Глава 2344. Ценность Вастора. Часть 2 •
Два потока пламени поглотили вызванную Нанди мировую энергию и слились в белую массу Первобытного Пламени, втрое превышающую первоначальный объём.
— Что за… — Иата и её отряд летели рядом, чтобы применять заклинания Сильвервинг, и все оказались в зоне действия Первобытного Пламени.
Они вызвали Бастион, что держали наготове, но белое пламя пробило его, и их тела оказались поглощены огненным адом.
[Это невозможно. Мы же под защитой моего Вихря Жиз…] — Только тогда Сехмет заметила, что по её врагам также проходят разряды серебристой молнии.
— Вы сильны вместе? Какое совпадение — мы тоже, — произнёс Мастер, обрушив шквал «Воющего Пустотного» пламени, что пробило броню Божественных Зверей, убив ещё двоих и тяжело ранив остальных.
— Нелия, Сиара! — Из тела Вастора вырвался ещё один чёрный столп, и паттерн повторился — на этот раз настала очередь Фенрира и Грифона.
Фенрир приземлилась на спину Грифона и активировала Прилив Рока, поглотив всю оставшуюся мировую энергию от совместной атаки Ксенагрош и Кигана.
Вместо того чтобы выпустить её во все стороны, Сиара передала её Нелии. Грифон использовал накопленный Вихрь Жизни, чтобы подавить Прилив Рока, и сконцентрировал его в пасти.
Затем Нелия объединила Прилив Рока со своей способностью крови Световой Всадник, сотворив Взрыв Рока — сгусток той же энергии, но сконцентрированный в один луч, сжатый конструкцией из твёрдого света, вращающейся на высокой скорости для увеличения пробивной силы.
Взрыв Рока поразил ногу Хистара с такой силой, что раздробил ему коленную чашечку и сорвал финальный удар по Белому Грифону.
— Что? Как? — Четверо Хранителей не были столь ошеломлены со времён, когда Могар вызвал их, чтобы показать начало Вознесения Лита.
— Способности крови Феникса можно использовать только с другими представителями моего вида, благодаря нашей родовой связи. Моё Пламя Происхождения не должно смешиваться с Вихрем Жизни Загран.
— Совмещённые способности крови вообще не должны быть возможны! — произнесла Салаарк.
— Она права, — мать всех Гаруд уставилась на своего потерянного ребёнка, не в силах осмыслить происходящее.
— Грифон и Фенрир могут такое? — Тирис прекратила плакать от изумления.
— С каких пор?
— Видимо, так же, как Феникс и Дракон могут вызывать Первобытное Пламя только с представителями своего рода, — глаза Легайна были в истинной форме, но даже они не могли объяснить происходящее.
— Похоже, Могар был прав, велев нам оставить Мастера в покое. Наши расы вечно враждуют из-за территорий или обид своих прародителей. Прошли тысячи лет, а мы так и не узнали, на что способны наши крови.
— Потерянные дети — изгои своих видов, и именно это позволило Мастеру объединить их. Их боль и несчастья создали подобие братства, и они стали первыми, кто открылся другому Божественному Зверю. Как бы больно ни было это признавать, но, возможно, Мастер — лучший наставник и лидер, чем мы.
Вастор не мог слышать слов Легайна, но Отцу Драконов казалось, что маленький человек снова и снова даёт ему пощёчину.
— Март, идиот, что ты творишь? — прокричал Мастер в амулет связи, пока Хушар, Левиафан, и Ксенагрош произвели ещё одну совместную атаку, разметав врагов.
— Прости, Зогар. Он слишком силён, — голос Марта был полон отчаяния и самоненависти. — Если бы мои ученики и я были Пробуждёнными, мы бы…
— Кого волнует Пробуждение?! Это когда нас останавливало от того, чтобы надрать зад Императорскому Зверю? Манохара, Линхоса или Радда это останавливало? — перебил его Вастор.
— Но Тление…
— Это всего лишь световая магия! А свет и тьма — две стороны одной монеты! Ты вообще чему-то научился у Манохара? Или позволишь какому-то идиоту, что не учился ни дня в жизни, уничтожить всё его наследие? — рявкнул Мастер.
— Манохар… — Март эхом повторил имя покойного бога исцеления, мечтая суметь сотворить такие же чудеса, как Безумный Профессор.
И в этот момент энергетическое ядро Белого Грифона ответило на его зов — и продемонстрировало разницу между творениями Артана и Валерона.
