Глава 665. Глава 665.-666. Семейная драма •
Беренгар уставился на карту на столе, которую ему подарила его третья жена Гонория. Это была грубая карта береговой линии, которая принадлежала региону, известному как Южная Африка во время его предыдущей жизни. Хотя он дал Гонории и её команде разрешение плавать хоть через весь мир и исследовать неизвестные регионы, он понятия не имел, что они доберуться до самой южной части Африки.
Уже основав ряд колоний по всей Америке, пришло время начать колонизацию нового континента. В конце концов, Африка была родиной залежей огромных ресурсов, и в это время самая южная её оконечность была малонаселенной.
Злая улыбка появилась на губах Беренгара, когда он посмотрел на ещё одну область, богатую золотом. Он был чрезвычайно взволнован перспективой завоевания этой земли и овладения её богатствами.
— Хорошо, я организую экспедицию, чтобы мы могли исследовать этот регион и забрать его себе. В конце концов, в Новом Мире всё идёт гладко. Пришло время сделать ставку на что-то другое.
Гонория кивнула с милой улыбкой на лице. Она была счастлива видеть, что её муж имел такое же мышление, как и она. Через несколько мгновений она расспросила об экспедиции, которую имел в виду Беренгар.
— Сколько войск мы приведём? Сколько судов? Как долго мы там пробудем? Как ты думаешь, мы увидим что-нибудь интересное?
Беренгар подождал, пока женщина успокоится, прежде чем объяснить свои планы относительно этой крупной экспедиции.
— Я думаю, что одной бригады должно быть достаточно, чтобы заставить местных жителей преклонить колени перед нашей мощью. Что касается судов, то небольшого флота из пяти военных кораблей и десяти грузовых судов будет достаточно. Я слышал, что наши верфи в Средиземном море производят большое количество новых судов класса «Доминион», однако для предприятия такого размера нам всё равно придётся полагаться на некоторые из старых клиперов.
Гонория кивнула головой, услышав огромный размер экспедиции. Что касается Беренгара, то он не планировал отправляться в путь ещё как минимум два месяца. Для него были важные вещи, которые нужно было сделать в Отечестве. Ещё одно предприятие так скоро после рождения его новой партии детей было не лучшей идеей. Таким образом, он передал эти мысли, поскольку Гонория была слишком взволнована для ее же блага.
— Мы не отбудем ещё два месяца или около того. В конце концов, тебе всё ещё нужно оправиться от родов, а у меня много дел, которыми я должен заняться. Так что будь терпеливой. Скоро придёт время приключений.
Такая тусклая реакция заставила молодую женщину надуться, как ребёнка, но в конечном счёте она приняла это. Хотя её команды каперов было достаточно, чтобы исследовать неизвестные регионы, этого было недостаточно, чтобы завоевать или заселить их. Из-за этого она не могла действовать опрометчиво без поддержки германской короны.
— Хорошо…
Беренгар сразу же заметил, что этот результат вызвал недовольство его жены. В ответ он отругал женщину за отсутствие заботы, которую она проявляла к своим отпрыскам.
— Тебе следует провести некоторое время с Александросом и Еленой. Ты мать, и всё же ты оставляла воспитание своего сына Линде до сих пор. Возможно, тебе стоит провести некоторое время с мальчиком и нашей новорождённой дочерью.
Такой ответ потряс Гонорию, так как она никогда по-настоящему не думала о своём отсутствии в жизни сына. Она всегда была в том или ином приключении с тех пор, как впервые родила мальчика, так думал и её муж. Это правда, что она оставила большую часть заботы о своём сыне Линде. Подумав об этом, она кивнула и приняла предложение Беренгара близко к сердцу.
— Тогда я сделаю это…
Сказав это, Гонория оставила Беренгара, чтобы продолжить его работу, и отправилась во дворец в поисках своего маленького сына. Когда она наконец нашла его, то заметила, что Александрос играет со своим сводным братом Кристоффером, который был примерно того же возраста, что и он.
Она спокойно наблюдала за двумя мальчиками, которые проводили своё свободное время, играя в солдатиков внутри дома. Она подумала, что это очень мило, что её сын был одет в маленькую немецкую армейскую форму, держа в руках игрушечные пистолеты, которые имитировали их настоящие стальные аналоги. Александрос направил свой игрушечный револьвер на брата и позвал мальчика, сделав вид, что стреляет.
— Бах! Я попал в тебя, Крис!
Светловолосый ребёнок немедленно упал на пол, притворяясь мёртвым. Тем временем Александрос выпустил воображаемый дым из своего игрушечного револьвера, проклиная воображаемого врага.
— Грязный варвар!
Несмотря на то, что он был сыном принцессы Гонории и членом династии Палеологов, мальчик играл роль немецкого солдата, сражающегося против «варвара», который принял форму католического рыцаря. Немного поиграв в мертвеца и позволив Александросу устроить сцену победы, Кристоффер поднялся со своего места с выражением зависти в глазах.
— Нет, Алекс! Ты весь день играл за Германию, теперь моя очередь!
Несмотря на протесты Кристоффера, Александрос не передумал. Вместо этого он спорил со своим сводным братом о том, кто должен играть за немцев.
