Глава 2268. Итог. Часть 2 •
С одной стороны, Камила переживала за дочь своей наставницы, которая к тому же была одной из ближайших подруг её мужа. С другой стороны, от вида того, как Лит захватывает три города, и от осознания того, сколько человеческих жизней это стоит, у неё внутри всё переворачивалось.
Она бы уже покинула комнату вместе с Элиной, если бы не уверенность Тирис в том, что выкидыш невозможен у Божественного Зверя, даже несмотря на то, что их дочка была гибридом.
— Не переживай, мам, — сказала Квилла, обнимая Джирни за плечи. — Флория слишком ценна для Труды. Она не посмеет навредить ей. И что бы ни случилось, если Лит приведёт её живой, мы исцелим любую рану.
— Верно, но именно "живой" — вот что меня пугает, — сказала Баба Яга, прибывшая в обличии Матери.
Хотя Джирни, Орион и Зиния не знали истинной сущности Солус, после встреч с Хранителями они уже перестали удивляться тому, что рядом с Верхенами оказываются легендарные личности.
Присутствие Бабы Яги удивило их меньше, чем можно было ожидать, — всего на минуту, прежде чем они отнесли это к обычной для Верхенов аномалии.
Она прибыла сразу, как только узнала, что Элфин примет участие в войне. Её тревожила не физическая угроза — Солус была едина с Литом, а башня пожертвует всем, чтобы сохранить её.
Лит тоже был не из простых, а его жизненная сила не позволила бы нанести Солус необратимый вред. Но Мать всей нежити всерьёз беспокоилась за её психику.
Элфин всегда была доброй душой, и даже став Солус, она осталась такой. Жертвы и сопутствующий урон могли навсегда оставить след в её душе, особенно если смерть наступала по её вине.
— Что ты имеешь в виду? — Джирни повернулась к ней, с каменным лицом, как всегда. А вот остальные взглянули на Мать так, будто велели ей заткнуться.
— Я была там, когда Лит сделал первый шаг к Вознесению, дитя. Могар не называл его Созидателем или Дарующим Жизнь. Сегодняшние события лишь подтвердили — он Разрушитель.
— Я боюсь, что Труда неосознанно толкает его по опасному пути, — Баба Яга показала подряд несколько кадров. Сперва — как Клинковое заклинание Лита пробивает защитные массивы Зески.
Затем — как Тысяча Пламен ставит Фогию на колени, прожигая даже барьеры. Напоследок — как ворота Бимы разлетаются в щепки, и каков был итог боя с Ксулой и Уфилем.
Камила сглотнула несколько раз, а даже друзья Лита вынуждены были признать: в этих кадрах не было ни величия, ни благородства. Какая бы ни была стратегия или сила заклинаний — финал один: сотни трупов и руины.
И это с учётом того, что в первые два города он даже не входил, оставив зачистку армии. А вот в Биме улицы утонули в крови, а внутренности оказались разбросаны даже по крышам.
Слово, которое напрашивалось само собой, было одно — «бойня».
— Это неправда, — Камила прошептала с хрипотцой, лоб её покрылся холодным потом. — Лита уже отправляли на поле боя, и раньше такого не случалось.
Но Зиния вспомнила цифры из отчётов Вастора и едва не возразила. Только уважение к сестре удержало её от слов.
— Верно. Но тогда Корона приказывала ему забирать, а не убивать, — вздохнула Баба Яга.
— И что? — с яростью парировала Зиния, с неожиданной для всех страстью. — Война не делает героев. Это бывает только в сказках бардов. В лучшем случае, в ней участвует не солдат, а человек. Тот, кто делает то, что считает правильным, а не слепо следует приказам. Такой, как Лит. Такой, как Зогар.
Мать взглянула ей в глаза, размышляя: убеждает ли она других — или себя. Но ничего не сказала. Иногда неведение — благословение, а мудрость приносит лишь боль.
Камила сжала кулаки. Рааз — тоже. Он только что делился с Тирис своими страхами о Лите, и Хранительница мгновенно уловила настроение в комнате: тревога, страх, беспокойство.
