Глава 2411. Реликвии прошлого. Часть 1 •
Тролли в передних рядах попадали на землю, сбивая с ног тех, кто шёл следом. Светлый элемент, распространившийся от Поля Исцеления, обострил их голод до такой степени, что они обратились друг против друга, поедая даже своих сородичей.
— Неплохой трюк, но и у меня есть парочка своих, — прогремел голос, когда столп огня, больше самой Солус, обрушился на неё сверху, сбивая с ног.
С неба медленно спускался Балор, выпуская ещё больше стихийных зарядов из своих жёлтых и красных глаз. Они были расположены по горизонтали, как у человека, — неслыханное явление.
У Балоров может быть до трёх стихийных глаз, и появлялись они в любом месте лица, но не так. Его тело было кроваво-красным, покрытым чешуёй и мускулами, с огромными перепончатыми крыльями.
Солус удивилась, но осталась невредимой. Благодаря массе её тела и броне Пустоты, столп больше ударил по её самолюбию, чем по телу. Доминирование ослабило урон, и её глаза вспыхнули красным светом.
У Солус не было видимых прядей в волосах, но существо чувствовало, как она поглощает стихии вокруг, подобно самой расе Балоров.
На деле это происходило благодаря Злым Глазам, встроенным в Посох Мудреца у неё на шее, но тот скрывался под золотой бронёй.
— Интересно, — проговорил Балор. Его голос напоминал грохот камнепада, но интонации были вежливыми.
— Похоже, у нас с тобой много общего. Ты станешь отличной матерью для моих детей.
Стоило ему войти в пределы гейзера, как его тело начало сжиматься, но мощь — расти.
— Да чтоб меня!.. — выругалась Солус, когда крылья Балора вспыхнули стихиями, а из его спины проросла вторая пара.
Его глаза раздвоились: красный, жёлтый, синий и оранжевый, а цвет крыльев соответствовал этим стихиям. Кожа стала бледно-голубой, а волосы — серебристыми.
Совершенство его тела можно было описать лишь как чудо природы или результат кропотливого труда мастера, посвятившего жизнь гармонии плоти и мускулов.
— Если тебе это нравится, можно устроить, — с обворожительной улыбкой сказал Балор.
— Сдавайся, и никто не пострадает. Несра принадлежит детям Глемоса, а за любое сопротивление — смерть.
Глаза Солус превратились в раскалённые щели маны, но она не двигалась, пока Ярость не вернулась в её руку.
— Глемос? Это многое объясняет. Но где твой Гармонизатор? — спросила она, заметив, что кроме брони на ногах, на нём нет зачарованных предметов.
— Ты знаешь и нашего бога, и его творения. Судьба привела нас сюда. — Четыре крыла Балора вспыхнули, нейтрализуя только заклинания магов и жезлов солдат.
Воины на стенах и маги в небе оцепенели, глядя, как орда чудовищ без прикрытия огня быстро приближается к городу.
— Гармонизаторы — реликвии прошлого. Благословение нашего бога сделало их ненужными, — энергия, собравшаяся в глазах, накапливалась, готовясь разрушить городские стены.
Он выпустил её — но Солус Доминировала четыре стихийных столпа и обратила их против самой орды монстров.
— Я встречала твоего «бога». Он оказался мудаком, — ответила она.
— И если ты ждёшь его возвращения — не надейся. Он мёртв.
— Кощунство! — взревел Балор, бросаясь в атаку с идеальной стойкой и идеальным кулаком.
— Без разницы, — Солус без усилий поймала удар раскрытой ладонью и сжала его руку до кровавой каши. Пока Балор вопил от боли, Ярость обрушилась на его череп и разнесла его с одного удара.
Смерть вернула ему павший облик, доказав, что эксперимент Глемоса провалился.
[Похоже, идиот оказался прав. Ему и правда нужны были и жизненная сила, и энергия мира, чтобы сохранить форму. У нас и правда много общего,] — подумала Солус.
Она активировала Полёт Ярости — молот разделился на девять копий, которые пронзили приближающуюся армию, уничтожив десятки.
С помощью Башни она определила местоположение Тисты и открыла варп-ступени, чтобы спасти её. Солус не могла покинуть гейзер, но беспомощной её назвать было нельзя.
