Глава 19: Преступление и наказание •
Я не эксперт в биологии. У меня нет докторской в этой стезе, и уж точно моё мнение не может быть эталоном. Я многого не знаю, а в фэнтезийном мире и подавно. Можно сказать, что мои знания ограничиваются где-то уровнем восьмого класса в моём мире по биологии и вторым-третьим здесь.
Но блин, даже так я могу отличить носорога от единорога!
Единорог — это белая лошадь с рогом.
Носорог — это… эээ… ну это огромная серая туша, обтянутая толстой кожей, на коротких ногах с рогом? Бля, я даже не знаю, как описать носорога, ни разу об этом не задумывался.
Но в любом случае, эта хуйня передо мной — носорог.
— Да говорю тебе, это носорог! — зашипел я на зомбяшку, которая затаилась рядом со мной в кустах.
— Ва вуваю, евиваов, — невнятно ответила она мне.
Кстати прогресс, она теперь отдельные слова говорит. А раньше был просто сплошной вой и рёв животного. Кажись, очеловечивается.
— Бля, да где ты единорога видишь?! — я ткнул в сторону носорога, что мирно пасся на поляне, пальцем. — Эта хуита — носорог. Причём взрослый! Я приказываю тебе сказать, что я прав!
Зомбяшка поморщилась, зашипела и выдавила из себя:
— Вы вав. Уа ве вава, эва ваваов.
— То-то же.
Я одержал эту нелёгкую победу над бескультурьем и темнотой посредством своих убедительных доказательств. У неё не было и шанса.
— Отлично, Боря, вопрос: с какого перепугу здесь водятся носороги?
Он почесал бороду, покряхтел, зажмурился, напрягая все свои извилины, и выдал:
— Всегда водились. Хуета!
— Согласен, полная, — поддержал я его.
Дядя Боря-то очень умный мужик. Не чета этой дурёхе. Много чего интересного выдаёт иногда.
Тут вообще фауна своеобразная. Носорог был не единственной странностью, что мы встретили. Тут я и баобаб видел, причём несколько, и стадо страусов, и даже варана. Бля, да я даже летающего слона видел — законы физики, как и здравый смысл, здесь открыто призираются абсолютно всеми. Сразу видно, что этот мир живёт по своим законам. В будущем, я уверен, мы ещё много неведомой хрени встретим.
Тихо, очень тихо, стараясь не выдать себя, мы обошли эту поляну с носорогом, который мог насадить нас, а зная мою удачу, только меня сракой на свой рог. Мне такое счастье явно ненужно. Мне и своих проблем хватало. Например, ран, от которых я медленно и верно склеивал ласты.
Так, например, пробитое лёгкое с каждым днём сжималось всё сильнее, явно пропуская воздух внутрь через рану. Это значит, что скоро оно схлопнется, и я начну задыхаться. Про внутреннее кровотечение я вообще молчу. Там жопа полная, кашляю кровью постоянно. Я ещё не сдох только потому, что зомбяшка меня постоянно хиляет, словно ремонтирует плотину, которую рано или поздно прорвёт. И там хана Патрику.
Ещё одна рана, что отказывалась зажить без последствий — рана от вил. Как жопой чуял, что будет заражение. От раны шли в разные стороны весёлые синие сосуды, сама рана кровила и гноилась. Опять же, благодаря магии моей зомбяши, я ещё не сыграл в ящик, но это счастье тоже скоро закончится. Весёлые синие сосуды поднимались всё выше и выше по ноге, норовя выйти за пределы конечности. А там основной кровоток, и пизда. Плак-плак по самому себе.
Только ожоги вроде как были в норме. Покрылись коркой и сильно не беспокоят меня. Судя по всему, там всё в порядке, не считая моей внешности. К тому же, и здесь мне помогла зомбяша, моё ненаглядное, горячо любимое и гонимое мною чудо. Из-за её усердия и постоянного подлечивания я даже кормлю её и спать даю, хотя ей это не обязательно.
Мы уже двигались четыре дня. С каждым днём я чувствовал себя хуже и хуже. Кожа бледнеет, усталость накапливается, потом обливаюсь. Может, ещё дня три продержусь, а там уже надо просить копать мне могилу.
Обойдя носорога, мы двинули дальше. Вообще мы шли обычно по дороге, но в такие моменты, когда там было слишком много людей, мы старались идти лесом. Вот как сейчас. Здесь зачастили проезжать всякие стражники, повозки с людьми и прочие караваны. Видимо, сказываются слухи о сгоревшей деревне.
