Глава 3833. Погребённые тайны. Часть 2 •
Взмахом руки Квилла вызвала частичные схемы шестикрылой формы Главного Двигателя.
— Почему башня знает, как справляться с силами эволюционировавшего человека? Почему поверхность Двигателя стала изумрудной, точно так же, как кожа Морока и Рилы?
— Чёрт, Квилла, ты куда умнее, чем я думал. — тяжело вздохнул Лит. — А я и так был высокого мнения о тебе. Но, к сожалению, это не мой секрет, и он принадлежит не мне.
Все взгляды устремились на Рифу. Влияние Лита могло изменить чары башни, но именно Первая Повелительница Пламени заложила их основу. Без неё Лит не смог бы достичь всего этого.
[Мам, я знаю, что Валерон Первый был твоим другом, но эти люди — тоже наши друзья. Им можно доверять. Ты ведь сама слышала Квиллу. После того, как они увидели всю мощь Двигателя, они уже не верят в нашу прикрывающую историю о том, как люди якобы должны направлять Духовную Магию.]
[Я знаю, мы должны были хранить псевдосовершенную форму Главного Двигателя в секрете, но это вышло не нарочно. Мы и не подозревали, что башня способна достичь такого уровня без применения Вымирaния, и уж точно не ожидали её реакции на глаза Рилы.]
[Я тоже не ожидала, и это при том, что я создала башню.] — вздохнула Менадион. — [Я не виню тебя, Элфи. Просто я не хочу запятнать память Валерона Первого. Была причина, почему он никогда не показывался на людях в своей совершенной форме.]
[Валерон хотел быть примером для всех. Он хотел доказать народу, что каждый может достичь его высот, если отдаст всего себя. Но если бы он открыл свою другую форму, люди стали бы видеть в нём не человека, а монстра, как это случилось с Литом, когда раскрылась его природа Божественного Зверя. Валерон унёс свою тайну в могилу, и я не стану той, кто её предаст.]
[Мам, речь идёт не только о короле Валероне.] — возразила Солус, проигнорировав обращение матери к ней старым именем. — [Это касается и Лита, и меня. То, что мы узнаем сегодня о наших силах, может спасти нам жизнь.]
[С твоей помощью или без, но это лишь вопрос времени, а не выбора. Я не перестану искать ответы только потому, что ты так сказала. Элизия несёт в себе те же силы, и Ралдарак тоже, а также любой ребёнок, которого я могу родить в будущем.]
Аргумент о спасении жизни дочери оказался достаточен, а упоминание будущих внуков стало избыточным.
[Что же мне делать?] — подумала Менадион, прервав мысленную связь. — [Я хочу помочь Элфи, но не хочу предать доверие Валерона. А если кто-то узнает о его истинной природе и решит выкопать тело? Если его потомков начнут преследовать?..]
Внезапно Менадион вспомнила, что способности белого ядра не передаются по наследству, и её худшие опасения развеялись.
[Тирис, скорее всего, хранит тело Валерона в склепе под Королевским Дворцом или даже в своём пространственном амулете, чтобы оно не истлело. Вряд ли какая-либо сила Могара сможет вырвать его останки у неё. Но лучше перестраховаться.]
— Должна сказать, мне обидно. — наконец произнесла Квилла, когда затянувшееся молчание стало неловким. — Неужели вы так нам не доверяете, что даже с таким пустяком вам нужно так долго решаться?
— Дело не в том, что они не доверяют тебе, Квилла Эрнас. Дело в том, что это я не доверяю. — Первая Повелительница Пламени сняла тяжесть с плеч Солус и раздавила её, как насекомое. — Ответ, который вы ищете, принадлежит не им, а только мне.
— То, что ты приняла за колебания, было уважением. Уважением к тому, кто я была и кто есть, к прошлым дружбам и клятвам, которые я храню даже за гранью смерти.
Квилла была выше Менадион, но взгляд Первой Повелительницы заставил её почувствовать себя дерзкой школьницей под взглядом строгой наставницы.
— Я приняла решение, но не могу поделиться этой информацией без разрешения того, кто может пострадать от вашей любознательности. Дайте мне минуту. Я скоро вернусь.
Менадион обернулась, хотя в этом не было нужды, и Варпнулась в другую комнату.
[Боги, как я могла быть такой глупой?] — лицо Квиллы залила краска стыда. — [Рифа создала башню, значит, это не только решение Лита и Солус. Как я могла забыть, что Рифа была ученицей Сильвервинг?]
[Так же как Баба Яга становится Асурой, Первый Магус должна превращаться в то, что зовётся совершенной формой человека. Я выставила себя дурой перед двумя Магусами, а может, и врагов нажила.]
