Глава 66. Долгая ночь. •
Как только боль от телепортации исчезла, и я убедился, что с Фаллатером чисто, Фенн охватила меня объятьем. Я ответил тем же, в то же время стараясь следить за окружением. Телепортация была болезненной и дезориентирующей, так что это лучший момент для засады.
Возле Парсмонта было ещё темно (естественно, поскольку на Аэрбе нет часовых поясов), и облака закрывали многоцветные звёзды и Селестар, так что нашим единственным источником света была лампа, которую Фенн поставила в траву. За её спиной находился большой фермерский дом, который естественно смотрелся где угодно на Среднем западе — двухэтажный, деревянный, с широким крыльцом. За ним стоял высокий сарай с пятнадцатифутовой аркой, уходящей внутрь. Амариллис не шутила, когда говорила, что соседей нет. Я задумался, как мы его заполучили, хотя можно было предположить, что куча денег поспешно перешли из рук в руки. Надеюсь, это не привлечёт внимания, особенно с учётом того, что мы не можем быстро двигаться группой в восемь человек.
А с другой стороны находился Парсмонт, «монт», «гора» в его названии была на самом деле скорее большим холмом. Она была покрыта зданиями, видимыми в основном из-за расположенных между них огней уличного освещения. Я не был уверен, сколько именно сейчас времени, но после полуночи, и вероятно существенно после. Однако даже в это время по городу двигались автомобили, легковые и грузовики, видимые из-за их фар. Всё это выглядело так по земному, что у меня снова возникло чувство попадания в другой мир, по крайней мере пока я не взглянул на полуэльфийку в моих руках.
— Ещё живой? — спросила Фенн, чуть отстраняясь, ровно настолько, чтобы поднять руку к моему лицу и взглянуть мне в глаза. — Всё ещё Джунипер?
— Ты же понимаешь, что не можешь получить ответ на этот вопрос? — спросил я. — Мой ответ в любом случае будет тот же. В смысле, очевидно я ещё жив, но насчёт того, я ли это, совру.
— Угу, всё ещё Джунипер — сказала Фенн, чмокнув меня в губы.
— Ты же знаешь, что этого недостаточно, верно? — спросил я.
Она закатила глаза и улыбнулась мне.
— Давай, у нас есть комната.
— Грак скомпрометирован — жёстко произнесла Амариллис.
— Под подозрением — поправил её Грак. — Они в любом случае не могут определить.
— Ладно — сказала Фенн, оглядывая нас пятерых. — В смысле?..
Она провела пальцем по горлу, подняв бровь.
— План не в том, чтобы меня убить, нет — чуть фыркнув, произнёс Грак.
— Ну, ладно — сказала Фенн. — Не то, чтобы я собиралась, ну, ты понимаешь.
— Ты заставила бы Мэри это сделать — сказал Грак, чуть улыбнувшись.
— Я заставила бы Мэри это сделать — согласилась Фенн. — Пойдём, проведу экскурсию.
Она направилась к дому, потянув меня за собой. Освещение было только в одной комнате, и когда мы вошли в неё, она помахала рукой.
— Дом, милый дом, на ближайшее время — сказала Фенн. — Вы знали, что если предложить кому-то абсурдное количество денег, они позволят вам остаться в их доме?
— Это меня беспокоит — сказал я.
— Мэри это тоже беспокоит — пожав плечами, сказала Фенн. — Их было двое, маленькая старушка и почти ветхий старик, отправились к своему сыну дальше по дороге, и забрали все памятные вещи, что могли унести. Мы с ними договорились на половина сейчас, половина потом, уйма денег по любым стандартам, но всё равно щекотливое дело. Но Мэри всё равно решила, что это лучше, чем отправляться в город поздно ночью и рисковать привлекать к себе лишние взгляды.
Я взглянул на картины на стенах, украшения, сухие цветы, и охотничьи трофеи, большинство из которых — незнакомые мне виды. Были двери, ведущие в другие комнаты, но я бывал в достаточном количестве подобных домов, чтобы меня не особо интересовало, что там. На секунду мой взгляд привлекло нечто вроде маленького святилища, но что бы там ни находилось, сейчас оно явно отсутствовало — пустота, окружённая сухими цветами и несколькими незажжёнными свечами.
— Выбрали это место наугад? — спросил я.
— Мы прошлись по дороге, глядя на знаки, пока не нашли парочку с одной фамилией. Решили, что так выше шанс, что не доставим проблем — сказала Фенн. — За пределами города, но достаточно близко к нему, с утра отправимся пополнить припасы. Мы в общем-то заплатили полную цену этого дома. Но здесь мы должны быть в безопасности, по крайней мере какое-то время.
К нам присоединилась остальная часть группы, сперва Валенсия, затем Грак, Фаллатер, и наконец Амариллис, следующая за ними на отдалении.
— Фаллатер и Валенсия сегодня останутся в сарае, Рета и Леэпенн уже там — сказала Амариллис. — Грак останется с нами в доме.
— Вы не можете продолжать относиться ко мне как к взведённой гранате — сказал Фаллатер, слегка улыбаясь. — Это скверный способ построить рабочие отношения.
— Это просто временно — сказала Амариллис. — Мы уже оставили вам возможность уйти. Мы понимаем, что силой заставить вас учить не получится.
Согласиться пойти с нами его заставило любопытство, это (скорее всего) правда, но мне всё равно было несколько неприятно от мысли, что он может уйти, что мы выпустим его в мир. На самом деле, это вопрос принципа, поскольку у нас нет ни персонала, ни организации или оснащения чтобы держать его и его приспешников под охраной, разве что очень короткий срок. Может, и могли бы, если бы знали наверняка, что у нас есть Грак, но Грака у нас нет. Я знал всё это, но всё равно сводило живот.
— Вы должны понимать, что мы несколько нервничаем из-за количества боли и усилий, понадобившихся, чтобы вытащить вас из тюрьмы.
— Не стану благодарить вас за спасение — сказал Фаллатер. — Слишком много моих долговременных проектов было потеряно в процессе, а мир никогда меня особо не интересовал. Пока что наши интересы совпадают, но я не стану притворяться, что благодарен вам за что-то.
Это заставило Фенн закатить глаза, но она ничего не сказала.
— Завтра разберёмся лучше — сказала Амариллис. — Мы посетим город и найдём более постоянное жильё, чтобы продолжить тренировки Джунипера, и когда он приобретёт достаточный навык в магии души, таких проблем доверия больше не будет.
На это Фаллатер кивнул. Я задумался, не слишком ли много это выдаёт, но возможно Амариллис полагается на то, что Фаллатер уже это понял. Когда у меня будет знание магии души получше, я смогу гарантировать и защиту своей души, и защищать от изменений чужие души — по крайней мере, в теории. Его окно возможностей сужалось, и он предположительно не знал о связи душ между нами тремя.
— Нам всем стоит немного отдохнуть — сказал Фаллатер с коротким кивком. Он потянулся ухватить цепь от кандалов Валенсии, но она отдёрнулась от него.
— Я соврала! — выкрикнула она. Фаллатер сумел схватить цепь, удерживая её на месте. — Я соврала, он прикасался к Граку, прижал его к земле и прикасался к его душе, пока он не перестал двигаться, а потом они говорили, Джунипер, прости, но я соврала, будь осторожнее! — Слова были поспешными и сбивчивыми.
— Верьте во что хотите — пожав плечами, сказал Фаллатер. — Не было как она говорит, но в таком поведении нет ничего необычного для одержимости.
— Заберите её — со вздохом сказала Амариллис.
— Вы должны мне поверить, Джунипер, пожалуйста! — сказала Валенсия.
— Мы можем это как-то проверить? — спросил я. — Детали, которые ты не могла знать, если это не правда?
— Нет — сказала Валенсия, произнеся это слово так, словно я пырнул её ножом.
Я чуть кивнул ей, и Фаллатер увёл её, она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, но не сопротивлялась.
— Это бессмысленно — сказала Амариллис. — Мы не можем ничего проверить, не можем ни на чём основываться, ничего нового, и вполне может быть результатом одержимости.
— Это не правда — сказал Грак. — Насколько стоят мои слова.
— Похоже, ты произвёл впечатление на девчонку — сказала мне Фенн с фальшивой улыбкой и тычком в рёбра.
— Джунипер не разделяет наши культурные ценности — сказала Амариллис, чуть покачав головой. Она медленно моргнула. — Мне нужен сон, хоть немного, прежде чем проведём брифинг.
Она повернулась к Граку.
К сожалению, тебя мы вынуждены исключить из этих разговоров.
Грак нахмурился.
— Если моя душа затронута, он уже знает всё, что я знаю — сказал Грак.
— Да — сказала Амариллис. — Но ты не знаешь всего, что мы знаем, пока что.
Грак снова нахмурился.
— Я согласен, что нужна осторожность. Однако должны быть лимиты. Я не могу быть вечно исключён из принятия решения и разделения информации.
— Ты слишком важен, чтобы исключать насовсем — сказала Амариллис. — Однако нам придётся дождаться, пока у Джунипера будет необходимый уровень навыка, чтобы убедиться, что ты Грак, которого мы знаем.
— И любим — добавила Фенн.
— А пока что, ты спишь в другой комнате — сказала Амариллис. — Джунипер закроет тебя Распутной Лозой.
