Глава 1351 — Сильнейшая легенда выходит на сцену! •
«Хотя результат был ожидаем, процесс оказался довольно извилистым», — когда Никчемный Дядя вернулся в зону зрителей, Утомленный Сном первым заговорил с ним.
«А… — ответил Никчемный Дядя. — Потому что противник был очень силен».
Прежде чем он смог закончить, Лебедь прервал его: «Да ладно… это всем ясно, что к такой ситуации привело твое слишком небрежное отношение. Если бы это был я, я бы использовал на нем «Убийство картонной коробки» и убил бы его во время периода слабости, после того как он использовал прием «Жизнь не продлится триста лет».
«Эх… я могу это понять… — услышав это, Семь Убийств также присоединился к разговору. — Но если бы это был я, то, проверив пределы противника и обнаружив, что у меня большое преимущество… Боюсь, что я бы сделал тот же выбор, что и Никчемный Дядя».
«Чепуха. Если бы это был ты, то лидировали бы не мы, а они», — Лебедь не проявлял никакой вежливости в общении с Семью Убийствами. По их манере разговора понятно, что они хорошо знакомы друг с другом.
«Ха-ха-ха… — Семь Убийств был простым человеком, и такой способ общения ему по душе. — Это правда… Не говоря уже о том его навыке, который позволил ему встать даже после того, как его шея была сломана, только два убийственных приема, которые он ||применил… я даже сейчас не знаю, как с ними бороться».
«Я тоже… — Никчемный Дядя пожал плечами. — Я просто положился на свои способности возрождения и регенерации, чтобы нейтрализовать урон этих двух приемов. Строго говоря… я не смог выдержать ни одного хода от Сасаки Мицуи».
«Вот почему я сказал, что ты был слишком небрежен, — продолжил Лебедь. — Способность возрождения твоих солнцезащитных очков была использована в первом же ходе, тебе следовало немедленно убить противника, пока ты был в безопасности. К счастью, последний шаг Сасаки Мицуи не лишил тебя головы, иначе погиб бы именно ты».
Его анализ очень точен (хотя и сделан задним числом). Пару минут назад, [Больной Меч — Возвращение Ласточки], которое Сасаки Мицуя использовал на грани смерти, имело весомый шанс убить Никчемного Дядю.
К сожалению… поскольку Сасаки Мицуя был отправлен в полет и оба его запястья были сломаны, траектория удара отклонилась. В конце концов, три выпада меча попали в левое плечо, правый локоть и ребра Никчемного Дяди… Хотя это и привело к тому, то вся левая рука и правое предплечье Дяди стали недееспособны, ему все же удалось отрубить противнику голову.
По сравнению с [Искусством Бессмертного Тела Больного] Сасаки Мицуи, продлевающий жизнь навык, которым обладает Никчемный Дядя, еще лучше. Хотя [Техника регенерации], которой научил его сам Пикколо, имеет недостаток в виде «большого потребления выносливости», но в критический момент этот навык, способный восстанавливать сломанные конечности и залечивать все открытые раны, может спасти жизнь.
Именно с помощью этого навыка Никчемный Дядя быстро оправился от урона, нанесенного «Возвращением ласточки», победил уже проигравшего противника и выиграл первое сражение.
«Хм… Лебедь прав, — после нескольких секунд молчания Никчемный Дядя кивнул и сказал всем. — Это была Битва авангарда с огромным преимуществом… но закончилась она шаткой победой. И все потому, что я был слишком небрежен в своих мыслях, — он остановился на полсекунды. — В первых трех раундах я продвигался слишком легко, и это заставило меня возгордиться и почти забыть, что это игра на выбывание.
«В турнире может произойти все, что угодно. Если придерживаться мысли «главное — конечная победа» и играть, как будто это обычный режим выживания, то весьма вероятно, что вас победит противник слабее вас…»
«Хотя то, что ты сказал, имеет смысл, это не имеет никакой справочной информации для следующих двух наших участников», — Князь Чжао Ин, часто немногословный, сказал своим обычным голосом и тоном. Затем он повернулся и обратил свой взор на стоявших в стороне [Небесного Скакуна] и [Наставника Чу].
В этот момент Пегас с пылким лицом выполнял бессмысленную разминку в углу. Старина Чу, с другой стороны, так нервничал, что не произнес ни слова. Никто не ведает, о чем он думает.
Один из них не знает, что значит «сдерживаться», а другой вообще не умеет сражаться… будь то поддержка или советы, все бессмысленно. По крайней мере, с точки зрения менталитета, на эту комбинацию не повлияют никакие непредвиденные факторы.
…………
[Матч начнется через 30 секунд.]