Хуже того, мы не знаем, куда идём. Зомбяша вообще в картографии не разбирается, говорит, что она обычно следовала за героем, и всё. Дядя Боря бухал так долго, что уже забыл, где и что находится. Короче, мы идём хуй знает куда. И это плохо! Я-то не вечен!
За этот день это была единственная необычная встреча. Поэтому, под вечер, спокойно найдя место для ночёвки, мы разожгли костёр; меня подлечила ещё раз зомбяша; мы съели какую-то птицу, которую чуть ли не порвал на части дядя Боря, и легли спать. Вернее, лёг я, а зомбяша и дядя Боря поочерёдно бодрствовали. Сказали, что я должен высыпаться, так как мне нужны силы, чтоб побороть заразу.
Ох уж эти сочувственные взгляды! Даже от зомбяши, которая должна меня ненавидеть за содеянное. Понимают, что мне кранты. С одной стороны, это приятно, что обо мне заботятся, но с другой, такое неприятное ощущение, что все относятся как-то… Короче, теперь я понимаю, почему некоторых людей бесит, когда их жалеют. Жалости должно быть в меру!
Печалька.
Ещё хуже, что вечно кто-то из них бодрствует, и я не могу остаться один на один с самим собой. Вот это реально боль.
Настал пятый день похода.
Ох, ебать, цензурных слов не остаётся. Нога жутко ноет, весёлая сетка смерти от раны расходится, и мне дико холодно. Ещё и дышать трудно, ох, пиздец. После краткого курса лечения зомбяшей мы двинули дальше.
Лес, лес кругом, где сраный город или хотя бы посёлок? Я бы пункцию захерачил и воздух откачал хотя бы из лёгкого, но хрен там — в ситуации, когда оно насквозь пробито, ничего не поможет. Так что нам нужен посёлок с тем, кто обладает исцелением, ну или на крайний случай лечащей магией, так как она у зомбяши очень слабая.
— Уаа вевеуи.
Кто-то впереди? Я прислушался. Среди шума листвы, хруста веток и пения птиц я не мог… А нет, что-то слышу. Кого-то слышу.
Дав знак своей команде, я крадучись направился на голоса, стараясь как можно меньше шуметь. За мной, так же крадучись, двигался дядя Боря и зомбяша. Правда, та… Короче, я махнул ей рукой, чтоб она ждала, а то идёт, спотыкается, ноги волочит — такое сложно назвать скрытностью. Нас заметят ещё до того, как мы увидим людей, с таким шумом.
Итак, что мы имеем. Четверо мужчин: один жирный и низкий аля хитрый барон-извращенец, трое высоких и подкачаных, даже больше, чем дядя Боря. Перед ними закованный в цепи сидел… орк. Блин, самый настоящий зеленоватый орк. Большой, накачаный, как бодибилдер, с гладкой кожей без единого намёка на жир. Скошеный лоб, злобное выражение лица с брутальным большим классическим подбородком, из которого торчали два клыка.
Я особо не вслушивался в то, что говорили эти четыре засранца, так как мне хватило из их разговора только того, что они работорговцы. Судя по тому, что я вижу — хуёвые работорговцы. Где рабыни?! Где грудастые зверолюдки или плоские эльфийки?! Ну или обычные человеки? Да вообще кто-нибудь без члена между ног? Почему тут орк?
Я конечно знаю, что орки — воины неплохие, но блин, у меня тогда какая-то гей-пати намечается, где одни мужики, не считая мёртвой девочки. Бля, так это и звучит стрёмно! А я хочу путешествовать среди баб, как в нормальных гаремниках и исекаях! Хочу просыпаться на сиськах, щупать сиськи, смотреть на сиськи, мять сиськи и купаться голышом среди представительниц прекрасного пола!
А тут получается, я купаться буду среди перекаченных мужиков. А ебаться с кем? С ними? Как представлю, что просыпаюсь не на мягкой груди, а вот на таких мышечных камнях… Бр-р-р…
Так, ладно, судя по всему, они поймали орка и хотят его сделать рабом. Вывод? Делаем его нашим рабом и добавляем в пати.