— Позвольте мне поднять обереги — сказал Грак. — Считайте их ненадёжными. По крайней мере, мне будет спокойнее.
Амариллис потёрла глаза.
— Нет — сказала она. — Если ты работаешь против нас, то сможешь превратить это место в ловушку и сделать ситуацию невыгодной для нас в случае атаки. По этому коридору и направо, пожалуйста.
— Достаточно честно — кивнул Грак, быстро глянув на нас троих, а затем направившись по коридору. Я последовал за ним.
— Извини за всё это — сказал я, когда он оказался в маленькой спальне. Я ожидал увидеть стёганое одеяло, как у моего деда, однако на кровати использовалась некая ткань явно машинного, массового производства. На стене были изображения чьей-то семьи, и в комнате стоял старый шкаф, который выглядел так, словно его вырезали из цельного куска дерева. Кровать была слишком высокой, чтобы Граку было удобно на неё забраться, и я немедленно посочувствовал ему. — Если — начал было я, но затем остановился, поскольку Грак не знал о связи душ, и я не мог ему сказать. — Я найду способ проверить твою душу.
— Неприятная идея — сказал Грак, сложив руки на груди.
— То есть ты откажешься? — спросил я.
— Нет — ответил он. — Вполне возможно пойти на нечто неприятное.
— Можем сейчас попробовать — сказал я, протягивая ему руку. Он помедлил, затем взял её. Эссенциализм у меня сейчас был на 7, но я не представлял, как нужно получать доступ к чужой душе. Я попробовал несколько вариантов, представил, что следую за нитью, как делал с Амариллис и Фенн, или что открываю книгу Гракуила, но ничего не работало, и после того, что воспринималось как вечность держания его руки в коридоре, я отступил.
— Извини — сказал я, покачав головой. — Спасибо, что так разумно относишься к этому, даже если это просто план, которому сказал следовать Фаллатер.
Я хотел, чтобы это было шуткой, но прозвучало не так, и Грак не демонстрировал даже умеренного веселья.
В его комнате не было окон, что было плюсом, поскольку это означало, что хватит всего одной Похотливой Лозы. Я посмотрел на дверь, пытаясь избавиться от неприятной, но верной мысли. По крайней мере это он, а не Фенн или Амариллис.
Возможно, есть хорошая причина, почему он не лоялен ко мне.
* * *
— Лично я считаю, что приятно снова делить спальню — сказала Фенн, когда Амариллис сняла свои латы. Мы делили главную спальню на втором этаже, к которой примыкала душевая, и что важнее, её легко защищать от вторжения. — Навевает воспоминания о старых добрых днях, когда мы кучковались в Драгоценности Пустыни.
— Я приму быстрый душ, чтобы смыть пот и кровь, и спасть — сказала Амариллис.
Я уже прикрыл дверь ещё одной Похотливой Лозой, сползшей с моей кожи и окружившей дверную раму ярко-зелёными листьями, а затем придвинул к ней тяжёлый шкаф. В том случае, если придётся спешно бежать, воспользуемся окном.
Я отвёл взгляд от Амариллис, снявшей остатки лат и бельё, оставшись полностью обнажённой. Подождал, пока она закроется в душевой, а затем сел на кровать с Фенн. Она поцеловала меня в шею, затем положила голову мне на плечо, а потом передумала и упала на одеяло. Лиственный плащ, унаследованный от Солэс, был осторожно отложен рядом.
— Тот ещё денёк — сказала она.
Я лёг рядом с ней. Мне тоже нужно принять душ перед сном.
— Угу — ответил я.
— Давай не будем добровольно отправляться в такие места, где я так бесполезна — сказала Фенн. — У тебя бывали сны, когда бьёшь кого-то, но чувство такое, словно твои кулаки бьют грязь?
— Сильно подозреваю, что у всех такое бывает — ответил я. — Мозг не получает ответа от нервных окончаний, так что изобретает подходящую к данным интерпретацию.
— Ну, это то, что я чувствовала весь день — сказала Фенн. — Стреляю и стреляю, а толку нихрена.
Она перекатилась ко мне и поцеловала.
— Тебе тоже нужно принять душ, особенно если мы делим постель.
— Достаточно честно — сказал я, глядя в потолок. — Думаю, мы должны убить Фаллатера.
— Ты разблокировал магию души? — спросила Фенн.
— Угу — ответил я, вздохнув. — Очевидно, он ещё многому может меня научить, и я уже наткнулся на несколько вещей, которые меня беспокоят, но… он опасен. Я даже не уверен, стоит ли выпускать его из вида.
Наш изначальный план был не таким, но проблема с необходимостью в чьих-то интеллектуальных способностях в том, что невозможно заставлять работать под прицелом, если некем заменить.
— Он извращенец — сказала Фенн. — Не уверена, насколько ты в это въезжаешь.
— Ну да, он безумный учёный — согласился я. — Это довольно очевидно.
— Нет — сказала Фенн. В смысле, насколько это бывает с эльфами, он… кричаще несовершенен, даже не пытается. Наука — это пробы и ошибки, анафема для эльфов. Он картавит, ни один эльф в здравом уме не допустит такого. Культура эльфов, под каким соусом её не подавай, вся завязана на совершенство, я… я даже не знаю, как объяснить, насколько он фундаментально неправильный.
— О — сказал я. — Ну, он первый эльф, с которым я реально имею дело.
Я чуть помедлил.
— Мне нужно как-нибудь в ближайшее время почитать «Книгу Крови». Наверное, мне стоило настоять.
Фенн приподнялась и взглянула на меня.
— Так ты на самом деле не читал её? — спросила она.
Я покачал головой, нахмурившись.
— Ты же сказала, что не хочешь, чтобы я читал.
— И поэтому ты не знал о зубах — сказала Фенн.
— Я рад, что не налажал ничего из-за этого — сказал я. — Полагаю, в книге такое должно было быть упомянуто.
— Хух — сказала Фенн. — Я, типа, подумала, что ты… когда мы были вместе, откуда ты знал?
Я поднял бровь. Она покраснела.
— Откуда у тебя, эм, умение?
— Погоди, ты думала, что я обманул и прочитал книгу? — спросил я.
— Ну, не знаю — сказала Фенн. — Да, полагаю, это то, что я подумала. Я не собиралась жаловаться, учитывая результаты, но…
Она остановилась на полуфразе и взглянула мне в глаза.
— Мне как-то не приходило в голову, что ты не нарушал этот договор. Я знаю, что ты любопытен, и это мелочь, так что я просто типа… — она пожала плечами, продолжая смотреть на меня.
— То есть хочешь сказать, что я лучше, чем ты думала? — спросил я. Фенн кивнула.
— Ты на меня не злишься? Не будем устраивать из-за этого большую тупую ссору?
Я покачал головой. Я понимал, что это могло бы произойти, может, в другой вселенной, но я достаточно раз предавал доверие, чтобы не сердиться из-за того, что кто-то предположил, что я поступил так. Фенн наклонилась и поцеловала меня в губы.
Лояльность повышена: Фенн, Ур. 20!
Разблокирована Пассивка Компаньона: Симбиоз (Фенн)!
— Погоди — сказал я, положив руку на её грудь и нежно оттолкнув её. Пояснил. — Игровая фигня.
Симбиоз: Теперь вы и Фенн связаны на более глубоком уровне, где отброшены последние остатки неприятия. Когда вы вместе, вы можете использовать или свой навык, или половину навыка другого округлённую вниз — что выше.
— Какая игровая фигня? — спросила Фенн. Я открыл глаза и взглянул на неё. — Лояльность 20?
— Угу сказал я. — Думаю, мы оба стали лучше в… куче всего, на самом деле. Думаю, ты сейчас можешь владеть толикой магии.
Пока я был с ней, разгестальтнутые Ложь и Скрытность были для меня практически бесполезны, поскольку я мог просто использовать её. С этой новой пассивкой мой взгляд на оптимальный билд, который я даже ещё не выработал, снова изменился. — О, и теперь я могу видеть твой лист персонажа, или что-то близкое к нему.
— И ты не начал с этого? — спросила она. — Вот, сейчас подам карандаш и бумагу, нужно всё записать.
— Позже — послышался голос из прохода. Амариллис вытерлась полотенцем, и я снова отвёл взгляд. — Полный брифинг проведём, когда я буду для этого достаточно бодрствующей. Фенн, у тебя моя одежда.
— Именно так — с зубастой ухмылкой согласилась Фенн.
— Ладно, я в кровать — сказала Амариллис. — Джун, укладывайся или как хочешь. С лозами, баррикадой, и присмотром верёвки я готова рискнуть поспать без охраны. Угроза Фаллатера будет не столь прямолинейной.
С этими словами она нырнула под одеяло и воспользовалась сонным заклинанием, вырубив себя словно выключателем.
(Это было первое заклинание, что я увидел в своей жизни, ну ещё была татуировка замедленного падения, тут смотря как считать. Это было одно из немногих универсальных заклинаний, не принадлежащих ни к одной из школ. Я не смог найти ему непредназначенных применений, и Амариллис смотрела на меня как на идиота, когда я предположил, что его может быть возможно эксплуатировать. Оно не работает, если не хочешь уснуть, и этого даже нельзя обойти).
— Она пытается не уступать тебе — сказала Фенн, кивнув в сторону Амариллис.
