Глава 262. Приёмный сын патриарха •
Как только Бай Сяочунь произнёс эти слова, патриарх клана Сун холодно хмыкнул, а потом громогласным голосом потребовал:
— Покайся в своих преступлениях, Черногроб!
Основа культивации Бай Сяочуня задрожала, а мощь голоса патриарха заставила кровь отхлынуть от лица. Он почувствовал себя крохотной лодочкой в бушующем море гнева патриарха, лодочкой, которая может перевернуться и затонуть в любое мгновение. Он уже практически был на пределе, даже начал подумывать, а не пора ли использовать свои новоприобретённые силы, чтобы подавить основу культивации патриарха. Но потом в его голове пронеслись слова Сун Цзюньвань. Хотя он и не был до конца уверен, что сказанное ей действительно так, но, подумав про произошедшее между ними, он сделал свой выбор. Стиснув зубы, он начал усиленно сопротивляться давлению, поднял голову и прямо посмотрел на патриарха клана Сун.
— Какие же преступления совершил Черногроб?! — спросил он медленно и холодно, его стальная воля пульсировала, а кровавая ци вздымалась.
— Это место кровавого дитя Средней Вершины принадлежит либо Сун Цзюньвань, либо Сюэмэй, — ответил спокойно патриарх клана Сун. — Что бы ни случилось, если кто-то кроме них завладеет этим титулом, то ему ничего не останется, кроме как вернуть его! Ты присвоил то, что тебе не принадлежит! Я заберу у тебя этот титул, и ты подчинишься.
— Я, Черногроб, служу секте верой и правдой. Я выполнил для неё бессчётное множество достойных награды служб. Если при этом мне нельзя владеть всего лишь каким-то титулом кровавого дитя, так тому и быть. Вы хотите его забрать? Что ж, я не могу вас остановить, но… даже не думайте, что я подчинюсь!
Хотя Бай Сяочунь и переживал, но он мог читать между строк. Если бы патриарх действительно хотел лишить его титула, то он бы не стал тратить время на болтовню. Достаточно было просто убить его. Однако то, что патриарх клана Сун так долго говорил с ним, означало, что он на самом деле вовсе не хочет забирать у него титул кровавого дитя. По правде говоря, этот титул нельзя было так просто дать или забрать. Бай Сяочуню пришлось бы сначала умереть, а потом через какое-то определённое время можно было бы дать возможность подняться новому кровавому дитя. Именно поэтому на Средней Вершине так долго не было кровавого дитя. Помня об этом, Бай Сяочунь стоял с видом нерушимой решимости. Патриарх клана Сун посмотрел на Бай Сяочуня, а потом холодно хмыкнул.
— А эта девчонка Цзюньвань слишком хорошо меня знает, определённо она тебя кое-чему успела научить. Я прав?
Бай Сяочунь моргнул, но ничего не ответил. Патриарх клана Сун махнул рукавом и поднялся на ноги на своём каменном пьедестале.
— Черногроб, согласен ли ты стать для меня приёмным сыном и признать меня своим приёмным отцом?
Несмотря на равнодушный голос, это было произнесено так громко, что пещера бессмертного чуть не взорвалась. Бай Сяочунь оказался потрясён словами патриарха до глубины души. Несмотря на большую разницу в возрасте между ними, Бай Сяочунь осознавал, что у патриарха нет намерений ему навредить, напротив, он считает его очень важным для секты и клана. Сердце Бай Сяочуня наполнилось множеством сложных и противоречивых чувств. Какое-то время он просто молча стоял. Потом он посмотрел патриарху в глаза, соединил руки и низко поклонился.
— Черногроб приветствует вас, отец.
На мрачном лице патриарха клана Сун наметилась улыбка, по которой можно было догадаться о его одобрении Бай Сяочуня. По правде говоря, ему было не столь важно, кто именно станет кровавым дитя. Главное, чтобы он обладал сильным характером и был близок с кланом Сун. Кровавые дитя являлись лицом секты Кровавого Потока и воплощали мощь горных вершин. В предстоящей войне они становились очень важными фигурами для секты в целом.
Патриархи уже давно следили за действиями Черногроба. Хотя у них до сих пор остались подозрения о том, как ему всё это удалось, но они всё равно были им очень довольны. Особенно это касалось его поразительных навыков в Дао медицины. Единственное, что им не нравилось в Черногробе, — его основа культивации. Он обладал только смертным Дао возведения основания, а это была слабость, делающая затруднительным будущий рост.
— Мы на грани войны. Если ты будешь хорошо сражаться, то я обсужу вопрос с другими патриархами. Возможно, мы сможем при помощи попирающего небеса метода переформировать твоё духовное море. Хотя такое не сделаешь за один день, но мы сможем помочь тебе достичь формирования ядра даже со смертным Дао. Если ты достигнешь формирования ядра, то станешь кровавой звездой. Ну, а чего ты сможешь достичь в итоге, будет зависеть только от твоей собственной удачи. Не могу наверняка угадать, что случится, но, учитывая, насколько ты удачлив, возможно, ты сможешь пойти своим собственным путём.
После этого он махнул правой рукой, и появилась пурпурная лампа размером с кулак, которая подлетела и зависла в воздухе рядом с Бай Сяочунем. Слегка смягчившимся голосом патриарх клана Сун произнёс:
— Раз ты теперь мой приёмный сын, я дарю это тебе. Она поможет сохранить твою жизнь. Эту магическую лампу я использовал давным-давно. Она может испускать кровавое пламя, способное сжечь всё и вся. Это сопоставимо с атакой культиватора формирования ядра.
