Глава 1936. Глубокие шрамы. Часть 2 •
По мере того как свет становился ярче, беглый взгляд на Башню показал, что она втягивает в себя тонны песка, превращая их в два новых этажа. Процесс реконструкции проходил беззвучно, но было ясно — у Солус начался прорыв.
Они ещё никогда не видели этого лично, ведь долгое время у Солус не было тела. К тому же обычно такие прорывы происходили, когда она пребывала в форме кольца или спала. За исключением редких отпусков, которые позволял себе Лит, Солус почти не покидала гейзеры.
Теперь же, благодаря его фиолетовому ядру и постоянной подпитке, которую Башня получала во дворце или на пляже, она достигла следующей ступени в человеческой форме.
Синий свет, исходящий от Солус, не поднимался столбом в небо, земля не дрожала, из тела не выходили токсины. Тело, что даровала ей Башня, было идентично тому, каким оно было 700 лет назад.
Идеальный сосуд для ярко-фиолетового мана-ядра — без примесей и изъянов. Единственное, чего в нём не хватало — это энергии, чтобы наполнить собой ядро и тело. Без этого она ничем не отличалась от Пробуждённой с синим ядром.
Просто Пробуждённой с массой и способностями крови магической Башни.
— Два новых этажа? — с благоговением произнёс Лит.
— И два под землёй, — кивнула Солус. — Это было очевидно: чем дальше я продвигаюсь, тем больше этажей возвращается. Башня в свои лучшие времена была огромной, а до полного восстановления нам осталось всего четыре прорыва.
— Пошли! Я не могу дождаться, чтобы... — Лит вскочил на ноги, но Солус осталась лежать, глядя на него с укором.
— У нас всё ещё медовый месяц, — напомнила Камила, тоже взглянув укоризненно.
— Мы же договорились: никакой работы и магии, помнишь?
— Вот именно, дорогая, — сказала Солус, и уголки губ Камилы дрогнули от улыбки, а гневный тон почти сменился смешком.
Почти.
— Но ведь ты будешь работать днём. Почему мне нельзя? — пробормотал он.
— Мы уже работали утром и уезжаем до ужина, — ответила Солус. — Камила уже пошла мне навстречу, а нам осталось меньше часа.
— Я не собираюсь тратить это время на экскурсию по новым этажам. Мне нужно восстановиться перед следующим столкновением с Байтрой. — Солус передала Литу всю информацию о новых этажах через частичное слияние разума.
— Кроме того, телу нужно время, чтобы адаптироваться и наполниться энергией мира. Полагаю, теперь я смогу дольше оставаться в человеческой форме — но только если отдохну и восстановлю разум. — Она снова положила голову на колени Камилы и уснула раньше, чем кто-то успел ответить.
Лит вздохнул и поднял руки в знак капитуляции. Он знал — двух противников не победить.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
После обеда они вновь встретились у гейзера с Байтрой и Зорет. Они не раз разыгрывали сцену с застрявшими торговцами, продвигаясь всё дальше от границы с Гарленом.
Солус пару раз присоединилась, чтобы испытать жизнь в Веренди на себе. Она приняла облик пустынной женщины с длинными чёрными волосами и бронзовой кожей. Изображала жену Зорет, пока Байтра — спутницу Лита.
Обе притворялись, что не знают местных обычаев, а их акцент вызывал подозрения. Но Солус и хотела держаться подальше от Байтры.
Ей понравились новые пейзажи, сухой жаркий климат и экзотическая кухня. Однако вскоре Солус поняла: прочь от гейзера её разум выносит стресс от травмы даже хуже, чем тело.
Каждый раз, когда она достигала предела, группе приходилось искать пустую улочку, где Солус могла исчезнуть от посторонних глаз. Но с каждым новым разом она выдерживала всё дольше.
Встречи с чудовищем, разговоры с ним и столкновение с собственной травмой закаляли её. Лит и Солус возвращались домой к ужину и на ночь, оставляя Мерзостей в городе Куза.
