Глава 2231. Дворец Сильвервинг. Часть 1 •
— Возможно, у меня с подгузниками тоже не лучше, — смущённо опустила взгляд Камила. — И у Солус не особо получается.
— Очень мило с твоей стороны, что ты им помогаешь, Солус, — сказала Рена. — Если растянешь столик и сделаешь ещё одну куклу, я могу научить тебя.
— Правда? Спасибо! — Солус последовала инструкции, и Рена встала позади, направляя её руки шаг за шагом. — Кстати, мы подумали назвать малышку в твою честь, мам. У Лита с именами плохо, у меня тоже не лучше, а у Ками совсем нет идей, так что твоя помощь нам бы пригодилась.
— Правда? Для меня это будет честь! — Элина подпрыгнула от радости, и Камила успела отвернуться, прежде чем её обняли.
— Мы хотели сохранить корень «Эл-», но поменять остальную часть, чтобы не было путаницы, когда вы вдвоём в одной комнате, — пояснила Камила.
— Умно. — Тиста вздохнула. — «Красный Демон»... Кто вообще до такого додумался? Единственное, что может быть хуже — это «Она-Тиамат».
Она недовольно цокнула языком.
— А если не нравится, почему не выбрала другое имя? — спросила Солус.
— Потому что у меня с этим тоже беда! Я пыталась придумать что-то, связанное с Фениксом, но всё звучало либо по-детски, либо кринжово. Эх, вот бы Могар выбрал имя за меня, как и тебе.
— Тогда хоть знала бы, кого винить, если что.
Все рассмеялись, желая, чтобы все их беды были такими.
После пары попыток Камила уже неплохо справлялась, и Элина отступила, наблюдая за процессом.
Затем они продолжили экскурсию по дому. Гобелены изображали совместную жизнь Лита и Солус, другие — его отношения с Камилой.
В комнатах висели семейные портреты Менадион, Трейна и Верхенов, а также множество изделий, сделанных Литом. Первый пространственный камешек, созданный вместе с Солус, был в рамке над камином, в окружении их первых молотов для Искусства Кузнечества.
Камелия покоилась в вазе в центре обеденного стола, а Тюнер стоял в гостиной, рядом с книжными полками, полными магических томов.
Вид объединённых жизней троих заставил Элину вспомнить то, что она ранее посчитала неважным.
— Подождите-ка. Почему Солус участвует в выборе имени ребёнка, и почему в доме мечты так много её вещей? — спросила она.
— Даже если бы они хотели, Лит и Солус не могут долго находиться порознь — это опасно для Башни и её жизненной силы, — пожала плечами Камила. — Она будет жить с нами, так что это и её дом тоже.
— А когда я снова начну работать Констеблем, Лит займётся исследованиями в Башне. Он будет заботиться о ребёнке, и Солус будет с ними большую часть времени.
— Вот почему я попросила её стать для нашей дочери второй мамой и помогать нам во всём.
— Ты серьёзно? — голос Элины прозвучал слишком ошарашенно, и это задело Солус. — Без обид, Солус, но «мама» — это не просто слово. Для ребёнка оно значит всё. Камила, ты уверена, что хочешь разделить это с другой женщиной?
— Звучит странно, но если подумать — это логично, — ответила Камила. — Солус всегда была важной частью жизни Лита и останется такой. После рождения дочери она станет важной и для неё.
— Солус будет учить её магии, защищать, помогать в воспитании и нянчиться, когда мы будем работать или возьмём выходной. К тому же, благодаря Башне, она сможет приходить и уходить в любой момент, как только мы по ней соскучимся.
— Эй! Этого не было в договоре, — возмутилась Солус.
— Это и был весь договор, — покачала головой Камила. — Как сказала Элина, «мама» — это слово с огромной ответственностью. Я лишь прошу выполнять свою часть. Я не позволю тебе быть «клёвой тётей», которая только балует.
— Ты тоже будешь «злодеем», особенно в вопросах магии. Ребёнку нужна дисциплина — кто знает, что может случиться, если предсказание Бабы Яги окажется правдой.
— В этом есть смысл, — пробурчала Солус, в то время как Элина по-прежнему выглядела неуверенно.