— Таковы правила. Я стану немцем, а ты варваром!
Такое диковинное замечание глубоко расстроило Кристоффера, чьи щёки теперь покраснели от ярости. Сжимая кулаки, мальчик окликнул брата и оскорбил его наследие в лицо.
— Это несправедливо! Оба моих родителя немцы, но ты полукровка! Если кто и должен быть варваром, так это ты!
Очевидно, Кристоффер знал, как действовать Александросу на нервы, потому что мальчик немедленно бросил игрушечный пистолет и бросился на брата с поднятыми кулаками. Ни один из двух мальчиков должным образом не научился сражаться, кроме борьбы со своим старшим братом. Из-за этого это превратилось в комичную борьбу, поскольку обе стороны в основном схватились друг за друга и катались по земле. Александрос кричал все время.
— Забери это обратно! Забери это обратно! Я не полукровка!
Сердце Гонории чуть не разорвалось, когда она увидела, что её сына дразнят за то, что он наполовину римлянин. Она немедленно разлучила их и попыталась уладить их разногласия. Отчитывая Кристоффера за его странные слова.
— Александрос, Кристофер, вы братья! Вы не должны драться между собой! Кристоффер, невежливо называть твоего брата полукровкой. Немедленно извинись!
Однако Кристоффер отказался смягчиться по этому вопросу и немедленно выстрелил в Гонорию.
— Заткнись! Ты не моя мама! Ну и что, если я назову его полукровкой? Это правда, не так ли?
Это заявление застало Гонорию врасплох. Она схватилась за раненое сердце, услышав, как мальчик настаивает, что она не его мать. Хотя Кристоффер не был её биологическим ребёнком, она всегда относилась к другим детям Беренгара как к своим собственным, так почему же мальчик был так жесток к ней? Тем временем Александрос всё ещё пытался пробиться к брату с яростным блеском в глазах.
— Пошёл ты! Я не полукровка! Я гордый немец!
Тот факт, что её собственный сын отвергнет своё римское наследие, ещё больше оскорбил Гонорию, и она впала в депрессию. Неужели она настолько пренебрегла своим сыном, что он не хотел иметь ничего общего с ее родословной?
(П.П: Тем временем жители Франции называют себя французами хотя на самом деле были ассимилированы франками и назывались то нормандцами, бретонцами, аквитанцами и бургундитами. Считаю что в этом нет ничего такого плохого)
В конечном счёте, переполох между двумя мальчиками привлёк внимание других жён Беренгара, а Адела и Линде прибыли на место происшествия с потрясёнными выражениями лиц. Адела посмотрела на побитый вид двух мальчиков и сразу же спросила о том, что произошло.
— Что здесь происходит? Почему они такие?
Гонория с трудом сдерживала слёзы на глазах, пытаясь объяснить ситуацию другим жёнам своего мужа.
— Они подрались, потому что Кристоффер назвал Александроса полукровкой.
Это вызвало состояние замешательства в сознании Аделы, поскольку она не понимала, почему это заставило сына Гонории вести себя так жестоко. В конце концов, это была правда. Тем не менее, Линде имела приблизительное представление о том, что происходит в голове Александра.
Правда заключалась в том, что Линде всегда была материнской фигурой для Александра, заходя так далеко, что называла его своим «драгоценным мальчиком», как она называла всех сыновей Беренгара. На самом деле Гонория редко была частью жизни своего сына и оставила всё его воспитание Линде.
Гонория появлялась в жизни мальчика лишь изредка, когда возвращалась из приключений. Обычно она приходила с подарками, но потом сразу же проводила как можно больше времени со своим мужем. Из-за этого, в тот момент, когда Линде вошла на сцену, Александрос подбежал к ней и крепко обнял её, рыдая.
— Мама, Кристоффер злится на меня! Он назвал меня полукровкой!
Увидев такое, сердце Гонории чуть не разбилось. Несмотря на то, что именно она разлучила мальчиков, её собственный сын не сделал ни единой попытки довериться ей, а вместо этого назвал другую женщину «мамой», плача у неё на груди. У Линде было озадаченное выражение лица, когда она пыталась утешить мальчика и передать его биологической матери.
— Александрос, ты знаешь, что я люблю тебя, как родного сына, но сейчас ты должен быть со своей настоящей матерью. Ты ведь знаешь, что именно Гонория привела тебя в этот мир?
Александрос недоверчиво уставился на Линде, а затем перевел взгляд на Гонорию, которая выглядела так, словно вот-вот заплачет. Это правда, что у него и этой женщины были одинаковые волосы и цвет глаз, но он никогда не думал о ней как о матери, скорее как о тётке, которая иногда навещала его. Узнать, что Гонория была его настоящей матерью, разрушило всю перспективу мальчика. В его возрасте Александрос был слишком незрелым, чтобы принять правду, и вместо этого ещё больше зарылся головой в грудь Линде и отрицал реальность.
— Нет! Линде моя мама!
Услышав это, Гонория не смогла больше сдерживать слёзы и разрыдалась. Она не могла вынести вида собственного сына, называющего другую женщину «мамочкой», и поспешно сбежала со сцены. Линде попыталась окликнуть женщину, но это было бесполезно. Она уже ушла.