Тем временем Заря снова перехватывала инициативу. Стоило ей оправиться от шока, как битва изменилась. Магия гоблинов была слишком слаба, чтобы удержать её, а подойти никто не мог.
Она насыщала воздух светом и жаром, заставляя ядра Тления у троллей взрываться, а всех остальных сгорать заживо.
[Отлично, но поторопись. Тисте нужна помощь!] — мысленно крикнула Ника, всё ещё слышавшая крики подруги.
[Я могу, но тогда раскрою свою природу. А ты?] — спросила Заря.
[Та же фигня,] — Ника сжала кулаки.
[Если маги не слепые — они поймут, что я вампир.]
[Мне всё равно на Тисту и твою маскировку. Выбирай сама.]
Слова Зари заставили Нику замешкаться… но лишь на миг.
— Я спасу её, — прошептала вампирша и вернула себе контроль над телом, доведя своё кровавое ядро до предела.
Поглощённая жизненная сила придавала ей массу, а запасённая мана превращалась в смертоносные заклинания. Ника мчалась вперёд, снося всех, кто вставал на пути.
— Не знаю, кто ты, пташка, но пахнешь и на вкус божественно, — бормотала Варг, облизывая пальцы, вцепившись в Тисту вместе с троллями.
Вид этой стаи, что рвёт её на куски, как куриную ножку, сломал что-то внутри Тисты. Больше это была не битва за Несру или с ордой монстров. Это была борьба за выживание.
Она перестала кричать лишь чтобы вдохнуть, а затем с голосом вырвались Пламена Происхождения. Её родовая способность — Эфирный Эгид — превратила всё тело в огонь и вырвала её из ловушки.
— Я ем мясо сырым. Залейте её! — прорычала Варг. Смерть Балора оставила её главной, и гоблины сменили землю на воду.
Глаз Красного Демона вспыхнул, поглотив воду, предназначенную ей во вред. Пламя Эфирного Эгида превратилось в ледяные кристаллы.
— Что за ч…
Тиста взвыла от боли и ярости, атакуя всех, кто приближался. Адамантовые когти рассекали плоть, а их волна холода замораживала кровь и достигала сердец.
Даже воздушные волны от взмахов когтями оставляли ледяной налёт на всём, к чему прикасались.
— Неплохой трюк, но и у меня есть парочка своих, — прогремел голос, когда столп огня, больше самой Солус, обрушился на неё сверху, сбивая с ног.
С неба медленно спускался Балор, выпуская ещё больше стихийных зарядов из своих жёлтых и красных глаз. Они были расположены по горизонтали, как у человека, — неслыханное явление.
У Балоров может быть до трёх стихийных глаз, и появлялись они в любом месте лица, но не так. Его тело было кроваво-красным, покрытым чешуёй и мускулами, с огромными перепончатыми крыльями.
Солус удивилась, но осталась невредимой. Благодаря массе её тела и броне Пустоты, столп больше ударил по её самолюбию, чем по телу. Доминирование ослабило урон, и её глаза вспыхнули красным светом.
У Солус не было видимых прядей в волосах, но существо чувствовало, как она поглощает стихии вокруг, подобно самой расе Балоров.
На деле это происходило благодаря Злым Глазам, встроенным в Посох Мудреца у неё на шее, но тот скрывался под золотой бронёй.
— Интересно, — проговорил Балор. Его голос напоминал грохот камнепада, но интонации были вежливыми.
— Похоже, у нас с тобой много общего. Ты станешь отличной матерью для моих детей.
Стоило ему войти в пределы гейзера, как его тело начало сжиматься, но мощь — расти.
— Да чтоб меня!.. — выругалась Солус, когда крылья Балора вспыхнули стихиями, а из его спины проросла вторая пара.
Его глаза раздвоились: красный, жёлтый, синий и оранжевый, а цвет крыльев соответствовал этим стихиям. Кожа стала бледно-голубой, а волосы — серебристыми.
Совершенство его тела можно было описать лишь как чудо природы или результат кропотливого труда мастера, посвятившего жизнь гармонии плоти и мускулов.
— Если тебе это нравится, можно устроить, — с обворожительной улыбкой сказал Балор.
— Сдавайся, и никто не пострадает. Несра принадлежит детям Глемоса, а за любое сопротивление — смерть.