Те, наконец, могли принять женские формы и провести ночь в покое. По слухам, собранным за день, Тезей был уже близко, и если ничто не пойдёт не так, вскоре они настигнут его.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Континент Веренди, безымянная пещера посреди пустоши.
Когда Долгус проснулся, солнце уже успело взойти и снова сесть. Хорошая новость — его тело переполняла энергия, и Вихрь Жизни восстановился.
Плохая — они потеряли целый день.
[Чёрт, если бы мы умели летать, то за пару часов добрались бы до Пустыни, а не за несколько дней,] — подумал Грифон. — [Но Тесей требует постоянной подпитки и подвержен приступам кровавого безумия, от которых его голод лишь растёт.]
Он обернулся — стены пещеры, ещё недавно пустые, теперь были покрыты фресками и портретами. Все выполнены в серых тонах, единственным «цветом» была структура самой скалы.
Тем не менее, Гибрид сумел создать тени и глубину, используя различные оттенки чёрного.
— Ты это сделал? — спросил он.
— Да, — кивнул Тесей. — Я... то есть, Паакут, был художником. Даже став Элдричем, он не перестал рисовать. Наше смертоносное прикосновение Мерзости не мешает работать с красками.
— Контролируя силу нажатия пальца, я могу рисовать где угодно, как будто использую трафарет. Это помогало отвлечься от голода и развивало самоконтроль.
— Когда я теряю концентрацию — вот что получается. — Он указал на чёрные пятна на стенах, где энергия Хаоса вышла из-под контроля.
— Пара пятен — ерунда. Ты реально хорош, — Долгус похлопал его по спине, демонстрируя доверие.
— Я не хорош. Это всё Паакут, — опустил плечи Тесей. — Я не учился живописи, не тратил века на практику. Я просто украл плоды его труда, как он — жизни других.
— Ты всегда говоришь, что я — новая жизнь, невинный. Но как я могу начать с чистого листа, если всё, что я знаю и умею, досталось мне от Паакута? Мы неразделимы.
— Тебе нравится рисовать? — спросил Долгус.
— Да, — кивнул Тесей. — Только художник может увековечить красоту и гармонию. Даже мимолётное совершенство можно запечатлеть на холсте...
— Тогда это твоё искусство так же, как и его, — перебил Грифон. — Паакут бы рисовал? Или перерезал бы мне горло во сне?
Они ещё никогда не видели этого лично, ведь долгое время у Солус не было тела. К тому же обычно такие прорывы происходили, когда она пребывала в форме кольца или спала. За исключением редких отпусков, которые позволял себе Лит, Солус почти не покидала гейзеры.
Теперь же, благодаря его фиолетовому ядру и постоянной подпитке, которую Башня получала во дворце или на пляже, она достигла следующей ступени в человеческой форме.
Синий свет, исходящий от Солус, не поднимался столбом в небо, земля не дрожала, из тела не выходили токсины. Тело, что даровала ей Башня, было идентично тому, каким оно было 700 лет назад.
Идеальный сосуд для ярко-фиолетового мана-ядра — без примесей и изъянов. Единственное, чего в нём не хватало — это энергии, чтобы наполнить собой ядро и тело. Без этого она ничем не отличалась от Пробуждённой с синим ядром.
Просто Пробуждённой с массой и способностями крови магической Башни.
— Два новых этажа? — с благоговением произнёс Лит.
— И два под землёй, — кивнула Солус. — Это было очевидно: чем дальше я продвигаюсь, тем больше этажей возвращается. Башня в свои лучшие времена была огромной, а до полного восстановления нам осталось всего четыре прорыва.
— Пошли! Я не могу дождаться, чтобы... — Лит вскочил на ноги, но Солус осталась лежать, глядя на него с укором.
— У нас всё ещё медовый месяц, — напомнила Камила, тоже взглянув укоризненно.
— Мы же договорились: никакой работы и магии, помнишь?