— Гонория, подожди!
В конечном счёте, Линде осталась присматривать за Александросом и исправлять отношения между ним и его братом. Гонория, напротив, убежала в Дворцовый сад, где плакала, как ребёнок. Единственным, кто составил ей компанию, был её старый друг Ираклий, который летел рядом с ней, когда понял, что что-то не так.
Беренгар усердно подписывал документы, когда раздался стук в дверь. Услышав это, он слегка встревожился и сразу же отверг идею кого-то развлекать.
— Не сейчас… Я занят!
Однако голос, который окликнул его, принадлежал его жене Линде, и из-за этого он сразу же изменил своё отношение, особенно когда услышал беспокойство в голосе женщины.
— Беренгар, мне бы не хотелось беспокоить тебя, когда ты занят, но это очень важно. Ты не против?
В ответ на это Беренгар вздохнул, прежде чем встать со своего места и направиться к двери. Открыв её, он с удивлением увидел, что его жена держит на руках плачущего ребёнка. Сбитый с толку такой странной сценой, Беренгар схватил мальчика и попытался успокоить его, все время расспрашивая Линде о том, что произошло.
— Что случилось? Что с ним?
Мальчик не переставал плакать, а вместо этого заливал слезами тунику Беренгара. Линде тяжело вздохнула, объясняя, что только что произошло между двумя его сыновьями.
— Очевидно, он подрался с нашим сыном Кристоффером, который назвал его полукровкой. Александрос, похоже, заблуждается, что я его биологическая мать.
В перерывах между рыданиями Александр пробормотал несколько слов, которые Беренгар едва расслышал.
— Это неправда! Я не полукровка!
Как раз, когда он собирался отругать своего сына за его действия, Линде раскрыла ещё одну интересную информацию.
— Беренгар, он заставил свою мать плакать. Я собираюсь найти Гонорию и попытаться утешить её, ты должен сказать своему сыну правду.
Такая новость привела Беренгара в лёгкую ярость, и он молча кивнул головой, давая понять рыжеволосой красавице, что она может уйти. Оставшись наедине с сыном, Беренгар свирепо посмотрел на мальчика и сурово заговорил с ним:
— Что ты сделал такого, что твоя мать заплакала?
Такая непреодолимая власть немедленно заставила мальчика прекратить плакать и посмотреть на отца с вызывающим выражением лица.
— Она не моя мать! Линде моя мама!
Услышав этот ответ, Беренгару захотелось дать мальчику пощечину, но вместо этого он немного успокоился и глубоко вздохнул, прежде чем открыть мальчику правду.
— Конечно, Линде твоя мама, как и Адела, Ясмин и Генриетта. Тем не менее, ты знаешь, что Гонория твоя настоящая мать, верно? Ты благословлён пятью мамами, каждая из которых заботится о тебе как о собственном ребёнке. Однако именно Гонория привела тебя в этот мир. Ты должен извиниться перед своей матерью и всё исправить.
Александрос озадаченно посмотрел на отца. Он с трудом понимал, что говорит ему отец.
— Если Гонория моя мать, то почему Линде вырастила меня?
Беренгар вздохнул в ответ на это, прежде чем потянуться к своему ледяному сундуку и вытащить кувшин молока, который он налил в стакан для них двоих. Сделав это, он протянул одну чашку своему сыну, одновременно отпивая из своей. Только после того, как они с Александросом почувствовали себя более комфортно, Беренгар рассказал свою историю.
— Ты не можешь винить свою мать за то, что она отсутствовала в твоей жизни. На самом деле это моя вина. Видишь ли, когда твоя мать была молодой девушкой, её держала в плену её же семья, ей никогда не разрешали покидать дворец. Она сбежала из этой жизни в молодом возрасте и совершила опасное путешествие сюда, в Куфштейн. Я некоторое время присматривал за твоей матерью, и в конце концов мы влюбились друг в друга. Она заставила меня пообещать, что я дам ей свободу, чтобы она могла исследовать мир, от которого её скрывали родители. С того дня я сделал всё возможное, чтобы сдержать это обещание, однако это было за твой счёт. В тот момент, когда она родила тебя, я должен был поставить свою ногу и заставить её вырастить тебя как ответственную мать. Тем не менее, Линде была более чем счастлива взять на себя эту роль для Гонории, и из-за этого я чувствовал себя спокойно, игнорируя последствия, которые такая вещь будет иметь для тебя. В конце концов, я не был там для тебя или твоих братьев и сестёр, как должен был быть. Однако теперь это изменится. Как ты знаешь, я беру выходные, чтобы провести время с тобой и твоими братьями и сёстрами. Я изо всех сил стараюсь быть частью вашей жизни, просто кажется, что твоя мать ещё не поняла, насколько важна семья. Она всё ещё ведет себя как маленькая девочка, которая хотела сбежать из клетки, в которую её загнали родители.
Александрос был слишком молод, чтобы правильно понять всё, что говорил ему Беренгар, но он понял суть. Таким образом, со слезами на глазах он задал отцу самый важный для него вопрос.
— Значит, я полукровка?
