Глава 3228. Шестерёнки Машины. Часть 1 •
Убить патриарха кровной линии означало нажить врагов во всех его потомках или, как в случае с Валтаком, ещё и во всех, кому он помог, кого обучил и воспитал. Драконы не славились щедростью, но когда дело касалось мести — им не было равных.
— Тут нет недоразумения. — Лит покачал головой. — Древо нацелилось на Солус и меня, чтобы завладеть фокусом моих омни-карманов и их содержимым. Если не верите, просто взгляните на меня с помощью Видения Души. Пожалуйста, Алея, мне нужна твоя помощь.
— Ты и Тезка — единственные, кого я знаю, кто когда-либо бывал внутри Окраины Иггдрасиля. Мне нужен безопасный способ провести всех внутрь, не рискуя потерять сознание или попасть в ловушку.
— Я знаю, что это не та же самая Окраина, из которой ты пришла, но после веков, проведённых в качестве кандидата в Летописцы, ты должна знать, как работает стандартная оборонительная система Мирового Древа и чего нам ожидать.
Алея применила Видение Души к Литу и ко всем присутствующим. Выделялись три типа людей. Те, кто знал правду и заботился о Солус, как Баба Яга и Байтра, горели яростью и держали в руках окровавленное оружие.
Те, кого интересовали только Уши, как Тезка, улыбались до ушей, сжимая артефакт, словно это был их первенец. Что же до Лита, он выглядел как монолитный гигант, объятый серебряным и синим пламенем.
Под Видением Души его тело беспрерывно менялось: то превращалось в Демон-Дракона Пустоты, окутанного синим пламенем, то в Тиамата, пылающего серебряным пламенем. Две стихии сражались за господство, и ни одна из форм не выглядела обнадёживающе.
Обе казались одержимыми идеей сжечь Могар собственным пламенем. И всё же Алея уловила разницу: серебряное пламя стремилось разрушать, тогда как синее обладало бесконечным голодом.
Алея вглядывалась в проекцию Лита как могла, но не обнаружила ни следа лжи — лишь яростную решимость.
[Помогу я ему или нет — Лит не отступит. Единственное, что изменится, это какая сторона понесёт больше потерь на начальном этапе.] — подумала она.
— Хорошо, я помогу. — Алея тяжело вздохнула. — Насколько мне известно, попасть в Окраину или выйти из неё можно только через вуаль Могара.
— Забудь об этом. Мы что-нибудь придумаем, когда поймём, с чем имеем дело. — сказал Сурт. — Мне вот интересно, какие средства есть у Мирового Древа, что делают его сильнее ярко-белого ядра вроде меня и сравнимым с Хранителем, как мой отец.
— Я как раз к этому веду. — эльфийка сделала несколько глубоких вдохов, крепко сжимая посох Иггдрасиля, чтобы прояснить мысли и ещё раз всё обдумать перед тем, как заговорить.
[Это слишком серьёзно. Я собираюсь нарушить самые священные клятвы моего народа и раскрыть секреты, позволявшие нашей общине процветать тысячелетиями. Когда я начну говорить, пути назад не будет.
Все участники спасательной миссии узнают эти тайны, и то, как они распорядятся ими дальше, будет на моей совести. Я должна быть уверена, что это верное решение.]
Она ещё раз просмотрела воспоминания Лита с разных ракурсов, затем изучила обломки доспехов Дарвена на столе.
Всё в похищении Солус носило отпечаток схем Иггдрасиля: получить желаемое и остаться незамеченным. Изменять ход событий Могара для Мирового Древа было табу, но если никто не узнает, то и вмешательства не будет.
[Лит не мог выдумать столько деталей. И если бы он действительно сумел создать совершенные доспехи Дарвена, он был бы на уровне Повелителя Пламени.]
Все её запутанные догадки рушились перед простотой фактов.
Каждое альтернативное объяснение требовало десятков «если» и «но», чтобы хоть как-то выглядеть правдоподобно. А рассказ Лита был прямым и логичным.
[Посох Иггдрасиля даёт мне ясность ума, чтобы принять правду и помогать в заговоре против Иггдрасиля. У Могара и правда странное чувство иронии.] На её губах мелькнула тонкая улыбка, и она открыла глаза.
Алея постучала своим посохом Лунной Песни по полу и создала голограмму Окраины, где провела большую часть своей жизни.
— Вот так покойное Мировое Древо, которому я служила, выстроило свои защиты. Не знаю, что изменилось у нового Древа, так что считайте это лишь общей схемой.