— Подумай сама, Элина. Как мы объясним малышке связь между её отцом и «тётей»? Что мы скажем, почему Солус живёт с нами и проводит с ней столько же времени, сколько и я?
— Что у них глаза светятся одновременно? Что она выходит из папиного кольца? Всё это для неё будет слишком странно. Я не собираюсь с младенчества вводить её в курс дел о магических башнях, проклятых артефактах и смерти.
— А если Солус — тоже мама, тогда всё становится вполне нормальным. Даже то, что по-настоящему таким не является. И у меня будет надёжная помощница, а ещё — шанс не получить инфаркт, когда дочка впервые назовёт Солус «мамой».
— Потому что мы обе знаем — это случится. Я лишь надеюсь, что в первый раз она так назовёт меня, — вздохнула Камила.
— Звучит разумно, — вспомнила Элина, как Трион и Тиста долго называли мамой Рену, потому что та о них заботилась, пока Элина работала в поле.
У Камилы ситуация была ещё сложнее: Солус — взрослый человек, а она и Лит будут заботиться о ребёнке вместе.
— Не честно! — надулась Солус, осознав, что её обязанности выходят далеко за рамки обнимашек и смены подгузников.
— Не переживай, Солус. Уверена, ты станешь прекрасной матерью, — Элина обняла её. — Считай, это подготовка к тому времени, когда ты освободишься из Башни и заведёшь своего ребёнка.
— Тогда ты сможешь попросить Лита и Камилу вернуть тебе услугу.
Солус слегка покраснела, но затем её лицо омрачилось.
— Если я освобожусь, мам...
— Когда, — сжала её крепче Элина.
— Ты уже прошла путь от голоса в голове Лита до прекрасной молодой девушки. Я верю в твою мать, и ты тоже должна. Менадион не стала бы рисковать жизнью, преследуя Байтру, если бы не была уверена, что ты выживешь.
— Я знаю, потому что сама бы поступила так же. Нужно просто терпение и вера в своё наследие. Может, когда ты навестишь Сильвервинг, она даст тебе больше информации о твоём состоянии.
— Она была подругой твоей матери и твоей крёстной. Если кто и может знать правду — то это она.
— Спасибо, мам, — Солус ответила на объятие, утонув в её нежном тепле.
— Очень мило с твоей стороны, что ты им помогаешь, Солус, — сказала Рена. — Если растянешь столик и сделаешь ещё одну куклу, я могу научить тебя.
— Правда? Спасибо! — Солус последовала инструкции, и Рена встала позади, направляя её руки шаг за шагом. — Кстати, мы подумали назвать малышку в твою честь, мам. У Лита с именами плохо, у меня тоже не лучше, а у Ками совсем нет идей, так что твоя помощь нам бы пригодилась.
— Правда? Для меня это будет честь! — Элина подпрыгнула от радости, и Камила успела отвернуться, прежде чем её обняли.
— Мы хотели сохранить корень «Эл-», но поменять остальную часть, чтобы не было путаницы, когда вы вдвоём в одной комнате, — пояснила Камила.
— Умно. — Тиста вздохнула. — «Красный Демон»... Кто вообще до такого додумался? Единственное, что может быть хуже — это «Она-Тиамат».
Она недовольно цокнула языком.
— А если не нравится, почему не выбрала другое имя? — спросила Солус.
— Потому что у меня с этим тоже беда! Я пыталась придумать что-то, связанное с Фениксом, но всё звучало либо по-детски, либо кринжово. Эх, вот бы Могар выбрал имя за меня, как и тебе.
— Тогда хоть знала бы, кого винить, если что.
Все рассмеялись, желая, чтобы все их беды были такими.
После пары попыток Камила уже неплохо справлялась, и Элина отступила, наблюдая за процессом.
Затем они продолжили экскурсию по дому. Гобелены изображали совместную жизнь Лита и Солус, другие — его отношения с Камилой.
В комнатах висели семейные портреты Менадион, Трейна и Верхенов, а также множество изделий, сделанных Литом. Первый пространственный камешек, созданный вместе с Солус, был в рамке над камином, в окружении их первых молотов для Искусства Кузнечества.
Камелия покоилась в вазе в центре обеденного стола, а Тюнер стоял в гостиной, рядом с книжными полками, полными магических томов.