Беренгар усмехнулся, вытирая слёзы с глаз сына, прежде чем наполнить голову мальчика видением, которое он имел для него.
— Верно, ты лучший из обоих миров, наполовину германец, наполовину римлянин. Знаешь, давным-давно именно мой народ был варварами, а римляне смотрели на нас из своей великой цивилизации с оттенком презрения в глазах. Александрос, ты очень важен, больше, чем ты думаешь. Не буду тебе лгать, у тебя будет много братьев, Александрос. В настоящее время у тебя есть Ганс и новорожденный Брандт, чья мать Линде. А ещё у нас с Аделой двое сыновей Кристофер и младенец Франц. Мои сыновья, происходящие из Линде, и родословные Аделы однажды будут сражаться за то, чтобы стать моими преемниками. Только один будет коронован германским императором. Однако тебе суждено стать императором Византии, цивилизации, уходящей корнями в Древнюю Римскую империю. Тебе предстоит сыграть очень важную роль, а именно работать вместе со своими братьями и поддерживать баланс сил в этом мире. Ты мой сын Александрос, и поэтому я сделаю тебя императором. Твоя мать принцесса Рима, и не забывай об этом. Так что держи голову высоко и прими своё наследие. Пока ты в этом, попытайся поладить со своей матерью. Хотя она может не часто показывать это, она глубоко заботится о тебе, и твои слова причиняют ей боль.
Слёзы в глазах Александра давно исчезли, и вместо них их сменило восхищение идеей стать римским императором. По правде говоря, нынешняя Византийская империя была далека от своих предков и была скорее греческой, чем римской. Несмотря на это, они всё ещё утверждали, что являются преемниками Рима, и этого было достаточно для Беренгара.
***
Пока Беренгар утешал сына, Линде искала Гонорию, которая плакала в Дворцовых садах. С самодовольной улыбкой на лице рыжеволосая красавица объявила о своем присутствии.
— Я так и думала, что найду тебя здесь… Гонория, поговори со мной…
У византийской принцессы текли слёзы из её мятно-зелёных глаз, когда она смотрела на незваного гостя с намёком на зависть на её красивом лице.
— Он назвал тебя мамой. Ты хоть представляешь, каково это, когда твой собственный сын отвергает тебя?
Линде тяжело вздохнула, села рядом с Гонорией и крепко обняла молодую женщину. Хотя Гонория не хотела этого слышать, Линде чувствовала, что ей нужен хороший удар в штаны (п.п: так оставлю потому что ясно понятно), чтобы изменить своё беззаботное отношение.
— Ну, Гонория, я не хочу совать свой нос в твои дела, но кто, по-твоему, воспитывал мальчика до сих пор? Ты скиталась по открытому морю в поисках приключений. Всё это время я была здесь, воспитывая твоего сына. Действительно ли удивительно, что он видит во мне свою главную материнскую фигуру?
Услышав это слово, Гонория с неудовольствием прикусила губу. Она была так смущена тем, что она должна сделать, чтобы восстановить напряженные отношения, которые у неё были с сыном.
— Линде, что мне делать? Как вернуть любовь сына?
Кривая улыбка появилась на лице Линде, когда она дала женщине рядом с ней несколько столь необходимых советов.
— Почему бы тебе вместо того чтобы отправиться в предстоящую экспедицию в Африку не остаться здесь со своими детьми? У тебя такой прекрасный сын. Очень жаль, что ты не проводишь время с мальчиком.
Гонория была потрясена, услышав, что Линде так скоро узнала о её планах, и сразу же спросила, откуда эта женщина получила такую информацию.
— Как…
(П.П: Подслушка города Куфштейн. Есть всё)
Прежде чем она успела закончить фразу, Линде посмотрела на неё со снисходительным выражением лица, прежде чем посмеяться над женщиной.
— Здравствуйте, директор Имперской разведки, здесь нет ничего, чего бы я не знала!
Гонория не знала, что ответить на эти слова. В конце концов, прошло не больше часа с тех пор, как она сообщила Беренгару о своих намерениях. Естественно, Линде было известно о путешествии команды Гонории и о том, куда они отправились. Мало того, она видела карту на столе Беренгара, когда доставляла ему Александра. Она решила раскрыть этот последний бит информации в попытке подбодрить плачущую красавицу рядом с ней.
— На самом деле я узнала об этом только тогда, когда отправилась доставить твоего сына к отцу. Я видела карту на его столе и могла быстро сделать вывод о ваших планах.
Такое простое признание заставило Гонорию хихикнуть. Она не знала почему. Увидев это, Линде погладила девушку по волосам, прежде чем сделать ей комплимент.
— Ты выглядишь намного красивее, когда улыбаешься …
Гонория не знала почему, но вскоре обнаружила, что её лицо приближается к губам Линде, как будто на неё нацелился луч тягача. В конце концов, две женщины страстно поцеловались посреди Дворцового сада. Ираклий был единственным свидетелем этого и немедленно закатил глаза, прежде чем улететь, вернувшись в свои покои, где его ждала его собственная семья. Похоже, он ни о чём не беспокоился.
После того, как интимный момент между двумя женщинами закончился, Линде схватила Гонорию за руку и повела её обратно во дворец.