— Так, Боря, дуй за зомбяшей и тащи её на руках на другой конец этой поляны. Как я скажу ключевое слово «мандарин», пусть бьёт молнией в засранцев, а ты с «море по колено» врываешься и мочишь их. Ясно?
Тот кивнул и скрылся в ближайших кустах. Эти засранцы же так и не заметили, что здесь они не одни.
Кстати, мучает ли меня совесть от того, что я их убью? Нет, как это ни странно, но кажется, я привык. Плюс, они работорговцы и ломают другим жизнь. И ещё плюс, они бы меня не пощадили. Короче, оправданий для меня выше крыши, можно упиваться властью, доминировать и действовать! Ну или постараться хотя бы не облажаться, как обычно.
Пока эти дебилы смеялись, что-то говорили орку, готовили ещё цепи, моя команда заняла исходные позиции.
— Ну, понеслась!
Я спокойно, словно на прогулке, вышел из леса со всем пафосом, на который был способен.
Конечно меня тут же заметили. Смех оборвался, мечи засверкали на свету, бандитские рожи все как одна повернулись ко мне.
— Итак, здравствуйте, друзья. Чем занимаемся? — спросил я так, словно это они у меня в доме оказались.
Невоспитанные скоты не ответили, лишь буравя меня взглядом. Их внимание всё больше и больше концентрировалось на мне.
— Смотрю, разбойничаем? Только у меня вопрос, с хера ли тут баб нету, только орк?
— Баб всех уже на рынок отправили, — ответил один из них, но его в бок толкнул товарищ.
Уже отправили? Вот гадство, не успел. А мечта была так близка!
— А ты что забыл тут, овца заблудшая? — спросил один из воинов.
— Да вот иду, смотрю — вы. Ну и решил, что рабов купить надо. Удачно же вышел я на вас.
Они стали поигрывать мечами. На их наглых рожах появились улыбки. У жирного… Бля, тот вообще как жаба, противно даже.
— Рабов, говоришь? Ну так и нам рабов не хватает.
Я усмехнулся. Ну, значит не ошибся, отбросы отбросами.
— Мандарин! — сказал я громко и довольный упёрся руками в бока. Ну ща вам в щи пробьют, вот ща прямо.
И…
И нихуя.
И что это блять за хуйня?! Хоть что-то может пойти не через жопу?!
Вся четвёрка остановилась и удивлённо переглянулась. Блин, я тоже в шоке. Моя смелость куда-то пропала, оставив лишь страх у руля. Да и пафос как ветром сдуло.
— Мандарин! — сказал я ещё громче, чувствуя, как коленки трясутся.
— Эй, овца, ты чо тут раскричался, — спросил один из них.
Так, у меня два варианта — послать его или съехать и выиграть время. Каков выбор? Конечно же…
— Вы на мандарина похожи, — тут же выдал я.
— Мандарин?
Что за бред?! Что я несу?! Что есть мочи я закричал:
— ВАШУ МАТЬ, БОРЯ, ЗОМБИ, СУКИ, АТАКУЙТЕ!
И тут блять началось.
Из кустов вылетела ебаная молния. Но эта хуйня пролетела прям ровно между врагами и попала в меня. Как такое возможно, ума не приложу. Это надо у зомби спросить.
А дальше я особо ничего не помню. Вспышки, крики, удары металла о металл, опять вспышки. Кто-то упал рядом со мной. Ещё удары металла о металл, вскрик…
Когда парализация от тока спала, и я наконец смог двигаться, враг был повержен. Дядя Боря, весь в крови врагов с вмятинами на броне, стоял, оперевшись на меч, и тяжело дышал. На краю поляны стояла зомбяша. Жиробас стоял на коленях и плакал, как баба. На это всё слегка удивлённо смотрел орк. Блин, как я удивлён, если честно. В моей голове план был несколько иным.
— Итак, засранцы, колитесь, кто из вас виноват в том, что я как идиот кричал кодовое слово, а вы его не услышали? — обвёл я взглядом свои верных людей.
Дядя Боря тут же показал на жмущуюся зомбяшу пальцем. Я перевёл свой злобный взгляд на неё.
— Иди сюда, — поманил я её пальцем.
Она нехотя подошла ко мне, стараясь не смотреть в глаза.
— Итак, что за фигня?
— Уа вуаа, уы оуив иу уаиавив, — промямлила она.
— Нахрена мне им ещё говорить слово мандарин? Тебе Боря не сказал, что это кодовое слово, которое означает атаку?
