Глава 234 •
—Беременна? Что ты имеешь в виду, ты беременна?!
—Это значит, что у меня внутри паразит, ма. В моей гребаной духовке есть долбаная булочка!
Громкие голоса эхом разносились по стенам Гильдии Надежды; но в отличие от того, что было в нынешние времена, стены еще не были заполнены экранами. Вместо этого на большинстве стен их конференц–зала были развешаны карты — разные страны, разные города. На некоторых из них мигали красные огоньки — признак того, что возникла проблема, которая может потребовать внимания Гильдии Надежды.
Однако был один элемент, который, казалось, оставался неизменным на протяжении всего времени, — Шарлотта. Она по-прежнему выглядит так же, как и в настоящее время; единственным отличием был ее несколько провокационный трехцветный костюм — золотой, красный и синий.
А перед ней была женщина, у которой был такой же цвет волос: светло-каштановый с красной каймой. Длина ее волос, собранных в конский хвост, почти доходила до талии. Ее наряд, облегающий черный костюм и маленькая коричневая кожаная куртка — наряд, который Элис носила на протяжении всего своего пребывания в качестве супергероя.
—Что?!
И снова голос Шарлотты эхом разнесся по всему залу собраний Гильдии Надежды, даже не заботясь о том, услышат ли их другие члены Гильдии, которых в данный момент не было в комнате.
—Как ты вообще забеременела?!
—…Что это за вопрос, ма?! Я просто беременна!
—Как?! У тебя даже нет парня… или секс приятеля, о котором я знаю!
—Фу, ты можешь так не говорить?! Это отвратительно!
—Я спрашиваю тебя, кто отец!
—Это… засекречено.
—Что?!
И снова раздались крики Шарлотты, когда она слушала слова своей дочери. Кто-то мог бы подумать, что она чересчур драматизирует, но Шарлотте казалось, что она все еще спокойна, учитывая ситуацию. Ее дочь, которая на самом деле не так уж много с ней разговаривает, вдруг позвонила ей из ниоткуда и захотела что-то обсудить.
Шарлотта уже думала, что она хотела ей сообщить что-то важное, раз уж самостоятельно позвонила ей… но то, что она беременна?
Ее единственная дочь, внезапно забеременила? Какая мать не удивилась бы или не рассердилась, услышав такие новости?
—Что ты имеешь в виду, это засекречено?! Ты думаешь, что твоя вагина — это пентагон?! —Шарлотта встала и хлопнула обеими ладонями по столу: —Кто это?!
—Я…
—Подожди, просто, мать твою, подожди… —Шарлотта указала ладонью на Элис; другой рукой она схватилась за голову, когда ее дыхание стало необычно тяжелым: —Не говори мне… пожалуйста, не говори мне, блядь, что это Белый Король?
—Что?! — И с этими словами, исходящими от Шарлотты, Элис тоже встала и тоже хлопнула обеими ладонями по столу.
—Я не понимаю, что вы, девочки, видите в этом гребаном парне! Даже императрица спит с ним, прекрасно зная, что он женатый мужчина!
—Ма! Нет! Что?! Фу! —Элис начала ходить по залу; ее плечи слегка дрожали, когда слова ее матери эхом разносились в воздухе: —Кто бы захотел заняться сексом с этим ботаником?! Фу! Просто…
…просто фу!
—Тогда скажи мне, кто отец!
—Я, черт возьми, не знаю!
—Что?!
Крики Шарлотты достигли своего пика; заставляя весь зал дрожать, поскольку ее голос также дрожал от явного разочарования, которое она в данный момент испытывала.
—Что значит, ты не знаешь?! —она взревела; отчаянно размахивая руками, она протопала к Алисе: —Подожди… только не говори мне, что ты на самом деле спала со многими мужчинами?!
—Что?! Нет!
—Элис! Почему?! —глаза Шарлотты увлажнились, когда она посмотрела своей дочери прямо в глаза: —Я… я не воспитывала тебя, чтобы ты была гребаной шлюхой!
—Я не шлюха! Почему ты меня не слушаешь?!
—Это ты себя не слышишь! Ты же сам сказал, что не знаешь, кто этот гребаный отец! — Шарлотта начала кружить на месте без видимой причины: —Что?! Ты пытаешься сказать, что просто внезапно забеременела или что-то в этом роде?! Кем ты себя возомнила, девственницей–
—Да! Это то, что я, черт возьми, пыталась тебе сказать, ма! — На этот раз по залу разнесся рев Элис.
