Глава 507. Желания людей •
Человеческими поступками в большинстве случаев движет множество различных желаний.
Так сказать, еда — это жизненно важное желание человеческого тела, инстинктивно необходимое для выживания, и многие действия человека обусловлены едой или получением еды.
Культивирование даосских искусств, стремление к Небесному Дао, более высоким Царствам и даже жажда власти и знаний — всё это главные стимулы для культиваторов.
Можно с уверенностью сказать, что большинство поступков людей и культиваторов продиктованы в первую очередь их собственными желаниями, за исключением некоторых эмоций, которые возникают из-за долга, мечтаний и тому подобного.
Когда Чжоу Бай за раз уничтожил желания к еде и силе, будь то Янь Шань или Мэн Жоцунь, они вдруг словно потеряли цель своей жизни, и начали излучать ленивую ауру.
Янь Шань откинулся на спинку стула и подумал:
«Увы, такой высший гений, как Чжоу Бай, за несколько дней совершенствования может превзойти несколько лет моей культивации. А я ещё думал, что превосхожу его… О чём я только думал?»
Лишившись двух главных движущих сил — еды и культивирования, Янь Шань вдруг почувствовал себя незаинтересованным ни в чём и подумал:
«Если так подумать, то у меня никогда не было девушки. Может стоит вернуться в Центральный Город и завести жену, которая родит мне детей? — он вдруг повернул голову. — Мэн Жоцунь выглядит вполне неплохо.»
Он…внезапно переключился на другие желания.
С другой стороны, Мэн Жоцунь с детства поднималась с самых низов, полагаясь на свой талант, и подавляющим большинством её желаний были еда и стремление к силе, и вдруг без этих желаний она ощутила в своей жизни лишь бессмысленность.
«Одной порции, которую Чжоу Бай ест каждый день, мне хватит на десять дней или полмесяца, — Мэн Жоцунь тихонько вздохнула. — Я изо всех сил старалась продвинуться вверх и упорно тренировалась, но я не смогу сравниться с ним. По сравнению с ним я просто ничтожество. Так в чём же смысл всего того, что я сейчас делаю?»
Мэн Жоцунь положила голову прямо на стол, и выражения её лица показывало отчаяние.
Видя состояние этих двоих, Чжоу Бай постепенно обрёл ясность.
«Похоже, еда и сила действительно являются главными желаниями большинства людей, и как только эти два главных желания будут стёрты, люди превратятся в безвольные куклы. Но…»
Чжоу Бай посмотрел на Цю Синцзе. В отличие от Янь Шаня и Мэн Жоцунь, хоть в его глазах и был намёк на усталость, но он не выглядел таким же потерянным, ведь в его жизни, помимо желаний, были ещё обязанности и идеалы.
Цю Синцзе посмотрел на Чжоу Бая и вздохнул.
«По сравнению с таким мировым гением, как Чжоу Бай, я просто жаба, и боюсь, что не смогу сравниться с ним, даже если буду заниматься культивированием в течение длительного времени, — но в следующий момент в его глазах снова вспыхнул боевой дух. — В будущем мне лучше сосредоточиться на проектах Министерства Чумы и деле Гу Тяньлэ. Особенно на этом деле Гу Тяньлэ. Вред от него слишком велик, и я должен поймать его.»
Цю Синцзе пристально посмотрел на Чжоу Бая и сказал:
— Чжоу Бай, расскажи нам, как ты познакомился с Гу Тяньлэ и как начал вести с ним дела. Расскажи нам всё, что о нём знаешь.
Чжоу Бай смотрел на трёх человек и чётко понял изменения в них. В сочетании с его пониманием Диаграммы Жадности он также вынес определённые выводы.
«После стирания некоторых желаний все реагируют по-разному. Всё зависит от того, какова их изначальная личность и взгляды», — понимание этого поселило в сердце Чжоу Бая интересное чувство, как будто он играет сердцами людей по своему желанию.
«Раньше я был очень груб в применении Катастрофы Бедности и Катастрофы Глупости. Если я добавлю способность жадности, то смогу управлять сердцами людей более тонко, и хотя это состояние будет ограничено по времени, этого будет достаточно, чтобы незаметно изменить мышление человека. А что будет, если я и дальше продолжу уничтожать их желания? Станут ли они ещё более пассивными? Или будет какая-то более экстремальная реакция?»
Чжоу Бай хотел продолжить испытывать способности Диаграммы Жадности. Ему было любопытно, что произойдёт, если продолжить убирать желания. Однако его личность Чжоу Бая для этого не подходила.
Чжоу Бай уже провёл приготовления после окончания дела в городе Сиюэ. Он составил некоторые планы относительно следователей, которые могли быть посланы Небесным Двором, чтобы развеять их подозрения.
Но сегодня, когда он использовал способность жадности и почувствовал себя хорошо после экспериментов с ней, это ещё больше вдохновило Чжоу Бая и пробудило в нём любопытство.
Поэтому сейчас он принял временное решение немного изменить свой первоначальный план.
Услышав вопрос Цю Синцзе, Чжоу Бай замолчал, в его глазах мелькнул намёк на страх, и он негромко ответил:
— Пусть всё останется в прошлом. Я просто забуду про потерянные баллы, а вы, ребята, не продолжайте расследование. Оно не принесёт никаких результатов.
Увидев Чжоу Бая, похожего на испуганную жертву, Цю Синцзе сразу почувствовал, что он что-то знает, и быстро продолжил:
— Не волнуйся, Чжоу Бай. Это расследование ведёт Министерство Чумы, а руководит им Праведный Бог Министерства Чумы Истинный Владыка Ло. Для этого дела задействовано намного больше сил, чем когда-либо прежде. Даже если бы этот Гу Тяньлэ был ещё сильнее, смог бы он противостоять Небесному Двору?
Чжоу Бай, поддерживаемый Цю Синцзе, постепенно набрался храбрости и рассказал историю о том, как он познакомился с Гу Тяньлэ.
— В первый раз я увидел его во сне, — Чжоу Бай говорил с оттенком нерешительности на лице, как испуганный ребёнок. — Он мне приснился.
Цю Синцзе удивился.
— Ты действительно увидел его во сне?
Чжоу Бай сказал с болью:
— Он шептал мне во сне, передавал мне все эти злые, запретные знания и постоянно говорил, чтобы я пришёл к нему.
— Что за злые и запретные знания?
— Это все те знания об инвестировании, о богатстве, об управлении деньгами. Сначала я думал, что это был дар, но потом понял, что это часть какого-то злого ритуала.
Цю Синцзе вспомнил, что случилось с Семенами Бессмертных Богов. Некоторые из них стали сумасшедшими. Он кивнул с глубоким пониманием, достал ручку и блокнот и начал записывать.
— Будешь ли ты ещё использовать эти знания?
— Нет! Больше всего я ненавижу эти чёртовы баллы и больше никогда к ним не прикоснусь!
Цю Синцзе записал:
Участники опроса очень чувствительны к вопросу о баллах.
Цю Синцзе спросил:
— Знаешь ли ты, почему он тебе снился?
В глазах Чжоу Бая мелькнула растерянность.
— Это из-за книги, которую я нашёл, — он вдруг посмотрел на Цю Синцзе. — После того как я прочитал эту книгу днём, ночью мне приснился тот сон.
— Книга? — в глазах Цю Синцзе появилось воодушевление. Он почувствовал, что наконец-то нашёл важную зацепку, и что этот визит в город Дунхуа не был напрасным.