К тому же не льсти себе. Девушка блин…
— Хотите сказать, что я не девушка? — в её голосе скользнули холодные нотки. Но Клирия, меня этим не испугать, я готов раскрыть тебе правду в полном объёме.
— Да как бы тебе ответить, чтоб и не соврать, и не обидеть одновременно, — задумчиво пробормотал я, быстро одеваясь.
Накинув свои шмотки на себя, я поспешил выскочить из комнаты подальше от взгляда Клирии, которым она безустанно сверлила меня. Не, ну, а чо? Пусть сначала ауру свою подкрутит и перестанет людей до икоты доводить, а потом уже говорит о том, что она девушка.
Пройдя по коридорам административного здания, так любезно предоставленного Анчуткой (не дурак я палить нашу настоящую базу) вышел к дверям под охраной шести человек.
— Констанция ещё дрыхнет? — спросил я одну из стражниц.
— Ага, господин. Никто ещё не вставал там.
— Откуда знаешь? — прищурился я.
— Маг, — коротко ответила другая.
А, вон аж как, ну окей-окей, хорошо подготовились.
— Наружу не рвались?
— Всё тихо, господин.
Понятненько, видимо смерилась со своей участью, что не могло не радовать.
Я молча открыл дверь и вошёл в комнату, попав в личные покои мэра, которого переселили на время нашей небольшой операции. Там на кровати в центре комнаты, мило обнявшись, лежала Фемия и Констанция. Вернее, это Констанция своими стальными объятиями прижала к себе Фемию, словно боялась, что её украдут, пока она спит.
Прямо картина «Тигрица и тигрёнок», я сейчас помру от такой милоты. Нет, я реально говорю, это с*ка так мило, что на душе становится слишком ми-ми-ми и ня-ня-ня. Хочется прямо подойти и присоединиться к ним. Хотя Констанция меня скорее всего просто удушит на**й.
И стоило мне зайти, как глаза Констанции тут же раскрылись и недобро блеснули в лучах восходящего из-за туч и горизонта солнца. Всегда на стрёме.
Я тихо подошёл к кровати, сопровождаемый её взглядом и сел на край, всё так же наблюдая за ними. Блин, это реально мило. Иногда хочется, чтоб тебя так же кто-то обнимал. Не в порыве дикой ебли, а так, потому что тебя любят. Вот как мама меня обнимала в своё время, но только чтоб это был другой человек, не связанный с тобой кровью, увидевший в тебе что-то хорошее.
Сжёг несколько городов, убил овер тысячи человек –> что-то хорошее.
Блин, чот как-то не сходится.
— Чего тебе? — тихо спросила Констанция, поглаживая по голове вошкавшуюся дочь.
— Скоро вы отправитесь со мной обратно в университет. Сделаете вид, что ничего не произошло и будете жить дальше своей жизнью. Все документы передашь через Фемию.
— Я ненавижу тебя, просто хочу, чтоб ты знал, Патрик, — тихо сказала она мне.
— Меня все ненавидят, такова уж моя судьба, — пожал я плечами, скрыв всё под безмятежной улыбкой. — Сделай всё правильно и как надо, тогда никто не пострадает, ни ты, ни Эви, ни твоя дочь.
— А другие? Все люди, кто погибнет?
— Опять за старое? А ты не думала, сколько людей погибает сейчас, пока вы радуетесь иллюзии мирной жизни? И сколько погибнет, когда эта иллюзия рухнет? Дети в рабстве, используемые как корм. Люди в роли рабочей бесправной силы, чья жизнь дешевле гроша. Погибшие от рук разбойников. Изнасилованные и избитые в подворотнях. Расизм… Я могу привести тебе целый список. Могу поспорить, что за год наберётся целый небольшой городок. Ты об этом думала?
— Ты ничего не исправишь.
— Но я хотя бы постараюсь, а не буду ныть. И ты недооцениваешь этих людей. Они — не люди из моего мира. Здесь ещё можно всё исправить. А теперь подъём, вам принесут завтрак сюда, после чего перенесёмся ко мне в комнату.