—Я чертовски беременна, — сказала она; каждое ее слово было наполнено весомостью, —сначала я хотела скрыть это от тебя, так как я не знаю, происходит ли это на самом деле. Но когда я несколько дней назад пошла к акушеру-гинекологу и проверила себя, они что-то нашли на УЗИ!
—Кто… отец? — Шарлотта повторила свой вопрос; на этот раз, однако, тон ее голоса был спокойным — ее глаза, однако, не сулили ничего хорошего.
—Я. Не. Знаю, — Элис произнесла каждое свое слово одними губами, — у меня был… друг, который ввел мне кое-что.
—Ввел в тебя свой пенис?
—Нет! Фу! Это был друг женского пола! — Элис проворчала, опустив плечи: —Я давно хотела завести ребенка, но на самом деле я не хочу быть вовлеченной в токсичные отношения … поэтому, когда подруга сказала мне, что у них есть проект по экстракорпоральному оплодотворению, что-то, для чего не нужна мужская сперма– Я вызвалась проверить это.
—…Что?
Шарлотта посмотрела на свою дочь; в ее глазах было явное недоверие к тому, что она услышала. Она чуть не упала задом на пол, но Элис быстро подтащила стул, чтобы поймать ее.
—Ты… сделала что?
—Вот почему я сказала тебе, что это засекречено! — Элис снова хмыкнула, когда она также пододвинула стул, чтобы она могла сесть: —На самом деле они еще не раскрыли технологию публике. И поскольку я супер и хотела ребенка, я сказала: «Почему бы и нет». Я уверена, что со мной ничего не случится…
—Ты… сумасшедшая? — Шарлотта снова в отчаянии схватилась за голову, на этот раз обеими руками: —Ты ввела себе что-то, что не было протестировано?
—Н… ну, как я уже сказала, я была…
—Скажи мне, что это за компания, я, блядь, сожгу ее дотла и–
—Ма! Стоп! Дело сделано, —Элис схватила мать за обе руки и посмотрела ей прямо в глаза, — Просто… порадуйся за меня, что у меня наконец-то будет ребенок.
—Элис… тебе 21 год, — Шарлотта покачала головой; ее глаза все еще были полны недоверия, —Ребенок — это не гребаное домашнее животное. Я имею в виду… что?! Я знаю, ты импульсивна, но это просто… это на другом уровне.
«…»
«…»
И с этим наступила тишина. Никто из них не знал, как долго длилось это молчание, но обе знали, что оно им нужно, чтобы привести в порядок свои мысли. И вскоре, возможно, через четверть часа или около того, Алиса прошептала.
—Я… собираюсь позаботиться о нем, ма.
—…Он? —Шарлотта подняла бровь: —На какой ты недели?
—Н… на двадцать первой.
И как только Шарлотта услышала слова Элис, ее глаза быстро опустились к животу Элис:
—Это уже гребаный ребенок, Элис! Почему у тебя такой маленький живот?!
—Я… я обвязала его, чтобы спрятать…
—Ты что, чокнулась?! —И как только Шарлотта услышала слова Элис, она быстро сорвала с Элис обтягивающий наряд, обнажив бинты, обернутые вокруг ее живота — и, даже не дожидаясь, пока Элис пожалуется, Шарлотта аккуратно разорвала бинты.
—О… о черт, —Шарлотта снова чуть не упала на задницу; она обмахивалась руками, как веером, в то время как ее глаза оставались прикованными к слегка выпирающему животу Элис.
—Это… это действительно происходит.
—П… пожалуйста, успокойся, ма. Я…
—Не смей, черт возьми, прикасаться ко мне, — сказала Шарлотта, когда ее дыхание стало прерывистым, —Ребенок… Ребенок — это не домашнее животное, Элис. Ты хоть представляешь, как тяжело растить ребенка — и без отца?
—Ну что ж… ты вырастила меня одна, и я получилась очень даже не дурной.
Шарлотта открыла рот, как только услышала слова Эли; ее глаза, оглядывал Элис с головы до ног:
—В каком ракурсе ты получилась не дурной, Элис?! Ты…
«…»
Шарлотта собиралась сказать что-нибудь резкое, но как только она увидела, что ее дочь ласкает свой слегка выпирающий живот, единственное, что Шарлотта могла сделать, это закрыть глаза и вздохнуть. Просто… где именно она ошиблась, воспитывая ее? Шарлотта задумалась.