— Ну же, пришло время вести себя с сыном как подобает матери!
Линде не стала дожидаться ответа и вместо этого потащила Гонорию за собой. Она была полна решимости восстановить связь между матерью и сыном.
Уже основав ряд колоний по всей Америке, пришло время начать колонизацию нового континента. В конце концов, Африка была родиной залежей огромных ресурсов, и в это время самая южная её оконечность была малонаселенной.
Злая улыбка появилась на губах Беренгара, когда он посмотрел на ещё одну область, богатую золотом. Он был чрезвычайно взволнован перспективой завоевания этой земли и овладения её богатствами.
— Хорошо, я организую экспедицию, чтобы мы могли исследовать этот регион и забрать его себе. В конце концов, в Новом Мире всё идёт гладко. Пришло время сделать ставку на что-то другое.
Гонория кивнула с милой улыбкой на лице. Она была счастлива видеть, что её муж имел такое же мышление, как и она. Через несколько мгновений она расспросила об экспедиции, которую имел в виду Беренгар.
— Сколько войск мы приведём? Сколько судов? Как долго мы там пробудем? Как ты думаешь, мы увидим что-нибудь интересное?
Беренгар подождал, пока женщина успокоится, прежде чем объяснить свои планы относительно этой крупной экспедиции.
— Я думаю, что одной бригады должно быть достаточно, чтобы заставить местных жителей преклонить колени перед нашей мощью. Что касается судов, то небольшого флота из пяти военных кораблей и десяти грузовых судов будет достаточно. Я слышал, что наши верфи в Средиземном море производят большое количество новых судов класса «Доминион», однако для предприятия такого размера нам всё равно придётся полагаться на некоторые из старых клиперов.
Гонория кивнула головой, услышав огромный размер экспедиции. Что касается Беренгара, то он не планировал отправляться в путь ещё как минимум два месяца. Для него были важные вещи, которые нужно было сделать в Отечестве. Ещё одно предприятие так скоро после рождения его новой партии детей было не лучшей идеей. Таким образом, он передал эти мысли, поскольку Гонория была слишком взволнована для ее же блага.
— Мы не отбудем ещё два месяца или около того. В конце концов, тебе всё ещё нужно оправиться от родов, а у меня много дел, которыми я должен заняться. Так что будь терпеливой. Скоро придёт время приключений.
Такая тусклая реакция заставила молодую женщину надуться, как ребёнка, но в конечном счёте она приняла это. Хотя её команды каперов было достаточно, чтобы исследовать неизвестные регионы, этого было недостаточно, чтобы завоевать или заселить их. Из-за этого она не могла действовать опрометчиво без поддержки германской короны.
— Хорошо…
Беренгар сразу же заметил, что этот результат вызвал недовольство его жены. В ответ он отругал женщину за отсутствие заботы, которую она проявляла к своим отпрыскам.
— Тебе следует провести некоторое время с Александросом и Еленой. Ты мать, и всё же ты оставляла воспитание своего сына Линде до сих пор. Возможно, тебе стоит провести некоторое время с мальчиком и нашей новорождённой дочерью.
Такой ответ потряс Гонорию, так как она никогда по-настоящему не думала о своём отсутствии в жизни сына. Она всегда была в том или ином приключении с тех пор, как впервые родила мальчика, так думал и её муж. Это правда, что она оставила большую часть заботы о своём сыне Линде. Подумав об этом, она кивнула и приняла предложение Беренгара близко к сердцу.
— Тогда я сделаю это…
Сказав это, Гонория оставила Беренгара, чтобы продолжить его работу, и отправилась во дворец в поисках своего маленького сына. Когда она наконец нашла его, то заметила, что Александрос играет со своим сводным братом Кристоффером, который был примерно того же возраста, что и он.
Она спокойно наблюдала за двумя мальчиками, которые проводили своё свободное время, играя в солдатиков внутри дома. Она подумала, что это очень мило, что её сын был одет в маленькую немецкую армейскую форму, держа в руках игрушечные пистолеты, которые имитировали их настоящие стальные аналоги. Александрос направил свой игрушечный револьвер на брата и позвал мальчика, сделав вид, что стреляет.
— Бах! Я попал в тебя, Крис!
Светловолосый ребёнок немедленно упал на пол, притворяясь мёртвым. Тем временем Александрос выпустил воображаемый дым из своего игрушечного револьвера, проклиная воображаемого врага.
— Грязный варвар!
Несмотря на то, что он был сыном принцессы Гонории и членом династии Палеологов, мальчик играл роль немецкого солдата, сражающегося против «варвара», который принял форму католического рыцаря. Немного поиграв в мертвеца и позволив Александросу устроить сцену победы, Кристоффер поднялся со своего места с выражением зависти в глазах.
— Нет, Алекс! Ты весь день играл за Германию, теперь моя очередь!
Несмотря на протесты Кристоффера, Александрос не передумал. Вместо этого он спорил со своим сводным братом о том, кто должен играть за немцев.
— Таковы правила. Я стану немцем, а ты варваром!
Такое диковинное замечание глубоко расстроило Кристоффера, чьи щёки теперь покраснели от ярости. Сжимая кулаки, мальчик окликнул брата и оскорбил его наследие в лицо.
