Глава 1955. Восхождение по рангам. Часть 1 •
— Когда придёт время, я найду Рот Менадион и отдам его тебе, Солус, чего бы мне это ни стоило, — сказала Байтра.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Королевство Грифона, над гейзером маны в регионе Нестрар, Золотой Грифон.
Труда несколько раз в день приходила проверять капсулы Безумия Артана, в которых её генералы проходили процедуру превращения в Божественных Зверей. Академия работала в автоматическом режиме, а Хистар круглосуточно следил за их состоянием и немедленно сигнализировал, если что-то шло не так.
Но даже этого было недостаточно, чтобы успокоить Труду.
После стольких лет, проведённых с этими Императорскими Зверями до начала войны, она стала для них не просто лидером и наставницей, а другом. Они имели возможность сбежать не раз — и вне стен академии, и каждый раз, когда она снимала эффект массива Непоколебимой Верности. Но вместо этого они служили ей верой и правдой, словно её мечта стала и их мечтой.
Их тела не раз возвращались с поля боя изувеченными, но стоило отдохнуть одну ночь — и они снова были готовы к битве. Даже против древних монстров из Совета Пробуждённых они сражались до последнего вздоха и оказывались в камерах регенерации, разорванные в клочья.
Ни один из них не поставил свою боль выше цели. Они жертвовали собой снова и снова, какими бы мучительными ни были смерти. Для Труды они стали друзьями — теми, с кем она мечтала разделить победу.
Она чувствовала ответственность за их жизни, которые они вновь вверили ей — и этот груз едва не раздавливал её. Процедура была крайне опасна, и Труда задала Безумию минимальную скорость, чтобы не рисковать.
Императорские Звери обычно были больше людей, но рядом с Божественными выглядели как щенки. Чтобы их тела увеличились в размерах, укрепились мышцы и кости, способные выдержать нагрузку, требовалась помощь Могара.
Обычно именно планета перестраивала тела эволюционирующих существ, оберегая их от разрушения и сохраняя идеальные пропорции. Но Могар не собирался помогать солдатам Труды, и потому вся ответственность лежала на ней. Малейшая ошибка — и её генералы выйдут из капсул с уродливыми, больными телами.
Процедура Кседроса заняла вдвое меньше времени, но его новая масса соответствовала только телу обычного дракона без малейшего совершенствования, и он погиб.
Иата и остальные, напротив, росли медленно, всё это время применяя Накопление и очищая тело от примесей сразу, как только те появлялись.
Как и при рождении Валерона, чем ближе был срок, тем сильнее росло волнение. Безумие было не утробой, но оно стало её жизненным трудом и наследием, доверенным отцом.
Генералы должны были родиться заново через версию Безумия, созданную ею — и теперь они были её детьми.
Таймеры отсчитывали последние минуты, и Труда не находила себе места, нервно расхаживая вдоль капсул и грызя ногти.
— Так вот что чувствует отец? — прошептала она. — Полная беспомощность и ожидание, как выпадет кость?
— Успокойся, мама. Всё будет хорошо. В худшем случае, массив Верности всё исправит, — сказал Протей, Первый Двойник.
Он выглядел как нечто среднее между Трудой и Джакрой: серебристые глаза, светло-зелёные волосы, андрогинные черты. Обычно у него не было пола. Он был похож на Джакру, когда нужно было утешить Труду или поиграть с Валероном, и на неё — когда речь шла о командовании.
— Ты не понимаешь, Протей, — покачала она головой. — В худшем случае они навсегда останутся в уродливых телах. Хроническая боль, слабоумие, безумие — лишь часть того, что их ждёт…
Шум сливающейся жидкости прервал её. Процедура закончена. Писк капсул, наполняющихся воздухом, прозвучал для неё как шаги палача.
Щелчки разблокирующихся замков один за другим сводили с ума. Холодный пот покрыл всё тело Труды — она до последнего не знала, оправдаются ли годы подготовки и месяц заботы.
— Доброе утро, моя госпожа, — сказала Иата, Скорпикора, выходя из капсулы в человеческом облике. — Или уже вечер? Тут сложно понять.
— Какая к чёрту разница? Как ты себя чувствуешь? — Труда бросилась к ней, применяя дыхательную технику Царственный Поток, чтобы просканировать всех своих генералов.
— Великолепно. Осталось только нормально поесть — и можно приступать к тренировкам. Я устала от этой слизи.
— Какая ещё тренировка? — Труда покачала головой. — Тебе нужен отдых!
— Мы и так месяц почти спали, — буркнул Уфил, Гидра. — Ещё хоть один матрас — и я сойду с ума. Я вымок до костей — теперь хочу грязи и пота.
— Не волнуйся, мам, с нами всё будет в порядке, — с усмешкой сказала Леари, Огненная Птица. — Обещаю: если что-то почувствуем — сразу скажем. Последние недели были как смерть. Сейчас мы хотим пожить.
Эти слова ударили Труду в самое сердце. Она замерла, а генералы ушли, ища еду и общение. После стольких дней в прозрачных капсулах в одиночестве голод был не единственной потребностью.
— Боги, как же быстро они растут, — прошептала Труда, и по щеке скатилась слеза.
— Ага, — кивнул Джакра, передавая ей младенца. — За месяц — с 20 до 30 метров. Это я понимаю, скачок роста.
— Наслаждайся детством, Валерон, — шепнула она, укачивая малыша. — У взрослых — только работа и жертвы.
Двойник смотрел на эту семейную сцену и на Безумие с завистью. Все становились сильнее, а его мана-ядро лишь недавно достигло зелёного уровня. На фоне будущих Божественных Зверей он чувствовал себя никчемным.
Смерть не пугала его так, как страх оказаться бесполезным — наблюдать за войной со стороны, не участвуя в ней.