Но что сделано, то сделано, единственное, что она действительно могла сделать… это быть рядом с ней.
—Ты уже придумала, как назовешь его? — Шарлотта вздохнула, когда ее дыхание наконец успокоилось.
—Я… мне приглянулось имя Люцифер, потому что оно звучит хорошо.
—Ты просто ходячее гребанное бедствие, Элис.
Разногласия и споры Шарлотты и Элис на этом не закончились. Это продолжалось и продолжалось — это превратилось в полный бардак, когда другие члены Гильдии Надежды узнали; от них была скрыта некоторая информация, например, о том, что настоящего отца не было, но, за исключением нескольких выражений шока, остальные члены Гильдии Надежды восприняли новость хорошо. Ну, по сравнению с Шарлоттой, то есть.
Проходили месяцы, а споры Шарлотты и Элис только усугублялись; так продолжалось до тех пор, пока Элис не пришло время рожать.
—Толкай!
—А ты думаешь, чем я здесь занимаюсь?!
—Ты недостаточно тужишься! Хватит, приступайте к кесареву сечению, доктор!
—Нет!
—Не смей использовать свой телекинез, чтобы вытолкнуть ребенка, Элис!
—Рраах! Я сейчас обосрусь, ма!
—Это совершенно нормально! Толкай!
Снова крики. Но на этот раз это была Элис — ее крики почти пронзили уши всех людей, которые пытались помочь ей родить. Доктор и медсестры потеряли счет тому, сколько раз предметы в комнате начинали дрожать; они также потеряли счет тому, сколько раз Шарлотта давала Алисе пощечины всякий раз, когда это случалось.
Но, наконец, спустя целых 5 часов–
—В… вот и все, Элис. Просто… еще немного! Толкай!
—Ккии! — Элис сжала свои зубы; почти до такой степени, что ее десны кровоточили, когда она делала все, что могла. И, наконец,… короткое облегчение, когда звук воды внутри нее вырвался наружу.
—Д… доктор?
Элис, однако, быстро затаила дыхание, услышав несколько обеспокоенный голос своей матери,
—Ч… что происходит… мам? — Алиса попыталась поднять голову, но была слишком слаба, чтобы сделать это, —Что… что?
—Доктор… — Шарлотта повторила,
—Почему… почему он так выглядит?
—Это значит, что у меня внутри паразит, ма. В моей гребаной духовке есть долбаная булочка!
Громкие голоса эхом разносились по стенам Гильдии Надежды; но в отличие от того, что было в нынешние времена, стены еще не были заполнены экранами. Вместо этого на большинстве стен их конференц–зала были развешаны карты — разные страны, разные города. На некоторых из них мигали красные огоньки — признак того, что возникла проблема, которая может потребовать внимания Гильдии Надежды.
Однако был один элемент, который, казалось, оставался неизменным на протяжении всего времени, — Шарлотта. Она по-прежнему выглядит так же, как и в настоящее время; единственным отличием был ее несколько провокационный трехцветный костюм — золотой, красный и синий.
А перед ней была женщина, у которой был такой же цвет волос: светло-каштановый с красной каймой. Длина ее волос, собранных в конский хвост, почти доходила до талии. Ее наряд, облегающий черный костюм и маленькая коричневая кожаная куртка — наряд, который Элис носила на протяжении всего своего пребывания в качестве супергероя.
—Что?!
И снова голос Шарлотты эхом разнесся по всему залу собраний Гильдии Надежды, даже не заботясь о том, услышат ли их другие члены Гильдии, которых в данный момент не было в комнате.
—Как ты вообще забеременела?!
—…Что это за вопрос, ма?! Я просто беременна!
—Как?! У тебя даже нет парня… или секс приятеля, о котором я знаю!
—Фу, ты можешь так не говорить?! Это отвратительно!
—Я спрашиваю тебя, кто отец!
—Это… засекречено.
—Что?!
И снова раздались крики Шарлотты, когда она слушала слова своей дочери. Кто-то мог бы подумать, что она чересчур драматизирует, но Шарлотте казалось, что она все еще спокойна, учитывая ситуацию. Ее дочь, которая на самом деле не так уж много с ней разговаривает, вдруг позвонила ей из ниоткуда и захотела что-то обсудить.
Шарлотта уже думала, что она хотела ей сообщить что-то важное, раз уж самостоятельно позвонила ей… но то, что она беременна?
Ее единственная дочь, внезапно забеременила? Какая мать не удивилась бы или не рассердилась, услышав такие новости?
