Глава 775. Будь проклят Милостивый Посейдон! •
Адмирал Рейц Беттингер стоял на носу своего броненосного фрегата. На Средиземное море лил сильный дождь, и немецкий флот попал в самый разгар гигантского шторма. Однако молодого адмирала не заботила погода, вместо этого он преследовал одну цель.
Рейц был одним из первых членов австрийского военно-морского флота, который с годами преобразовался в Имперский германский флот, также именуемый Кригсмарине. Многие знали его протеже, и он тренировался под руководством предыдущего гранд-адмирала.
В то время как небеса плакали над морями, возможно, скорбя о том, что вскоре произойдёт Рейц посмотрел в бинокль вдаль, где увидел быстро приближающуюся цель. Бедные души, которым предстояло утонуть в солёном море в этот несчастный день, были крестоносцами, стоявшими на бортах католической армады.
В настоящее время флот Рейца состоит всего из десяти судов. Тем не менее все эти десять кораблей были бронированными фрегатами, и они уже несколько дней находились в засаде на побережье Неаполя, ожидая возможности перехватить крестоносцев, которые осмелятся высадиться в Южной Италии в попытке остановить продвижение кайзера на Рим.
Рейц просто стоял под проливным дождём, терпеливо наблюдая, как вражеские корабли входят в его линию огня. В тот момент, когда католическая армада преодолела расстояние в тринадцать километров, он дал команду начать атаку.
— Право руля!
С этими словами и вращением колеса немецкий флот быстро переместился так, что их корабли оказались лицом к лицу с бортовыми орудиями. Суда следующего поколения, которые в настоящее время разрабатывались на немецких верфях в Триесте, Мальте и на Балтике, вскоре должны были заменить эту примитивную систему установки орудий на кораблях. Однако на данный момент бортовой метод огня был лучшим вариантом, доступным Кригсмарине.
Развернув корабли так, чтобы их борта оказались лицом к лицу с противником, был отдан приказ открыть огонь. В этот момент двести двадцать орудий одновременно выстрелили в направлении католической армады.
Бедняги на борту этих католических кораблей могли только с ужасом смотреть, как с неба на них обрушиваются осколочно-фугасные снаряды. Однако их страдания длились недолго. После попадания снарядов взрывная сила разорвала на части все судна, унося жизни всех на борту кораблей.
Рейц посмотрел в бинокль и улыбнулся, услышав взрыв. Он молча стоял, наблюдая за огненным пламенем вражеских кораблей, пожиравшим жизни всех, кто ими управлял. После того, как первая линия католических кораблей была разорвана на части, остальные разошлись в рыхлый строй, надеясь, что немцам будет труднее поразить их.
Корабли, использовавшиеся немцами, едва ли были современными. У них полностью отсутствовали компьютеры и системы наведения. Каждое орудие должно было быть заряжено и наведено расчётом. Это означало, что была гораздо большая погрешность, когда снаряды выпускаются по противнику.
Однако так ли просто было выжить? В то время как многие снаряды не попадали в цель, у немцев было огромное количество орудий для стрельбы. Они могли перезарядить каждое орудие и снова выстрелить всего через две секунды (чёто слишком быстро для орудийного огня). Этим сокрушительным шквалом разрывного огня католические корабли были уничтожены один за другим, независимо от их рыхлого строя.
Снаряды, не попавшие в цель, падали в Средиземное море и разрывались в его недрах. Явные потери морской жизни от этих нападений были неисчислимы. Однако немцев это не волновало, и они выпустили столько снарядов, сколько могли, по вражеским кораблям, которые отчаянно пытались пройти мимо немецкого флота и пробиться к южным итальянским берегам.
Орудия на борту фрегатов продолжали заряжать и стрелять в потоке заграждений, которые освещали Средиземное море пламенем, или так могло показаться с береговой линии, потому что оно быстро охватило пламя сотни кораблей и отправило их в морские глубины.
Несмотря на яростный натиск, десять немецких кораблей мало что могли сделать. Ведь вражеские корабли исчислялись сотнями, и это несмотря на подавляющее количество нарезных казнозарядных пушек, которыми располагали немцы. Они просто не могли потопить каждое судно. Таким образом, значительный процент кораблей прошёл мимо немецкого флота, вздохнув с облегчением, так как они по глупости считали, что битва окончена.
