Глава 3182. Башни Магов. Часть 2 •
Земная мать Дерека ничего не сделала, чтобы защитить его и Карла от издевательств, пока был жив Эцио.
После его смерти она вычеркнула своих детей из жизни, обвиняя их в своих несчастьях и ненавидя за то, что они получили две трети наследства, которое она считала полностью своим.
Именно поэтому Дерек и забыл её имя.
Она не была для него человеком, а значит, не заслуживала имени.
К тому же Дерек считал эти чувства любви и принятия слабостью, а слабость была непростительным грехом.
Если бы не голод, Пустота никогда бы не вошёл в «Материнские Объятия», каким бы нужным оно ни было. Конструкт сомкнул руки, прижимая небольшую фигуру Мерзости к своей груди.
Заклинание сосредоточило мировую энергию на Дереке, одновременно вытягивая питательные вещества из земли и беря свежую воду из ручья. «Материнские Объятия» также понемногу высасывали жизненные силы поблизости, но делали это мягко и бережно, чтобы оптимизировать потребление и не потерять ни капли энергии.
— Мамочка. — Дерек даже не помнил, когда в последний раз произносил это слово, но, окружённый этим теплом, он забыл все свои обиды.
Он даже не задумывался, для чего нужны были питательные вещества и вода, ведь его тело не имело ни плоти, ни крови.
Он больше не был голоден и впервые с того момента, как очнулся в тайнике Видуна, был в покое. Мировая энергия стабилизировала его форму Мерзости, а «Материнские Объятия» наполнили человеческую сторону всем, что было нужно для восстановления.
После изнуряющих дней постоянной борьбы Дерек погрузился в сон, длившийся до следующего утра. Он проснулся на рассвете, поражённый тем, как долго держалось заклинание, и тем, что ему удалось избежать мучительного голода всю ночь.
— Это невероятно! — сказал он, глядя на своё отражение в воде.
Его черты стали гораздо более чёткими, почти полностью напоминая его человеческий облик на Земле. Единственным отличием были волосы из пламени и глаза, светившиеся чистым белым светом Тления, без следа красного или чёрного.
— Я не знаю, что произошло, но чувствую себя намного сильнее, чем раньше. Даже голод значительно ослаб. — Человеческая сторона, наконец, исцелилась, и все жизненные силы были восстановлены, а значит, стороне Мерзости больше не нужно было постоянно подпитывать человеческую жизнь. Энергопотребление сильно сократилось.
Даже Рагнарёк словно возродился. После целого дня отдыха ножны снова стали полностью красными.
Хаос был изгнан, а обильная мировая энергия вернула силовые ядра гневного клинка и Двойного Лезвия к пику их состояния.
— Ладно. И что теперь? Есть ли какие-то изменения в планах после этого усиления? — он взял в руку Рагнарёк, ожидая голограмму, но ничего не произошло. — Эй? Есть тут кто-нибудь?
Он постучал по ножнам.
[Нет! Чёрт, нет!] — Пустопёрый тоже заснул, но, проснувшись, обнаружил себя куда слабее, чем раньше.
Приток силы от гейзера маны восстановил его тело, но за это пришлось заплатить. Три жизненные силы теперь кристаллизовались в своей нынешней форме. Стороне Божественного Зверя больше не нужно было прикладывать усилий, чтобы предотвратить превращения, потому что они стали невозможны.
Оставалась лишь слабая нить, соединяющая три аспекта жизненной силы Лита. Теперь Пустота был по-настоящему один, и если Пустопёрый не найдёт способ вернуться к прежнему состоянию, эта нить будет единственным, что отделяет Лита от того, чтобы окончательно стать Мерзостью.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Королевство Грифона, регион Эскар, плато Мирена, в то же время.
Красная Мать связалась с Первым Магусом и попросила её встретиться в Сильверкипе — тайном убежище Сильвервинг, где та занималась исследованием башенного мастерства. К большому неудовольствию Бабы Яги, добраться до подруги оказалось нелегко, и ей пришлось оставить множество сообщений, прежде чем получить ответ.
Именно поэтому, выходя из своей башни, Красная Мать предстала в облике Карги с самым недовольным выражением лица, какое только можно было увидеть.
После того как она узнала правду о пропаже Лита и Солус, Баба Яга извинилась и покинула особняк Верхенов.
[Я не могу сообщить это Лохре через амулет. Лучше сделаю это лично, чтобы при необходимости заткнуть ей рот и не позволить броситься за Элфин, как безумной, пока я не закончу объяснять.]
— Извини, что заставила ждать, но…
— Закрой рот и слушай! — чем бы ни занималась Сильвервинг, Бабу Ягу это не интересовало.