—Что ты имеешь в виду, это засекречено?! Ты думаешь, что твоя вагина — это пентагон?! —Шарлотта встала и хлопнула обеими ладонями по столу: —Кто это?!
—Я…
—Подожди, просто, мать твою, подожди… —Шарлотта указала ладонью на Элис; другой рукой она схватилась за голову, когда ее дыхание стало необычно тяжелым: —Не говори мне… пожалуйста, не говори мне, блядь, что это Белый Король?
—Что?! — И с этими словами, исходящими от Шарлотты, Элис тоже встала и тоже хлопнула обеими ладонями по столу.
—Я не понимаю, что вы, девочки, видите в этом гребаном парне! Даже императрица спит с ним, прекрасно зная, что он женатый мужчина!
—Ма! Нет! Что?! Фу! —Элис начала ходить по залу; ее плечи слегка дрожали, когда слова ее матери эхом разносились в воздухе: —Кто бы захотел заняться сексом с этим ботаником?! Фу! Просто…
…просто фу!
—Тогда скажи мне, кто отец!
—Я, черт возьми, не знаю!
—Что?!
Крики Шарлотты достигли своего пика; заставляя весь зал дрожать, поскольку ее голос также дрожал от явного разочарования, которое она в данный момент испытывала.
—Что значит, ты не знаешь?! —она взревела; отчаянно размахивая руками, она протопала к Алисе: —Подожди… только не говори мне, что ты на самом деле спала со многими мужчинами?!
—Что?! Нет!
—Элис! Почему?! —глаза Шарлотты увлажнились, когда она посмотрела своей дочери прямо в глаза: —Я… я не воспитывала тебя, чтобы ты была гребаной шлюхой!
—Я не шлюха! Почему ты меня не слушаешь?!
—Это ты себя не слышишь! Ты же сам сказал, что не знаешь, кто этот гребаный отец! — Шарлотта начала кружить на месте без видимой причины: —Что?! Ты пытаешься сказать, что просто внезапно забеременела или что-то в этом роде?! Кем ты себя возомнила, девственницей–
—Да! Это то, что я, черт возьми, пыталась тебе сказать, ма! — На этот раз по залу разнесся рев Элис.
—Я чертовски беременна, — сказала она; каждое ее слово было наполнено весомостью, —сначала я хотела скрыть это от тебя, так как я не знаю, происходит ли это на самом деле. Но когда я несколько дней назад пошла к акушеру-гинекологу и проверила себя, они что-то нашли на УЗИ!
—Кто… отец? — Шарлотта повторила свой вопрос; на этот раз, однако, тон ее голоса был спокойным — ее глаза, однако, не сулили ничего хорошего.
—Я. Не. Знаю, — Элис произнесла каждое свое слово одними губами, — у меня был… друг, который ввел мне кое-что.
—Ввел в тебя свой пенис?
—Нет! Фу! Это был друг женского пола! — Элис проворчала, опустив плечи: —Я давно хотела завести ребенка, но на самом деле я не хочу быть вовлеченной в токсичные отношения … поэтому, когда подруга сказала мне, что у них есть проект по экстракорпоральному оплодотворению, что-то, для чего не нужна мужская сперма– Я вызвалась проверить это.
—…Что?
Шарлотта посмотрела на свою дочь; в ее глазах было явное недоверие к тому, что она услышала. Она чуть не упала задом на пол, но Элис быстро подтащила стул, чтобы поймать ее.
—Ты… сделала что?
—Вот почему я сказала тебе, что это засекречено! — Элис снова хмыкнула, когда она также пододвинула стул, чтобы она могла сесть: —На самом деле они еще не раскрыли технологию публике. И поскольку я супер и хотела ребенка, я сказала: «Почему бы и нет». Я уверена, что со мной ничего не случится…
—Ты… сумасшедшая? — Шарлотта снова в отчаянии схватилась за голову, на этот раз обеими руками: —Ты ввела себе что-то, что не было протестировано?
—Н… ну, как я уже сказала, я была…
—Скажи мне, что это за компания, я, блядь, сожгу ее дотла и–
—Ма! Стоп! Дело сделано, —Элис схватила мать за обе руки и посмотрела ей прямо в глаза, — Просто… порадуйся за меня, что у меня наконец-то будет ребенок.
—Элис… тебе 21 год, — Шарлотта покачала головой; ее глаза все еще были полны недоверия, —Ребенок — это не гребаное домашнее животное. Я имею в виду… что?! Я знаю, ты импульсивна, но это просто… это на другом уровне.