Мана Манохара всё ещё текла сквозь стены академии, как кровь. Вся его работа, исследования, прорывы оставили в Белом Грифоне глубокий след.
След, что теперь откликнулся и на зов Марта, потекший в нём самом.
Хистар выпустил заряд Тления, надеясь сохранить преимущество, но Март поднял руку и вызвал завесу тьмы, укрывшую его с головы до ног.
Тление пожрало тьму и обратилось обратно в свет — безвредный свет, что слился с тьмой Марта через массивы Белого Грифона, и он превратил оба потока в конструкцию из твёрдого света, что впечатала Хистара в землю.
Затем конструкция сменилась на массу магии тьмы и затопила Золотого Грифона, пока тот не оправился от удивления.
— Что за… — Хистар поднял щит и покрыл меч несколькими Уничтожениями Сильвервинг, чтобы усилить разрушительную силу.
— Не выйдет, — Март призвал ману Тормана и сотворил заклинание Рыцарь Защитного Взрыва.
Огненная сфера сбила выпад Хистара, и Март щитом отклонил его, открыв врага от пояса вверх. Тот сделал шаг назад и поднял щит — но Март «моргнул».
Статическое Поле не мешало стихиям, оно лишь увеличивало стоимость пространственных заклинаний. Увы, Золотой и Белый Грифон питались от одного источника, так что массив был бесполезен.
Март появился за спиной противника и нанёс диагональный удар — от левого плеча до правого бедра.
— Как это возможно? Ты же фальшивый маг! Тебе нужны руки и слова для заклинаний! — взвыл Хистар.
— Скажи это Хавосу Радду, — ответил старый профессор, который овладел пространственной магией настолько, что мог творить заклинания быстрее любого другого.
Он был столь быстр, что на первом уроке Лит подумал, будто Радд использует Истинную Магию.
Хистар обернулся, и Март вновь «моргнул». Проклятый Ректор заметил точку выхода с помощью Видения Жизни и ударил в неё Башенным Духовным Заклинанием — Казнь.
Март ответил Башенным вариантом Тетрастрофы Вастора. Первый поток перехватил заклинание Хистара и взорвался в безопасной зоне. Три других ударили снизу, в области, не покрытые его запечатывающими массивами.
Истинная сила шести великих академий крылась в их предназначении — и в их пробуждении.
— Что за… — Иата и её отряд летели рядом, чтобы применять заклинания Сильвервинг, и все оказались в зоне действия Первобытного Пламени.
Они вызвали Бастион, что держали наготове, но белое пламя пробило его, и их тела оказались поглощены огненным адом.
[Это невозможно. Мы же под защитой моего Вихря Жиз…] — Только тогда Сехмет заметила, что по её врагам также проходят разряды серебристой молнии.
— Вы сильны вместе? Какое совпадение — мы тоже, — произнёс Мастер, обрушив шквал «Воющего Пустотного» пламени, что пробило броню Божественных Зверей, убив ещё двоих и тяжело ранив остальных.
— Нелия, Сиара! — Из тела Вастора вырвался ещё один чёрный столп, и паттерн повторился — на этот раз настала очередь Фенрира и Грифона.
Фенрир приземлилась на спину Грифона и активировала Прилив Рока, поглотив всю оставшуюся мировую энергию от совместной атаки Ксенагрош и Кигана.
Вместо того чтобы выпустить её во все стороны, Сиара передала её Нелии. Грифон использовал накопленный Вихрь Жизни, чтобы подавить Прилив Рока, и сконцентрировал его в пасти.
Затем Нелия объединила Прилив Рока со своей способностью крови Световой Всадник, сотворив Взрыв Рока — сгусток той же энергии, но сконцентрированный в один луч, сжатый конструкцией из твёрдого света, вращающейся на высокой скорости для увеличения пробивной силы.
Взрыв Рока поразил ногу Хистара с такой силой, что раздробил ему коленную чашечку и сорвал финальный удар по Белому Грифону.
— Что? Как? — Четверо Хранителей не были столь ошеломлены со времён, когда Могар вызвал их, чтобы показать начало Вознесения Лита.
— Способности крови Феникса можно использовать только с другими представителями моего вида, благодаря нашей родовой связи. Моё Пламя Происхождения не должно смешиваться с Вихрем Жизни Загран.
— Совмещённые способности крови вообще не должны быть возможны! — произнесла Салаарк.