— И неплохо справляется — ответил я.
— Ты обошёл её в физической силе, зоне поражения, и учитывая наши спарринги, в навыке тоже — сказала Фенн. — Думаю, у неё лучше меч, но реально сближает то, сколько усилий она вкладывает.
— О — сказал я.
— Я просто хотела, чтобы ты знал, поскольку знаю, что социальные навыки сейчас не твоя фишка — сказала Фенн.
Я хотел сказать, что они не настолько плохи, но я не понимал, что Амариллис так себя загоняет, или того, что это может быть из-за того, что она старается не отставать от меня. Не то, чтобы я точно знал, что Фенн права, но мне даже мысли об этом на ум не приходило.
— Спасибо — сказал я.
— Тебе нужна компания в душе? — спросила она. Секунду посмотрела на мои губы, а затем поцеловала. — Я думаю, что может быть неплохо сбросить раздражение, накопившееся из-за того, как прошёл этот день.
— Я подозреваю, что под доспехом воняю — сказал я. — Поможешь очиститься?
Фенн энергично кивнула.
* * *
— Ладно — сказал Реймер. — Но будь ясен. Объясни в терминах механики.
— Нельзя же сразу к механике — сказал я. — Это убирает всё интересное.
— Да нет, не должно — нахмурившись, сказал мне Артур. — Да, это уменьшает таинственность, но в этом месте интересно в основном не то, как работают правила, а то, как эти правила влияют на мир.
— Кроме того, — сказал Крэйг — предположительно все в Парсмонте в курсе правил, они должны знать их от, а до я, так что мы можем просто поговорить с рыбаком, или в том духе.
— С рыбаком? — переспросил я. — От балды взял? Там рыбаков нет, это же город на холме, в лучшем случае речная рыба. Это город мяса и зерна.
— Я просто хочу знать правила, блин — сказал Реймер.
— Мы вроде как только что договорились найти рыбака — с усмешкой заметил Том.
— Нет, вето — сказал Реймер. — Я знаю, что у меня нет права вето, но вето.
— Мы нашли рыбака? — с улыбкой спросил меня Артур.
— Я… — я взглянул на свои записи о Парсмонте, а затем на таблицу случайно сгенерированных имён, которые использовал в таких случаях. — В конце концов вы встретили Хомелерона, кандрийского купца, продающего речную рыбу, поставляемую ему из Пеллманс. Кандрия находится у моря, и Хомелерон — тот парень, к которому идут все кандрийцы, когда испытывают ностальгию и хотят приготовить что-то из своих традиционных блюд, пусть и с заменой ингредиентов. Вы считаете, что он парень со связями.
Куча поспешной хрени, и я надеялся, что никто не станет обращать внимания на то, что я только что говорил, что в Парсмонте нет рыбаков.
— Приветствую, Хомелерон — сказал Артур. — Вы кажетесь сведущим человеком.
— Возможно — с усмешкой произнёс я. Я не старался менять голос в игре, хотя бы потому, что никогда не знал, как надолго задержится этот персонаж, к тому же некоторые голоса, которые я отрабатывал перед зеркалом, довольно сложно изображать. В моеё голове почти немедленно возник образ Хомелерона, и толика этого проникла в мою речь; он был необразованным, но многое знал, человек со множеством связей, и возможно большим самомнением, нежели это позволяло. Бедный, решил я, но бедный только в том смысле, что его лавка маленькая, и собственности немного, а не в том, что с трудом набирает на выплату налога или арендной платы.
— Я бы хотел список механик — сказал Реймер. — У меня есть карандаш и бумага, и я хочу, чтобы вы записали всё, что знаете о принципе действия орба в центре Парсмонта и способностях, которые он даёт обитателям города. Я заплачу… десять золотых.
— Его глаза загорелись — ответил я, внутренне простонав. — Ну, я не так хорошо знаю буквы, но могу рассказать вам что захотите, ответил он.
— У всех есть право голоса, верно? — спросил Артур. — Что от нас требуется, чтобы голосовать?
— Ну, вы же чувствуете это, верно? — спросил я, как Хомелерон, играя роль того, кто притворялся шокированным их незнанием. — В голове, у затылка, право голоса?
— Я осторожно прикоснулся к затылку — сказал Артур.
Я гортанно усмехнулся в роли Хомелерона.
— Нет, в голове, словно смотрите назад, не пользуясь глазами.
— Ладно, я делаю это — сказал Реймер. — Походе на то, что немедленно замечаешь, если у тебя 18 в Wis.
— Вы видите в своём разуме два углубления, в одном сотня мерцающих самоцветов, другое пусто, но места в нём куда больше — сказал я.
— Я передвигаю самоцветы из одного углубления в другое — сказал Крэйг.
— Ты мгновенно умираешь — сказал Реймер.
— Нет, ты не умираешь — со вздохом сказал я. — Ничего не происходит, ты не можешь этого сделать.
— Ладно, тогда я пытаюсь переместить мои самоцветы — один из моих самоцветов, точнее — в теоретическое приёмное углубление в голове Бербера — сказал Артур.
— Бербер — сказал я, поворачиваясь к Крэйгу. — Ты видишь, как в пустом углублении появляется один самоцвет.
— Я чувствую какую-то разницу? — спросил Крэйг.
— Нет, не особо — ответил я. Повернулся к Артуру. — Ты всё ещё ощущаешь слабую связь с этим самоцветом, словно можешь вытянуть его обратно, если захочешь.
— Я делаю это — чуть нахмурившись, ответил Артур.
— То есть тот, кто соберёт больше всех самоцветов, будет крут, но народ в любой момент может забрать свои самоцветы? — спросил Реймер. — Это значит, что вся власть в Парсмонте преходяща.
— Ты меня спрашиваешь, или Хомеларана? — спросил я.
— Хомелерона? — переспросил Артур.
— Угу, Хомелерона — сказал я. Я уже забыл его биографические детали, и попытался создать их по новой. Он был усталым торговцем рыбой, продающим доставляемый издалека товар, теряющий в процессе свежесть. Это было не то, что я решил сперва, но ничего из этого всё равно не было открыто игрокам.
— Угу, я спрашиваю его, как выглядит структура власти — сказал Реймер.
— О, народ приходит и уходит — сказал я как Хомелерон. — Но меньше, чем можно подумать, поскольку верхушка сражается друг с другом, и немногие хотят ввязываться в эту борьбу, так что в основном это голосование за того, у кого по вашему мнению лучшие шансы победить того, кто вам не нравится.
— Они буквально сражаются друг с другом? — спросил Реймер. — Используя пока-ещё-неизвестные силы?
— Время от времени — ответил я. (пр. переводчика: тут был непереводимый прикол, который пришлось вырезать) — Чаще они просто преследуют свои цели, и стараются, чтобы народ был достаточно доволен, чтобы сохранялись голоса.
— Это говорит Хомелерон? — спросил Артур.
— Нет, это я — сказал я. — Ладно, рыбу никто покупать не будет?
— Всё, чего я хочу, чтобы ты перестал дразнить и добавил чёткости — сказал Реймер. — Немногого прошу. С красивостями же уже разобрались, верно?
— И теперь хотите конкретностей — со вздохом произнёс я. Ночь шла не в мою пользу, и я не мог толком понять, почему. Иногда игровая сессия просто идёт куда-то не туда. — Ладно, тысяча самоцветов даёт +1 к навыкам, складывается до +10, две тысячи даёт бонус +1 к Классу Брони, складывается до +10…
Это продолжалось какое-то время, пока я зачитывал свой список. На высших уровнях, с полной поддержкой миллиона, непись не совсем становился эпического уровня, но это было единственным ограничением.
— Ну, в таком случае как мы собираемся побить этих ребят? — спросил Крэйг. — Яд?
— Ответ всегда «яд» — кивнув, произнёс Артур.
— Только что нет, потому что D&Dшные яды отстойны — сказал Реймер. — И я сомневаюсь, что Джун снова позволит нам использовать домашние правила.
— Вы же все понимаете, что ваша цель не в том, чтобы поубивать начальство в каждом городе, в который приходите? — спросил я. — Пожалуйста, кто-нибудь, скажите мне, что вы это знаете. У вас есть квест.
— Угу, мы здесь чтобы заполучить МакГаффин (пр. переводчика: если кто-то не в курсе, так называют сюжетный предмет) — сказал Крэйг. — Так что вот что я думаю: поработаем с народом и заполучим их голоса.
И если до того мы висели на краю, то с этого момента сессия полетела в тартарары.
* * *
Я проснулся, такое чувство, что в бл* часов утра. Небо было бледным, солнце ещё не закончило выползать из-за холма. Я проморгался и огляделся, приходя в себя медленнее, чем хотелось бы, Всеклинок в руке, высматриваю угрозу. Шкаф оставался перед дверью, и лоза всё так же обвивалась вокруг рамы, здоровая и зелёная.
— Я хотела дать тебе ещё немного поспать — тихо произнесла Амариллис. Она была наполовину облачена в латы; Фенн оставила ей смену нижнего белья, концессия в направлении практичности. Поножи и ботинки уже были на ней, но верхняя часть оставалась на полу, так что она смотрела на меня в холодном полусвете в одной майке.
— Может, ещё усну — сказал я, глядя на ещё спящую рядом со мной Фенн. — Ты рано. Думал, тебе нужно поспать.