— Уауаы.
— Сказал… Так в чём проблема?
— Уа иауаы. Уа уаыва вуааиыв.
Не знает она. Так ещё и подождать предложила. А я там шкурой рисковал.
— Тогда почему молния в меня прилетела?
— Уа уаиауав.
Промахнулась она. Вот от таких промахов люди и мрут. А если бы мне убежать надо было? Да она бы подписала мне этим приговор!
Ну да ладно, все ошибаются. И поэтому, влепив ей смачную оплеуху, от которой она упала на землю и разрыдалась, я демонстративно наступил ей на ногу, увеличив громкость её рёва, и направился к жиробасу.
— Итак, жирный, всего один вопрос…
— Пощади! — завизжал он.
Ага, а меня-то они не сильно щадить хотели.
— Слушай сюда, мешок с жиром. Говори, как ставится рабская печать, и я тебя не трону.
Он и сказал. Надо взять магические чернила, магическую печать и поставить на шее сзади. Всё! И вот чудо, у него есть такая печать, и чернила есть, но по закону жанра их осталось на три раза.
Вот всегда так, по закону жанра выпадает только плохое. Не бабы или имбовый шмот, а ограниченное количество ресурсов.
Я ещё поговорил с жирным рабовладельцем и выяснил, что дальше в сутках пути есть город, где стоит храм великого бога чего-то, что бла-бла-бла и так далее. Но самое главное, там могут исцелить меня, правда, сначала надо показать свои звания, чтоб они знали, что твоя душа чиста, и ты заслуживаешь исцеления.
Ага, с моей-то статой меня исцелят… Ладно, по ходу что-нибудь да придумаем.
Ещё из разговора я узнал, что эти работорговцы-засранцы ловят путников и торгуют ими. А после пожара так вообще немало поселенцев поймали. Короче, бизнес в гору шёл, хотя за сдачу в рабство граждан этой страны их ждут пытки.
— Ладно, Боря, кончай его, — кивнул я своему верному товарищу.
— Ты же сказал, что не тронешь меня! — заверещала жаба.
— Так я и не трогаю тебя, — я даже руки поднял, показывая, что пальцем его не коснусь.
Ну, а в следующее мгновение его голова уже укатывалась в ближайшие кусты. Так, от четырёх отродий этот мир избавили. Теперь посмотрим, что за рояль в виде орка судьба подкинула нам в этот раз.
Но блин, даже так я могу отличить носорога от единорога!
Единорог — это белая лошадь с рогом.
Носорог — это… эээ… ну это огромная серая туша, обтянутая толстой кожей, на коротких ногах с рогом? Бля, я даже не знаю, как описать носорога, ни разу об этом не задумывался.
Но в любом случае, эта хуйня передо мной — носорог.
— Да говорю тебе, это носорог! — зашипел я на зомбяшку, которая затаилась рядом со мной в кустах.
— Ва вуваю, евиваов, — невнятно ответила она мне.
Кстати прогресс, она теперь отдельные слова говорит. А раньше был просто сплошной вой и рёв животного. Кажись, очеловечивается.
— Бля, да где ты единорога видишь?! — я ткнул в сторону носорога, что мирно пасся на поляне, пальцем. — Эта хуита — носорог. Причём взрослый! Я приказываю тебе сказать, что я прав!
Зомбяшка поморщилась, зашипела и выдавила из себя:
— Вы вав. Уа ве вава, эва ваваов.
— То-то же.
Я одержал эту нелёгкую победу над бескультурьем и темнотой посредством своих убедительных доказательств. У неё не было и шанса.
— Отлично, Боря, вопрос: с какого перепугу здесь водятся носороги?
Он почесал бороду, покряхтел, зажмурился, напрягая все свои извилины, и выдал:
— Всегда водились. Хуета!
— Согласен, полная, — поддержал я его.
Дядя Боря-то очень умный мужик. Не чета этой дурёхе. Много чего интересного выдаёт иногда.
Тут вообще фауна своеобразная. Носорог был не единственной странностью, что мы встретили. Тут я и баобаб видел, причём несколько, и стадо страусов, и даже варана. Бля, да я даже летающего слона видел — законы физики, как и здравый смысл, здесь открыто призираются абсолютно всеми. Сразу видно, что этот мир живёт по своим законам. В будущем, я уверен, мы ещё много неведомой хрени встретим.