— Вы обе правы, — сказала Тирис. — Лит и правда может ступить на опасную тропу. Но это ещё не делает его чудовищем. Разница между Созидателем и Разрушителем — в их сердце. Один отнимает жизнь потому что она гнилая, чтобы очистить её от заразы, пока та не распространилась. Другой — потому что может. И ему это нравится. Наша задача — сохранить эти сердца. Чтобы они никогда не забыли, где грань.
Камила и Зиния кивнули, надеясь, что их мужья всё же по другую сторону этой тонкой линии.
— Возможно, ты права, а я просто старая дура, Тирис, — Баба Яга поклонилась Хранительнице в знак уважения.
Все задумались над её словами, признавая их истину, но не зная, как применить её на деле. Зиния не представляла, как помочь Вастору, а друзья и родные Лита чувствовали себя так же.
— Пойду, скажу Элине, что можно выпускать детей, — сказал Рааз, когда жена позвала его за новостями. — Уберите эти кадры и… давайте просто больше не говорить о том, что мы сегодня увидели. Хватит с нас.
Остальные лишь кивнули. Рааз открыл дверь детской, выпуская остальных. Видя их мрачные лица и тишину, Элина сразу всё поняла — хорошие новости бы сопровождались радостью.
Хотя ей не доводилось видеть войну своими глазами, она знала, насколько она кровава.
— Где Лит, Орион? — без лишних церемоний спросила она. — Почему генерал армии прибыл первым, несмотря на всю бюрократию и совещания, а моего сына всё ещё нет? Ты уверен, что с ним всё в порядке?
— Почти уверен, — ответил Орион, изо всех сил стараясь говорить уверенно. — Не переживай, Элина. Солдаты редко возвращаются домой сразу после тяжёлого задания.
— Им нужно время, чтобы перевести дух и осмыслить произошедшее. А лучше всего с этим помогают товарищи, весёлые разговоры и немного выпивки.
— Почему? — спросила она, сбитая с толку. — Разве не лучше найти утешение в доме и среди близких?
— Хотел бы я, чтобы всё было так просто, — вздохнул Орион, слишком хорошо зная это чувство. — В доме не может быть покоя, если тебе приходится ходить на цыпочках, чтобы не обременить родных своими демонами.
— Сколько бы тебя ни любили, гражданские не знают, что значит забрать столько жизней. Что значит идти сквозь шквал заклинаний. Они не понимают, как хаос битвы преследует тебя даже после того, как всё закончится.
Она бы уже покинула комнату вместе с Элиной, если бы не уверенность Тирис в том, что выкидыш невозможен у Божественного Зверя, даже несмотря на то, что их дочка была гибридом.
— Не переживай, мам, — сказала Квилла, обнимая Джирни за плечи. — Флория слишком ценна для Труды. Она не посмеет навредить ей. И что бы ни случилось, если Лит приведёт её живой, мы исцелим любую рану.
— Верно, но именно "живой" — вот что меня пугает, — сказала Баба Яга, прибывшая в обличии Матери.
Хотя Джирни, Орион и Зиния не знали истинной сущности Солус, после встреч с Хранителями они уже перестали удивляться тому, что рядом с Верхенами оказываются легендарные личности.
Присутствие Бабы Яги удивило их меньше, чем можно было ожидать, — всего на минуту, прежде чем они отнесли это к обычной для Верхенов аномалии.
Она прибыла сразу, как только узнала, что Элфин примет участие в войне. Её тревожила не физическая угроза — Солус была едина с Литом, а башня пожертвует всем, чтобы сохранить её.
Лит тоже был не из простых, а его жизненная сила не позволила бы нанести Солус необратимый вред. Но Мать всей нежити всерьёз беспокоилась за её психику.
Элфин всегда была доброй душой, и даже став Солус, она осталась такой. Жертвы и сопутствующий урон могли навсегда оставить след в её душе, особенно если смерть наступала по её вине.
— Что ты имеешь в виду? — Джирни повернулась к ней, с каменным лицом, как всегда. А вот остальные взглянули на Мать так, будто велели ей заткнуться.
— Я была там, когда Лит сделал первый шаг к Вознесению, дитя. Могар не называл его Созидателем или Дарующим Жизнь. Сегодняшние события лишь подтвердили — он Разрушитель.
— Я боюсь, что Труда неосознанно толкает его по опасному пути, — Баба Яга показала подряд несколько кадров. Сперва — как Клинковое заклинание Лита пробивает защитные массивы Зески.