— Я поспала — сказала Амариллис. Однако я видел, что она всё ещё не в лучшей форме, с мешками под глазами. — Нам нужна стабилизация.
— В каком смысле? — спросил я. Ропи лежал на кровати, свернувшись и подняв один конец, и я протянул к нему руку. — Всё чисто? — спросил я его; он кивнул, и я немного расслабился.
— Ты хочешь продолжить обучение у Фаллатера, чтобы быть уверенным, что не совершишь некоей опасной ошибки — сказала Амариллис. — Однако его ценность сомнительна, учитывая, что он можен тебя дезинформировать.
— Я знаю — сказал я. — Я уже исправил бы свою руку, если бы ему доверял. Суть не в обучении в буквальном смысле, а в том, чтобы использовать его для преодоления капа в 20.
— Нам нужно придумать, как это организовать — сказала Амариллис. — Всё, на перспективу. Не только обучение души, нам нужно перестать двигаться от события к событию.
— Я не уверен, что у нас будет свободное время, учитывая обстоятельства — сказал я. Скорее всего, Данжн Мастер не хочет, чтобы оно у нас было, и когда поднимется один Дамоклов меч, его место займёт другой. Погодите, это плохая метафора, Дамоклов меч — это постоянно присутствующая угроза, так что меч — это нарративные силы, или сам Данжн Мастер, а меняется только форма этого меча.
— Я говорю не о свободном времени — сказала Амариллис. — Сейчас мы в реактивном паттерне, с того момента, как Ауманн меня забрал. У тебя был кризис необходимости спасти меня, затем кризис необходимости вылечить меня, затем кризис необходимости вылечить твою собственную проблему, а теперь у нас кризис Фаллатера, не говоря о попытках спасти локус. Нам нужно отколоться от циклов кризиса. Нужно прописать свой собственный путь.
— О — ответил я. — Это довольно сложно сделать, когда ещё гасим пожар.
— Согласна — сказала Амариллис. — Проблема в том, что огней становится всё больше. Об этом я и беспокоюсь, когда говорю о стабильности. Нам нужно сдерживать наш огонь. Делать его эпизодическим.
— Н-слово — с гримасой ответил я. — Не уверен, что это возможно.
— Мы прибыли в Парсмонт, поскольку они приветствуют гостей и слабо связаны с Империей Общих Интересов — сказала Амариллис. — Мы прибыли сюда не ради какого-либо взаимодействия с их системой власти. Мы не пытаемся что-то изменить, мы не пытаемся решать проблемы, мы здесь просто потому, что это относительно безопасное место. Мы не можем позволить втянуть себя во что-то.
— Я всё это знаю — сказал я, стараясь сохранять вежливость. — Я просто опасаюсь, что нас засосёт… что-то.
— Движение вперёд — сказала Амариллис, надев нагрудник. — Думаю, часть проблемы в том, что мы не сосредотачивались на квестах.
— С точки зрения нарратива? — спросил я. Я реально не хотел действовать, ориентируясь на нарратив, и не только потому, что опасался толчка от Данжн Мастера.
— С любой — пожав плечами, ответила Амариллис.
— Я это учту — сказал я. — Скорее всего, в Парсмонте есть что-то для нас, но я не думаю, что мы обязаны браться за каждый предложенный квест. Взять хотя бы Нарастающий Гнев в Драгоценности Пустыни — наверняка там был квест.
— Они атаковали нас — сказала Амариллис.
— Ну да — сказал я. — Но после этого залегание на дно вполне себе сработало. Что бы нам ни попалось, постараемся прибегнуть к той же стратегии, пока имеем дело с Фаллатером.
— Если он ещё здесь — сказала Амариллис, надевая остаток брони. — Если он сбежал посреди ночи… по крайней мере, ты разблокировал магию души, и если он собирался нас бросить, то всё равно не стал бы тебя учить, так что, полагаю, это неплохой итог.
— Похоже на «зелен виноград» — заметил я.
— «Зелен виноград»? — переспросила Амариллис, подняв бровь. Сейчас она была полностью в доспехе, со шлемом в руке — настоящий воин. Было в ней так нечто красивое, более пугающее, но и более соответствующее ей. Я представлял, что когда ей будет лет сорок, народ будет замечать, что не могут представить её подростком. Не то, чтобы она выглядела старой, просто куда более закалённой, чем должен быть кто-то моего возраста.
— У вас нет басен Эзопа? — спросил я. — Ну, там лиса не может дотянуться до винограда, так что говорит «а, он всё равно наверняка ещё зелёный»?
— Ты считаешь, что я практикую самообман — сказала Амариллис, чуть поджав губы и слегка нахмурившись.
Я вообще-то просто говорил, не задумываясь, но это слово, «самообман», подтолкнуло мой разум на другую колею, и внезапно всплыло воспоминание о том, как она говорила мне, что пыталась меня любить. Не уверен, что она думала, но эта мысль на миг ошарашила меня.
— Скоро узнаем, остался ли он — продолжила Амариллис, сбивая эти мысли. А от мысли, что он мог не остаться, мне было неприятно. — Единственная причина думать, что он ушёл, это базовый пессимизм.
— И мы не возражаем против того, чтобы выпустить его в мир? — спросил я.
— Магия души сейчас слабее, чем была на пике Второй Империи — сказала Амариллис. — К ней применены карантины, части её больше не работают. Он далеко не безвреден, но с другой стороны, он никогда не был хищником, по крайней мере насколько я могу судить. Большая проблема в том, какой эффект он может оказать на нас на сцене мира.
— Если мы сможем на неё попасть — ответил я.
* * *
Мы провели брифинг, когда Фенн проснулась. Слушая, как мы говорим, она одевалась и ворчала.
— Ты взял Магию Деревьев, не зная, что она делает? — спросила Амариллис. У неё были её записки, и она расписывала на бумаге мой лист персонажа.
— Там куча магии под карантином — сказал я. — Магия деревьев и Библиотечная магия две неизвестных школы магии, что означает, что они или важны, или сильны, возможно то и другое. То же с Духом, хотя это, возможно, и не магия на самом деле.
— Тебе не стоило брать три разных типа брони — сказала Амариллис, глядя на лист. — Бездоспешность и Тяжёлая броня — осмысленные выборы, учитывая, что не всегда есть возможность двигаться в доспехе, но…
— Нет смысла сейчас спорить о каждом принятом мной решении — сказал я, глядя в окно сарая. Фаллатера видно не было, но было ещё раннее утро, только взошло солнце. Грака мы ещё не будили; то, о чём сейчас говорили, не для его ушей. — Я думал, что не знаю на самом деле, что считается лёгкой, средней, или тяжёлой бронёй, и в плане брони я ограничен нашим доступом к магическим предметам, так что есть смысл поставить на это, поскольку выживаемость крайне важна в режиме Железного Человека… полагаю.
— И ты сбросил Искусство — сказала Амариллис. — Искусство, которое нужно, чтобы набивать новые татуировки.
— Это твоё последнее возражение? — спросил я. Амариллис взглянула на бумаги. — Это уже сделано, нет смысла отчитывать меня за это, или заставлять объясняться.
— Есть, конечно же — сказала Амариллис. — Если ты допустил ошибку, ты должен понимать эту ошибку, чтобы не допускать её в будущем.
— В следующий раз, когда я буду выбирать навыки, у меня будет больше времени — сказал я. — Буду действовать по плану. Ты думаешь, что блокировать свой набор навыков на ближайшие четыре уровня — хорошая идея? Мне нужно было выбирать, и действовать быстро.
Навык разблокирован: Дебаты!
Я внутренне улыбнулся. Когда будет время, нужно будет прокачать это (хотя как раз времени у нас нехватка).
— Это лишь подвергает вопросу твою способность решать на лету — сказала Амариллис. И добавила: — Без обид.
— Всё нормально — ответил я. Взглянул на свою деформированную руку, результат ещё одного принятого на лету решения. Результат был скверный, однако я был уверен, что во всяком случае в тот раз результатом бездействия была бы смерть.
— Так почему ты сбросил Искусство? — спросила Фенн. Она стояла у окна, держа бутылку на свету. У нас больше не было Солэс, способной создавать миниатюрное солнце, так что если бутылка находилась в темноте, это означало падение температуры, и это, соответственно, означает гибель того, что внутри. Мы собирались найти решение, и побыстрее, или хотя бы найти способ попасть внутрь, чтобы оценить, что там происходит, вместо просто обзора с высоты птичьего полёта.
— Татуировки полезны, но сейчас у меня запасено их изрядно — со вздохом произнёс я. На самом деле я не представлял, как оно было бы, не расскажи я им о своих способностях, но временами чувствовал тоску по этому альтернативному таймлайну. — И моё Искусство было на шестёрке, и поднять его, не вкладываясь в связанные статы, было нельзя. Ну и помимо этого у меня есть толика умения в том, что система не считает моими навыками, так что я надеялся, что этого будет достаточно. Это достаточно безболезненный и конкретный способ проверить, что остаётся после изъятия навыка из списка.
— И как оно? — спросила Амариллис.
— Не было возможности проверить — сказал я.
— Похоже, этому придётся подождать — сказала Фенн, отходя от окна и возвращая бутылку в унаследованный от Солэс лиственный плащ. — Если только Искусство не важнее, чем-то, что наш душе*б выходит из здания.