— Салли? — позвала Менадион Хранительницу, едва оказавшись в детской.
— Сколько раз я говорила тебе не звать меня так? — недовольно фыркнула Салаарк, которая сейчас присматривала за Элизией и почти не отходила от малышки.
— Са-й! Са-й! — радостно закричала Элизия.
— Салли! — вторил Валерон Второй. — Нана!
— Вот именно. — вздохнула Повелительница и прижала малышей к себе. — Вы можете звать меня как угодно, мои Перышки.
— Извини, что отвлекаю, но мне нужно поговорить с Тирис. — Менадион склонила голову, и этого было достаточно, чтобы Салаарк поняла серьёзность ситуации.
— В чём дело, Рифа? Всё ли в порядке? — Тирис появилась, едва её имя прозвучало в комнате.
— Хочешь, я уйду? — спросила Повелительница.
— Не нужно. — Менадион мысленно поделилась своим затруднением сразу с обеими Хранительницами.
[Ты хороший друг и хороший человек, Рифа.] — сказала Тирис. — [Не волнуйся. Мой Вал не стал бы держаться за свой секрет, если бы раскрытие могло спасти хоть одну жизнь. Что до его тела, его давно нет. Оно обратилось в прах, и сотни лет назад я развеяла его по ветру.]
[Его больше нет?] — глаза Менадион расширились, отказываясь называть останки Первого Короля предметом. — [Я думала, он покоится в каменной статуе под Тронным Залом или что…]
[Что я носила его с собой повсюду?] — по щекам Тирис потекли тёплые слёзы. — [Я и носила, но в сердце. Я знала: если сохраню тело, то не смогу отпустить Валерона.]
[Боялась, что любовь превратится в одержимость и призовёт его обратно из мёртвых. Я не могла рисковать, что мои чувства свяжут душу с телом и обратят Валерона в нежить.]
[Ты знаешь, каким сильным он был духом и разумом. Если бы он стал Мерзостью из-за меня, я бы себя не простила. Так что я позволила времени и природе взять своё. От него остались лишь созданное королевство и наши воспоминания.]
— Тилис! Тилис! — малыши заметили слёзы Тирис и встревожились.
— Всё хорошо, Перышки. — мягко сказала Хранительница. — Бабушка просто грустит. Нет повода волноваться.
Но дети всё равно вырвались из рук Салаарк и перелетели к Тирис, облизывая её лицо, чтобы её утешить.
— Почему башня знает, как справляться с силами эволюционировавшего человека? Почему поверхность Двигателя стала изумрудной, точно так же, как кожа Морока и Рилы?
— Чёрт, Квилла, ты куда умнее, чем я думал. — тяжело вздохнул Лит. — А я и так был высокого мнения о тебе. Но, к сожалению, это не мой секрет, и он принадлежит не мне.
Все взгляды устремились на Рифу. Влияние Лита могло изменить чары башни, но именно Первая Повелительница Пламени заложила их основу. Без неё Лит не смог бы достичь всего этого.
[Мам, я знаю, что Валерон Первый был твоим другом, но эти люди — тоже наши друзья. Им можно доверять. Ты ведь сама слышала Квиллу. После того, как они увидели всю мощь Двигателя, они уже не верят в нашу прикрывающую историю о том, как люди якобы должны направлять Духовную Магию.]
[Я знаю, мы должны были хранить псевдосовершенную форму Главного Двигателя в секрете, но это вышло не нарочно. Мы и не подозревали, что башня способна достичь такого уровня без применения Вымирaния, и уж точно не ожидали её реакции на глаза Рилы.]
[Я тоже не ожидала, и это при том, что я создала башню.] — вздохнула Менадион. — [Я не виню тебя, Элфи. Просто я не хочу запятнать память Валерона Первого. Была причина, почему он никогда не показывался на людях в своей совершенной форме.]
[Валерон хотел быть примером для всех. Он хотел доказать народу, что каждый может достичь его высот, если отдаст всего себя. Но если бы он открыл свою другую форму, люди стали бы видеть в нём не человека, а монстра, как это случилось с Литом, когда раскрылась его природа Божественного Зверя. Валерон унёс свою тайну в могилу, и я не стану той, кто её предаст.]
[Мам, речь идёт не только о короле Валероне.] — возразила Солус, проигнорировав обращение матери к ней старым именем. — [Это касается и Лита, и меня. То, что мы узнаем сегодня о наших силах, может спасти нам жизнь.]
[С твоей помощью или без, но это лишь вопрос времени, а не выбора. Я не перестану искать ответы только потому, что ты так сказала. Элизия несёт в себе те же силы, и Ралдарак тоже, а также любой ребёнок, которого я могу родить в будущем.]