— Как?
— Не твоё дело, — отрезал я и вышел из комнаты.
Ещё я своих тайн не раскрывал.
Вскоре солнце уже поднялось над городом, который в прошлом сотрясали убийства и разборки, где я принимал посильное участие и в которых терял своих людей. Позавтракал в аляпистой столовой мэра и прогулялся по городу, в котором до этого перемещался ночью.
Сразу обратил внимание, что контингент города успел к этому времени несколько поменяться, что не удивительно — почти год прошёл. Он не стал чище, но горожане стали более разнообразными. Помимо расы Анчутки добавились люди и разнообразная нечисть. Я даже видел здесь арахн, которых обычно все стремались. Их здесь тоже все стремались, но не так сильно.
Практически мультикультурный город. И вроде никто не пытается прирезать другого. Конечно, напряжённость есть, но со временем она тоже пройдёт.
Насколько я знаю, за это время мои люди уже успели навести порядок и за стенами города, разогнав этот сраный рынок и запретив торговлю детьми в принципе. К сожалению, работорговлю просто отменить было очень проблемно, отчего людьми всё же торговали, пусть теперь и в специальных местах. Но прогресс явно был, и как говориться, не всё сразу.
Да-да, кто-то продолжал промышлять торговлей детей, но ничего так не мотивирует, как жестокие казни — сдирание кожи, поджаривание на костре, отправка их самих на корм животным и так далее. Закон будет нарушаться, но это можно потом свести на нет.
Ещё я даже не поленился прогуляться на безымянные могилы моих бывших товарищей по оружию. До сих пор немного грустно, вспоминая, в каком состоянии мы нашли Тихоню. Блин, а я даже имени её не знал.
Так что вернулся я только к обеду. Там меня уже ждала Клирия.
— Смотрю, люди привыкают к нечисти.
— До этого люди жили в мире практически со всеми. Ничего удивительного в этом нет, Мэйн, — сказала она.
— И чо, никаких недовольных?
— Первые несколько месяцев были. Сначала погромы, драки, поджоги. Позже всем это надоело и всё сошло на нет не без помощи солдат и наказаний. Недовольные и до сих пор есть, просто стали более терпимыми друг к другу. Они привыкнут через несколько лет, всегда привыкали ко всему и к этому привыкнут.
Ну да, деваться некуда, привыкнут, а там уже нормой считать начнут.
Отобедав здесь же в мэрии, мы спокойно накормили снотворным Констанцию и Фемию, которых после этого через зеркало аккуратно перенесли в мою комнату в универе. Нечего им знать, какими ресурсами мы обладаем, крепче спать будут потом.
После этого я распрощался с Клирией, которая пожелала мне удачи.
— Надеюсь, что всё будет с вами хорошо, Мэйн.
— А что может случиться, — усмехнулся я. — Если только трамвай на голову не свалится.
— О-о-о, с вами я бы такому исходу не удивилась, — улыбнулась Клирия.
— В смысле, со мной? Хочу заметить, что за мной косяков не наблюдается, что бы там кто не говорил, оттого не надо мне тут заливать. Лучше насчёт нашего будущего путешествия определитесь: что, куда и как будет.
— Всё под контролем, Мэйн. Мы вам даже свадебный наряд приготовили.
— О боже, мне уже страшно, — я попытался представить, как в горной империи он должен выглядеть. Ничего хорошего в голову не пришло.
— Уверена, что вы будете удивлены, — добавила Клирия.
Ну точно какой-нибудь звиздец приготовили мне, вот просто уверен. В голову невольно полезли не очень хорошие мысли о каком-нибудь розовом платьице, которое такой же как у баб, но только для мужчин. Или розовые трико на два размера меньше, которые обтягивают тебя подобно латексному костюму. А может сам латексный костюм. Да, латексный костюм был бы худшим вариантом, но буду надеяться, что там традиции бусидо и так далее, где не место подобному.
— Ага, при этом ты не говоришь, как именно. Оттого у меня подозрения, что там какой-то пиз**ц подготовлен.