— Пойдём за Граком — со вздохом произнесла Амариллис. — Пора проверить, сможем ли заставить всё работать.
Возле Парсмонта было ещё темно (естественно, поскольку на Аэрбе нет часовых поясов), и облака закрывали многоцветные звёзды и Селестар, так что нашим единственным источником света была лампа, которую Фенн поставила в траву. За её спиной находился большой фермерский дом, который естественно смотрелся где угодно на Среднем западе — двухэтажный, деревянный, с широким крыльцом. За ним стоял высокий сарай с пятнадцатифутовой аркой, уходящей внутрь. Амариллис не шутила, когда говорила, что соседей нет. Я задумался, как мы его заполучили, хотя можно было предположить, что куча денег поспешно перешли из рук в руки. Надеюсь, это не привлечёт внимания, особенно с учётом того, что мы не можем быстро двигаться группой в восемь человек.
А с другой стороны находился Парсмонт, «монт», «гора» в его названии была на самом деле скорее большим холмом. Она была покрыта зданиями, видимыми в основном из-за расположенных между них огней уличного освещения. Я не был уверен, сколько именно сейчас времени, но после полуночи, и вероятно существенно после. Однако даже в это время по городу двигались автомобили, легковые и грузовики, видимые из-за их фар. Всё это выглядело так по земному, что у меня снова возникло чувство попадания в другой мир, по крайней мере пока я не взглянул на полуэльфийку в моих руках.
— Ещё живой? — спросила Фенн, чуть отстраняясь, ровно настолько, чтобы поднять руку к моему лицу и взглянуть мне в глаза. — Всё ещё Джунипер?
— Ты же понимаешь, что не можешь получить ответ на этот вопрос? — спросил я. — Мой ответ в любом случае будет тот же. В смысле, очевидно я ещё жив, но насчёт того, я ли это, совру.
— Угу, всё ещё Джунипер — сказала Фенн, чмокнув меня в губы.
— Ты же знаешь, что этого недостаточно, верно? — спросил я.
Она закатила глаза и улыбнулась мне.
— Давай, у нас есть комната.
— Грак скомпрометирован — жёстко произнесла Амариллис.
— Под подозрением — поправил её Грак. — Они в любом случае не могут определить.
— Ладно — сказала Фенн, оглядывая нас пятерых. — В смысле?..
Она провела пальцем по горлу, подняв бровь.
— План не в том, чтобы меня убить, нет — чуть фыркнув, произнёс Грак.
— Ну, ладно — сказала Фенн. — Не то, чтобы я собиралась, ну, ты понимаешь.
— Ты заставила бы Мэри это сделать — сказал Грак, чуть улыбнувшись.
— Я заставила бы Мэри это сделать — согласилась Фенн. — Пойдём, проведу экскурсию.
Она направилась к дому, потянув меня за собой. Освещение было только в одной комнате, и когда мы вошли в неё, она помахала рукой.
— Дом, милый дом, на ближайшее время — сказала Фенн. — Вы знали, что если предложить кому-то абсурдное количество денег, они позволят вам остаться в их доме?
— Это меня беспокоит — сказал я.
— Мэри это тоже беспокоит — пожав плечами, сказала Фенн. — Их было двое, маленькая старушка и почти ветхий старик, отправились к своему сыну дальше по дороге, и забрали все памятные вещи, что могли унести. Мы с ними договорились на половина сейчас, половина потом, уйма денег по любым стандартам, но всё равно щекотливое дело. Но Мэри всё равно решила, что это лучше, чем отправляться в город поздно ночью и рисковать привлекать к себе лишние взгляды.
Я взглянул на картины на стенах, украшения, сухие цветы, и охотничьи трофеи, большинство из которых — незнакомые мне виды. Были двери, ведущие в другие комнаты, но я бывал в достаточном количестве подобных домов, чтобы меня не особо интересовало, что там. На секунду мой взгляд привлекло нечто вроде маленького святилища, но что бы там ни находилось, сейчас оно явно отсутствовало — пустота, окружённая сухими цветами и несколькими незажжёнными свечами.
— Выбрали это место наугад? — спросил я.
— Мы прошлись по дороге, глядя на знаки, пока не нашли парочку с одной фамилией. Решили, что так выше шанс, что не доставим проблем — сказала Фенн. — За пределами города, но достаточно близко к нему, с утра отправимся пополнить припасы. Мы в общем-то заплатили полную цену этого дома. Но здесь мы должны быть в безопасности, по крайней мере какое-то время.
К нам присоединилась остальная часть группы, сперва Валенсия, затем Грак, Фаллатер, и наконец Амариллис, следующая за ними на отдалении.
— Фаллатер и Валенсия сегодня останутся в сарае, Рета и Леэпенн уже там — сказала Амариллис. — Грак останется с нами в доме.
— Вы не можете продолжать относиться ко мне как к взведённой гранате — сказал Фаллатер, слегка улыбаясь. — Это скверный способ построить рабочие отношения.
— Это просто временно — сказала Амариллис. — Мы уже оставили вам возможность уйти. Мы понимаем, что силой заставить вас учить не получится.
Согласиться пойти с нами его заставило любопытство, это (скорее всего) правда, но мне всё равно было несколько неприятно от мысли, что он может уйти, что мы выпустим его в мир. На самом деле, это вопрос принципа, поскольку у нас нет ни персонала, ни организации или оснащения чтобы держать его и его приспешников под охраной, разве что очень короткий срок. Может, и могли бы, если бы знали наверняка, что у нас есть Грак, но Грака у нас нет. Я знал всё это, но всё равно сводило живот.
— Вы должны понимать, что мы несколько нервничаем из-за количества боли и усилий, понадобившихся, чтобы вытащить вас из тюрьмы.
— Не стану благодарить вас за спасение — сказал Фаллатер. — Слишком много моих долговременных проектов было потеряно в процессе, а мир никогда меня особо не интересовал. Пока что наши интересы совпадают, но я не стану притворяться, что благодарен вам за что-то.
Это заставило Фенн закатить глаза, но она ничего не сказала.
— Завтра разберёмся лучше — сказала Амариллис. — Мы посетим город и найдём более постоянное жильё, чтобы продолжить тренировки Джунипера, и когда он приобретёт достаточный навык в магии души, таких проблем доверия больше не будет.
На это Фаллатер кивнул. Я задумался, не слишком ли много это выдаёт, но возможно Амариллис полагается на то, что Фаллатер уже это понял. Когда у меня будет знание магии души получше, я смогу гарантировать и защиту своей души, и защищать от изменений чужие души — по крайней мере, в теории. Его окно возможностей сужалось, и он предположительно не знал о связи душ между нами тремя.
— Нам всем стоит немного отдохнуть — сказал Фаллатер с коротким кивком. Он потянулся ухватить цепь от кандалов Валенсии, но она отдёрнулась от него.
— Я соврала! — выкрикнула она. Фаллатер сумел схватить цепь, удерживая её на месте. — Я соврала, он прикасался к Граку, прижал его к земле и прикасался к его душе, пока он не перестал двигаться, а потом они говорили, Джунипер, прости, но я соврала, будь осторожнее! — Слова были поспешными и сбивчивыми.
— Верьте во что хотите — пожав плечами, сказал Фаллатер. — Не было как она говорит, но в таком поведении нет ничего необычного для одержимости.
— Заберите её — со вздохом сказала Амариллис.
— Вы должны мне поверить, Джунипер, пожалуйста! — сказала Валенсия.
— Мы можем это как-то проверить? — спросил я. — Детали, которые ты не могла знать, если это не правда?
— Нет — сказала Валенсия, произнеся это слово так, словно я пырнул её ножом.
Я чуть кивнул ей, и Фаллатер увёл её, она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, но не сопротивлялась.
— Это бессмысленно — сказала Амариллис. — Мы не можем ничего проверить, не можем ни на чём основываться, ничего нового, и вполне может быть результатом одержимости.
— Это не правда — сказал Грак. — Насколько стоят мои слова.
— Похоже, ты произвёл впечатление на девчонку — сказала мне Фенн с фальшивой улыбкой и тычком в рёбра.
— Джунипер не разделяет наши культурные ценности — сказала Амариллис, чуть покачав головой. Она медленно моргнула. — Мне нужен сон, хоть немного, прежде чем проведём брифинг.
Она повернулась к Граку.
К сожалению, тебя мы вынуждены исключить из этих разговоров.
Грак нахмурился.
— Если моя душа затронута, он уже знает всё, что я знаю — сказал Грак.
— Да — сказала Амариллис. — Но ты не знаешь всего, что мы знаем, пока что.
Грак снова нахмурился.
— Я согласен, что нужна осторожность. Однако должны быть лимиты. Я не могу быть вечно исключён из принятия решения и разделения информации.
— Ты слишком важен, чтобы исключать насовсем — сказала Амариллис. — Однако нам придётся дождаться, пока у Джунипера будет необходимый уровень навыка, чтобы убедиться, что ты Грак, которого мы знаем.
— И любим — добавила Фенн.
— А пока что, ты спишь в другой комнате — сказала Амариллис. — Джунипер закроет тебя Распутной Лозой.
— Позвольте мне поднять обереги — сказал Грак. — Считайте их ненадёжными. По крайней мере, мне будет спокойнее.
Амариллис потёрла глаза.