На борту корабля, принадлежавшего королю Анджею Ягеллону, польский монарх тут же выкрикнул богохульство и вздохнул с облегчением. Он искренне верил, что худшее уже позади, и скоро он будет в безопасности на берегу, вдали от немецкого флота.
— О, милосердный Посейдон, спасибо, что пощадил этого своенравного мореплавателя!
Находящийся поблизости крестоносец тут же посмотрел на польского короля с чувством пренебрежения, заставив человека защищаться.
— Что? Это была шутка!
Крестоносец только усмехнулся. Он уже собирался отругать Анджея, когда в воздухе затрещал гром. Двое мужчин практически испачкались, когда поняли, что немецкий флот только что уничтожил ближайшее к ним судно. Польский король мог только проклинать небо за отсутствие милосердия.
— Будь проклят милосердный посейдон!
В то время как католический флот, возможно, прошёл через бортовые орудия с правой стороны немецких кораблей, они бессознательно попали в зону действия другой половины огневой мощи немецкого флота. Где немецкие моряки безжалостно открывали огонь по католическим войскам, которые продолжали продвигаться к итальянскому берегу.
Король Анджей Ягеллон с трудом мог поверить своим глазам, когда снаряды сыпались слева и справа, и при каждом обстреле как минимум один католический корабль разрывался взрывной волной на части. В то время как люди на борту уцелевших судов бледнели от испуга. У них просто не было средств, чтобы остановить немецкое наступление.
Один за другим оставшиеся католические корабли были разорваны на части, пока, наконец, не осталась только дюжина кораблей. Однако они успешно вышли за пределы досягаемости немецких орудий и, таким образом, наконец добрались до безопасного места. Анджей сразу же упал на колени, когда его корабль ударился о берег. Католики так боялись преследования немцев, что бросили полным составом свои суда на берег, не желая тратить время, необходимое для правильной постановки их на якорь в бухте.
Из сотен кораблей, на которых крестоносцы отправились в Италию, уцелело около дюжины. Анджей был не единственным, у кого было неспокойно в желудке. Многие мужчины ныряли на берег, выплёвывая содержимое своих желудков на песчаные берега. Они с трудом могли поверить, что пережили нападение немцев. Если бы у немецкого флота было такое монументальное преимущество, с чем бы они столкнулись, когда наконец встретятся с немецкой армией в полевых условиях?
В конце концов, немцы были наиболее известны своими способностями к наземной войне. Если они так далеко продвинулись вперед со своим военно-морским флотом, то это было просто невообразимо, какими возможностями обладала немецкая армия.
Подумав об этом ужасе, Анджей понял, что надежды на победу просто нет, и поэтому он намеревался взять то немногое, что осталось от его армии, и вернуться в Польшу, где он планировал быть добрым и послушным королём по отношению к своим немецким соседям. Он не мог не озвучить мысли в своей голове.
— Я сдаюсь… Ты слышишь меня, Беренгар! Польша сдаётся!
(П.П: Опять?)
Польские рыцари и латники замерли на месте, когда увидели, насколько был побеждён их король. Сотни тысяч поляков отправились в Крестовый поход на Святую Землю по приказу своего короля.
Зачем им это делать? Потому что им обещали отомстить Германии после поражения византийцев. В итоге от них осталось тысяча мужчин, что стояли на этом берегу. Что касается остальной части его армии, то они были либо погребены в пустыне, либо утоплены в Средиземном море, либо развеяны по ветру, без всякой надежды вернуться домой.
Однако прежде чем король Анджей Ягеллон успел вернуться домой, ему перерезали горло сзади кинжалом. Ледяной взгляд герцога Бургундского проникал в души польских солдат, когда он бесстрашно стоял в окружении своих рыцарей и плевал на труп только что убитого им человека.
— Чёртов предатель! Любого человека здесь, который даже подумает о сдаче, после всего, что мы потеряли, постигнет та же участь, что и этого дурака. Меня не волнуют ваши ранг и титул. Мы одолеем немецкую армию или умрём, пытаясь победить. Мы не можем допустить, чтобы Святой Престол был разграблен этими варварами!
