Глава 2157. Хорошая, Плохая и Ужасная Правда. Часть 1 •
[Нет такой жертвы, что была бы слишком большой, если она означает, что я всегда буду рядом, поддержу тебя и не позволю тебе остаться одному в самый тёмный час. Как бы глубока ни была твоя боль — я хочу быть рядом, чтобы напомнить, как ты любим.]
[Что бы ни задумали Корона и Совет — мы справимся с этим, как и со всем остальным. Вместе.] — сказала Солус.
С этими словами свет и тьма слились ещё глубже, становясь единым целым.
Башня задрожала: появились новые этажи, комнаты расширились. Энергия мира из гейзера теперь поглощалась столь эффективно, что камни, из которых были сложены стены, приобрели прочность адаманта.
[Охренеть.] — подумала новорожденная сущность, уставившись на их четыре руки.
После быстрой проверки с помощью Бодрости они обнаружили, что ядро Лита стало ярко-фиолетовым, у Солус — ярко-синим, а ядро Башни теперь могло напрямую преобразовывать энергию мира в их ману.
Лит и Солус не двигались — лишь глаза и шея оставались в движении. Они ощущали, насколько их тела переполнены силой, и знали: не имеют над ней никакого контроля. Малейшее движение могло пробить стену Башни, а слабейшее заклинание — снести всю гору.
[Чёрт, я бы с радостью посмотрела на нас в зеркало, но не хочу устроить новый ледниковый период и убить всех, кто живёт на этой горе.] — подумала Солус.
По ощущениям, на их спине теперь было больше двух пар крыльев, а смещённый центр тяжести это подтверждал. Что до тела — оно было покрыто золотыми и чёрными чешуйками с алыми по краям, словно от жара, запечатанного внутри.
У существа было четыре руки — первая пара полностью чёрная, вторая — золотая. Каждая из них в точности повторяла свою основу — тело Лита или Солус.
[Логично. Сейчас у нас обоих есть физические тела, и ни одна сторона не слабее другой. Что бы это ни было, оно должно быть сильнее суммы частей.] — подумал Лит.
[И не просто сильнее.] — добавила Солус. Простое дыхание в попытке успокоиться вызвало ударную волну, пробившую потолок, пол и стены.
Они тут же проверили систему контроля Башни, убедившись, что повреждения не затронули соседние помещения — и проверили, где находится Камила.
[Если с ней что-то случилось, я себе не прощу.] — к счастью, последствия её вздоха ограничились только спальней, а благодаря звукоизоляции Камила ничего не заметила.
[Как нам разделиться?] — спросила Солус. — [Камила здесь, но теперь, когда она знает обо мне и о нас, это уже не мешает синхронизации разума.]
[Я не знаю.] — паранойя Лита начинала заражать и Солус. — [А наши... органы? Они просто соседи или...]
Он не смог договорить, вызвав в воображении образ существ, способных размножаться сами по себе.
[Ты хочешь сказать, что после разделения я могу оказаться беременна?!] — Солус начала беспрерывно сглатывать, их гармония начала рушиться от страха перед последствиями.
[Откуда мне знать?! Я раньше ни с кем не сливался!]
[Я тоже!]
Лит был в ужасе при мысли, что Камила может всё узнать и потребовать развод, а Солус не хотела, как она выразилась, «купить билет в парк развлечений и пропустить все аттракционы».
Короче говоря, их слияние закончилось так же внезапно, как и началось.
[Ты...]
[Если не наведаемся к Бабушке, придётся ждать месяц, чтобы узнать точно!] — перебила она.
[Я хотел спросить, в порядке ли ты, но и так сойдёт.] — сказал Лит, нервно расхаживая по комнате в своей обычной форме.
Слияние примирило его внутренние конфликты, уравновесив силы в его жизненной энергии. Однако это лишь подлило масла в огонь их с Солус неуверенности в собственных отношениях.
Солус тоже была в человеческом облике, но её румянец достиг плеч — она покраснела так сильно, словно переживала тепловой удар.
Лит не мог даже взглянуть на неё. Он ходил по комнате, избегая даже приблизиться к кровати, на которой она сидела.