— Нет — сказала она. — Если ты работаешь против нас, то сможешь превратить это место в ловушку и сделать ситуацию невыгодной для нас в случае атаки. По этому коридору и направо, пожалуйста.
— Достаточно честно — кивнул Грак, быстро глянув на нас троих, а затем направившись по коридору. Я последовал за ним.
— Извини за всё это — сказал я, когда он оказался в маленькой спальне. Я ожидал увидеть стёганое одеяло, как у моего деда, однако на кровати использовалась некая ткань явно машинного, массового производства. На стене были изображения чьей-то семьи, и в комнате стоял старый шкаф, который выглядел так, словно его вырезали из цельного куска дерева. Кровать была слишком высокой, чтобы Граку было удобно на неё забраться, и я немедленно посочувствовал ему. — Если — начал было я, но затем остановился, поскольку Грак не знал о связи душ, и я не мог ему сказать. — Я найду способ проверить твою душу.
— Неприятная идея — сказал Грак, сложив руки на груди.
— То есть ты откажешься? — спросил я.
— Нет — ответил он. — Вполне возможно пойти на нечто неприятное.
— Можем сейчас попробовать — сказал я, протягивая ему руку. Он помедлил, затем взял её. Эссенциализм у меня сейчас был на 7, но я не представлял, как нужно получать доступ к чужой душе. Я попробовал несколько вариантов, представил, что следую за нитью, как делал с Амариллис и Фенн, или что открываю книгу Гракуила, но ничего не работало, и после того, что воспринималось как вечность держания его руки в коридоре, я отступил.
— Извини — сказал я, покачав головой. — Спасибо, что так разумно относишься к этому, даже если это просто план, которому сказал следовать Фаллатер.
Я хотел, чтобы это было шуткой, но прозвучало не так, и Грак не демонстрировал даже умеренного веселья.
В его комнате не было окон, что было плюсом, поскольку это означало, что хватит всего одной Похотливой Лозы. Я посмотрел на дверь, пытаясь избавиться от неприятной, но верной мысли. По крайней мере это он, а не Фенн или Амариллис.
Возможно, есть хорошая причина, почему он не лоялен ко мне.
* * *
— Лично я считаю, что приятно снова делить спальню — сказала Фенн, когда Амариллис сняла свои латы. Мы делили главную спальню на втором этаже, к которой примыкала душевая, и что важнее, её легко защищать от вторжения. — Навевает воспоминания о старых добрых днях, когда мы кучковались в Драгоценности Пустыни.
— Я приму быстрый душ, чтобы смыть пот и кровь, и спасть — сказала Амариллис.
Я уже прикрыл дверь ещё одной Похотливой Лозой, сползшей с моей кожи и окружившей дверную раму ярко-зелёными листьями, а затем придвинул к ней тяжёлый шкаф. В том случае, если придётся спешно бежать, воспользуемся окном.
Я отвёл взгляд от Амариллис, снявшей остатки лат и бельё, оставшись полностью обнажённой. Подождал, пока она закроется в душевой, а затем сел на кровать с Фенн. Она поцеловала меня в шею, затем положила голову мне на плечо, а потом передумала и упала на одеяло. Лиственный плащ, унаследованный от Солэс, был осторожно отложен рядом.
— Тот ещё денёк — сказала она.
Я лёг рядом с ней. Мне тоже нужно принять душ перед сном.
— Угу — ответил я.
— Давай не будем добровольно отправляться в такие места, где я так бесполезна — сказала Фенн. — У тебя бывали сны, когда бьёшь кого-то, но чувство такое, словно твои кулаки бьют грязь?
— Сильно подозреваю, что у всех такое бывает — ответил я. — Мозг не получает ответа от нервных окончаний, так что изобретает подходящую к данным интерпретацию.
— Ну, это то, что я чувствовала весь день — сказала Фенн. — Стреляю и стреляю, а толку нихрена.
Она перекатилась ко мне и поцеловала.
— Тебе тоже нужно принять душ, особенно если мы делим постель.
— Достаточно честно — сказал я, глядя в потолок. — Думаю, мы должны убить Фаллатера.
— Ты разблокировал магию души? — спросила Фенн.
— Угу — ответил я, вздохнув. — Очевидно, он ещё многому может меня научить, и я уже наткнулся на несколько вещей, которые меня беспокоят, но… он опасен. Я даже не уверен, стоит ли выпускать его из вида.
Наш изначальный план был не таким, но проблема с необходимостью в чьих-то интеллектуальных способностях в том, что невозможно заставлять работать под прицелом, если некем заменить.
— Он извращенец — сказала Фенн. — Не уверена, насколько ты в это въезжаешь.
— Ну да, он безумный учёный — согласился я. — Это довольно очевидно.
— Нет — сказала Фенн. В смысле, насколько это бывает с эльфами, он… кричаще несовершенен, даже не пытается. Наука — это пробы и ошибки, анафема для эльфов. Он картавит, ни один эльф в здравом уме не допустит такого. Культура эльфов, под каким соусом её не подавай, вся завязана на совершенство, я… я даже не знаю, как объяснить, насколько он фундаментально неправильный.
— О — сказал я. — Ну, он первый эльф, с которым я реально имею дело.
Я чуть помедлил.
— Мне нужно как-нибудь в ближайшее время почитать «Книгу Крови». Наверное, мне стоило настоять.
Фенн приподнялась и взглянула на меня.
— Так ты на самом деле не читал её? — спросила она.
Я покачал головой, нахмурившись.
— Ты же сказала, что не хочешь, чтобы я читал.
— И поэтому ты не знал о зубах — сказала Фенн.
— Я рад, что не налажал ничего из-за этого — сказал я. — Полагаю, в книге такое должно было быть упомянуто.
— Хух — сказала Фенн. — Я, типа, подумала, что ты… когда мы были вместе, откуда ты знал?
Я поднял бровь. Она покраснела.
— Откуда у тебя, эм, умение?
— Погоди, ты думала, что я обманул и прочитал книгу? — спросил я.
— Ну, не знаю — сказала Фенн. — Да, полагаю, это то, что я подумала. Я не собиралась жаловаться, учитывая результаты, но…
Она остановилась на полуфразе и взглянула мне в глаза.
— Мне как-то не приходило в голову, что ты не нарушал этот договор. Я знаю, что ты любопытен, и это мелочь, так что я просто типа… — она пожала плечами, продолжая смотреть на меня.
— То есть хочешь сказать, что я лучше, чем ты думала? — спросил я. Фенн кивнула.
— Ты на меня не злишься? Не будем устраивать из-за этого большую тупую ссору?
Я покачал головой. Я понимал, что это могло бы произойти, может, в другой вселенной, но я достаточно раз предавал доверие, чтобы не сердиться из-за того, что кто-то предположил, что я поступил так. Фенн наклонилась и поцеловала меня в губы.
Лояльность повышена: Фенн, Ур. 20!
Разблокирована Пассивка Компаньона: Симбиоз (Фенн)!
— Погоди — сказал я, положив руку на её грудь и нежно оттолкнув её. Пояснил. — Игровая фигня.
Симбиоз: Теперь вы и Фенн связаны на более глубоком уровне, где отброшены последние остатки неприятия. Когда вы вместе, вы можете использовать или свой навык, или половину навыка другого округлённую вниз — что выше.
— Какая игровая фигня? — спросила Фенн. Я открыл глаза и взглянул на неё. — Лояльность 20?
— Угу сказал я. — Думаю, мы оба стали лучше в… куче всего, на самом деле. Думаю, ты сейчас можешь владеть толикой магии.
Пока я был с ней, разгестальтнутые Ложь и Скрытность были для меня практически бесполезны, поскольку я мог просто использовать её. С этой новой пассивкой мой взгляд на оптимальный билд, который я даже ещё не выработал, снова изменился. — О, и теперь я могу видеть твой лист персонажа, или что-то близкое к нему.
— И ты не начал с этого? — спросила она. — Вот, сейчас подам карандаш и бумагу, нужно всё записать.
— Позже — послышался голос из прохода. Амариллис вытерлась полотенцем, и я снова отвёл взгляд. — Полный брифинг проведём, когда я буду для этого достаточно бодрствующей. Фенн, у тебя моя одежда.
— Именно так — с зубастой ухмылкой согласилась Фенн.
— Ладно, я в кровать — сказала Амариллис. — Джун, укладывайся или как хочешь. С лозами, баррикадой, и присмотром верёвки я готова рискнуть поспать без охраны. Угроза Фаллатера будет не столь прямолинейной.
С этими словами она нырнула под одеяло и воспользовалась сонным заклинанием, вырубив себя словно выключателем.
(Это было первое заклинание, что я увидел в своей жизни, ну ещё была татуировка замедленного падения, тут смотря как считать. Это было одно из немногих универсальных заклинаний, не принадлежащих ни к одной из школ. Я не смог найти ему непредназначенных применений, и Амариллис смотрела на меня как на идиота, когда я предположил, что его может быть возможно эксплуатировать. Оно не работает, если не хочешь уснуть, и этого даже нельзя обойти).
— Она пытается не уступать тебе — сказала Фенн, кивнув в сторону Амариллис.
— И неплохо справляется — ответил я.
— Ты обошёл её в физической силе, зоне поражения, и учитывая наши спарринги, в навыке тоже — сказала Фенн. — Думаю, у неё лучше меч, но реально сближает то, сколько усилий она вкладывает.
