Глава 342. Агрессивные переговоры с византийским императором •
Беренгар смотрел на Ветраниса взглядом полной уверенности; византийский император явно дрожал от ярости, нарастающей внутри него. Этот мелкий дворянин с запада, достигший статуса короля, завоевал сердце его единственной дочери и, скорее всего, забрал с собой её девственность. Это был сильный удар по престижу византийской императорской семьи; в конце концов, Беренгар, возможно, был самым могущественным человеком в Европе на данный момент, но он всё ещё имел ужасную родословную.
Поэтому те, кто происходил из династий, веками правивших королевствами и империями, всё ещё склонны были смотреть на него свысока, как на выскочку. Ветранис был одним из таких людей. Австрия может быть исключительно богатой и обладать огромной военной мощью по сравнению со своими соседями, но она была восходящей звездой.
Между тем Константинополь был жемчужиной востока со времён Рима. Такая былая слава ослепляла Ветраниса высокомерием, когда он имел дело с этим выскочкой королём с Запада. Особенно если учесть, что этот молодой монарх только что открыто заявил, что хочет взять Гонорию в качестве своей третьей жены.
Ветранис смотрел на раскрасневшуюся дочь, когда та услышала слова Беренгара, и заметил, что Гонория совершенно очарована австрийским королём. Думать, что его дочь влюбится по уши в грязного немца, было оскорблением условно чистого римского наследия императора.
Германские государства прошли долгий путь с точки зрения прогресса и цивилизации со времён своих варварских предков. Несмотря на это, клеймо, окружавшее германцев как диких и жестоких людей, никогда полностью не исчезало с точки зрения византийцев.
В конце концов, греко-римское население Восточной империи всё ещё претендовало на происхождение от древних римлян или, по крайней мере, знати. Имея всё это в виду, император чуть не разразился Беренгаром и его претензиями; однако Ветранис подавил свой гнев и вёл себя полу-цивилизованно, когда говорил об условиях Беренгара.
— Ба! Ты думаешь, что сможешь жениться на моей дочери в качестве третьей жены? Я знаю, что ты не католик, но ведь немецкая реформация не допускает многоженства!?!
В ответ на это самодовольная ухмылка на лице Беренгара не исчезла, когда он смело обратился к первому пункту спора императора.
— Немецкая реформация и её приверженцы верят в то, во что я им говорю верить. Если бы вы действительно изучили слово Божье и вернулись к Ветхому Завету, то увидели бы доказательство полигамии как обычной практики среди самых любимых детей Небесного Отца. Что касается нового Завета, то только в нескольких стихах упоминается многожёнство, и это строго касается членов духовенства. Что касается того, является ли это культурно совместимым с немецким образом жизни, предки моего народа практиковали полигамию в ограниченном объёме. Обычно только люди с большим статусом брали несколько жён, но мы живём в разные времена, и я не вижу причин, по которым простой человек не может взять более одной невесты, если он может обеспечить их и своих детей.
Ветранис не знал, как опровергнуть утверждения Беренгара, когда дело касалось его аргументов; он не был ни библеистом, ни историком, способным представить контраргументы. Поэтому он просто прибегал к детским оскорблениям в отношении наследия Беренгара.
— Твои предки были не более чем грязными варварами!
Услышав это, Гонория нахмурилась, прежде чем прокомментировать грубые замечания отца.
— Отец! Как …
Однако, прежде чем она смогла закончить своёзаявление, Беренгар жестоко улыбнулся и ответил остроумной репликой.
— И ваши предки были кучкой злых дегенератов, но я полагаю, что оба наших народа прошли долгий путь с точки зрения цивилизации. Я прошу вас воздержаться от оскорбления моего наследия. В конце концов, довольно скоро ваши внуки разделят его.
Ветранис едва не сорвался, услышав последнюю часть замечания Беренгара. Однако таинственный дворянин поблизости попытался успокоить нервы императора, прошептав ему на ухо несколько слов, которые могли слышать только двое мужчин. Выслушав совет своего министра, Ветранис спокойно ответил на претензии Беренгара с вымученной улыбкой на лице.
— Ты действительно веришь в это, не так ли?
Самодовольная ухмылка, расплывшаяся по лицу Беренгара, никогда не исчезала, так как она только увеличивалась в размерах каждый раз, когда он слышал речь императора, это не осталось незамеченным его гостями, и это действовало только как средство разжечь огонь в сердце Ветраниса.
Беренгар не ответил на этот вопрос, по крайней мере, не устно; он просто молча кивнул головой, зная, что такое действие ещё больше разозлит императора. Его предположения оказались верными, поскольку у Ветраниса практически пар выходил из ушей, когда он продолжал давить на Беренгара своими претензиями.
— Скажи мне, король Беренгар, почему ты так уверен, что я позволю тебе жениться на моей дочери?
В ответ на это Беренгар поднял четыре пальца, прежде чем спокойно ответить на вопрос императора.
— Есть четыре причины, по которым я точно знаю, что вы выдадите свою дочь за меня. Во-первых, теперь, когда ваш союз с Францией пошатнулся из-за исчезновения Гонории, вам нужен мощный союзник на западе. Я могу обеспечить гораздо более стабильный союз, чем мой жалкий сосед на западе. Во-вторых, я уже лишил вашу дочь целомудрия, а это значит, что найти альтернативный вариант её замужества будет практически невозможно, особенно когда ваши другие претенденты услышат, что это могущественный король Беренгар забрал у девушки её девственность. В-третьих, у вас нет власти заставить меня отказаться от неё, и я более чем готов вести войну за её руку, но, конечно, это был бы мой последний вариант, и я бы предпочёл мирную альтернативу.
