Глава 3568. Дополнительные шаги. Часть 1 •
Щенок испытал тепло объятий и радость лая, гоняясь за собственным хвостом. Маленькие птички чирикали и носились по воздуху так, словно завтра не наступит. Потому что его и не было.
Маленькие Демоны исчезали, как только их обиды находили утешение: счастье, подаренное Элизией, разрушало слабые цепи, что приковывали их к миру живых, и позволяли им уйти.
Пока отец звал потерянные души, дочь отвечала на их зов. Она давала им шанс испытать счастье, а не выплеснуть ярость.
Наблюдая, как мелкие Демоны исчезают, Элизия грустила: ей казалось, что она обрела новых друзей, которые по какой-то причине оставили её вскоре после встречи. Она ощущала их отсутствие и глазами, и сердцем.
— Они не бросили тебя, малышка, — Лит поднял Элизию на руки. — Они любят тебя и благодарны за то, что ты сделала. Они ушли, потому что должны были вернуться к своим родителям.
— Папа? — этим словом Элизия спросила: «Правда?»
— Да, милая, — кивнул Лит. — Возвращайся играть с друзьями, только не заводи больше теневых.
— Почему? — в разочаровании спросили Валерон и Шаргейн.
Для них Демоны были всего лишь милыми мистическими существами, с которыми можно поиграть. Их исчезновение не расстроило детей, ведь Элизия могла вызвать новых.
— Потому что если она устанет, то уснёт и сегодня уже не сможет с вами играть, — ответил Лит.
Шаргейн и Валерон Второй ахнули в ужасе и тут же присоединились к просьбе Лита.
Элизия чувствовала себя немного странно после пережитых эмоций своих Демонов, но её детский мозг быстро отмахнулся от этого. Особенно когда Дирал создал деревянную конструкцию, в которой сидел сам, и использовал её, чтобы сражаться с Шаргейном на равных.
— Вызов! — сказал Дирал из кабины своего деревянного боевого костюма.
— Вызов принят! — Шаргейн радостно замахал хвостом и поднялся на задние лапы.
На противоположном углу маленький Тиамат встретился лицом к лицу с таким же маленьким гуманоидным Сколлом — и начался самый милый бой на всём Могаре. Солкар был старше, но, приняв другую форму, Элизия подросла и сравнялась с ним.
— Такое часто бывает? — спросила Джирни, прижимая Дрифу к груди, пока дети валялись и бросали друг друга, и ей становилось страшно за будущее её дочери на подобных играх.
— Как он это делает? — вырвалось у Марта, подтвердив её опасения. — Как можно за считанные минуты перейти от вырезания из дерева к его оживлению? У меня есть студенты четвёртого курса, которые не могут с такой точностью формовать даже лёд с помощью водной магии.
— В защиту Дирала скажу, что оживить дерево проще, чем твёрдый свет, — попытался успокоить друга Лит. — Твой сын управляет живыми растениями, у которых уже есть своя мана и масса, иначе его ядра не хватило бы на такое.
— Ну да, легко сказать, — проворчал Март. — Ты сам так умеешь, Лит?
— Я не знаю ровным счётом ничего о контроле над растениями, Март. Может, Рисса…
— Только не смотри на меня, — ответила дриада. — Я сама пытаюсь учиться у своего одиннадцатимесячного сына пользоваться унаследованными от меня способностями.
— Теперь понятно, почему ты назвал сына Манохаром Вторым, Март, — похлопал его по спине Орион. — У него блестящее будущее.
— Пожалуйста, не называй его так, — одно упоминание этого имени заставляло Марта сдерживать крик.
— Единственное, что удерживало меня в здравом уме, пока я работал с Манохаром, — это мысль, что я могу бросить в любой момент и освободиться от него.
— А отцовство я бросить не могу и отвернуться от сына тоже, — тяжело вздохнул он. — Лит, пообещай мне, что не станешь использовать Светлое Мастерство при нём. Я не хочу узнавать, насколько глубока эта «дыра Манохара», пока в этом не возникнет крайняя необходимость.
— Обещаю, — кивнул Лит.
— Спасибо, — кивнул Март. — Следующие одиннадцать лет будут трудными, но когда Дирал поступит в академию, я смогу хоть немного отдохнуть. Будем надеяться, что он не окажется проблемным студентом, как Манохар Первый.
— А если он поступит в Белый Грифон, и тебе придётся иметь дело с ним как с сыном и как с ректором? — спросила Джирни.
— Мне срочно нужен напиток, — побледнев, ответил Март. — Что-нибудь покрепче.
— Сейчас одиннадцать утра, — заметил Орион.
— То есть прошло уже шестнадцать часов после заката, — Март развернулся и вошёл в особняк.
— Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, — сказала Джирни.
— Это бывает нечасто, — ответил Лит. — Только когда мы собираем всех малышей вместе на просторной площадке.
— То есть всегда, но с «дополнительными шагами», — проворчала Джирни.
— Ну что ты, Джирни. Посмотри на Сурин и Миллу, — Элина указала на малышек, которые сидели у импровизированного ринга и хихикали. — Думаешь, мы с Бриньей оставили бы своих дочерей там, если бы им грозила опасность?