— О — сказал я.
— Я просто хотела, чтобы ты знал, поскольку знаю, что социальные навыки сейчас не твоя фишка — сказала Фенн.
Я хотел сказать, что они не настолько плохи, но я не понимал, что Амариллис так себя загоняет, или того, что это может быть из-за того, что она старается не отставать от меня. Не то, чтобы я точно знал, что Фенн права, но мне даже мысли об этом на ум не приходило.
— Спасибо — сказал я.
— Тебе нужна компания в душе? — спросила она. Секунду посмотрела на мои губы, а затем поцеловала. — Я думаю, что может быть неплохо сбросить раздражение, накопившееся из-за того, как прошёл этот день.
— Я подозреваю, что под доспехом воняю — сказал я. — Поможешь очиститься?
Фенн энергично кивнула.
* * *
— Ладно — сказал Реймер. — Но будь ясен. Объясни в терминах механики.
— Нельзя же сразу к механике — сказал я. — Это убирает всё интересное.
— Да нет, не должно — нахмурившись, сказал мне Артур. — Да, это уменьшает таинственность, но в этом месте интересно в основном не то, как работают правила, а то, как эти правила влияют на мир.
— Кроме того, — сказал Крэйг — предположительно все в Парсмонте в курсе правил, они должны знать их от, а до я, так что мы можем просто поговорить с рыбаком, или в том духе.
— С рыбаком? — переспросил я. — От балды взял? Там рыбаков нет, это же город на холме, в лучшем случае речная рыба. Это город мяса и зерна.
— Я просто хочу знать правила, блин — сказал Реймер.
— Мы вроде как только что договорились найти рыбака — с усмешкой заметил Том.
— Нет, вето — сказал Реймер. — Я знаю, что у меня нет права вето, но вето.
— Мы нашли рыбака? — с улыбкой спросил меня Артур.
— Я… — я взглянул на свои записи о Парсмонте, а затем на таблицу случайно сгенерированных имён, которые использовал в таких случаях. — В конце концов вы встретили Хомелерона, кандрийского купца, продающего речную рыбу, поставляемую ему из Пеллманс. Кандрия находится у моря, и Хомелерон — тот парень, к которому идут все кандрийцы, когда испытывают ностальгию и хотят приготовить что-то из своих традиционных блюд, пусть и с заменой ингредиентов. Вы считаете, что он парень со связями.
Куча поспешной хрени, и я надеялся, что никто не станет обращать внимания на то, что я только что говорил, что в Парсмонте нет рыбаков.
— Приветствую, Хомелерон — сказал Артур. — Вы кажетесь сведущим человеком.
— Возможно — с усмешкой произнёс я. Я не старался менять голос в игре, хотя бы потому, что никогда не знал, как надолго задержится этот персонаж, к тому же некоторые голоса, которые я отрабатывал перед зеркалом, довольно сложно изображать. В моеё голове почти немедленно возник образ Хомелерона, и толика этого проникла в мою речь; он был необразованным, но многое знал, человек со множеством связей, и возможно большим самомнением, нежели это позволяло. Бедный, решил я, но бедный только в том смысле, что его лавка маленькая, и собственности немного, а не в том, что с трудом набирает на выплату налога или арендной платы.
— Я бы хотел список механик — сказал Реймер. — У меня есть карандаш и бумага, и я хочу, чтобы вы записали всё, что знаете о принципе действия орба в центре Парсмонта и способностях, которые он даёт обитателям города. Я заплачу… десять золотых.
— Его глаза загорелись — ответил я, внутренне простонав. — Ну, я не так хорошо знаю буквы, но могу рассказать вам что захотите, ответил он.
— У всех есть право голоса, верно? — спросил Артур. — Что от нас требуется, чтобы голосовать?
— Ну, вы же чувствуете это, верно? — спросил я, как Хомелерон, играя роль того, кто притворялся шокированным их незнанием. — В голове, у затылка, право голоса?
— Я осторожно прикоснулся к затылку — сказал Артур.
Я гортанно усмехнулся в роли Хомелерона.
— Нет, в голове, словно смотрите назад, не пользуясь глазами.
— Ладно, я делаю это — сказал Реймер. — Походе на то, что немедленно замечаешь, если у тебя 18 в Wis.
— Вы видите в своём разуме два углубления, в одном сотня мерцающих самоцветов, другое пусто, но места в нём куда больше — сказал я.
— Я передвигаю самоцветы из одного углубления в другое — сказал Крэйг.
— Ты мгновенно умираешь — сказал Реймер.
— Нет, ты не умираешь — со вздохом сказал я. — Ничего не происходит, ты не можешь этого сделать.
— Ладно, тогда я пытаюсь переместить мои самоцветы — один из моих самоцветов, точнее — в теоретическое приёмное углубление в голове Бербера — сказал Артур.
— Бербер — сказал я, поворачиваясь к Крэйгу. — Ты видишь, как в пустом углублении появляется один самоцвет.
— Я чувствую какую-то разницу? — спросил Крэйг.
— Нет, не особо — ответил я. Повернулся к Артуру. — Ты всё ещё ощущаешь слабую связь с этим самоцветом, словно можешь вытянуть его обратно, если захочешь.
— Я делаю это — чуть нахмурившись, ответил Артур.
— То есть тот, кто соберёт больше всех самоцветов, будет крут, но народ в любой момент может забрать свои самоцветы? — спросил Реймер. — Это значит, что вся власть в Парсмонте преходяща.
— Ты меня спрашиваешь, или Хомеларана? — спросил я.
— Хомелерона? — переспросил Артур.
— Угу, Хомелерона — сказал я. Я уже забыл его биографические детали, и попытался создать их по новой. Он был усталым торговцем рыбой, продающим доставляемый издалека товар, теряющий в процессе свежесть. Это было не то, что я решил сперва, но ничего из этого всё равно не было открыто игрокам.
— Угу, я спрашиваю его, как выглядит структура власти — сказал Реймер.
— О, народ приходит и уходит — сказал я как Хомелерон. — Но меньше, чем можно подумать, поскольку верхушка сражается друг с другом, и немногие хотят ввязываться в эту борьбу, так что в основном это голосование за того, у кого по вашему мнению лучшие шансы победить того, кто вам не нравится.
— Они буквально сражаются друг с другом? — спросил Реймер. — Используя пока-ещё-неизвестные силы?
— Время от времени — ответил я. (пр. переводчика: тут был непереводимый прикол, который пришлось вырезать) — Чаще они просто преследуют свои цели, и стараются, чтобы народ был достаточно доволен, чтобы сохранялись голоса.
— Это говорит Хомелерон? — спросил Артур.
— Нет, это я — сказал я. — Ладно, рыбу никто покупать не будет?
— Всё, чего я хочу, чтобы ты перестал дразнить и добавил чёткости — сказал Реймер. — Немногого прошу. С красивостями же уже разобрались, верно?
— И теперь хотите конкретностей — со вздохом произнёс я. Ночь шла не в мою пользу, и я не мог толком понять, почему. Иногда игровая сессия просто идёт куда-то не туда. — Ладно, тысяча самоцветов даёт +1 к навыкам, складывается до +10, две тысячи даёт бонус +1 к Классу Брони, складывается до +10…
Это продолжалось какое-то время, пока я зачитывал свой список. На высших уровнях, с полной поддержкой миллиона, непись не совсем становился эпического уровня, но это было единственным ограничением.
— Ну, в таком случае как мы собираемся побить этих ребят? — спросил Крэйг. — Яд?
— Ответ всегда «яд» — кивнув, произнёс Артур.
— Только что нет, потому что D&Dшные яды отстойны — сказал Реймер. — И я сомневаюсь, что Джун снова позволит нам использовать домашние правила.
— Вы же все понимаете, что ваша цель не в том, чтобы поубивать начальство в каждом городе, в который приходите? — спросил я. — Пожалуйста, кто-нибудь, скажите мне, что вы это знаете. У вас есть квест.
— Угу, мы здесь чтобы заполучить МакГаффин (пр. переводчика: если кто-то не в курсе, так называют сюжетный предмет) — сказал Крэйг. — Так что вот что я думаю: поработаем с народом и заполучим их голоса.
И если до того мы висели на краю, то с этого момента сессия полетела в тартарары.
* * *
Я проснулся, такое чувство, что в бл* часов утра. Небо было бледным, солнце ещё не закончило выползать из-за холма. Я проморгался и огляделся, приходя в себя медленнее, чем хотелось бы, Всеклинок в руке, высматриваю угрозу. Шкаф оставался перед дверью, и лоза всё так же обвивалась вокруг рамы, здоровая и зелёная.
— Я хотела дать тебе ещё немного поспать — тихо произнесла Амариллис. Она была наполовину облачена в латы; Фенн оставила ей смену нижнего белья, концессия в направлении практичности. Поножи и ботинки уже были на ней, но верхняя часть оставалась на полу, так что она смотрела на меня в холодном полусвете в одной майке.
— Может, ещё усну — сказал я, глядя на ещё спящую рядом со мной Фенн. — Ты рано. Думал, тебе нужно поспать.
— Я поспала — сказала Амариллис. Однако я видел, что она всё ещё не в лучшей форме, с мешками под глазами. — Нам нужна стабилизация.