— Она права, — мать всех Гаруд уставилась на своего потерянного ребёнка, не в силах осмыслить происходящее.
— Грифон и Фенрир могут такое? — Тирис прекратила плакать от изумления.
— С каких пор?
— Видимо, так же, как Феникс и Дракон могут вызывать Первобытное Пламя только с представителями своего рода, — глаза Легайна были в истинной форме, но даже они не могли объяснить происходящее.
— Похоже, Могар был прав, велев нам оставить Мастера в покое. Наши расы вечно враждуют из-за территорий или обид своих прародителей. Прошли тысячи лет, а мы так и не узнали, на что способны наши крови.
— Потерянные дети — изгои своих видов, и именно это позволило Мастеру объединить их. Их боль и несчастья создали подобие братства, и они стали первыми, кто открылся другому Божественному Зверю. Как бы больно ни было это признавать, но, возможно, Мастер — лучший наставник и лидер, чем мы.
Вастор не мог слышать слов Легайна, но Отцу Драконов казалось, что маленький человек снова и снова даёт ему пощёчину.
— Март, идиот, что ты творишь? — прокричал Мастер в амулет связи, пока Хушар, Левиафан, и Ксенагрош произвели ещё одну совместную атаку, разметав врагов.
— Прости, Зогар. Он слишком силён, — голос Марта был полон отчаяния и самоненависти. — Если бы мои ученики и я были Пробуждёнными, мы бы…
— Кого волнует Пробуждение?! Это когда нас останавливало от того, чтобы надрать зад Императорскому Зверю? Манохара, Линхоса или Радда это останавливало? — перебил его Вастор.
— Но Тление…
— Это всего лишь световая магия! А свет и тьма — две стороны одной монеты! Ты вообще чему-то научился у Манохара? Или позволишь какому-то идиоту, что не учился ни дня в жизни, уничтожить всё его наследие? — рявкнул Мастер.
— Манохар… — Март эхом повторил имя покойного бога исцеления, мечтая суметь сотворить такие же чудеса, как Безумный Профессор.
И в этот момент энергетическое ядро Белого Грифона ответило на его зов — и продемонстрировало разницу между творениями Артана и Валерона.
Мана Манохара всё ещё текла сквозь стены академии, как кровь. Вся его работа, исследования, прорывы оставили в Белом Грифоне глубокий след.
След, что теперь откликнулся и на зов Марта, потекший в нём самом.
Хистар выпустил заряд Тления, надеясь сохранить преимущество, но Март поднял руку и вызвал завесу тьмы, укрывшую его с головы до ног.
Тление пожрало тьму и обратилось обратно в свет — безвредный свет, что слился с тьмой Марта через массивы Белого Грифона, и он превратил оба потока в конструкцию из твёрдого света, что впечатала Хистара в землю.
Затем конструкция сменилась на массу магии тьмы и затопила Золотого Грифона, пока тот не оправился от удивления.
— Что за… — Хистар поднял щит и покрыл меч несколькими Уничтожениями Сильвервинг, чтобы усилить разрушительную силу.
— Не выйдет, — Март призвал ману Тормана и сотворил заклинание Рыцарь Защитного Взрыва.
Огненная сфера сбила выпад Хистара, и Март щитом отклонил его, открыв врага от пояса вверх. Тот сделал шаг назад и поднял щит — но Март «моргнул».
Статическое Поле не мешало стихиям, оно лишь увеличивало стоимость пространственных заклинаний. Увы, Золотой и Белый Грифон питались от одного источника, так что массив был бесполезен.
Март появился за спиной противника и нанёс диагональный удар — от левого плеча до правого бедра.
— Как это возможно? Ты же фальшивый маг! Тебе нужны руки и слова для заклинаний! — взвыл Хистар.
— Скажи это Хавосу Радду, — ответил старый профессор, который овладел пространственной магией настолько, что мог творить заклинания быстрее любого другого.
Он был столь быстр, что на первом уроке Лит подумал, будто Радд использует Истинную Магию.
Хистар обернулся, и Март вновь «моргнул». Проклятый Ректор заметил точку выхода с помощью Видения Жизни и ударил в неё Башенным Духовным Заклинанием — Казнь.
Март ответил Башенным вариантом Тетрастрофы Вастора. Первый поток перехватил заклинание Хистара и взорвался в безопасной зоне. Три других ударили снизу, в области, не покрытые его запечатывающими массивами.
Истинная сила шести великих академий крылась в их предназначении — и в их пробуждении.
Закладка