Различные силы других королевств быстро окружили польских рыцарей и латников. У них не было шансов отомстить за своего короля, и в конце концов они были вынуждены под угрозой смерти выступить против немецкой армии.
Рейц был одним из первых членов австрийского военно-морского флота, который с годами преобразовался в Имперский германский флот, также именуемый Кригсмарине. Многие знали его протеже, и он тренировался под руководством предыдущего гранд-адмирала.
В то время как небеса плакали над морями, возможно, скорбя о том, что вскоре произойдёт Рейц посмотрел в бинокль вдаль, где увидел быстро приближающуюся цель. Бедные души, которым предстояло утонуть в солёном море в этот несчастный день, были крестоносцами, стоявшими на бортах католической армады.
В настоящее время флот Рейца состоит всего из десяти судов. Тем не менее все эти десять кораблей были бронированными фрегатами, и они уже несколько дней находились в засаде на побережье Неаполя, ожидая возможности перехватить крестоносцев, которые осмелятся высадиться в Южной Италии в попытке остановить продвижение кайзера на Рим.
Рейц просто стоял под проливным дождём, терпеливо наблюдая, как вражеские корабли входят в его линию огня. В тот момент, когда католическая армада преодолела расстояние в тринадцать километров, он дал команду начать атаку.
— Право руля!
С этими словами и вращением колеса немецкий флот быстро переместился так, что их корабли оказались лицом к лицу с бортовыми орудиями. Суда следующего поколения, которые в настоящее время разрабатывались на немецких верфях в Триесте, Мальте и на Балтике, вскоре должны были заменить эту примитивную систему установки орудий на кораблях. Однако на данный момент бортовой метод огня был лучшим вариантом, доступным Кригсмарине.
Развернув корабли так, чтобы их борта оказались лицом к лицу с противником, был отдан приказ открыть огонь. В этот момент двести двадцать орудий одновременно выстрелили в направлении католической армады.
Бедняги на борту этих католических кораблей могли только с ужасом смотреть, как с неба на них обрушиваются осколочно-фугасные снаряды. Однако их страдания длились недолго. После попадания снарядов взрывная сила разорвала на части все судна, унося жизни всех на борту кораблей.
Рейц посмотрел в бинокль и улыбнулся, услышав взрыв. Он молча стоял, наблюдая за огненным пламенем вражеских кораблей, пожиравшим жизни всех, кто ими управлял. После того, как первая линия католических кораблей была разорвана на части, остальные разошлись в рыхлый строй, надеясь, что немцам будет труднее поразить их.
Корабли, использовавшиеся немцами, едва ли были современными. У них полностью отсутствовали компьютеры и системы наведения. Каждое орудие должно было быть заряжено и наведено расчётом. Это означало, что была гораздо большая погрешность, когда снаряды выпускаются по противнику.
Однако так ли просто было выжить? В то время как многие снаряды не попадали в цель, у немцев было огромное количество орудий для стрельбы. Они могли перезарядить каждое орудие и снова выстрелить всего через две секунды (чёто слишком быстро для орудийного огня). Этим сокрушительным шквалом разрывного огня католические корабли были уничтожены один за другим, независимо от их рыхлого строя.
Снаряды, не попавшие в цель, падали в Средиземное море и разрывались в его недрах. Явные потери морской жизни от этих нападений были неисчислимы. Однако немцев это не волновало, и они выпустили столько снарядов, сколько могли, по вражеским кораблям, которые отчаянно пытались пройти мимо немецкого флота и пробиться к южным итальянским берегам.
Орудия на борту фрегатов продолжали заряжать и стрелять в потоке заграждений, которые освещали Средиземное море пламенем, или так могло показаться с береговой линии, потому что оно быстро охватило пламя сотни кораблей и отправило их в морские глубины.
Несмотря на яростный натиск, десять немецких кораблей мало что могли сделать. Ведь вражеские корабли исчислялись сотнями, и это несмотря на подавляющее количество нарезных казнозарядных пушек, которыми располагали немцы. Они просто не могли потопить каждое судно. Таким образом, значительный процент кораблей прошёл мимо немецкого флота, вздохнув с облегчением, так как они по глупости считали, что битва окончена.