Тихо, очень тихо, стараясь не выдать себя, мы обошли эту поляну с носорогом, который мог насадить нас, а зная мою удачу, только меня сракой на свой рог. Мне такое счастье явно ненужно. Мне и своих проблем хватало. Например, ран, от которых я медленно и верно склеивал ласты.
Так, например, пробитое лёгкое с каждым днём сжималось всё сильнее, явно пропуская воздух внутрь через рану. Это значит, что скоро оно схлопнется, и я начну задыхаться. Про внутреннее кровотечение я вообще молчу. Там жопа полная, кашляю кровью постоянно. Я ещё не сдох только потому, что зомбяшка меня постоянно хиляет, словно ремонтирует плотину, которую рано или поздно прорвёт. И там хана Патрику.
Ещё одна рана, что отказывалась зажить без последствий — рана от вил. Как жопой чуял, что будет заражение. От раны шли в разные стороны весёлые синие сосуды, сама рана кровила и гноилась. Опять же, благодаря магии моей зомбяши, я ещё не сыграл в ящик, но это счастье тоже скоро закончится. Весёлые синие сосуды поднимались всё выше и выше по ноге, норовя выйти за пределы конечности. А там основной кровоток, и пизда. Плак-плак по самому себе.
Только ожоги вроде как были в норме. Покрылись коркой и сильно не беспокоят меня. Судя по всему, там всё в порядке, не считая моей внешности. К тому же, и здесь мне помогла зомбяша, моё ненаглядное, горячо любимое и гонимое мною чудо. Из-за её усердия и постоянного подлечивания я даже кормлю её и спать даю, хотя ей это не обязательно.
Мы уже двигались четыре дня. С каждым днём я чувствовал себя хуже и хуже. Кожа бледнеет, усталость накапливается, потом обливаюсь. Может, ещё дня три продержусь, а там уже надо просить копать мне могилу.
Обойдя носорога, мы двинули дальше. Вообще мы шли обычно по дороге, но в такие моменты, когда там было слишком много людей, мы старались идти лесом. Вот как сейчас. Здесь зачастили проезжать всякие стражники, повозки с людьми и прочие караваны. Видимо, сказываются слухи о сгоревшей деревне.
Хуже того, мы не знаем, куда идём. Зомбяша вообще в картографии не разбирается, говорит, что она обычно следовала за героем, и всё. Дядя Боря бухал так долго, что уже забыл, где и что находится. Короче, мы идём хуй знает куда. И это плохо! Я-то не вечен!
За этот день это была единственная необычная встреча. Поэтому, под вечер, спокойно найдя место для ночёвки, мы разожгли костёр; меня подлечила ещё раз зомбяша; мы съели какую-то птицу, которую чуть ли не порвал на части дядя Боря, и легли спать. Вернее, лёг я, а зомбяша и дядя Боря поочерёдно бодрствовали. Сказали, что я должен высыпаться, так как мне нужны силы, чтоб побороть заразу.
Ох уж эти сочувственные взгляды! Даже от зомбяши, которая должна меня ненавидеть за содеянное. Понимают, что мне кранты. С одной стороны, это приятно, что обо мне заботятся, но с другой, такое неприятное ощущение, что все относятся как-то… Короче, теперь я понимаю, почему некоторых людей бесит, когда их жалеют. Жалости должно быть в меру!
Печалька.
Ещё хуже, что вечно кто-то из них бодрствует, и я не могу остаться один на один с самим собой. Вот это реально боль.
Настал пятый день похода.
Ох, ебать, цензурных слов не остаётся. Нога жутко ноет, весёлая сетка смерти от раны расходится, и мне дико холодно. Ещё и дышать трудно, ох, пиздец. После краткого курса лечения зомбяшей мы двинули дальше.
Лес, лес кругом, где сраный город или хотя бы посёлок? Я бы пункцию захерачил и воздух откачал хотя бы из лёгкого, но хрен там — в ситуации, когда оно насквозь пробито, ничего не поможет. Так что нам нужен посёлок с тем, кто обладает исцелением, ну или на крайний случай лечащей магией, так как она у зомбяши очень слабая.
— Уаа вевеуи.
Кто-то впереди? Я прислушался. Среди шума листвы, хруста веток и пения птиц я не мог… А нет, что-то слышу. Кого-то слышу.