— Вот, я покажу, — сказала Бринья, подведя Джирни ближе к игровой зоне и хлопнув в ладоши, привлекая внимание детей. — Подойдите, хочу познакомить вас с новым другом.
Драка мгновенно прекратилась, и малыши с любопытством уставились на двух женщин.
— Дети, это Дрифа, — мягко подтолкнула Джирни Бринья, и та показала малышку.
— Дрифа, — повторили Шаргейн, Валерон и Манохар Второй.
— Дифа, — постаралась Элизия.
— Она самая младшая и слабая, — продолжила Бринья. — Вы должны заботиться о ней и защищать её.
Божественные Звери и Солкар обнюхали малышку, как охотничьи псы, а Манохар Второй посмотрел на неё с сочувствием. Он слишком хорошо помнил трудности, что сопровождали жизнь в таком беспомощном теле.
Он помнил всё с самого рождения, но, к счастью для родителей, они об этом не знали.
Дрифа посмотрела на странные летающие создания пару секунд и разрыдалась.
— Прости, — сказала Бринья. — Я не ожидала, что она испугается.
— Она не испугалась, — Джирни сморщила нос от запаха. — Ей просто нужна свежая пелёнка.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Пока Джирни отдыхала в особняке Верхена, а Орион укреплял защиту дома Эрнасов, Квилла и Фрия радостно взвизгивали всякий раз, когда Дрифа хотя бы смотрела на них.
— Ты видела? Она пыталась сказать моё имя, — сказала Фрия.
— Мечтай. Это был отрыжка, — возразила Квилла.
— Отрыжка или нет, но наша Дрифа без сомнений — дочка своей матери, — проворчал Орион с притворной строгостью. — Такая маленькая, а уже плутовка.
— Без обид, папа, но она весь день только лежит на спине. С чего ты взял, что она плутовка? — спросила Квилла.
— Вот с этого, — Орион указал на радужку возле зрачков, где коричневый цвет сменился на ясный голубой. — И с этого.
Он отодвинул тонкие волосы Дрифы, показав одну жёлтую прядь.
— Ты не могла хотя бы раз дать мне победить? — фыркнул Орион.
— Это ещё ничего не значит, дорогой. У младенцев цвет глаз может меняться первые шесть месяцев, — ответила Джирни. — А эта прядь — просто элементальный знак. Значит, Дрифа связана со стихией воздуха.
— Всё равно теперь в ней есть частичка тебя, и я люблю нашу дочь ещё сильнее, — Орион поцеловал Джирни, отчего та покраснела, как девчонка.
Маленькие Демоны исчезали, как только их обиды находили утешение: счастье, подаренное Элизией, разрушало слабые цепи, что приковывали их к миру живых, и позволяли им уйти.
Пока отец звал потерянные души, дочь отвечала на их зов. Она давала им шанс испытать счастье, а не выплеснуть ярость.
Наблюдая, как мелкие Демоны исчезают, Элизия грустила: ей казалось, что она обрела новых друзей, которые по какой-то причине оставили её вскоре после встречи. Она ощущала их отсутствие и глазами, и сердцем.
— Они не бросили тебя, малышка, — Лит поднял Элизию на руки. — Они любят тебя и благодарны за то, что ты сделала. Они ушли, потому что должны были вернуться к своим родителям.
— Папа? — этим словом Элизия спросила: «Правда?»
— Да, милая, — кивнул Лит. — Возвращайся играть с друзьями, только не заводи больше теневых.
— Почему? — в разочаровании спросили Валерон и Шаргейн.
Для них Демоны были всего лишь милыми мистическими существами, с которыми можно поиграть. Их исчезновение не расстроило детей, ведь Элизия могла вызвать новых.
— Потому что если она устанет, то уснёт и сегодня уже не сможет с вами играть, — ответил Лит.
Шаргейн и Валерон Второй ахнули в ужасе и тут же присоединились к просьбе Лита.
Элизия чувствовала себя немного странно после пережитых эмоций своих Демонов, но её детский мозг быстро отмахнулся от этого. Особенно когда Дирал создал деревянную конструкцию, в которой сидел сам, и использовал её, чтобы сражаться с Шаргейном на равных.
— Вызов! — сказал Дирал из кабины своего деревянного боевого костюма.
— Вызов принят! — Шаргейн радостно замахал хвостом и поднялся на задние лапы.
На противоположном углу маленький Тиамат встретился лицом к лицу с таким же маленьким гуманоидным Сколлом — и начался самый милый бой на всём Могаре. Солкар был старше, но, приняв другую форму, Элизия подросла и сравнялась с ним.
— Такое часто бывает? — спросила Джирни, прижимая Дрифу к груди, пока дети валялись и бросали друг друга, и ей становилось страшно за будущее её дочери на подобных играх.
— Как он это делает? — вырвалось у Марта, подтвердив её опасения. — Как можно за считанные минуты перейти от вырезания из дерева к его оживлению? У меня есть студенты четвёртого курса, которые не могут с такой точностью формовать даже лёд с помощью водной магии.