Аргумент о спасении жизни дочери оказался достаточен, а упоминание будущих внуков стало избыточным.
[Что же мне делать?] — подумала Менадион, прервав мысленную связь. — [Я хочу помочь Элфи, но не хочу предать доверие Валерона. А если кто-то узнает о его истинной природе и решит выкопать тело? Если его потомков начнут преследовать?..]
Внезапно Менадион вспомнила, что способности белого ядра не передаются по наследству, и её худшие опасения развеялись.
[Тирис, скорее всего, хранит тело Валерона в склепе под Королевским Дворцом или даже в своём пространственном амулете, чтобы оно не истлело. Вряд ли какая-либо сила Могара сможет вырвать его останки у неё. Но лучше перестраховаться.]
— Должна сказать, мне обидно. — наконец произнесла Квилла, когда затянувшееся молчание стало неловким. — Неужели вы так нам не доверяете, что даже с таким пустяком вам нужно так долго решаться?
— Дело не в том, что они не доверяют тебе, Квилла Эрнас. Дело в том, что это я не доверяю. — Первая Повелительница Пламени сняла тяжесть с плеч Солус и раздавила её, как насекомое. — Ответ, который вы ищете, принадлежит не им, а только мне.
— То, что ты приняла за колебания, было уважением. Уважением к тому, кто я была и кто есть, к прошлым дружбам и клятвам, которые я храню даже за гранью смерти.
Квилла была выше Менадион, но взгляд Первой Повелительницы заставил её почувствовать себя дерзкой школьницей под взглядом строгой наставницы.
— Я приняла решение, но не могу поделиться этой информацией без разрешения того, кто может пострадать от вашей любознательности. Дайте мне минуту. Я скоро вернусь.
Менадион обернулась, хотя в этом не было нужды, и Варпнулась в другую комнату.
[Боги, как я могла быть такой глупой?] — лицо Квиллы залила краска стыда. — [Рифа создала башню, значит, это не только решение Лита и Солус. Как я могла забыть, что Рифа была ученицей Сильвервинг?]
[Так же как Баба Яга становится Асурой, Первый Магус должна превращаться в то, что зовётся совершенной формой человека. Я выставила себя дурой перед двумя Магусами, а может, и врагов нажила.]
— Салли? — позвала Менадион Хранительницу, едва оказавшись в детской.
— Сколько раз я говорила тебе не звать меня так? — недовольно фыркнула Салаарк, которая сейчас присматривала за Элизией и почти не отходила от малышки.
— Са-й! Са-й! — радостно закричала Элизия.
— Салли! — вторил Валерон Второй. — Нана!
— Вот именно. — вздохнула Повелительница и прижала малышей к себе. — Вы можете звать меня как угодно, мои Перышки.
— Извини, что отвлекаю, но мне нужно поговорить с Тирис. — Менадион склонила голову, и этого было достаточно, чтобы Салаарк поняла серьёзность ситуации.
— В чём дело, Рифа? Всё ли в порядке? — Тирис появилась, едва её имя прозвучало в комнате.
— Хочешь, я уйду? — спросила Повелительница.
— Не нужно. — Менадион мысленно поделилась своим затруднением сразу с обеими Хранительницами.
[Ты хороший друг и хороший человек, Рифа.] — сказала Тирис. — [Не волнуйся. Мой Вал не стал бы держаться за свой секрет, если бы раскрытие могло спасти хоть одну жизнь. Что до его тела, его давно нет. Оно обратилось в прах, и сотни лет назад я развеяла его по ветру.]
[Его больше нет?] — глаза Менадион расширились, отказываясь называть останки Первого Короля предметом. — [Я думала, он покоится в каменной статуе под Тронным Залом или что…]
[Что я носила его с собой повсюду?] — по щекам Тирис потекли тёплые слёзы. — [Я и носила, но в сердце. Я знала: если сохраню тело, то не смогу отпустить Валерона.]
[Боялась, что любовь превратится в одержимость и призовёт его обратно из мёртвых. Я не могла рисковать, что мои чувства свяжут душу с телом и обратят Валерона в нежить.]
[Ты знаешь, каким сильным он был духом и разумом. Если бы он стал Мерзостью из-за меня, я бы себя не простила. Так что я позволила времени и природе взять своё. От него остались лишь созданное королевство и наши воспоминания.]
— Тилис! Тилис! — малыши заметили слёзы Тирис и встревожились.
— Всё хорошо, Перышки. — мягко сказала Хранительница. — Бабушка просто грустит. Нет повода волноваться.
Но дети всё равно вырвались из рук Салаарк и перелетели к Тирис, облизывая её лицо, чтобы её утешить.
Закладка