— Это несправедливо! Оба моих родителя немцы, но ты полукровка! Если кто и должен быть варваром, так это ты!
Очевидно, Кристоффер знал, как действовать Александросу на нервы, потому что мальчик немедленно бросил игрушечный пистолет и бросился на брата с поднятыми кулаками. Ни один из двух мальчиков должным образом не научился сражаться, кроме борьбы со своим старшим братом. Из-за этого это превратилось в комичную борьбу, поскольку обе стороны в основном схватились друг за друга и катались по земле. Александрос кричал все время.
— Забери это обратно! Забери это обратно! Я не полукровка!
Сердце Гонории чуть не разорвалось, когда она увидела, что её сына дразнят за то, что он наполовину римлянин. Она немедленно разлучила их и попыталась уладить их разногласия. Отчитывая Кристоффера за его странные слова.
— Александрос, Кристофер, вы братья! Вы не должны драться между собой! Кристоффер, невежливо называть твоего брата полукровкой. Немедленно извинись!
Однако Кристоффер отказался смягчиться по этому вопросу и немедленно выстрелил в Гонорию.
— Заткнись! Ты не моя мама! Ну и что, если я назову его полукровкой? Это правда, не так ли?
Это заявление застало Гонорию врасплох. Она схватилась за раненое сердце, услышав, как мальчик настаивает, что она не его мать. Хотя Кристоффер не был её биологическим ребёнком, она всегда относилась к другим детям Беренгара как к своим собственным, так почему же мальчик был так жесток к ней? Тем временем Александрос всё ещё пытался пробиться к брату с яростным блеском в глазах.
— Пошёл ты! Я не полукровка! Я гордый немец!
Тот факт, что её собственный сын отвергнет своё римское наследие, ещё больше оскорбил Гонорию, и она впала в депрессию. Неужели она настолько пренебрегла своим сыном, что он не хотел иметь ничего общего с ее родословной?
(П.П: Тем временем жители Франции называют себя французами хотя на самом деле были ассимилированы франками и назывались то нормандцами, бретонцами, аквитанцами и бургундитами. Считаю что в этом нет ничего такого плохого)
В конечном счёте, переполох между двумя мальчиками привлёк внимание других жён Беренгара, а Адела и Линде прибыли на место происшествия с потрясёнными выражениями лиц. Адела посмотрела на побитый вид двух мальчиков и сразу же спросила о том, что произошло.
— Что здесь происходит? Почему они такие?
Гонория с трудом сдерживала слёзы на глазах, пытаясь объяснить ситуацию другим жёнам своего мужа.
— Они подрались, потому что Кристоффер назвал Александроса полукровкой.
Это вызвало состояние замешательства в сознании Аделы, поскольку она не понимала, почему это заставило сына Гонории вести себя так жестоко. В конце концов, это была правда. Тем не менее, Линде имела приблизительное представление о том, что происходит в голове Александра.
Правда заключалась в том, что Линде всегда была материнской фигурой для Александра, заходя так далеко, что называла его своим «драгоценным мальчиком», как она называла всех сыновей Беренгара. На самом деле Гонория редко была частью жизни своего сына и оставила всё его воспитание Линде.
Гонория появлялась в жизни мальчика лишь изредка, когда возвращалась из приключений. Обычно она приходила с подарками, но потом сразу же проводила как можно больше времени со своим мужем. Из-за этого, в тот момент, когда Линде вошла на сцену, Александрос подбежал к ней и крепко обнял её, рыдая.
— Мама, Кристоффер злится на меня! Он назвал меня полукровкой!
Увидев такое, сердце Гонории чуть не разбилось. Несмотря на то, что именно она разлучила мальчиков, её собственный сын не сделал ни единой попытки довериться ей, а вместо этого назвал другую женщину «мамой», плача у неё на груди. У Линде было озадаченное выражение лица, когда она пыталась утешить мальчика и передать его биологической матери.
— Александрос, ты знаешь, что я люблю тебя, как родного сына, но сейчас ты должен быть со своей настоящей матерью. Ты ведь знаешь, что именно Гонория привела тебя в этот мир?
Александрос недоверчиво уставился на Линде, а затем перевел взгляд на Гонорию, которая выглядела так, словно вот-вот заплачет. Это правда, что у него и этой женщины были одинаковые волосы и цвет глаз, но он никогда не думал о ней как о матери, скорее как о тётке, которая иногда навещала его. Узнать, что Гонория была его настоящей матерью, разрушило всю перспективу мальчика. В его возрасте Александрос был слишком незрелым, чтобы принять правду, и вместо этого ещё больше зарылся головой в грудь Линде и отрицал реальность.
— Нет! Линде моя мама!
Услышав это, Гонория не смогла больше сдерживать слёзы и разрыдалась. Она не могла вынести вида собственного сына, называющего другую женщину «мамочкой», и поспешно сбежала со сцены. Линде попыталась окликнуть женщину, но это было бесполезно. Она уже ушла.
— Гонория, подожди!