Дав знак своей команде, я крадучись направился на голоса, стараясь как можно меньше шуметь. За мной, так же крадучись, двигался дядя Боря и зомбяша. Правда, та… Короче, я махнул ей рукой, чтоб она ждала, а то идёт, спотыкается, ноги волочит — такое сложно назвать скрытностью. Нас заметят ещё до того, как мы увидим людей, с таким шумом.
Итак, что мы имеем. Четверо мужчин: один жирный и низкий аля хитрый барон-извращенец, трое высоких и подкачаных, даже больше, чем дядя Боря. Перед ними закованный в цепи сидел… орк. Блин, самый настоящий зеленоватый орк. Большой, накачаный, как бодибилдер, с гладкой кожей без единого намёка на жир. Скошеный лоб, злобное выражение лица с брутальным большим классическим подбородком, из которого торчали два клыка.
Я особо не вслушивался в то, что говорили эти четыре засранца, так как мне хватило из их разговора только того, что они работорговцы. Судя по тому, что я вижу — хуёвые работорговцы. Где рабыни?! Где грудастые зверолюдки или плоские эльфийки?! Ну или обычные человеки? Да вообще кто-нибудь без члена между ног? Почему тут орк?
Я конечно знаю, что орки — воины неплохие, но блин, у меня тогда какая-то гей-пати намечается, где одни мужики, не считая мёртвой девочки. Бля, так это и звучит стрёмно! А я хочу путешествовать среди баб, как в нормальных гаремниках и исекаях! Хочу просыпаться на сиськах, щупать сиськи, смотреть на сиськи, мять сиськи и купаться голышом среди представительниц прекрасного пола!
А тут получается, я купаться буду среди перекаченных мужиков. А ебаться с кем? С ними? Как представлю, что просыпаюсь не на мягкой груди, а вот на таких мышечных камнях… Бр-р-р…
Так, ладно, судя по всему, они поймали орка и хотят его сделать рабом. Вывод? Делаем его нашим рабом и добавляем в пати.
— Так, Боря, дуй за зомбяшей и тащи её на руках на другой конец этой поляны. Как я скажу ключевое слово «мандарин», пусть бьёт молнией в засранцев, а ты с «море по колено» врываешься и мочишь их. Ясно?
Тот кивнул и скрылся в ближайших кустах. Эти засранцы же так и не заметили, что здесь они не одни.
Кстати, мучает ли меня совесть от того, что я их убью? Нет, как это ни странно, но кажется, я привык. Плюс, они работорговцы и ломают другим жизнь. И ещё плюс, они бы меня не пощадили. Короче, оправданий для меня выше крыши, можно упиваться властью, доминировать и действовать! Ну или постараться хотя бы не облажаться, как обычно.
Пока эти дебилы смеялись, что-то говорили орку, готовили ещё цепи, моя команда заняла исходные позиции.
— Ну, понеслась!
Я спокойно, словно на прогулке, вышел из леса со всем пафосом, на который был способен.
Конечно меня тут же заметили. Смех оборвался, мечи засверкали на свету, бандитские рожи все как одна повернулись ко мне.
— Итак, здравствуйте, друзья. Чем занимаемся? — спросил я так, словно это они у меня в доме оказались.
Невоспитанные скоты не ответили, лишь буравя меня взглядом. Их внимание всё больше и больше концентрировалось на мне.
— Смотрю, разбойничаем? Только у меня вопрос, с хера ли тут баб нету, только орк?
Уже отправили? Вот гадство, не успел. А мечта была так близка!
— А ты что забыл тут, овца заблудшая? — спросил один из воинов.
— Да вот иду, смотрю — вы. Ну и решил, что рабов купить надо. Удачно же вышел я на вас.
Они стали поигрывать мечами. На их наглых рожах появились улыбки. У жирного… Бля, тот вообще как жаба, противно даже.
— Рабов, говоришь? Ну так и нам рабов не хватает.
Я усмехнулся. Ну, значит не ошибся, отбросы отбросами.
— Мандарин! — сказал я громко и довольный упёрся руками в бока. Ну ща вам в щи пробьют, вот ща прямо.
И…
И нихуя.
И что это блять за хуйня?! Хоть что-то может пойти не через жопу?!
Вся четвёрка остановилась и удивлённо переглянулась. Блин, я тоже в шоке. Моя смелость куда-то пропала, оставив лишь страх у руля. Да и пафос как ветром сдуло.