Когда прозвучал голос системы, четыре игрока обеих команд были перенесены на поле битвы.
Как упоминалось ранее, члены, которых отправил Никчемный Союз, это Небесный Скакун и Наставник Чу.
На стороне Сражающихся Царств в сражение вступят Кей Шибата и Ацуши Имагава.
«Как и ожидалось, они организовали еще один состав, который мы никак не ожидали… — увидев членов команды противника, Сасаки Мицуя в пространстве зрителей молча выругался и подумал про себя. — В предыдущих трех раундах все три сражения на стороне Никчемного Союза играли… сам Лебедь, и команда Князя Чжао Ина и Утомленного Сном… А сегодня он не только послал против меня Никчемного Дядю в первом бою, но и поменял свою позицию и вытащил скрытый козырь, Наставника Чу, в парный бой, а затем позволил Небесному Скакуну, изначально чисто одиночному игроку, ухватиться за бедро Наставника Чу…»
Подумав об этом, Сасаки Мицуя не мог не вздохнуть: «Ха… Перед игрой мы предполагали, что противник оправит на поле хотя бы одного игрока дальней дистанции или призыва… другими словами, игрока со слабым телосложением. Вот почему мы использовали разведку Имагаву как помощь самой сильной Шибате. Мы надеялись в краткий срок убить одного из противников, но кто ожидал… что другая сторона отправит такую комбинацию. Наш изначальный план не сработает. Черт возьми… Мудрый Генерал, насколько глубок твой расчет…»
Хотя мысли Сасаки Мицуи очень логичны с его точки зрения, на самом деле… он, несомненно, стал жертвой «стратегического психологического оружия» Наставника Чу.
В то же время, на поле битвы.
«Тц… Лебедь действительно вложился в последние три игры…» — пробормотал Ацуши Имагава, когда увидел состав противника.
Он хотел лично отомстить за поражение в S2, но не ожидал, что другая сторона отправит двух человек, с которыми он никогда раньше не сражался, и… одним из них был легендарный Наставник Чу.
«Я говорю… разве сейчас время зацикливаться на личных обидах?» — услышав бормотание своего товарища по команде, Кей Шибата сразу ответила.
Говоря это, она не отрывала взгляда от определенного человека, стоявшего по ту сторону барьера…
«Э-э…» — Ацуши Имагава никогда не видел, чтобы Кей Шибита говорила с таким серьезным отношением, словно столкнулась с грозным врагом. На мгновение он растерялся.
«Не теряй бдительности и сосредоточься на враге. Битва… уже началась», — когда Кей Шибата сказала это, она так и не повернула головы. Она все также неотрывно смотрела в одно место, заранее приняв оборонительную позицию.
Услышав это, Ацуши Имагава нервно сглотнул и повернул голову. Не задумываясь, он перевел взгляд на Наставника Чу.
Просто посмотрев в его глаза, Ацуши Имагава задрожал всем телом.
В этот момент Наставник Чу стоял, слегка расставив ноги и скрестив руки перед грудью. На его лице не было никакого выражения, но его суровый взгляд и тихая аура, казалось, могли проникнуть сквозь барьер, заставляя людей содрогаться под усиленным давлением.
«Что… что происходит… — две секунды спустя Ацуши Имагава шепотом спросил Кей Шибату, кривя рот в манере, близкой к чревовещанию. — Эта поза… она полна недостатков. Я вообще не чувствую никакой силы или ритма тела… но его глаза выглядят так, будто он может забрать наши жизни в любое время…»
«Не неси глупости! — прежде чем он смог закончить, Кей Шибата, уже покрывшаяся потом, прервала его тихим голосом. — Конечно, с твоим уровнем ты ничего не почувствуешь… По крайней мере, только тот, кто овладел «истощением», может понять, что его, казалось бы, «полная недостатков» поза на самом деле говорит нам: «Я могу использовать любую стойку, чтобы выполнить такой тривиальный навык, как истощение». Другими словами… он достиг того уровня, когда нужда в таких поверхностных вещах, как «стойка», отпадает. Те великолепные навыки, которые требуют полной концентрации в наших глазах, для него являются всего лишь акробатикой…»
«Ч-что… — холодный пот стекал по лицу Имагавы. — Он на самом деле… так силен… Ужасающий человек», — говоря это, он также принял оборонительную позицию.
По другую сторону барьера полный шока Наставник Чу вел внутренний монолог:
«Это плохо… это очень плохо! Я так нервничаю, что мое тело одеревенело… Я хотел притвориться расслабленным, но в итоге выгляжу так, будто у меня запор… Если так будет продолжаться, меня убьют в первое же мгновением… Противник, скорее всего, уже нацелился на меня!»