— В защиту Дирала скажу, что оживить дерево проще, чем твёрдый свет, — попытался успокоить друга Лит. — Твой сын управляет живыми растениями, у которых уже есть своя мана и масса, иначе его ядра не хватило бы на такое.
— Ну да, легко сказать, — проворчал Март. — Ты сам так умеешь, Лит?
— Я не знаю ровным счётом ничего о контроле над растениями, Март. Может, Рисса…
— Только не смотри на меня, — ответила дриада. — Я сама пытаюсь учиться у своего одиннадцатимесячного сына пользоваться унаследованными от меня способностями.
— Теперь понятно, почему ты назвал сына Манохаром Вторым, Март, — похлопал его по спине Орион. — У него блестящее будущее.
— Пожалуйста, не называй его так, — одно упоминание этого имени заставляло Марта сдерживать крик.
— Единственное, что удерживало меня в здравом уме, пока я работал с Манохаром, — это мысль, что я могу бросить в любой момент и освободиться от него.
— А отцовство я бросить не могу и отвернуться от сына тоже, — тяжело вздохнул он. — Лит, пообещай мне, что не станешь использовать Светлое Мастерство при нём. Я не хочу узнавать, насколько глубока эта «дыра Манохара», пока в этом не возникнет крайняя необходимость.
— Обещаю, — кивнул Лит.
— Спасибо, — кивнул Март. — Следующие одиннадцать лет будут трудными, но когда Дирал поступит в академию, я смогу хоть немного отдохнуть. Будем надеяться, что он не окажется проблемным студентом, как Манохар Первый.
— А если он поступит в Белый Грифон, и тебе придётся иметь дело с ним как с сыном и как с ректором? — спросила Джирни.
— Мне срочно нужен напиток, — побледнев, ответил Март. — Что-нибудь покрепче.
— Сейчас одиннадцать утра, — заметил Орион.
— То есть прошло уже шестнадцать часов после заката, — Март развернулся и вошёл в особняк.
— Я всё ещё жду ответа на свой вопрос, — сказала Джирни.
— Это бывает нечасто, — ответил Лит. — Только когда мы собираем всех малышей вместе на просторной площадке.
— То есть всегда, но с «дополнительными шагами», — проворчала Джирни.
— Ну что ты, Джирни. Посмотри на Сурин и Миллу, — Элина указала на малышек, которые сидели у импровизированного ринга и хихикали. — Думаешь, мы с Бриньей оставили бы своих дочерей там, если бы им грозила опасность?
— Вот, я покажу, — сказала Бринья, подведя Джирни ближе к игровой зоне и хлопнув в ладоши, привлекая внимание детей. — Подойдите, хочу познакомить вас с новым другом.
Драка мгновенно прекратилась, и малыши с любопытством уставились на двух женщин.
— Дети, это Дрифа, — мягко подтолкнула Джирни Бринья, и та показала малышку.
— Дрифа, — повторили Шаргейн, Валерон и Манохар Второй.
— Дифа, — постаралась Элизия.
— Она самая младшая и слабая, — продолжила Бринья. — Вы должны заботиться о ней и защищать её.
Божественные Звери и Солкар обнюхали малышку, как охотничьи псы, а Манохар Второй посмотрел на неё с сочувствием. Он слишком хорошо помнил трудности, что сопровождали жизнь в таком беспомощном теле.
Он помнил всё с самого рождения, но, к счастью для родителей, они об этом не знали.
Дрифа посмотрела на странные летающие создания пару секунд и разрыдалась.
— Прости, — сказала Бринья. — Я не ожидала, что она испугается.
— Она не испугалась, — Джирни сморщила нос от запаха. — Ей просто нужна свежая пелёнка.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Пока Джирни отдыхала в особняке Верхена, а Орион укреплял защиту дома Эрнасов, Квилла и Фрия радостно взвизгивали всякий раз, когда Дрифа хотя бы смотрела на них.
— Ты видела? Она пыталась сказать моё имя, — сказала Фрия.
— Мечтай. Это был отрыжка, — возразила Квилла.
— Отрыжка или нет, но наша Дрифа без сомнений — дочка своей матери, — проворчал Орион с притворной строгостью. — Такая маленькая, а уже плутовка.
— Без обид, папа, но она весь день только лежит на спине. С чего ты взял, что она плутовка? — спросила Квилла.
— Вот с этого, — Орион указал на радужку возле зрачков, где коричневый цвет сменился на ясный голубой. — И с этого.
Он отодвинул тонкие волосы Дрифы, показав одну жёлтую прядь.
— Ты не могла хотя бы раз дать мне победить? — фыркнул Орион.
— Это ещё ничего не значит, дорогой. У младенцев цвет глаз может меняться первые шесть месяцев, — ответила Джирни. — А эта прядь — просто элементальный знак. Значит, Дрифа связана со стихией воздуха.
— Всё равно теперь в ней есть частичка тебя, и я люблю нашу дочь ещё сильнее, — Орион поцеловал Джирни, отчего та покраснела, как девчонка.
Закладка