— Мандарин! — сказал я ещё громче, чувствуя, как коленки трясутся.
— Эй, овца, ты чо тут раскричался, — спросил один из них.
Так, у меня два варианта — послать его или съехать и выиграть время. Каков выбор? Конечно же…
— Вы на мандарина похожи, — тут же выдал я.
— Мандарин?
Что за бред?! Что я несу?! Что есть мочи я закричал:
— ВАШУ МАТЬ, БОРЯ, ЗОМБИ, СУКИ, АТАКУЙТЕ!
И тут блять началось.
Из кустов вылетела ебаная молния. Но эта хуйня пролетела прям ровно между врагами и попала в меня. Как такое возможно, ума не приложу. Это надо у зомби спросить.
А дальше я особо ничего не помню. Вспышки, крики, удары металла о металл, опять вспышки. Кто-то упал рядом со мной. Ещё удары металла о металл, вскрик…
Когда парализация от тока спала, и я наконец смог двигаться, враг был повержен. Дядя Боря, весь в крови врагов с вмятинами на броне, стоял, оперевшись на меч, и тяжело дышал. На краю поляны стояла зомбяша. Жиробас стоял на коленях и плакал, как баба. На это всё слегка удивлённо смотрел орк. Блин, как я удивлён, если честно. В моей голове план был несколько иным.
— Итак, засранцы, колитесь, кто из вас виноват в том, что я как идиот кричал кодовое слово, а вы его не услышали? — обвёл я взглядом свои верных людей.
Дядя Боря тут же показал на жмущуюся зомбяшу пальцем. Я перевёл свой злобный взгляд на неё.
— Иди сюда, — поманил я её пальцем.
Она нехотя подошла ко мне, стараясь не смотреть в глаза.
— Итак, что за фигня?
— Уа вуаа, уы оуив иу уаиавив, — промямлила она.
— Нахрена мне им ещё говорить слово мандарин? Тебе Боря не сказал, что это кодовое слово, которое означает атаку?
— Уауаы.
— Сказал… Так в чём проблема?
— Уа иауаы. Уа уаыва вуааиыв.
Не знает она. Так ещё и подождать предложила. А я там шкурой рисковал.
— Тогда почему молния в меня прилетела?
— Уа уаиауав.
Промахнулась она. Вот от таких промахов люди и мрут. А если бы мне убежать надо было? Да она бы подписала мне этим приговор!
Ну да ладно, все ошибаются. И поэтому, влепив ей смачную оплеуху, от которой она упала на землю и разрыдалась, я демонстративно наступил ей на ногу, увеличив громкость её рёва, и направился к жиробасу.
— Итак, жирный, всего один вопрос…
— Пощади! — завизжал он.
Ага, а меня-то они не сильно щадить хотели.
— Слушай сюда, мешок с жиром. Говори, как ставится рабская печать, и я тебя не трону.
Он и сказал. Надо взять магические чернила, магическую печать и поставить на шее сзади. Всё! И вот чудо, у него есть такая печать, и чернила есть, но по закону жанра их осталось на три раза.
Вот всегда так, по закону жанра выпадает только плохое. Не бабы или имбовый шмот, а ограниченное количество ресурсов.
Я ещё поговорил с жирным рабовладельцем и выяснил, что дальше в сутках пути есть город, где стоит храм великого бога чего-то, что бла-бла-бла и так далее. Но самое главное, там могут исцелить меня, правда, сначала надо показать свои звания, чтоб они знали, что твоя душа чиста, и ты заслуживаешь исцеления.
Ага, с моей-то статой меня исцелят… Ладно, по ходу что-нибудь да придумаем.
Ещё из разговора я узнал, что эти работорговцы-засранцы ловят путников и торгуют ими. А после пожара так вообще немало поселенцев поймали. Короче, бизнес в гору шёл, хотя за сдачу в рабство граждан этой страны их ждут пытки.
— Ладно, Боря, кончай его, — кивнул я своему верному товарищу.
— Ты же сказал, что не тронешь меня! — заверещала жаба.
— Так я и не трогаю тебя, — я даже руки поднял, показывая, что пальцем его не коснусь.
Ну, а в следующее мгновение его голова уже укатывалась в ближайшие кусты. Так, от четырёх отродий этот мир избавили. Теперь посмотрим, что за рояль в виде орка судьба подкинула нам в этот раз.
Закладка
Комментариев 22