— И это всё? — Лит указал на голограмму, изображающую Иггдрасиль и пределы его владений. — Выглядит куда меньше, чем Окраина Налронда, но, может, это потому, что когда я туда вошёл, она уже слилась с Окраиной Сетралийе.
— Нет, не меньше. Это просто уменьшенная версия. Смотри. — Сначала Алея добавила рядом с Древом голограмму взрослого человека, и даже глазами Тиамата Литу было трудно её разглядеть.
Затем она добавила фигуру Дракона, вставшего на задние лапы.
— Это взрослый Дракон? — спросил Лит, и эльфийка кивнула. — Да чтоб меня! Вот это размеры.
— Следи за языком! — одёрнула его Джирни. — Моя малышка может и не Тиамат, и не помнить ничего из утробы, но это не те слова, которые я хочу, чтобы она слышала.
— И это ещё не всё. — Алея проигнорировала замечание Джирни и попытку Лита извиниться, снова ударив посохом по полу.
На поверхности голограммы проявились бесчисленные массивы, покрывающие её словно сложнейший инженерный проект. Все они были сосредоточены вокруг Мирового Древа и питались от него.
— Подбирайте челюсти с пола, худшее ещё впереди. — третий удар посоха вызвал десятки Деревянных Големов, каждый из которых был больше взрослого Дракона. Эльфийка объяснила группе, как они устроены и насколько сильны.
— Я и не знала об их существовании, пока Тезка не ворвался в нашу Окраину. — призналась Алея. — Эти големы избили его до полусмерти и выгнали.
— Подтверждаю. — кивнул Пожиратель Солнца. — И это при том, что я уже был гибридом в то время. Во время моего последнего набега я убедился, что базовая структура массивов с тех пор не сильно изменилась. Но прежде чем кто-то решит, что это хорошая новость, вам нужно кое-что увидеть.
Тезка поднялся и протянул Литу руку.
— Я не знаю Мастерства Света, и без голограммы то, что я собираюсь рассказать, прозвучит полным бредом. — Фюльгья ответил на безмолвный вопрос Лита.
— Почему я? Есть же Баба Яга, Алея, Сильвервинг, бабушка...
— И все они способны разглядеть моё тело своим дыхательным приёмом так, что я даже не замечу. — перебил его Тезка. — А ты нет. Я пока не Пробуждённый, но даже я почувствую, если кто-то вроде тебя полезет в мои тайны.
— И потом, я доверяю им меньше, чем тебе, младший брат. Ты единственная Мерзость среди них, и Байтра готова доверить тебе жизнь. Для меня этого достаточно, чтобы поступить так же.
— Тут нет недоразумения. — Лит покачал головой. — Древо нацелилось на Солус и меня, чтобы завладеть фокусом моих омни-карманов и их содержимым. Если не верите, просто взгляните на меня с помощью Видения Души. Пожалуйста, Алея, мне нужна твоя помощь.
— Ты и Тезка — единственные, кого я знаю, кто когда-либо бывал внутри Окраины Иггдрасиля. Мне нужен безопасный способ провести всех внутрь, не рискуя потерять сознание или попасть в ловушку.
— Я знаю, что это не та же самая Окраина, из которой ты пришла, но после веков, проведённых в качестве кандидата в Летописцы, ты должна знать, как работает стандартная оборонительная система Мирового Древа и чего нам ожидать.
Алея применила Видение Души к Литу и ко всем присутствующим. Выделялись три типа людей. Те, кто знал правду и заботился о Солус, как Баба Яга и Байтра, горели яростью и держали в руках окровавленное оружие.
Те, кого интересовали только Уши, как Тезка, улыбались до ушей, сжимая артефакт, словно это был их первенец. Что же до Лита, он выглядел как монолитный гигант, объятый серебряным и синим пламенем.
Под Видением Души его тело беспрерывно менялось: то превращалось в Демон-Дракона Пустоты, окутанного синим пламенем, то в Тиамата, пылающего серебряным пламенем. Две стихии сражались за господство, и ни одна из форм не выглядела обнадёживающе.
Обе казались одержимыми идеей сжечь Могар собственным пламенем. И всё же Алея уловила разницу: серебряное пламя стремилось разрушать, тогда как синее обладало бесконечным голодом.
Алея вглядывалась в проекцию Лита как могла, но не обнаружила ни следа лжи — лишь яростную решимость.
[Помогу я ему или нет — Лит не отступит. Единственное, что изменится, это какая сторона понесёт больше потерь на начальном этапе.] — подумала она.
— Хорошо, я помогу. — Алея тяжело вздохнула. — Насколько мне известно, попасть в Окраину или выйти из неё можно только через вуаль Могара.