После этих слов в комнате воцарилась тишина; единственным звуком, который можно было услышать, был скрежет зубов императора, когда он пытался примириться со словами Беренгара. Только через несколько мгновений министр, сопровождавший Ветраниса, заговорил по этому поводу.
— Вы сказали есть четыре причины, по которым император уступит вашим требованиям; какова последняя?
В ответ на это улыбка Беренгара наконец исчезла, и на его девственном лице появилось серьёзное выражение. Когда он это сделал, гнетущая аура заполнила комнату, когда Беренгар заговорил с властью тирана.
— Наконец, вы должны мне существенный долг, который будет трудно оплатить даже с вашей недавно приобретённой территорией. Я был бы более чем счастлив простить значительную часть этого долга в обмен на руку принцессы. Можете считать это выкупом за невесту.
Таким образом, таинственный министр начал нашептывать свой совет на ухо императору. Брак с Гонорией очень благоприятствовал фракции министра и был одной из их самых важных целей. Он мог считать небесной удачей то, что его выбрали сопровождать императора в этом путешествии в Куфштейн.
Таким образом, он сделал всё возможное, чтобы убедить императора принять условия Беренгара, тем более что Беренгар использовал дипломатию долговой ловушки, чтобы скрепить сделку. Император и его министр разговаривали вполголоса в течение нескольких минут, пока, наконец, не вернулись к столу переговоров, где молча сидели Беренгар и Гонория. Император сделал одно последнее требование, прежде чем закончить переговоры.
— Похоже, ты привёл убедительный аргумент; мой министр, похоже, поддерживает твоё решение. Тем не менее, у меня есть один спорный момент, который, я думаю, необходимо рассмотреть. Моя дочь императорская принцесса, в то время как другие твои будущие невесты занимают гораздо более низкое положение в дворянской иерархии. Сделай мою дочь своей первой женой и законной королевой Австрии, и я приму твои требования.
Император счёл это разумной просьбой и не ожидал, что Беренгар откажется. Однако, как заявил Беренгар, у него были все карты в этих переговорах, и он не собирался уступать в этом вопросе.
— Я отказываюсь… Гонория будет моей третьей женой, и это не обсуждается.
Ветранис чуть не подскочил со своего места, услышав такое дерзкое замечание. Тем не менее, он посмотрел на взгляд своего министра, прежде чем стиснуть зубы и вежливо спросить, почему Беренгар отказался от такого требования.
— Почему? Это вполне разумная просьба!
Беренгар лишь усмехнулся, впервые позволив Гонории заговорить.
— Спросите свою дочь, как она относится к правлению в качестве главной королевы Австрии…
Когда Ветранис посмотрел на Гонорию, он был удивлён, увидев, что она совершенно равнодушна к замечаниям Беренгара. Таким образом, Гонория открыто и ясно выразила свои желания отцу.
— Я не собираюсь править как Верховная королева рядом с Беренгаром. Эта задача мне не подходит; Адела гораздо лучший кандидат на такую должность. Беренгар дал мне свободу жить так, как я считаю нужным, а дела при дворе, мягко Читай на говоря, ужасны.
Прежде чем Ветранис смог ответить, Беренгар решил сообщить Ветранису о формате, который он решил сделать для своей полигамной структуры.
— Ваша дочь будет иметь официальный титул королевы, что означает, что она является второстепенной женой. Будет только одна верховная королева Австрии, которая будет править рядом со мной, и это моя невеста Адела фон Грац. В обмен на это я предлагаю матрилинейный брак, чтобы дети Гонории были членами вашей династии. Между нашими двумя государствами будет заключён союз, который, я уверен, выдержит испытание временем, и я готов освободить вас и вашу Империю от 75% её долга. Что касается выплаты оставшихся 25%, то об этом можно договориться позже. Так что вы скажите? Вы согласны на мои условия?
Ветранис задал Гонории последний вопрос своей единственной дочери, прежде чем принять решение.
— Ты действительно этого хочешь, Гонория?
В ответ на это Гонория кивнула головой с красивой улыбкой на лице, прежде чем ответить на вопрос отца.
— Больше всего на свете!
Император тяжело вздохнул, прежде чем кивнуть головой.
— Очень хорошо. Я согласен обручить свою дочь с тобой, король Беренгар; ты действительно не оставил мне другого выбора. Должен сказать, ты действительно знаешь, как получить то, что хочешь…
Беренгар ответил на слова императора искренней улыбкой на лице.
— Благодарю вас, император Ветранис, или мне следует называть вас тестем?
Однако Ветранис покачал головой и встал, услышав это. Он сказал последнее слово, прежде чем покинуть комнату.
— Это не комплимент…
Сказав это, Ветранис оставил свою дочь и её нового жениха одних в комнате; у него сильно болела голова после агрессивных переговоров, с которыми он только что имел дело. Что касается Беренгара, то он сразу же начал целоваться с Гонорией после ухода её отца. Что эти двое будут вытворять вдвоём, находясь наедине в кабинете Королевского дворца, будут знать только они.
=========
(П.П: К концу дня допилю ещё три главы. Больно я устал от лени)