Она рассказала всё, что узнала от Камилы, Рики и из собственного анализа обломков Дарвен-брони Летописца. В конце она воспроизвела Королевский Эдикт о поиске Лита, чтобы Лохра поняла, насколько серьёзна ситуация.
— Я бы с удовольствием обругала тебя так, чтобы уши завяли, поставила на колени и отшлёпала до красноты за то, что ты изолировалась, как чёртов лич, но это подождёт.
Лохра Сильвервинг смотрела на свой коммуникатор так, будто тот её предал. Она давно научилась подключаться к частотам публичных объявлений сети Совета Пробуждённых, но слушала их редко.
От Королей до простых людей, от представителей пяти рас до последних учеников — все знали о пропаже Лита. Все, кроме Сильвервинг.
— Ты меня слушаешь или мне врезать, чтобы привести в чувство? — прорычала Карга.
— Слушаю, но ты же сказала заткнуться! Определись уже, ради богов! — огрызнулась Лохра.
— Я имела в виду до того, как закончу говорить, а не навсегда. Чёртовы дети. Всегда всё воспринимают буквально, — проворчала Баба Яга. — Ну, и что ты собираешься делать?
— То, что должна. — Сильвервинг поднялась. — Я собираюсь искать Элфин и…
— А потом что? — снова перебила её Карга. — Ты всего лишь Пробуждённая с ярко-белым ядром. Внутри Окраины Мировое Древо так же сильно, как Хранитель, иначе клянусь своей морщинистой задницей, Солус уже давно сбежала бы сама.
Она подчеркнула новое имя Элфин, сверля взглядом Лохру.
— У меня есть башня, один Всадник, и все мои Перворождённые готовы следовать за мной в бой, но даже у меня нет шансов против Иггдрасиля. С чего ты взяла, что сможешь сделать лучше?
— Возможно, не смогу, но хотя бы попробую! — Лохра с яростью ударила кулаком по столу. — Я не оставлю Элфин в лианах этого безумца без борьбы. Мы обе знаем, как думают Мировые Древа.
— Они никогда не будут использовать башню Рифы, ведь знают, что она запрограммирована служить Элфин… то есть Солус, а не тому, кто её запечатлеет. Более того, даже если Древо сумеет скопировать башню Рифы, оно не отпустит Солус.
— Если кто-то другой захватит её, они смогут создать ещё больше башен и, возможно, даже обнаружат слабые места башни Иггдрасиля. Не говоря уже о том, что Древу придётся постоянно оглядываться из-за Элфин. Она не из тех, кто прощает.
После его смерти она вычеркнула своих детей из жизни, обвиняя их в своих несчастьях и ненавидя за то, что они получили две трети наследства, которое она считала полностью своим.
Именно поэтому Дерек и забыл её имя.
Она не была для него человеком, а значит, не заслуживала имени.
К тому же Дерек считал эти чувства любви и принятия слабостью, а слабость была непростительным грехом.
Если бы не голод, Пустота никогда бы не вошёл в «Материнские Объятия», каким бы нужным оно ни было. Конструкт сомкнул руки, прижимая небольшую фигуру Мерзости к своей груди.
Заклинание сосредоточило мировую энергию на Дереке, одновременно вытягивая питательные вещества из земли и беря свежую воду из ручья. «Материнские Объятия» также понемногу высасывали жизненные силы поблизости, но делали это мягко и бережно, чтобы оптимизировать потребление и не потерять ни капли энергии.
— Мамочка. — Дерек даже не помнил, когда в последний раз произносил это слово, но, окружённый этим теплом, он забыл все свои обиды.
Он даже не задумывался, для чего нужны были питательные вещества и вода, ведь его тело не имело ни плоти, ни крови.
Он больше не был голоден и впервые с того момента, как очнулся в тайнике Видуна, был в покое. Мировая энергия стабилизировала его форму Мерзости, а «Материнские Объятия» наполнили человеческую сторону всем, что было нужно для восстановления.
После изнуряющих дней постоянной борьбы Дерек погрузился в сон, длившийся до следующего утра. Он проснулся на рассвете, поражённый тем, как долго держалось заклинание, и тем, что ему удалось избежать мучительного голода всю ночь.
— Это невероятно! — сказал он, глядя на своё отражение в воде.
Его черты стали гораздо более чёткими, почти полностью напоминая его человеческий облик на Земле. Единственным отличием были волосы из пламени и глаза, светившиеся чистым белым светом Тления, без следа красного или чёрного.
— Я не знаю, что произошло, но чувствую себя намного сильнее, чем раньше. Даже голод значительно ослаб. — Человеческая сторона, наконец, исцелилась, и все жизненные силы были восстановлены, а значит, стороне Мерзости больше не нужно было постоянно подпитывать человеческую жизнь. Энергопотребление сильно сократилось.