— Забудь об этом. Мы что-нибудь придумаем, когда поймём, с чем имеем дело. — сказал Сурт. — Мне вот интересно, какие средства есть у Мирового Древа, что делают его сильнее ярко-белого ядра вроде меня и сравнимым с Хранителем, как мой отец.
— Я как раз к этому веду. — эльфийка сделала несколько глубоких вдохов, крепко сжимая посох Иггдрасиля, чтобы прояснить мысли и ещё раз всё обдумать перед тем, как заговорить.
[Это слишком серьёзно. Я собираюсь нарушить самые священные клятвы моего народа и раскрыть секреты, позволявшие нашей общине процветать тысячелетиями. Когда я начну говорить, пути назад не будет.
Все участники спасательной миссии узнают эти тайны, и то, как они распорядятся ими дальше, будет на моей совести. Я должна быть уверена, что это верное решение.]
Она ещё раз просмотрела воспоминания Лита с разных ракурсов, затем изучила обломки доспехов Дарвена на столе.
Всё в похищении Солус носило отпечаток схем Иггдрасиля: получить желаемое и остаться незамеченным. Изменять ход событий Могара для Мирового Древа было табу, но если никто не узнает, то и вмешательства не будет.
[Лит не мог выдумать столько деталей. И если бы он действительно сумел создать совершенные доспехи Дарвена, он был бы на уровне Повелителя Пламени.]
Все её запутанные догадки рушились перед простотой фактов.
[Посох Иггдрасиля даёт мне ясность ума, чтобы принять правду и помогать в заговоре против Иггдрасиля. У Могара и правда странное чувство иронии.] На её губах мелькнула тонкая улыбка, и она открыла глаза.
Алея постучала своим посохом Лунной Песни по полу и создала голограмму Окраины, где провела большую часть своей жизни.
— Вот так покойное Мировое Древо, которому я служила, выстроило свои защиты. Не знаю, что изменилось у нового Древа, так что считайте это лишь общей схемой.
— И это всё? — Лит указал на голограмму, изображающую Иггдрасиль и пределы его владений. — Выглядит куда меньше, чем Окраина Налронда, но, может, это потому, что когда я туда вошёл, она уже слилась с Окраиной Сетралийе.
— Нет, не меньше. Это просто уменьшенная версия. Смотри. — Сначала Алея добавила рядом с Древом голограмму взрослого человека, и даже глазами Тиамата Литу было трудно её разглядеть.
Затем она добавила фигуру Дракона, вставшего на задние лапы.
— Это взрослый Дракон? — спросил Лит, и эльфийка кивнула. — Да чтоб меня! Вот это размеры.
— Следи за языком! — одёрнула его Джирни. — Моя малышка может и не Тиамат, и не помнить ничего из утробы, но это не те слова, которые я хочу, чтобы она слышала.
— И это ещё не всё. — Алея проигнорировала замечание Джирни и попытку Лита извиниться, снова ударив посохом по полу.
На поверхности голограммы проявились бесчисленные массивы, покрывающие её словно сложнейший инженерный проект. Все они были сосредоточены вокруг Мирового Древа и питались от него.
— Подбирайте челюсти с пола, худшее ещё впереди. — третий удар посоха вызвал десятки Деревянных Големов, каждый из которых был больше взрослого Дракона. Эльфийка объяснила группе, как они устроены и насколько сильны.
— Я и не знала об их существовании, пока Тезка не ворвался в нашу Окраину. — призналась Алея. — Эти големы избили его до полусмерти и выгнали.
— Подтверждаю. — кивнул Пожиратель Солнца. — И это при том, что я уже был гибридом в то время. Во время моего последнего набега я убедился, что базовая структура массивов с тех пор не сильно изменилась. Но прежде чем кто-то решит, что это хорошая новость, вам нужно кое-что увидеть.
Тезка поднялся и протянул Литу руку.
— Я не знаю Мастерства Света, и без голограммы то, что я собираюсь рассказать, прозвучит полным бредом. — Фюльгья ответил на безмолвный вопрос Лита.
— Почему я? Есть же Баба Яга, Алея, Сильвервинг, бабушка...
— И все они способны разглядеть моё тело своим дыхательным приёмом так, что я даже не замечу. — перебил его Тезка. — А ты нет. Я пока не Пробуждённый, но даже я почувствую, если кто-то вроде тебя полезет в мои тайны.
— И потом, я доверяю им меньше, чем тебе, младший брат. Ты единственная Мерзость среди них, и Байтра готова доверить тебе жизнь. Для меня этого достаточно, чтобы поступить так же.
Закладка