Глава 3688. Линия обороны. Часть 1 •
В воздухе витали бесчисленные новые и аппетитные запахи каждый раз, когда они проходили мимо ресторана или продуктовой лавки.
— Очень романтичное определение брака, — проворчала Солус, прижимая к груди Валерона Второго.
— Плохо? — мальчик спросил, указывая на Резара и пытаясь понять причину её раздражения.
— Нет, — Лит покачал головой. — У каждого есть право на собственное мнение, сын.
— Ба! — Элизия доверяла суждениям Солус и встала на её сторону.
— А это твоё мнение, юная леди, — ответил Лит.
— Ба? — девочка повернулась к Камиле, ожидая решения спора.
— Всё сложно, милая, — вздохнула та.
К ним то и дело подходили люди, и Салман всякий раз вздрагивал, боясь, что кто-то из лутян пришёл за ним.
— Успокойся, — Камила похлопала его по плечу. — Никто не причинит тебе вреда. Лит родился в Лутии, и люди здесь гордятся тем, что он их земляк. Всего несколько лет назад это тоже была маленькая деревня.
— Лутия росла вместе с успехами Лита и под его защитой. Люди восхищаются им и чувствуют себя его должниками.
— И наверняка завидуют ему, — добавил Салман. — Я не о его силе говорю. Пусть я и жил в деревнях, но трудно не заметить, что Лита окружают потрясающие женщины.
Он почтительно кивнул Солус и Камиле.
— Потрясающие? Я? — Камила и польщена, и удивлена. — Ты ещё не встречал Тисту?
— Нет. Кто это? — Салман был поражён её реакцией.
— Моя сестра, — ответил Лит. — Салман встречал только Селию, Фрию, Фалуэль и Солус.
— Как я и сказал — потрясающие женщины, — пожал плечами Резар.
— Запомни свои слова, — вздохнула Солус. — Посмотрим, не изменишь ли ты мнение позже.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Когда они прибыли в особняк Праудхаммеров, вся семья собралась, чтобы встретить новичка. Вся семья и ещё двое.
Аран и Оникс стояли в строю с остальными, разглядывая Салмана с подозрением.
А сам Резар таращился на Рену во все глаза, разинув рот, словно дохлая рыба.
Услышав, что Рена — старшая сестра Лита и мать четверых детей, он ожидал увидеть полную добродушную женщину. А не ослепительную красавицу ростом метр семьдесят, со стройной фигурой, которая округлялась лишь в самых нужных местах.
Её волосы до плеч сияли золотом на солнце, а чёрные пряди лишь подчёркивали блеск.
— Что ты здесь делаешь, братишка? — спросил Лит.
— Лилия и Леран сказали, что ты приведёшь в дом Рены красивого и опасного мужчину, брат. Я волновался за неё, — Аран изучал Салмана с помощью Видения Жизни. — Они солгали. По крайней мере насчёт красивого.
— Что, прости? — эти слова вывели Салмана из оцепенения.
Он привык быть большой рыбой в маленьком пруду и ещё не встречал равных себе. Налронд и Защитник не могли тягаться с ним внешностью, а суровое выражение лица Лита делало того скорее грозным, чем обаятельным.
— Ничего особенного, — Аран пожал плечами. — Ты слабее моего брата, а мы встречали куда более крутых парней. Моя сестра слаба телом, но не сердцем. У тебя нет шансов.
— Что?! — возмутилась Рена. — Кто это тут слаб телом?
— Ты, — не моргнув, ответил Аран. — Ты единственная из нас, кто не Пробудился, разве не так?
— Он прав, мам, — вставила Лерия, и признание соперницы лишь сильнее задевало её гордость. — Дядя Лит, тётя Тиста, Аран...
— Эй! А где мой титул? — обиделся Аран.
— Даже дядя Трион, по сути, Пробуждённый, — продолжила Лерия, игнорируя его. — Ты и Сурин единственные, кто не Пробудился. Но тётя Сурин — младенец. Это не считается.
— Уа! — возмутилась Элизия. — Ар ни шор!
— Клау та ни, — ответила Лерия, и Аран кивнул.
Элизия захихикала и выпустила дым из ноздрей с гордостью.
— Как ты поняла её бормотание? — Рена была потрясена не меньше Салмана.
— Это не бормотание, сестрёнка. Это язык Драконов, — ответил Аран.
— Драконы существуют? — Салман был в шоке.
— С каких это пор ты говоришь на языке Драконов? — Рена не могла поверить своим ушам.
— С тех пор, как дедушка Валтак жил с нами в особняке после того, как получил ранение, — в глазах Арана мелькнула грусть. — Драконы-тёти и дяди, которые навещали его, и научили нас.
— У вас есть драконы-тёти и дяди? — Салман чуть не лишился дара речи.