Затем — как Тысяча Пламен ставит Фогию на колени, прожигая даже барьеры. Напоследок — как ворота Бимы разлетаются в щепки, и каков был итог боя с Ксулой и Уфилем.
Камила сглотнула несколько раз, а даже друзья Лита вынуждены были признать: в этих кадрах не было ни величия, ни благородства. Какая бы ни была стратегия или сила заклинаний — финал один: сотни трупов и руины.
И это с учётом того, что в первые два города он даже не входил, оставив зачистку армии. А вот в Биме улицы утонули в крови, а внутренности оказались разбросаны даже по крышам.
Слово, которое напрашивалось само собой, было одно — «бойня».
— Это неправда, — Камила прошептала с хрипотцой, лоб её покрылся холодным потом. — Лита уже отправляли на поле боя, и раньше такого не случалось.
Но Зиния вспомнила цифры из отчётов Вастора и едва не возразила. Только уважение к сестре удержало её от слов.
— Верно. Но тогда Корона приказывала ему забирать, а не убивать, — вздохнула Баба Яга.
— И что? — с яростью парировала Зиния, с неожиданной для всех страстью. — Война не делает героев. Это бывает только в сказках бардов. В лучшем случае, в ней участвует не солдат, а человек. Тот, кто делает то, что считает правильным, а не слепо следует приказам. Такой, как Лит. Такой, как Зогар.
Мать взглянула ей в глаза, размышляя: убеждает ли она других — или себя. Но ничего не сказала. Иногда неведение — благословение, а мудрость приносит лишь боль.
Камила сжала кулаки. Рааз — тоже. Он только что делился с Тирис своими страхами о Лите, и Хранительница мгновенно уловила настроение в комнате: тревога, страх, беспокойство.
— Вы обе правы, — сказала Тирис. — Лит и правда может ступить на опасную тропу. Но это ещё не делает его чудовищем. Разница между Созидателем и Разрушителем — в их сердце. Один отнимает жизнь потому что она гнилая, чтобы очистить её от заразы, пока та не распространилась. Другой — потому что может. И ему это нравится. Наша задача — сохранить эти сердца. Чтобы они никогда не забыли, где грань.
Камила и Зиния кивнули, надеясь, что их мужья всё же по другую сторону этой тонкой линии.
— Возможно, ты права, а я просто старая дура, Тирис, — Баба Яга поклонилась Хранительнице в знак уважения.
Все задумались над её словами, признавая их истину, но не зная, как применить её на деле. Зиния не представляла, как помочь Вастору, а друзья и родные Лита чувствовали себя так же.
— Пойду, скажу Элине, что можно выпускать детей, — сказал Рааз, когда жена позвала его за новостями. — Уберите эти кадры и… давайте просто больше не говорить о том, что мы сегодня увидели. Хватит с нас.
Остальные лишь кивнули. Рааз открыл дверь детской, выпуская остальных. Видя их мрачные лица и тишину, Элина сразу всё поняла — хорошие новости бы сопровождались радостью.
Хотя ей не доводилось видеть войну своими глазами, она знала, насколько она кровава.
— Где Лит, Орион? — без лишних церемоний спросила она. — Почему генерал армии прибыл первым, несмотря на всю бюрократию и совещания, а моего сына всё ещё нет? Ты уверен, что с ним всё в порядке?
— Почти уверен, — ответил Орион, изо всех сил стараясь говорить уверенно. — Не переживай, Элина. Солдаты редко возвращаются домой сразу после тяжёлого задания.
— Им нужно время, чтобы перевести дух и осмыслить произошедшее. А лучше всего с этим помогают товарищи, весёлые разговоры и немного выпивки.
— Почему? — спросила она, сбитая с толку. — Разве не лучше найти утешение в доме и среди близких?
— Хотел бы я, чтобы всё было так просто, — вздохнул Орион, слишком хорошо зная это чувство. — В доме не может быть покоя, если тебе приходится ходить на цыпочках, чтобы не обременить родных своими демонами.
— Сколько бы тебя ни любили, гражданские не знают, что значит забрать столько жизней. Что значит идти сквозь шквал заклинаний. Они не понимают, как хаос битвы преследует тебя даже после того, как всё закончится.
Закладка