— В каком смысле? — спросил я. Ропи лежал на кровати, свернувшись и подняв один конец, и я протянул к нему руку. — Всё чисто? — спросил я его; он кивнул, и я немного расслабился.
— Ты хочешь продолжить обучение у Фаллатера, чтобы быть уверенным, что не совершишь некоей опасной ошибки — сказала Амариллис. — Однако его ценность сомнительна, учитывая, что он можен тебя дезинформировать.
— Я знаю — сказал я. — Я уже исправил бы свою руку, если бы ему доверял. Суть не в обучении в буквальном смысле, а в том, чтобы использовать его для преодоления капа в 20.
— Нам нужно придумать, как это организовать — сказала Амариллис. — Всё, на перспективу. Не только обучение души, нам нужно перестать двигаться от события к событию.
— Я не уверен, что у нас будет свободное время, учитывая обстоятельства — сказал я. Скорее всего, Данжн Мастер не хочет, чтобы оно у нас было, и когда поднимется один Дамоклов меч, его место займёт другой. Погодите, это плохая метафора, Дамоклов меч — это постоянно присутствующая угроза, так что меч — это нарративные силы, или сам Данжн Мастер, а меняется только форма этого меча.
— Я говорю не о свободном времени — сказала Амариллис. — Сейчас мы в реактивном паттерне, с того момента, как Ауманн меня забрал. У тебя был кризис необходимости спасти меня, затем кризис необходимости вылечить меня, затем кризис необходимости вылечить твою собственную проблему, а теперь у нас кризис Фаллатера, не говоря о попытках спасти локус. Нам нужно отколоться от циклов кризиса. Нужно прописать свой собственный путь.
— О — ответил я. — Это довольно сложно сделать, когда ещё гасим пожар.
— Согласна — сказала Амариллис. — Проблема в том, что огней становится всё больше. Об этом я и беспокоюсь, когда говорю о стабильности. Нам нужно сдерживать наш огонь. Делать его эпизодическим.
— Н-слово — с гримасой ответил я. — Не уверен, что это возможно.
— Мы прибыли в Парсмонт, поскольку они приветствуют гостей и слабо связаны с Империей Общих Интересов — сказала Амариллис. — Мы прибыли сюда не ради какого-либо взаимодействия с их системой власти. Мы не пытаемся что-то изменить, мы не пытаемся решать проблемы, мы здесь просто потому, что это относительно безопасное место. Мы не можем позволить втянуть себя во что-то.
— Я всё это знаю — сказал я, стараясь сохранять вежливость. — Я просто опасаюсь, что нас засосёт… что-то.
— Движение вперёд — сказала Амариллис, надев нагрудник. — Думаю, часть проблемы в том, что мы не сосредотачивались на квестах.
— С точки зрения нарратива? — спросил я. Я реально не хотел действовать, ориентируясь на нарратив, и не только потому, что опасался толчка от Данжн Мастера.
— С любой — пожав плечами, ответила Амариллис.
— Я это учту — сказал я. — Скорее всего, в Парсмонте есть что-то для нас, но я не думаю, что мы обязаны браться за каждый предложенный квест. Взять хотя бы Нарастающий Гнев в Драгоценности Пустыни — наверняка там был квест.
— Они атаковали нас — сказала Амариллис.
— Ну да — сказал я. — Но после этого залегание на дно вполне себе сработало. Что бы нам ни попалось, постараемся прибегнуть к той же стратегии, пока имеем дело с Фаллатером.
— Если он ещё здесь — сказала Амариллис, надевая остаток брони. — Если он сбежал посреди ночи… по крайней мере, ты разблокировал магию души, и если он собирался нас бросить, то всё равно не стал бы тебя учить, так что, полагаю, это неплохой итог.
— Похоже на «зелен виноград» — заметил я.
— «Зелен виноград»? — переспросила Амариллис, подняв бровь. Сейчас она была полностью в доспехе, со шлемом в руке — настоящий воин. Было в ней так нечто красивое, более пугающее, но и более соответствующее ей. Я представлял, что когда ей будет лет сорок, народ будет замечать, что не могут представить её подростком. Не то, чтобы она выглядела старой, просто куда более закалённой, чем должен быть кто-то моего возраста.
— У вас нет басен Эзопа? — спросил я. — Ну, там лиса не может дотянуться до винограда, так что говорит «а, он всё равно наверняка ещё зелёный»?
— Ты считаешь, что я практикую самообман — сказала Амариллис, чуть поджав губы и слегка нахмурившись.
Я вообще-то просто говорил, не задумываясь, но это слово, «самообман», подтолкнуло мой разум на другую колею, и внезапно всплыло воспоминание о том, как она говорила мне, что пыталась меня любить. Не уверен, что она думала, но эта мысль на миг ошарашила меня.
— Скоро узнаем, остался ли он — продолжила Амариллис, сбивая эти мысли. А от мысли, что он мог не остаться, мне было неприятно. — Единственная причина думать, что он ушёл, это базовый пессимизм.
— И мы не возражаем против того, чтобы выпустить его в мир? — спросил я.
— Магия души сейчас слабее, чем была на пике Второй Империи — сказала Амариллис. — К ней применены карантины, части её больше не работают. Он далеко не безвреден, но с другой стороны, он никогда не был хищником, по крайней мере насколько я могу судить. Большая проблема в том, какой эффект он может оказать на нас на сцене мира.
— Если мы сможем на неё попасть — ответил я.
* * *
Мы провели брифинг, когда Фенн проснулась. Слушая, как мы говорим, она одевалась и ворчала.
— Ты взял Магию Деревьев, не зная, что она делает? — спросила Амариллис. У неё были её записки, и она расписывала на бумаге мой лист персонажа.
— Там куча магии под карантином — сказал я. — Магия деревьев и Библиотечная магия две неизвестных школы магии, что означает, что они или важны, или сильны, возможно то и другое. То же с Духом, хотя это, возможно, и не магия на самом деле.
— Тебе не стоило брать три разных типа брони — сказала Амариллис, глядя на лист. — Бездоспешность и Тяжёлая броня — осмысленные выборы, учитывая, что не всегда есть возможность двигаться в доспехе, но…
— Нет смысла сейчас спорить о каждом принятом мной решении — сказал я, глядя в окно сарая. Фаллатера видно не было, но было ещё раннее утро, только взошло солнце. Грака мы ещё не будили; то, о чём сейчас говорили, не для его ушей. — Я думал, что не знаю на самом деле, что считается лёгкой, средней, или тяжёлой бронёй, и в плане брони я ограничен нашим доступом к магическим предметам, так что есть смысл поставить на это, поскольку выживаемость крайне важна в режиме Железного Человека… полагаю.
— И ты сбросил Искусство — сказала Амариллис. — Искусство, которое нужно, чтобы набивать новые татуировки.
— Это твоё последнее возражение? — спросил я. Амариллис взглянула на бумаги. — Это уже сделано, нет смысла отчитывать меня за это, или заставлять объясняться.
— Есть, конечно же — сказала Амариллис. — Если ты допустил ошибку, ты должен понимать эту ошибку, чтобы не допускать её в будущем.
— В следующий раз, когда я буду выбирать навыки, у меня будет больше времени — сказал я. — Буду действовать по плану. Ты думаешь, что блокировать свой набор навыков на ближайшие четыре уровня — хорошая идея? Мне нужно было выбирать, и действовать быстро.
Навык разблокирован: Дебаты!
Я внутренне улыбнулся. Когда будет время, нужно будет прокачать это (хотя как раз времени у нас нехватка).
— Это лишь подвергает вопросу твою способность решать на лету — сказала Амариллис. И добавила: — Без обид.
— Всё нормально — ответил я. Взглянул на свою деформированную руку, результат ещё одного принятого на лету решения. Результат был скверный, однако я был уверен, что во всяком случае в тот раз результатом бездействия была бы смерть.
— Так почему ты сбросил Искусство? — спросила Фенн. Она стояла у окна, держа бутылку на свету. У нас больше не было Солэс, способной создавать миниатюрное солнце, так что если бутылка находилась в темноте, это означало падение температуры, и это, соответственно, означает гибель того, что внутри. Мы собирались найти решение, и побыстрее, или хотя бы найти способ попасть внутрь, чтобы оценить, что там происходит, вместо просто обзора с высоты птичьего полёта.
— Татуировки полезны, но сейчас у меня запасено их изрядно — со вздохом произнёс я. На самом деле я не представлял, как оно было бы, не расскажи я им о своих способностях, но временами чувствовал тоску по этому альтернативному таймлайну. — И моё Искусство было на шестёрке, и поднять его, не вкладываясь в связанные статы, было нельзя. Ну и помимо этого у меня есть толика умения в том, что система не считает моими навыками, так что я надеялся, что этого будет достаточно. Это достаточно безболезненный и конкретный способ проверить, что остаётся после изъятия навыка из списка.
— И как оно? — спросила Амариллис.
— Не было возможности проверить — сказал я.
— Похоже, этому придётся подождать — сказала Фенн, отходя от окна и возвращая бутылку в унаследованный от Солэс лиственный плащ. — Если только Искусство не важнее, чем-то, что наш душе*б выходит из здания.
— Пойдём за Граком — со вздохом произнесла Амариллис. — Пора проверить, сможем ли заставить всё работать.
Закладка