Вместо ответа она лишь коварно улыбнулась.
— Мы будем ждать от вас документов для разведки, — перевела она стрелки. — Надеюсь, что вы скоро нам их доставите.
— Звучит так, словно я какой-то служащий. Кстати, раз речь зашла о разведке, как там поживает наша беременная няша Лафия?
— Хорошо, — кивнула Клирия. — К вашему возвращению из универа вас будет встречать ещё один ваш подданный, пусть и совсем маленький.
— Какой ужас…
— Вам не нравятся дети? — поинтересовалась она.
— Нет, дети-то нравятся. Причём очень. Эти маленькие чистые существа, ни разу не испорченные миром и далёкие от его пороков вселяют в меня надежду на светлое будущее. Просто то, что ребёнок появился именно у главы разведки, меня несколько смущает.
— Не забывайте ещё о Мамонте, — посыпала мне соль на рану Клирия. — К вашему возвращению, по моим подсчётам, у неё уже будет ребёнок.
— А когда она залетела? — поинтересовался я.
— Лафия — где-то шестьдесят пятый день зимнего периода. — Это же практически сразу после моего отъезда! Вот же с*чка! — Мамонта в пятнадцатый день промежуточного периода, примерно.
— Ты им что, свечку держала? — поинтересовался я, прикидывая это на наше летоисчисление. Значит Мамонта залетела в середине марта? А ребёнка ждать нам в середине ноября. А от Лафии в где-то в начале октября. Блин, это значит, что я практически теряю двух сильнейших людей! Практически на год или два они будут не способны к боевым действиям (просто детей без матерей оставлять я не очень хочу).
С*ка… ненавижу. Не знаю что, но точно ненавижу.
— Нет, я не из тех людей, что любят наблюдать за данным процессом, — покачала головой Клирия. — Просто я многое вижу, работая в поместье, оттого считаю своим долгом запоминать подобное и следить за этим, чтоб избежать проблем в будущем.
Я уже не стал спрашивать, какие проблемы она имеет в виду. Просто кивнул ей, бросив на прощанье «Ладно тогда, пока» и Клирия скрылась в зеркале.
Не сильно церемонясь, я перетащил дрыхнущую Констанцию и Фемию на кровать Мачо, после чего уселся и принялся читать книги.
Какой же я батан, пиз**ц просто. На дворе лето, а я сижу и читаю книги. И не какие-то, а «управление водной стихией»! Ну это типа будет у меня в следующем триместре. Неплохо было бы позаниматься, чтоб быть во все оружии.
Констанция с Фемией проснулись где-то ближе к вечеру. Видимо дозировка была слишком большой и у обоих не было сопротивляемости отравлению. Значит уровень без соответствующих способок не спасает от этого, и живучесть не влияет на то, уснёшь ты или нет. Интересно, а живучесть на отравление влияет?
Вот у меня, например живучесть относительно неплохая для среднестатистического человека.
Имя: Патрик.
Фамилия: Козявкеев.
Возраст: 24.
Раса: человек.
Уровень: 40.
«Параметры»
Сила — 50.
Ловкость — 49.
Выносливость — 54.
Здоровье — 39.
Мана — 31.
Интуиция — 39.
«Дополнительные параметры»
Рукопашный бой — 33.
Одноручное оружие — 44.
Двуручное оружие — 27.
Оружие дальнего боя — 40.
Щиты — 15.
Лёгкая броня — 36.
Тяжёлая броня — 29.
Устойчивость к ядам и токсинам — 50.
Устойчивость к болезням и заражениям — 50.
Мелкий ремонт — 8.
Медицина — 12.
Рукоделие — 23.
Взлом — 9.
Выслеживание — 25.
Охота — 27.
Шитьё — 5.
Торговля — 27.
Красноречие — 39.
Верховая езда — 25.
Скрытность — 31.
Единственное, что не очень здесь, так это мана. Я её не сильно вкачал до того, как упёрся в потолок из сорокового лвла, что несколько печально. Видимо всё-таки не магия моё основное направление, хотя пиз**ц я ещё могу устроить.