— Разумеется, — отмахнулась Рена. — Что сказала Элизия?
— «Эй! Я тоже младенец!» — перевела Лерия. — А я ответила: «Ты исключение».
— И такая кроха всё это поняла? — бедный Резар уставился на Элизию, как на чудовище. — Мне нужно присесть.
— Позволь помочь, — Сентон подвёл Салмана к ближайшему креслу. — Я — Сентон Праудхаммер, муж Рены и отец этих прелестных, хоть и надоедливых детей.
— Папа, ты портишь нам выход! — воскликнули близнецы, размахивая сценарием.
— Рад знакомству, господин Праудхаммер, — сказал Салман. В Сентоне не было ни силы, ни магии — обычный человек. Последняя нить здравого смысла в этом безумном мире. — Не знаю, что вы слышали обо мне, но боюсь, что это в основном правда.
— В прошлом я был подлецом. Но даже на самом дне я никогда не ухаживал за замужними женщинами или за теми, у кого есть семья. Ваша жена — и то, и другое. Лучше умереть, чем опуститься так низко, а уж ниже — тем более.
— Клянусь прахом своего народа.
Хотя это и не сильно облегчало ситуацию, но было правдой. В деревне Резаров Салман не чувствовал вины за свои поступки, ведь по его логике он делал другим мужчинам одолжение.
[Женщина, готовая нарушить обещания ради пары красивых слов и мимолётного удовольствия, недостойна быть чьей-то женой. Если не я, то всё равно нашёлся бы кто-то другой,] — думал тогда Салман.
— Лит рассказал нам твою историю, и я хочу поверить тебе, Салман. Хочу верить во вторые шансы, — сказал Сентон, умолчав о том, что Налронд пересказал всем сомнительное прошлое Резара.
Лерия и Аран восприняли это серьёзно, но не так, как Лилия и Леран. Те жили с Налрондом много лет, и их связь с ним была куда крепче. Для них Налронд был старшим братом, а значит, они никогда не простят Салмана за то, что он причинил страдания близкому им человеку.
— Я хочу, чтобы ты чувствовал себя здесь желанным гостем. Но пойми: второй шанс — это редкий дар. Если ты устроишь неприятности, третьего не будет. Я всего лишь кузнец и, возможно, ты легко справишься со мной, но я не один.
— Он говорит обо мне, — произнёс Абоминус, находясь в своей форме Пирмира, возвышаясь на два метра в холке. Его густая синяя шерсть была пересечена красными и жёлтыми полосами.
Хвост напоминал цельный кристалл, искусно огранённый, а по шее в виде гривы тянулись ледяные шипы.
— Очень романтичное определение брака, — проворчала Солус, прижимая к груди Валерона Второго.
— Плохо? — мальчик спросил, указывая на Резара и пытаясь понять причину её раздражения.
— Нет, — Лит покачал головой. — У каждого есть право на собственное мнение, сын.
— Ба! — Элизия доверяла суждениям Солус и встала на её сторону.
— А это твоё мнение, юная леди, — ответил Лит.
— Ба? — девочка повернулась к Камиле, ожидая решения спора.
— Всё сложно, милая, — вздохнула та.
К ним то и дело подходили люди, и Салман всякий раз вздрагивал, боясь, что кто-то из лутян пришёл за ним.
— Успокойся, — Камила похлопала его по плечу. — Никто не причинит тебе вреда. Лит родился в Лутии, и люди здесь гордятся тем, что он их земляк. Всего несколько лет назад это тоже была маленькая деревня.
— Лутия росла вместе с успехами Лита и под его защитой. Люди восхищаются им и чувствуют себя его должниками.
— И наверняка завидуют ему, — добавил Салман. — Я не о его силе говорю. Пусть я и жил в деревнях, но трудно не заметить, что Лита окружают потрясающие женщины.
Он почтительно кивнул Солус и Камиле.
— Потрясающие? Я? — Камила и польщена, и удивлена. — Ты ещё не встречал Тисту?
— Нет. Кто это? — Салман был поражён её реакцией.
— Моя сестра, — ответил Лит. — Салман встречал только Селию, Фрию, Фалуэль и Солус.
— Как я и сказал — потрясающие женщины, — пожал плечами Резар.
— Запомни свои слова, — вздохнула Солус. — Посмотрим, не изменишь ли ты мнение позже.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Когда они прибыли в особняк Праудхаммеров, вся семья собралась, чтобы встретить новичка. Вся семья и ещё двое.
Аран и Оникс стояли в строю с остальными, разглядывая Салмана с подозрением.
А сам Резар таращился на Рену во все глаза, разинув рот, словно дохлая рыба.
Услышав, что Рена — старшая сестра Лита и мать четверых детей, он ожидал увидеть полную добродушную женщину. А не ослепительную красавицу ростом метр семьдесят, со стройной фигурой, которая округлялась лишь в самых нужных местах.