Бай Сяочунь посмотрел на пурпурную лампу и сразу же смог определить, что патриарх клана Сун очень ценил её. Когда он взял её в руки, то ощутил, как от неё распространилось тепло. Лампа также слегка светилась, отчего сразу же казалась непростой. В то же время от неё исходило острое ощущение опасности, от которого Бай Сяочуню казалось, что он смотрит на бушующий огонь. Этот подарок патриарха как нельзя лучше показывал, что он на самом деле рассматривает его как своего приёмного сына. Хотя Бай Сяочунь обрадовался такому подарку, его чувства стали ещё запутаннее.
— Большое спасибо, отец, — произнёс он негромко, склоняя голову.
После этого патриарх клана Сун широко улыбнулся и сказал:
— Раз ты теперь кровавое дитя, то можешь взять себе пещеру бессмертного на Вершине Предков и приходить в любое время. Более того, теперь ты мой приёмный сын и можешь навещать меня, когда захочешь. Если у тебя возникнут вопросы про основу культивации, свободно обращайся ко мне за ответами. Ну что ж, можешь идти. Через семь дней состоится грандиозная церемония, на которой всем под небесами будет объявлено, что Черногроб… стал кровавым дитя Средней Вершины в секте Кровавого Потока!
Бай Сяочунь немного растерялся. Он никогда не думал, что пройдёт эту проверку так просто. Судя по словам патриарха клана Сун, становилось очевидно, насколько важным он считал Черногроба. Вернувшись на Среднюю Вершину, он уселся в своей пещере бессмертного и стал сомневаться, уж не сон ли всё это.
Случилось так много всего. Сначала откровение, что Сюэмэй оказалась Ду Линфэй. Потом он стал кровавым дитя и даже кровавым дьяволом. А после этого всего патриарх клана Сун сделал его своим приёмным сыном. В конце концов… Бай Сяочунь невольно стал думать, насколько же хорошо к нему относится секта Кровавого Потока. Он уже начинал сожалеть о многих своих решениях.
Пока он сидел и вздыхал, задумавшись, пришла ночь. Внезапно выражение лица Бай Сяочуня изменилось, и он оглянулся на дверь. У входа в пещеру бессмертного послышался мягкий и уважительный голос:
— Черногроб, мой господин, позвольте попросить об аудиенции. Это я, мастер Божественных Предсказаний.
Мастер Божественных Предсказаний стоял за дверью пещеры бессмертного с раболепным выражением на лице, представляясь взгляду одновременно встревоженным и уважительным. В тот миг, когда он узнал, что Черногроб стал кровавым дитя, он сильно занервничал. Подумав обо всём, что произошло между ними, он почувствовал, как по спине бежит холодок. Не желая откладывать дело на потом, он собрался с духом и сразу же отправился к Черногробу с ценным подарком. То, что мастер Божественных Предсказаний прервал его раздумья, заставило Бай Сяочуня почувствовать раздражение.
— Чего тебе? — холодно спросил он.
Как только мастер Божественных Предсказаний услышал эти слова, у него сердце замерло, и он про себя горько выругался. По тону Черногроба казалось, он хотел свести счёты. Мастер Божественных Предсказаний мог сразу же придумать массу способов, как бы это могло случиться. Черногроб мог бросить его в кровавую тюрьму или послать на передовую в грядущей войне. Существовало так много способов отправить человека на верную смерть. Учитывая, что мастер Божественных Предсказаний являлся одним из старейшин Средней Вершины, у него не было способа как-то избежать этой ситуации. Волнуясь от того, что оказался так близко к смерти, он стиснул зубы и плюхнулся на колени.
— Кровавое дитя, осмелюсь просить об услуге. Человек такой высокой морали, как вы, конечно же не будет марать себя вопросами преступлений такого мерзавца, как я. В прошлом я просто этого не понимал. Кровавое дитя, пожалуйста, будьте снисходительны. Я молю вас, возьмите этот древний талисман пороха, который я отыскал много лет назад. Пусть он умерит ваш гнев.
Подавляя боль от утраты такой ценной вещи, он протянул зелёный бумажный талисман. От талисмана исходили такие колебания, которые Бай Сяочунь почувствовал ещё из своей пещеры бессмертного; эти колебания, казалось, брали своё начало ещё в глубокой древности. С трепетом в душе он вышел из пещеры и остановился напротив мастера Божественных Предсказаний, чтобы внимательно рассмотреть талисман.
Искусство создания подобных древних талисманов пороха уже было давно утеряно. Он позволял временно многократно усилить физическое тело, делая человека намного более мощным. Для Бай Сяочуня это означало, что он может достичь головокружительного уровня мощи. Посмотрев на мастера Божественных Предсказаний, он убрал талисман в свою бездонную сумку, потом прочистил горло.
— Все мы братья по секте, — сказал он. — Не нужно так себя вести. Я уже давно забыл всё, что случилось в прошлом.
Потом он потрепал мастера Божественных Предсказаний по плечу. Мастер Божественных Предсказаний невероятно нервничал, он даже подумывал, что, вероятно, ему не удастся выбраться из этой ситуации живым. Поэтому, когда он услышал слова Бай Сяочуня, то облегчение тут же затопило его сердце. Чувствуя, что неожиданно его смогли вызволить у самых ворот смерти, а также отнеслись к нему великодушно, он ощутил неимоверную благодарность.
Кланяясь снова и снова, он несколько раз поклялся, что будет следовать за Черногробом до края света. А увидев поощряющую улыбку на лице Бай Сяочуня, он ещё больше расчувствовался. Наконец он ушёл. Бай Сяочунь моргнул несколько раз, осознав, что, учитывая его нынешнее положение, ему было нужно всего лишь проявлять к людям каплю расположения, и можно получать невероятную отдачу.
Комментариев 37