Глаза Солус превратились в раскалённые щели маны, но она не двигалась, пока Ярость не вернулась в её руку.
— Глемос? Это многое объясняет. Но где твой Гармонизатор? — спросила она, заметив, что кроме брони на ногах, на нём нет зачарованных предметов.
— Ты знаешь и нашего бога, и его творения. Судьба привела нас сюда. — Четыре крыла Балора вспыхнули, нейтрализуя только заклинания магов и жезлов солдат.
Воины на стенах и маги в небе оцепенели, глядя, как орда чудовищ без прикрытия огня быстро приближается к городу.
— Гармонизаторы — реликвии прошлого. Благословение нашего бога сделало их ненужными, — энергия, собравшаяся в глазах, накапливалась, готовясь разрушить городские стены.
Он выпустил её — но Солус Доминировала четыре стихийных столпа и обратила их против самой орды монстров.
— Я встречала твоего «бога». Он оказался мудаком, — ответила она.
— И если ты ждёшь его возвращения — не надейся. Он мёртв.
— Кощунство! — взревел Балор, бросаясь в атаку с идеальной стойкой и идеальным кулаком.
— Без разницы, — Солус без усилий поймала удар раскрытой ладонью и сжала его руку до кровавой каши. Пока Балор вопил от боли, Ярость обрушилась на его череп и разнесла его с одного удара.
Смерть вернула ему павший облик, доказав, что эксперимент Глемоса провалился.
[Похоже, идиот оказался прав. Ему и правда нужны были и жизненная сила, и энергия мира, чтобы сохранить форму. У нас и правда много общего,] — подумала Солус.
Она активировала Полёт Ярости — молот разделился на девять копий, которые пронзили приближающуюся армию, уничтожив десятки.
С помощью Башни она определила местоположение Тисты и открыла варп-ступени, чтобы спасти её. Солус не могла покинуть гейзер, но беспомощной её назвать было нельзя.
Тем временем Заря снова перехватывала инициативу. Стоило ей оправиться от шока, как битва изменилась. Магия гоблинов была слишком слаба, чтобы удержать её, а подойти никто не мог.
Она насыщала воздух светом и жаром, заставляя ядра Тления у троллей взрываться, а всех остальных сгорать заживо.
[Отлично, но поторопись. Тисте нужна помощь!] — мысленно крикнула Ника, всё ещё слышавшая крики подруги.
[Я могу, но тогда раскрою свою природу. А ты?] — спросила Заря.
[Та же фигня,] — Ника сжала кулаки.
[Если маги не слепые — они поймут, что я вампир.]
[Мне всё равно на Тисту и твою маскировку. Выбирай сама.]
Слова Зари заставили Нику замешкаться… но лишь на миг.
— Я спасу её, — прошептала вампирша и вернула себе контроль над телом, доведя своё кровавое ядро до предела.
Поглощённая жизненная сила придавала ей массу, а запасённая мана превращалась в смертоносные заклинания. Ника мчалась вперёд, снося всех, кто вставал на пути.
— Не знаю, кто ты, пташка, но пахнешь и на вкус божественно, — бормотала Варг, облизывая пальцы, вцепившись в Тисту вместе с троллями.
Вид этой стаи, что рвёт её на куски, как куриную ножку, сломал что-то внутри Тисты. Больше это была не битва за Несру или с ордой монстров. Это была борьба за выживание.
Она перестала кричать лишь чтобы вдохнуть, а затем с голосом вырвались Пламена Происхождения. Её родовая способность — Эфирный Эгид — превратила всё тело в огонь и вырвала её из ловушки.
— Я ем мясо сырым. Залейте её! — прорычала Варг. Смерть Балора оставила её главной, и гоблины сменили землю на воду.
Глаз Красного Демона вспыхнул, поглотив воду, предназначенную ей во вред. Пламя Эфирного Эгида превратилось в ледяные кристаллы.
— Что за ч…
Тиста взвыла от боли и ярости, атакуя всех, кто приближался. Адамантовые когти рассекали плоть, а их волна холода замораживала кровь и достигала сердец.
Даже воздушные волны от взмахов когтями оставляли ледяной налёт на всём, к чему прикасались.
Закладка