Затем его взгляд упал на Камелию на тумбочке Камилы, и желудок сжался — он вспомнил, почему остался один с Солус.
Он продолжал ходить по комнате, а время тянулось, словно часы превратились в дни, пока он ждал возвращения Камилы. Он то и дело проверял её местоположение через систему Башни, но не хотел подглядывать — просто удостоверялся, что она рядом.
По журналу активности выходило, что Камила часто ходила на кухню и в ванную, а большую часть времени проводила в гостевой комнате.
[Хотя бы никому не звонила.] — с облегчением вздохнул он. — [Если бы хотела уйти, позвала бы Фалуэль или кого-то из друзей.]
[Она не из тех, кто сбегает как вор.] — отозвалась Солус. — [Камила сначала поговорит с тобой и скажет всё прямо.]
Лит знал: это правда. И теперь он боялся её возвращения не меньше, чем боялся, что она уйдёт.
Время шло, и вот уже прошли настоящие часы, но ничего не происходило — кроме того, что Лит и Солус немного пришли в себя.
[Думаешь, мне стоит с ней поговорить?] — спросил Лит, когда неуверенность стала невыносимой.
Он прокручивал в голове сцены, где Камила подаёт на развод, или ещё хуже — остаётся с ним только для вида до конца войны. Где-то в них она позволяла ему быть рядом с ребёнком, а где-то просто сбегала, не вернувшись.
С каждым часом он всё яснее видел: всё катится к худшему. Когда в его мыслях Камила начала рассказывать правду его родителям, а те — отворачиваться от него, он больше не выдержал.
Он встал, готовый пойти к ней и принять любые последствия.
[Ни в коем случае.] — ответ Солус разбил его решимость, словно камень о зеркало. — [Какими бы ни были твои намерения, это ты во всём виноват. Не пойми неправильно — я благодарна, что ты рискнул всем ради меня.]
[Но из-за твоего срыва Камила оказалась лицом к лицу с твоей тьмой. Она имеет полное право злиться и заслуживает столько времени, сколько ей нужно, чтобы всё обдумать. Если сейчас к ней подойдёшь — окажешь на неё ещё большее давление.]
[Что бы ни задумали Корона и Совет — мы справимся с этим, как и со всем остальным. Вместе.] — сказала Солус.
С этими словами свет и тьма слились ещё глубже, становясь единым целым.
Башня задрожала: появились новые этажи, комнаты расширились. Энергия мира из гейзера теперь поглощалась столь эффективно, что камни, из которых были сложены стены, приобрели прочность адаманта.
[Охренеть.] — подумала новорожденная сущность, уставившись на их четыре руки.
После быстрой проверки с помощью Бодрости они обнаружили, что ядро Лита стало ярко-фиолетовым, у Солус — ярко-синим, а ядро Башни теперь могло напрямую преобразовывать энергию мира в их ману.
Лит и Солус не двигались — лишь глаза и шея оставались в движении. Они ощущали, насколько их тела переполнены силой, и знали: не имеют над ней никакого контроля. Малейшее движение могло пробить стену Башни, а слабейшее заклинание — снести всю гору.
[Чёрт, я бы с радостью посмотрела на нас в зеркало, но не хочу устроить новый ледниковый период и убить всех, кто живёт на этой горе.] — подумала Солус.
По ощущениям, на их спине теперь было больше двух пар крыльев, а смещённый центр тяжести это подтверждал. Что до тела — оно было покрыто золотыми и чёрными чешуйками с алыми по краям, словно от жара, запечатанного внутри.
У существа было четыре руки — первая пара полностью чёрная, вторая — золотая. Каждая из них в точности повторяла свою основу — тело Лита или Солус.
[Логично. Сейчас у нас обоих есть физические тела, и ни одна сторона не слабее другой. Что бы это ни было, оно должно быть сильнее суммы частей.] — подумал Лит.
[И не просто сильнее.] — добавила Солус. Простое дыхание в попытке успокоиться вызвало ударную волну, пробившую потолок, пол и стены.