В конечном счёте, Линде осталась присматривать за Александросом и исправлять отношения между ним и его братом. Гонория, напротив, убежала в Дворцовый сад, где плакала, как ребёнок. Единственным, кто составил ей компанию, был её старый друг Ираклий, который летел рядом с ней, когда понял, что что-то не так.
Беренгар усердно подписывал документы, когда раздался стук в дверь. Услышав это, он слегка встревожился и сразу же отверг идею кого-то развлекать.
— Не сейчас… Я занят!
Однако голос, который окликнул его, принадлежал его жене Линде, и из-за этого он сразу же изменил своё отношение, особенно когда услышал беспокойство в голосе женщины.
— Беренгар, мне бы не хотелось беспокоить тебя, когда ты занят, но это очень важно. Ты не против?
В ответ на это Беренгар вздохнул, прежде чем встать со своего места и направиться к двери. Открыв её, он с удивлением увидел, что его жена держит на руках плачущего ребёнка. Сбитый с толку такой странной сценой, Беренгар схватил мальчика и попытался успокоить его, все время расспрашивая Линде о том, что произошло.
— Что случилось? Что с ним?
Мальчик не переставал плакать, а вместо этого заливал слезами тунику Беренгара. Линде тяжело вздохнула, объясняя, что только что произошло между двумя его сыновьями.
— Очевидно, он подрался с нашим сыном Кристоффером, который назвал его полукровкой. Александрос, похоже, заблуждается, что я его биологическая мать.
В перерывах между рыданиями Александр пробормотал несколько слов, которые Беренгар едва расслышал.
— Это неправда! Я не полукровка!
Как раз, когда он собирался отругать своего сына за его действия, Линде раскрыла ещё одну интересную информацию.
— Беренгар, он заставил свою мать плакать. Я собираюсь найти Гонорию и попытаться утешить её, ты должен сказать своему сыну правду.
Такая новость привела Беренгара в лёгкую ярость, и он молча кивнул головой, давая понять рыжеволосой красавице, что она может уйти. Оставшись наедине с сыном, Беренгар свирепо посмотрел на мальчика и сурово заговорил с ним:
— Что ты сделал такого, что твоя мать заплакала?
Такая непреодолимая власть немедленно заставила мальчика прекратить плакать и посмотреть на отца с вызывающим выражением лица.
— Она не моя мать! Линде моя мама!
Услышав этот ответ, Беренгару захотелось дать мальчику пощечину, но вместо этого он немного успокоился и глубоко вздохнул, прежде чем открыть мальчику правду.
— Конечно, Линде твоя мама, как и Адела, Ясмин и Генриетта. Тем не менее, ты знаешь, что Гонория твоя настоящая мать, верно? Ты благословлён пятью мамами, каждая из которых заботится о тебе как о собственном ребёнке. Однако именно Гонория привела тебя в этот мир. Ты должен извиниться перед своей матерью и всё исправить.
Александрос озадаченно посмотрел на отца. Он с трудом понимал, что говорит ему отец.
— Если Гонория моя мать, то почему Линде вырастила меня?
Беренгар вздохнул в ответ на это, прежде чем потянуться к своему ледяному сундуку и вытащить кувшин молока, который он налил в стакан для них двоих. Сделав это, он протянул одну чашку своему сыну, одновременно отпивая из своей. Только после того, как они с Александросом почувствовали себя более комфортно, Беренгар рассказал свою историю.
— Ты не можешь винить свою мать за то, что она отсутствовала в твоей жизни. На самом деле это моя вина. Видишь ли, когда твоя мать была молодой девушкой, её держала в плену её же семья, ей никогда не разрешали покидать дворец. Она сбежала из этой жизни в молодом возрасте и совершила опасное путешествие сюда, в Куфштейн. Я некоторое время присматривал за твоей матерью, и в конце концов мы влюбились друг в друга. Она заставила меня пообещать, что я дам ей свободу, чтобы она могла исследовать мир, от которого её скрывали родители. С того дня я сделал всё возможное, чтобы сдержать это обещание, однако это было за твой счёт. В тот момент, когда она родила тебя, я должен был поставить свою ногу и заставить её вырастить тебя как ответственную мать. Тем не менее, Линде была более чем счастлива взять на себя эту роль для Гонории, и из-за этого я чувствовал себя спокойно, игнорируя последствия, которые такая вещь будет иметь для тебя. В конце концов, я не был там для тебя или твоих братьев и сестёр, как должен был быть. Однако теперь это изменится. Как ты знаешь, я беру выходные, чтобы провести время с тобой и твоими братьями и сёстрами. Я изо всех сил стараюсь быть частью вашей жизни, просто кажется, что твоя мать ещё не поняла, насколько важна семья. Она всё ещё ведет себя как маленькая девочка, которая хотела сбежать из клетки, в которую её загнали родители.
Александрос был слишком молод, чтобы правильно понять всё, что говорил ему Беренгар, но он понял суть. Таким образом, со слезами на глазах он задал отцу самый важный для него вопрос.
— Значит, я полукровка?
Беренгар усмехнулся, вытирая слёзы с глаз сына, прежде чем наполнить голову мальчика видением, которое он имел для него.