На борту корабля, принадлежавшего королю Анджею Ягеллону, польский монарх тут же выкрикнул богохульство и вздохнул с облегчением. Он искренне верил, что худшее уже позади, и скоро он будет в безопасности на берегу, вдали от немецкого флота.
— О, милосердный Посейдон, спасибо, что пощадил этого своенравного мореплавателя!
— Что? Это была шутка!
Крестоносец только усмехнулся. Он уже собирался отругать Анджея, когда в воздухе затрещал гром. Двое мужчин практически испачкались, когда поняли, что немецкий флот только что уничтожил ближайшее к ним судно. Польский король мог только проклинать небо за отсутствие милосердия.
— Будь проклят милосердный посейдон!
В то время как католический флот, возможно, прошёл через бортовые орудия с правой стороны немецких кораблей, они бессознательно попали в зону действия другой половины огневой мощи немецкого флота. Где немецкие моряки безжалостно открывали огонь по католическим войскам, которые продолжали продвигаться к итальянскому берегу.
Король Анджей Ягеллон с трудом мог поверить своим глазам, когда снаряды сыпались слева и справа, и при каждом обстреле как минимум один католический корабль разрывался взрывной волной на части. В то время как люди на борту уцелевших судов бледнели от испуга. У них просто не было средств, чтобы остановить немецкое наступление.
Один за другим оставшиеся католические корабли были разорваны на части, пока, наконец, не осталась только дюжина кораблей. Однако они успешно вышли за пределы досягаемости немецких орудий и, таким образом, наконец добрались до безопасного места. Анджей сразу же упал на колени, когда его корабль ударился о берег. Католики так боялись преследования немцев, что бросили полным составом свои суда на берег, не желая тратить время, необходимое для правильной постановки их на якорь в бухте.
Из сотен кораблей, на которых крестоносцы отправились в Италию, уцелело около дюжины. Анджей был не единственным, у кого было неспокойно в желудке. Многие мужчины ныряли на берег, выплёвывая содержимое своих желудков на песчаные берега. Они с трудом могли поверить, что пережили нападение немцев. Если бы у немецкого флота было такое монументальное преимущество, с чем бы они столкнулись, когда наконец встретятся с немецкой армией в полевых условиях?
В конце концов, немцы были наиболее известны своими способностями к наземной войне. Если они так далеко продвинулись вперед со своим военно-морским флотом, то это было просто невообразимо, какими возможностями обладала немецкая армия.
Подумав об этом ужасе, Анджей понял, что надежды на победу просто нет, и поэтому он намеревался взять то немногое, что осталось от его армии, и вернуться в Польшу, где он планировал быть добрым и послушным королём по отношению к своим немецким соседям. Он не мог не озвучить мысли в своей голове.
— Я сдаюсь… Ты слышишь меня, Беренгар! Польша сдаётся!
(П.П: Опять?)
Польские рыцари и латники замерли на месте, когда увидели, насколько был побеждён их король. Сотни тысяч поляков отправились в Крестовый поход на Святую Землю по приказу своего короля.
Зачем им это делать? Потому что им обещали отомстить Германии после поражения византийцев. В итоге от них осталось тысяча мужчин, что стояли на этом берегу. Что касается остальной части его армии, то они были либо погребены в пустыне, либо утоплены в Средиземном море, либо развеяны по ветру, без всякой надежды вернуться домой.
Однако прежде чем король Анджей Ягеллон успел вернуться домой, ему перерезали горло сзади кинжалом. Ледяной взгляд герцога Бургундского проникал в души польских солдат, когда он бесстрашно стоял в окружении своих рыцарей и плевал на труп только что убитого им человека.
— Чёртов предатель! Любого человека здесь, который даже подумает о сдаче, после всего, что мы потеряли, постигнет та же участь, что и этого дурака. Меня не волнуют ваши ранг и титул. Мы одолеем немецкую армию или умрём, пытаясь победить. Мы не можем допустить, чтобы Святой Престол был разграблен этими варварами!
Различные силы других королевств быстро окружили польских рыцарей и латников. У них не было шансов отомстить за своего короля, и в конце концов они были вынуждены под угрозой смерти выступить против немецкой армии.
Закладка