Они тут же проверили систему контроля Башни, убедившись, что повреждения не затронули соседние помещения — и проверили, где находится Камила.
[Если с ней что-то случилось, я себе не прощу.] — к счастью, последствия её вздоха ограничились только спальней, а благодаря звукоизоляции Камила ничего не заметила.
[Как нам разделиться?] — спросила Солус. — [Камила здесь, но теперь, когда она знает обо мне и о нас, это уже не мешает синхронизации разума.]
[Я не знаю.] — паранойя Лита начинала заражать и Солус. — [А наши... органы? Они просто соседи или...]
Он не смог договорить, вызвав в воображении образ существ, способных размножаться сами по себе.
[Ты хочешь сказать, что после разделения я могу оказаться беременна?!] — Солус начала беспрерывно сглатывать, их гармония начала рушиться от страха перед последствиями.
[Откуда мне знать?! Я раньше ни с кем не сливался!]
[Я тоже!]
Лит был в ужасе при мысли, что Камила может всё узнать и потребовать развод, а Солус не хотела, как она выразилась, «купить билет в парк развлечений и пропустить все аттракционы».
Короче говоря, их слияние закончилось так же внезапно, как и началось.
[Ты...]
[Если не наведаемся к Бабушке, придётся ждать месяц, чтобы узнать точно!] — перебила она.
[Я хотел спросить, в порядке ли ты, но и так сойдёт.] — сказал Лит, нервно расхаживая по комнате в своей обычной форме.
Слияние примирило его внутренние конфликты, уравновесив силы в его жизненной энергии. Однако это лишь подлило масла в огонь их с Солус неуверенности в собственных отношениях.
Солус тоже была в человеческом облике, но её румянец достиг плеч — она покраснела так сильно, словно переживала тепловой удар.
Лит не мог даже взглянуть на неё. Он ходил по комнате, избегая даже приблизиться к кровати, на которой она сидела.
Затем его взгляд упал на Камелию на тумбочке Камилы, и желудок сжался — он вспомнил, почему остался один с Солус.
Он продолжал ходить по комнате, а время тянулось, словно часы превратились в дни, пока он ждал возвращения Камилы. Он то и дело проверял её местоположение через систему Башни, но не хотел подглядывать — просто удостоверялся, что она рядом.
По журналу активности выходило, что Камила часто ходила на кухню и в ванную, а большую часть времени проводила в гостевой комнате.
[Хотя бы никому не звонила.] — с облегчением вздохнул он. — [Если бы хотела уйти, позвала бы Фалуэль или кого-то из друзей.]
[Она не из тех, кто сбегает как вор.] — отозвалась Солус. — [Камила сначала поговорит с тобой и скажет всё прямо.]
Лит знал: это правда. И теперь он боялся её возвращения не меньше, чем боялся, что она уйдёт.
Время шло, и вот уже прошли настоящие часы, но ничего не происходило — кроме того, что Лит и Солус немного пришли в себя.
[Думаешь, мне стоит с ней поговорить?] — спросил Лит, когда неуверенность стала невыносимой.
Он прокручивал в голове сцены, где Камила подаёт на развод, или ещё хуже — остаётся с ним только для вида до конца войны. Где-то в них она позволяла ему быть рядом с ребёнком, а где-то просто сбегала, не вернувшись.
С каждым часом он всё яснее видел: всё катится к худшему. Когда в его мыслях Камила начала рассказывать правду его родителям, а те — отворачиваться от него, он больше не выдержал.
Он встал, готовый пойти к ней и принять любые последствия.
[Ни в коем случае.] — ответ Солус разбил его решимость, словно камень о зеркало. — [Какими бы ни были твои намерения, это ты во всём виноват. Не пойми неправильно — я благодарна, что ты рискнул всем ради меня.]
[Но из-за твоего срыва Камила оказалась лицом к лицу с твоей тьмой. Она имеет полное право злиться и заслуживает столько времени, сколько ей нужно, чтобы всё обдумать. Если сейчас к ней подойдёшь — окажешь на неё ещё большее давление.]
Закладка