— Верно, ты лучший из обоих миров, наполовину германец, наполовину римлянин. Знаешь, давным-давно именно мой народ был варварами, а римляне смотрели на нас из своей великой цивилизации с оттенком презрения в глазах. Александрос, ты очень важен, больше, чем ты думаешь. Не буду тебе лгать, у тебя будет много братьев, Александрос. В настоящее время у тебя есть Ганс и новорожденный Брандт, чья мать Линде. А ещё у нас с Аделой двое сыновей Кристофер и младенец Франц. Мои сыновья, происходящие из Линде, и родословные Аделы однажды будут сражаться за то, чтобы стать моими преемниками. Только один будет коронован германским императором. Однако тебе суждено стать императором Византии, цивилизации, уходящей корнями в Древнюю Римскую империю. Тебе предстоит сыграть очень важную роль, а именно работать вместе со своими братьями и поддерживать баланс сил в этом мире. Ты мой сын Александрос, и поэтому я сделаю тебя императором. Твоя мать принцесса Рима, и не забывай об этом. Так что держи голову высоко и прими своё наследие. Пока ты в этом, попытайся поладить со своей матерью. Хотя она может не часто показывать это, она глубоко заботится о тебе, и твои слова причиняют ей боль.
Слёзы в глазах Александра давно исчезли, и вместо них их сменило восхищение идеей стать римским императором. По правде говоря, нынешняя Византийская империя была далека от своих предков и была скорее греческой, чем римской. Несмотря на это, они всё ещё утверждали, что являются преемниками Рима, и этого было достаточно для Беренгара.
***
Пока Беренгар утешал сына, Линде искала Гонорию, которая плакала в Дворцовых садах. С самодовольной улыбкой на лице рыжеволосая красавица объявила о своем присутствии.
— Я так и думала, что найду тебя здесь… Гонория, поговори со мной…
У византийской принцессы текли слёзы из её мятно-зелёных глаз, когда она смотрела на незваного гостя с намёком на зависть на её красивом лице.
— Он назвал тебя мамой. Ты хоть представляешь, каково это, когда твой собственный сын отвергает тебя?
Линде тяжело вздохнула, села рядом с Гонорией и крепко обняла молодую женщину. Хотя Гонория не хотела этого слышать, Линде чувствовала, что ей нужен хороший удар в штаны (п.п: так оставлю потому что ясно понятно), чтобы изменить своё беззаботное отношение.
— Ну, Гонория, я не хочу совать свой нос в твои дела, но кто, по-твоему, воспитывал мальчика до сих пор? Ты скиталась по открытому морю в поисках приключений. Всё это время я была здесь, воспитывая твоего сына. Действительно ли удивительно, что он видит во мне свою главную материнскую фигуру?
Услышав это слово, Гонория с неудовольствием прикусила губу. Она была так смущена тем, что она должна сделать, чтобы восстановить напряженные отношения, которые у неё были с сыном.
— Линде, что мне делать? Как вернуть любовь сына?
Кривая улыбка появилась на лице Линде, когда она дала женщине рядом с ней несколько столь необходимых советов.
— Почему бы тебе вместо того чтобы отправиться в предстоящую экспедицию в Африку не остаться здесь со своими детьми? У тебя такой прекрасный сын. Очень жаль, что ты не проводишь время с мальчиком.
Гонория была потрясена, услышав, что Линде так скоро узнала о её планах, и сразу же спросила, откуда эта женщина получила такую информацию.
— Как…
(П.П: Подслушка города Куфштейн. Есть всё)
Прежде чем она успела закончить фразу, Линде посмотрела на неё со снисходительным выражением лица, прежде чем посмеяться над женщиной.
— Здравствуйте, директор Имперской разведки, здесь нет ничего, чего бы я не знала!
Гонория не знала, что ответить на эти слова. В конце концов, прошло не больше часа с тех пор, как она сообщила Беренгару о своих намерениях. Естественно, Линде было известно о путешествии команды Гонории и о том, куда они отправились. Мало того, она видела карту на столе Беренгара, когда доставляла ему Александра. Она решила раскрыть этот последний бит информации в попытке подбодрить плачущую красавицу рядом с ней.
— На самом деле я узнала об этом только тогда, когда отправилась доставить твоего сына к отцу. Я видела карту на его столе и могла быстро сделать вывод о ваших планах.
Такое простое признание заставило Гонорию хихикнуть. Она не знала почему. Увидев это, Линде погладила девушку по волосам, прежде чем сделать ей комплимент.
— Ты выглядишь намного красивее, когда улыбаешься …
Гонория не знала почему, но вскоре обнаружила, что её лицо приближается к губам Линде, как будто на неё нацелился луч тягача. В конце концов, две женщины страстно поцеловались посреди Дворцового сада. Ираклий был единственным свидетелем этого и немедленно закатил глаза, прежде чем улететь, вернувшись в свои покои, где его ждала его собственная семья. Похоже, он ни о чём не беспокоился.
После того, как интимный момент между двумя женщинами закончился, Линде схватила Гонорию за руку и повела её обратно во дворец.
— Ну же, пришло время вести себя с сыном как подобает матери!
Линде не стала дожидаться ответа и вместо этого потащила Гонорию за собой. Она была полна решимости восстановить связь между матерью и сыном.
Закладка