А вообще я довольно сильный хлопец, если смотреть на всё серьёзно.
Мой лвл по оружию уже на уровне нормального воина, так что отпор я могу дать многим. Конечно, эпические замесы типа один против троих и более отменяются, но обычные наподобие один на один или даже один против двух я смогу потянуть. Добавим сюда магию и вообще будет форменный пиз**ц.
Для врага.
Констанция и Фемия очнулись практически одновременно, слегка сонным взглядом окинув комнату с таким лицом, словно пытались понять, приснилось им всё это или нет.
Хотя Констанцию подобным не проведёшь, она сразу поняла, что есть что.
— Значит мы вернулись, — подытожила она.
— Да, теперь дело только за тобой, Констанция, — ответил я безразличным голосом. — Помни, что от тебя зависит теперь, кто пострадает, а кто нет, так что…
Я не договорил, так как и так всё ясно. Сделает всё нормально и всё будет хорошо. Если нет… как бы мне не хотелось, будет просто больше ненужной крови. Надеюсь, Констанция достаточно хладнокровна, чтоб понять это.
Она встала, бросив на меня недобрый взгляд, который не говорил в мой адрес ничего хорошего.
— Тебе когда-нибудь всё это аукнется, Патрик.
— Несомненно, — без тени издёвки ответил я. — В конечном итоге в этом мире всё удивительным образом возвращается.
— Ты бы мог отказаться от этого и присоединиться к нам, — сказала она с нажимом. — Пока не поздно. Я могу тебя ещё простить за содеянное и закрыть глаза на то, что ты сделал. Просто одумайся и откажись от всего.
— Констанция, — вздохнул я, — скажи, ты хочешь, чтоб твою дочь повесили?
— Что?
— Повесили. Это когда надевают петлю на шею и…
— Я знаю, что это такое, — раздражённо перебила она меня.
— Отлично. Так вот, когда-нибудь недовольство народа выйдет из-под контроля из-за того, что вы не можете примирить их и разделяете, практически давая возможность графам натравливать людей друг на друга. Добро и зло… Ночь и день… Эта постоянная борьба без возможности объединиться. Надо ли мне говорить, кого будут вешать, когда это всё случиться, и народ наконец найдёт виноватых в своих бедах? Когда они захотят отомстить?
Констанция не ответила. Прекрасно всё поняла, но гордость не позволяет согласиться. Ничего, я понимаю, иногда сложно перешагнуть через себя. Но рано или поздно это придётся сделать.
— Можешь идти Констанция. Не надо меня сейчас буравить таким взглядом.
Она ничего не ответила. Лишь хмыкнула, крутанула головой так, что её волосы слегка подлетели, словно она всегда тренировалась над этим, и вышла из комнаты. За ней последовала и Фемия, не удостоив меня и взглядом. Хотя она выглядела скорее подавленной, чем гордой.
Ну да, ссоры родителей всегда тяжело детьми переносятся, я-то знаю это.
Оставшись один, я наконец смог выдохнуть.
Устал.
Заебался.
Надоело это всё.
Вечно какие-то проблемы. Хотя с другой стороны я надеюсь, что мои слова смогли подействовать на Констанцию, и она примет мою сторону. В конце концов, она всегда была по ебанутому правильной и должна будет понять, что здесь правда на моей стороне.
Если не поймёт… ну чтож, иногда приходится делать неприятно детям ради их же блага, если те этого не понимают, сопротивляются и плачут. В конечном итоге я не ставлю задачу убить Эви и Констанцию. Лишь хочу действительно спасти их от той угрозы, что они создали, радикально решив всю проблему.
Мне не нужна власть и сила, мне не нужно уважение и любовь народа. Я не хочу быть хозяином мира или каким-нибудь другим мудаком, чьё место хотят занять другие. Я это всё не умею и не буду лезть туда. Просто сделаю своё дело и буду жить где-нибудь спокойно.
Да, домик в деревне рулит.
Закладка
Комментариев 29