Даже Рагнарёк словно возродился. После целого дня отдыха ножны снова стали полностью красными.
Хаос был изгнан, а обильная мировая энергия вернула силовые ядра гневного клинка и Двойного Лезвия к пику их состояния.
— Ладно. И что теперь? Есть ли какие-то изменения в планах после этого усиления? — он взял в руку Рагнарёк, ожидая голограмму, но ничего не произошло. — Эй? Есть тут кто-нибудь?
Он постучал по ножнам.
[Нет! Чёрт, нет!] — Пустопёрый тоже заснул, но, проснувшись, обнаружил себя куда слабее, чем раньше.
Приток силы от гейзера маны восстановил его тело, но за это пришлось заплатить. Три жизненные силы теперь кристаллизовались в своей нынешней форме. Стороне Божественного Зверя больше не нужно было прикладывать усилий, чтобы предотвратить превращения, потому что они стали невозможны.
Оставалась лишь слабая нить, соединяющая три аспекта жизненной силы Лита. Теперь Пустота был по-настоящему один, и если Пустопёрый не найдёт способ вернуться к прежнему состоянию, эта нить будет единственным, что отделяет Лита от того, чтобы окончательно стать Мерзостью.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Королевство Грифона, регион Эскар, плато Мирена, в то же время.
Красная Мать связалась с Первым Магусом и попросила её встретиться в Сильверкипе — тайном убежище Сильвервинг, где та занималась исследованием башенного мастерства. К большому неудовольствию Бабы Яги, добраться до подруги оказалось нелегко, и ей пришлось оставить множество сообщений, прежде чем получить ответ.
Именно поэтому, выходя из своей башни, Красная Мать предстала в облике Карги с самым недовольным выражением лица, какое только можно было увидеть.
После того как она узнала правду о пропаже Лита и Солус, Баба Яга извинилась и покинула особняк Верхенов.
[Я не могу сообщить это Лохре через амулет. Лучше сделаю это лично, чтобы при необходимости заткнуть ей рот и не позволить броситься за Элфин, как безумной, пока я не закончу объяснять.]
— Извини, что заставила ждать, но…
— Закрой рот и слушай! — чем бы ни занималась Сильвервинг, Бабу Ягу это не интересовало.
Она рассказала всё, что узнала от Камилы, Рики и из собственного анализа обломков Дарвен-брони Летописца. В конце она воспроизвела Королевский Эдикт о поиске Лита, чтобы Лохра поняла, насколько серьёзна ситуация.
— Я бы с удовольствием обругала тебя так, чтобы уши завяли, поставила на колени и отшлёпала до красноты за то, что ты изолировалась, как чёртов лич, но это подождёт.
Лохра Сильвервинг смотрела на свой коммуникатор так, будто тот её предал. Она давно научилась подключаться к частотам публичных объявлений сети Совета Пробуждённых, но слушала их редко.
От Королей до простых людей, от представителей пяти рас до последних учеников — все знали о пропаже Лита. Все, кроме Сильвервинг.
— Ты меня слушаешь или мне врезать, чтобы привести в чувство? — прорычала Карга.
— Слушаю, но ты же сказала заткнуться! Определись уже, ради богов! — огрызнулась Лохра.
— Я имела в виду до того, как закончу говорить, а не навсегда. Чёртовы дети. Всегда всё воспринимают буквально, — проворчала Баба Яга. — Ну, и что ты собираешься делать?
— То, что должна. — Сильвервинг поднялась. — Я собираюсь искать Элфин и…
— А потом что? — снова перебила её Карга. — Ты всего лишь Пробуждённая с ярко-белым ядром. Внутри Окраины Мировое Древо так же сильно, как Хранитель, иначе клянусь своей морщинистой задницей, Солус уже давно сбежала бы сама.
Она подчеркнула новое имя Элфин, сверля взглядом Лохру.
— У меня есть башня, один Всадник, и все мои Перворождённые готовы следовать за мной в бой, но даже у меня нет шансов против Иггдрасиля. С чего ты взяла, что сможешь сделать лучше?
— Возможно, не смогу, но хотя бы попробую! — Лохра с яростью ударила кулаком по столу. — Я не оставлю Элфин в лианах этого безумца без борьбы. Мы обе знаем, как думают Мировые Древа.
— Они никогда не будут использовать башню Рифы, ведь знают, что она запрограммирована служить Элфин… то есть Солус, а не тому, кто её запечатлеет. Более того, даже если Древо сумеет скопировать башню Рифы, оно не отпустит Солус.
— Если кто-то другой захватит её, они смогут создать ещё больше башен и, возможно, даже обнаружат слабые места башни Иггдрасиля. Не говоря уже о том, что Древу придётся постоянно оглядываться из-за Элфин. Она не из тех, кто прощает.
Закладка