Труда заметила его тревогу и положила руку ему на плечо:
— Не бойся, дитя. У нас впереди ещё много дел.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Королевство Грифона, над гейзером маны в регионе Нестрар, Золотой Грифон.
Труда несколько раз в день приходила проверять капсулы Безумия Артана, в которых её генералы проходили процедуру превращения в Божественных Зверей. Академия работала в автоматическом режиме, а Хистар круглосуточно следил за их состоянием и немедленно сигнализировал, если что-то шло не так.
Но даже этого было недостаточно, чтобы успокоить Труду.
После стольких лет, проведённых с этими Императорскими Зверями до начала войны, она стала для них не просто лидером и наставницей, а другом. Они имели возможность сбежать не раз — и вне стен академии, и каждый раз, когда она снимала эффект массива Непоколебимой Верности. Но вместо этого они служили ей верой и правдой, словно её мечта стала и их мечтой.
Их тела не раз возвращались с поля боя изувеченными, но стоило отдохнуть одну ночь — и они снова были готовы к битве. Даже против древних монстров из Совета Пробуждённых они сражались до последнего вздоха и оказывались в камерах регенерации, разорванные в клочья.
Ни один из них не поставил свою боль выше цели. Они жертвовали собой снова и снова, какими бы мучительными ни были смерти. Для Труды они стали друзьями — теми, с кем она мечтала разделить победу.
Она чувствовала ответственность за их жизни, которые они вновь вверили ей — и этот груз едва не раздавливал её. Процедура была крайне опасна, и Труда задала Безумию минимальную скорость, чтобы не рисковать.
Императорские Звери обычно были больше людей, но рядом с Божественными выглядели как щенки. Чтобы их тела увеличились в размерах, укрепились мышцы и кости, способные выдержать нагрузку, требовалась помощь Могара.
Обычно именно планета перестраивала тела эволюционирующих существ, оберегая их от разрушения и сохраняя идеальные пропорции. Но Могар не собирался помогать солдатам Труды, и потому вся ответственность лежала на ней. Малейшая ошибка — и её генералы выйдут из капсул с уродливыми, больными телами.
Процедура Кседроса заняла вдвое меньше времени, но его новая масса соответствовала только телу обычного дракона без малейшего совершенствования, и он погиб.
Иата и остальные, напротив, росли медленно, всё это время применяя Накопление и очищая тело от примесей сразу, как только те появлялись.
Как и при рождении Валерона, чем ближе был срок, тем сильнее росло волнение. Безумие было не утробой, но оно стало её жизненным трудом и наследием, доверенным отцом.
Генералы должны были родиться заново через версию Безумия, созданную ею — и теперь они были её детьми.
Таймеры отсчитывали последние минуты, и Труда не находила себе места, нервно расхаживая вдоль капсул и грызя ногти.
— Так вот что чувствует отец? — прошептала она. — Полная беспомощность и ожидание, как выпадет кость?
Он выглядел как нечто среднее между Трудой и Джакрой: серебристые глаза, светло-зелёные волосы, андрогинные черты. Обычно у него не было пола. Он был похож на Джакру, когда нужно было утешить Труду или поиграть с Валероном, и на неё — когда речь шла о командовании.
— Ты не понимаешь, Протей, — покачала она головой. — В худшем случае они навсегда останутся в уродливых телах. Хроническая боль, слабоумие, безумие — лишь часть того, что их ждёт…
Шум сливающейся жидкости прервал её. Процедура закончена. Писк капсул, наполняющихся воздухом, прозвучал для неё как шаги палача.
Щелчки разблокирующихся замков один за другим сводили с ума. Холодный пот покрыл всё тело Труды — она до последнего не знала, оправдаются ли годы подготовки и месяц заботы.
— Доброе утро, моя госпожа, — сказала Иата, Скорпикора, выходя из капсулы в человеческом облике. — Или уже вечер? Тут сложно понять.
— Какая к чёрту разница? Как ты себя чувствуешь? — Труда бросилась к ней, применяя дыхательную технику Царственный Поток, чтобы просканировать всех своих генералов.
— Великолепно. Осталось только нормально поесть — и можно приступать к тренировкам. Я устала от этой слизи.
— Какая ещё тренировка? — Труда покачала головой. — Тебе нужен отдых!
— Мы и так месяц почти спали, — буркнул Уфил, Гидра. — Ещё хоть один матрас — и я сойду с ума. Я вымок до костей — теперь хочу грязи и пота.
— Не волнуйся, мам, с нами всё будет в порядке, — с усмешкой сказала Леари, Огненная Птица. — Обещаю: если что-то почувствуем — сразу скажем. Последние недели были как смерть. Сейчас мы хотим пожить.
Эти слова ударили Труду в самое сердце. Она замерла, а генералы ушли, ища еду и общение. После стольких дней в прозрачных капсулах в одиночестве голод был не единственной потребностью.
— Боги, как же быстро они растут, — прошептала Труда, и по щеке скатилась слеза.
— Ага, — кивнул Джакра, передавая ей младенца. — За месяц — с 20 до 30 метров. Это я понимаю, скачок роста.
— Наслаждайся детством, Валерон, — шепнула она, укачивая малыша. — У взрослых — только работа и жертвы.
Двойник смотрел на эту семейную сцену и на Безумие с завистью. Все становились сильнее, а его мана-ядро лишь недавно достигло зелёного уровня. На фоне будущих Божественных Зверей он чувствовал себя никчемным.
Смерть не пугала его так, как страх оказаться бесполезным — наблюдать за войной со стороны, не участвуя в ней.
Труда заметила его тревогу и положила руку ему на плечо:
— Не бойся, дитя. У нас впереди ещё много дел.
Закладка