«…»
«…»
И с этим наступила тишина. Никто из них не знал, как долго длилось это молчание, но обе знали, что оно им нужно, чтобы привести в порядок свои мысли. И вскоре, возможно, через четверть часа или около того, Алиса прошептала.
—Я… собираюсь позаботиться о нем, ма.
—…Он? —Шарлотта подняла бровь: —На какой ты недели?
—Н… на двадцать первой.
И как только Шарлотта услышала слова Элис, ее глаза быстро опустились к животу Элис:
—Это уже гребаный ребенок, Элис! Почему у тебя такой маленький живот?!
—Я… я обвязала его, чтобы спрятать…
—Ты что, чокнулась?! —И как только Шарлотта услышала слова Элис, она быстро сорвала с Элис обтягивающий наряд, обнажив бинты, обернутые вокруг ее живота — и, даже не дожидаясь, пока Элис пожалуется, Шарлотта аккуратно разорвала бинты.
—О… о черт, —Шарлотта снова чуть не упала на задницу; она обмахивалась руками, как веером, в то время как ее глаза оставались прикованными к слегка выпирающему животу Элис.
—Это… это действительно происходит.
—П… пожалуйста, успокойся, ма. Я…
—Не смей, черт возьми, прикасаться ко мне, — сказала Шарлотта, когда ее дыхание стало прерывистым, —Ребенок… Ребенок — это не домашнее животное, Элис. Ты хоть представляешь, как тяжело растить ребенка — и без отца?
—Ну что ж… ты вырастила меня одна, и я получилась очень даже не дурной.
Шарлотта открыла рот, как только услышала слова Эли; ее глаза, оглядывал Элис с головы до ног:
—В каком ракурсе ты получилась не дурной, Элис?! Ты…
«…»
Шарлотта собиралась сказать что-нибудь резкое, но как только она увидела, что ее дочь ласкает свой слегка выпирающий живот, единственное, что Шарлотта могла сделать, это закрыть глаза и вздохнуть. Просто… где именно она ошиблась, воспитывая ее? Шарлотта задумалась.
Но что сделано, то сделано, единственное, что она действительно могла сделать… это быть рядом с ней.
—Ты уже придумала, как назовешь его? — Шарлотта вздохнула, когда ее дыхание наконец успокоилось.
—Я… мне приглянулось имя Люцифер, потому что оно звучит хорошо.
—Ты просто ходячее гребанное бедствие, Элис.
Разногласия и споры Шарлотты и Элис на этом не закончились. Это продолжалось и продолжалось — это превратилось в полный бардак, когда другие члены Гильдии Надежды узнали; от них была скрыта некоторая информация, например, о том, что настоящего отца не было, но, за исключением нескольких выражений шока, остальные члены Гильдии Надежды восприняли новость хорошо. Ну, по сравнению с Шарлоттой, то есть.
Проходили месяцы, а споры Шарлотты и Элис только усугублялись; так продолжалось до тех пор, пока Элис не пришло время рожать.
—Толкай!
—А ты думаешь, чем я здесь занимаюсь?!
—Ты недостаточно тужишься! Хватит, приступайте к кесареву сечению, доктор!
—Нет!
—Не смей использовать свой телекинез, чтобы вытолкнуть ребенка, Элис!
—Рраах! Я сейчас обосрусь, ма!
—Это совершенно нормально! Толкай!
Снова крики. Но на этот раз это была Элис — ее крики почти пронзили уши всех людей, которые пытались помочь ей родить. Доктор и медсестры потеряли счет тому, сколько раз предметы в комнате начинали дрожать; они также потеряли счет тому, сколько раз Шарлотта давала Алисе пощечины всякий раз, когда это случалось.
Но, наконец, спустя целых 5 часов–
—В… вот и все, Элис. Просто… еще немного! Толкай!
—Ккии! — Элис сжала свои зубы; почти до такой степени, что ее десны кровоточили, когда она делала все, что могла. И, наконец,… короткое облегчение, когда звук воды внутри нее вырвался наружу.
—Д… доктор?
Элис, однако, быстро затаила дыхание, услышав несколько обеспокоенный голос своей матери,
—Ч… что происходит… мам? — Алиса попыталась поднять голову, но была слишком слаба, чтобы сделать это, —Что… что?
—Доктор… — Шарлотта повторила,
—Почему… почему он так выглядит?
Закладка