Вид объединённых жизней троих заставил Элину вспомнить то, что она ранее посчитала неважным.
— Подождите-ка. Почему Солус участвует в выборе имени ребёнка, и почему в доме мечты так много её вещей? — спросила она.
— Даже если бы они хотели, Лит и Солус не могут долго находиться порознь — это опасно для Башни и её жизненной силы, — пожала плечами Камила. — Она будет жить с нами, так что это и её дом тоже.
— А когда я снова начну работать Констеблем, Лит займётся исследованиями в Башне. Он будет заботиться о ребёнке, и Солус будет с ними большую часть времени.
— Вот почему я попросила её стать для нашей дочери второй мамой и помогать нам во всём.
— Ты серьёзно? — голос Элины прозвучал слишком ошарашенно, и это задело Солус. — Без обид, Солус, но «мама» — это не просто слово. Для ребёнка оно значит всё. Камила, ты уверена, что хочешь разделить это с другой женщиной?
— Звучит странно, но если подумать — это логично, — ответила Камила. — Солус всегда была важной частью жизни Лита и останется такой. После рождения дочери она станет важной и для неё.
— Солус будет учить её магии, защищать, помогать в воспитании и нянчиться, когда мы будем работать или возьмём выходной. К тому же, благодаря Башне, она сможет приходить и уходить в любой момент, как только мы по ней соскучимся.
— Эй! Этого не было в договоре, — возмутилась Солус.
— Это и был весь договор, — покачала головой Камила. — Как сказала Элина, «мама» — это слово с огромной ответственностью. Я лишь прошу выполнять свою часть. Я не позволю тебе быть «клёвой тётей», которая только балует.
— Ты тоже будешь «злодеем», особенно в вопросах магии. Ребёнку нужна дисциплина — кто знает, что может случиться, если предсказание Бабы Яги окажется правдой.
— В этом есть смысл, — пробурчала Солус, в то время как Элина по-прежнему выглядела неуверенно.
— Подумай сама, Элина. Как мы объясним малышке связь между её отцом и «тётей»? Что мы скажем, почему Солус живёт с нами и проводит с ней столько же времени, сколько и я?
— Что у них глаза светятся одновременно? Что она выходит из папиного кольца? Всё это для неё будет слишком странно. Я не собираюсь с младенчества вводить её в курс дел о магических башнях, проклятых артефактах и смерти.
— А если Солус — тоже мама, тогда всё становится вполне нормальным. Даже то, что по-настоящему таким не является. И у меня будет надёжная помощница, а ещё — шанс не получить инфаркт, когда дочка впервые назовёт Солус «мамой».
— Потому что мы обе знаем — это случится. Я лишь надеюсь, что в первый раз она так назовёт меня, — вздохнула Камила.
— Звучит разумно, — вспомнила Элина, как Трион и Тиста долго называли мамой Рену, потому что та о них заботилась, пока Элина работала в поле.
У Камилы ситуация была ещё сложнее: Солус — взрослый человек, а она и Лит будут заботиться о ребёнке вместе.
— Не честно! — надулась Солус, осознав, что её обязанности выходят далеко за рамки обнимашек и смены подгузников.
— Не переживай, Солус. Уверена, ты станешь прекрасной матерью, — Элина обняла её. — Считай, это подготовка к тому времени, когда ты освободишься из Башни и заведёшь своего ребёнка.
— Тогда ты сможешь попросить Лита и Камилу вернуть тебе услугу.
Солус слегка покраснела, но затем её лицо омрачилось.
— Если я освобожусь, мам...
— Когда, — сжала её крепче Элина.
— Ты уже прошла путь от голоса в голове Лита до прекрасной молодой девушки. Я верю в твою мать, и ты тоже должна. Менадион не стала бы рисковать жизнью, преследуя Байтру, если бы не была уверена, что ты выживешь.
— Я знаю, потому что сама бы поступила так же. Нужно просто терпение и вера в своё наследие. Может, когда ты навестишь Сильвервинг, она даст тебе больше информации о твоём состоянии.
— Она была подругой твоей матери и твоей крёстной. Если кто и может знать правду — то это она.
— Спасибо, мам, — Солус ответила на объятие, утонув в её нежном тепле.
Закладка