Её волосы до плеч сияли золотом на солнце, а чёрные пряди лишь подчёркивали блеск.
— Что ты здесь делаешь, братишка? — спросил Лит.
— Лилия и Леран сказали, что ты приведёшь в дом Рены красивого и опасного мужчину, брат. Я волновался за неё, — Аран изучал Салмана с помощью Видения Жизни. — Они солгали. По крайней мере насчёт красивого.
— Что, прости? — эти слова вывели Салмана из оцепенения.
Он привык быть большой рыбой в маленьком пруду и ещё не встречал равных себе. Налронд и Защитник не могли тягаться с ним внешностью, а суровое выражение лица Лита делало того скорее грозным, чем обаятельным.
— Что?! — возмутилась Рена. — Кто это тут слаб телом?
— Ты, — не моргнув, ответил Аран. — Ты единственная из нас, кто не Пробудился, разве не так?
— Он прав, мам, — вставила Лерия, и признание соперницы лишь сильнее задевало её гордость. — Дядя Лит, тётя Тиста, Аран...
— Эй! А где мой титул? — обиделся Аран.
— Даже дядя Трион, по сути, Пробуждённый, — продолжила Лерия, игнорируя его. — Ты и Сурин единственные, кто не Пробудился. Но тётя Сурин — младенец. Это не считается.
— Уа! — возмутилась Элизия. — Ар ни шор!
— Клау та ни, — ответила Лерия, и Аран кивнул.
Элизия захихикала и выпустила дым из ноздрей с гордостью.
— Как ты поняла её бормотание? — Рена была потрясена не меньше Салмана.
— Это не бормотание, сестрёнка. Это язык Драконов, — ответил Аран.
— Драконы существуют? — Салман был в шоке.
— С каких это пор ты говоришь на языке Драконов? — Рена не могла поверить своим ушам.
— С тех пор, как дедушка Валтак жил с нами в особняке после того, как получил ранение, — в глазах Арана мелькнула грусть. — Драконы-тёти и дяди, которые навещали его, и научили нас.
— У вас есть драконы-тёти и дяди? — Салман чуть не лишился дара речи.
— Разумеется, — отмахнулась Рена. — Что сказала Элизия?
— «Эй! Я тоже младенец!» — перевела Лерия. — А я ответила: «Ты исключение».
— И такая кроха всё это поняла? — бедный Резар уставился на Элизию, как на чудовище. — Мне нужно присесть.
— Позволь помочь, — Сентон подвёл Салмана к ближайшему креслу. — Я — Сентон Праудхаммер, муж Рены и отец этих прелестных, хоть и надоедливых детей.
— Папа, ты портишь нам выход! — воскликнули близнецы, размахивая сценарием.
— Рад знакомству, господин Праудхаммер, — сказал Салман. В Сентоне не было ни силы, ни магии — обычный человек. Последняя нить здравого смысла в этом безумном мире. — Не знаю, что вы слышали обо мне, но боюсь, что это в основном правда.
— В прошлом я был подлецом. Но даже на самом дне я никогда не ухаживал за замужними женщинами или за теми, у кого есть семья. Ваша жена — и то, и другое. Лучше умереть, чем опуститься так низко, а уж ниже — тем более.
— Клянусь прахом своего народа.
Хотя это и не сильно облегчало ситуацию, но было правдой. В деревне Резаров Салман не чувствовал вины за свои поступки, ведь по его логике он делал другим мужчинам одолжение.
[Женщина, готовая нарушить обещания ради пары красивых слов и мимолётного удовольствия, недостойна быть чьей-то женой. Если не я, то всё равно нашёлся бы кто-то другой,] — думал тогда Салман.
— Лит рассказал нам твою историю, и я хочу поверить тебе, Салман. Хочу верить во вторые шансы, — сказал Сентон, умолчав о том, что Налронд пересказал всем сомнительное прошлое Резара.
Лерия и Аран восприняли это серьёзно, но не так, как Лилия и Леран. Те жили с Налрондом много лет, и их связь с ним была куда крепче. Для них Налронд был старшим братом, а значит, они никогда не простят Салмана за то, что он причинил страдания близкому им человеку.
— Я хочу, чтобы ты чувствовал себя здесь желанным гостем. Но пойми: второй шанс — это редкий дар. Если ты устроишь неприятности, третьего не будет. Я всего лишь кузнец и, возможно, ты легко справишься со мной, но я не один.
— Он говорит обо мне, — произнёс Абоминус, находясь в своей форме Пирмира, возвышаясь на два метра в холке. Его густая синяя шерсть была пересечена красными и жёлтыми полосами.
Хвост напоминал цельный кристалл, искусно огранённый, а по шее в виде гривы тянулись ледяные шипы.
Закладка