— Вот именно, дорогая, — сказала Солус, и уголки губ Камилы дрогнули от улыбки, а гневный тон почти сменился смешком.
Почти.
— Но ведь ты будешь работать днём. Почему мне нельзя? — пробормотал он.
— Мы уже работали утром и уезжаем до ужина, — ответила Солус. — Камила уже пошла мне навстречу, а нам осталось меньше часа.
— Я не собираюсь тратить это время на экскурсию по новым этажам. Мне нужно восстановиться перед следующим столкновением с Байтрой. — Солус передала Литу всю информацию о новых этажах через частичное слияние разума.
— Кроме того, телу нужно время, чтобы адаптироваться и наполниться энергией мира. Полагаю, теперь я смогу дольше оставаться в человеческой форме — но только если отдохну и восстановлю разум. — Она снова положила голову на колени Камилы и уснула раньше, чем кто-то успел ответить.
Лит вздохнул и поднял руки в знак капитуляции. Он знал — двух противников не победить.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
После обеда они вновь встретились у гейзера с Байтрой и Зорет. Они не раз разыгрывали сцену с застрявшими торговцами, продвигаясь всё дальше от границы с Гарленом.
Солус пару раз присоединилась, чтобы испытать жизнь в Веренди на себе. Она приняла облик пустынной женщины с длинными чёрными волосами и бронзовой кожей. Изображала жену Зорет, пока Байтра — спутницу Лита.
Обе притворялись, что не знают местных обычаев, а их акцент вызывал подозрения. Но Солус и хотела держаться подальше от Байтры.
Ей понравились новые пейзажи, сухой жаркий климат и экзотическая кухня. Однако вскоре Солус поняла: прочь от гейзера её разум выносит стресс от травмы даже хуже, чем тело.
Каждый раз, когда она достигала предела, группе приходилось искать пустую улочку, где Солус могла исчезнуть от посторонних глаз. Но с каждым новым разом она выдерживала всё дольше.
Встречи с чудовищем, разговоры с ним и столкновение с собственной травмой закаляли её. Лит и Солус возвращались домой к ужину и на ночь, оставляя Мерзостей в городе Куза.
Те, наконец, могли принять женские формы и провести ночь в покое. По слухам, собранным за день, Тезей был уже близко, и если ничто не пойдёт не так, вскоре они настигнут его.
――――――――――――――――ranobes.com――――――――――――――――
Континент Веренди, безымянная пещера посреди пустоши.
Когда Долгус проснулся, солнце уже успело взойти и снова сесть. Хорошая новость — его тело переполняла энергия, и Вихрь Жизни восстановился.
Плохая — они потеряли целый день.
[Чёрт, если бы мы умели летать, то за пару часов добрались бы до Пустыни, а не за несколько дней,] — подумал Грифон. — [Но Тесей требует постоянной подпитки и подвержен приступам кровавого безумия, от которых его голод лишь растёт.]
Он обернулся — стены пещеры, ещё недавно пустые, теперь были покрыты фресками и портретами. Все выполнены в серых тонах, единственным «цветом» была структура самой скалы.
Тем не менее, Гибрид сумел создать тени и глубину, используя различные оттенки чёрного.
— Ты это сделал? — спросил он.
— Да, — кивнул Тесей. — Я... то есть, Паакут, был художником. Даже став Элдричем, он не перестал рисовать. Наше смертоносное прикосновение Мерзости не мешает работать с красками.
— Контролируя силу нажатия пальца, я могу рисовать где угодно, как будто использую трафарет. Это помогало отвлечься от голода и развивало самоконтроль.
— Когда я теряю концентрацию — вот что получается. — Он указал на чёрные пятна на стенах, где энергия Хаоса вышла из-под контроля.
— Пара пятен — ерунда. Ты реально хорош, — Долгус похлопал его по спине, демонстрируя доверие.
— Я не хорош. Это всё Паакут, — опустил плечи Тесей. — Я не учился живописи, не тратил века на практику. Я просто украл плоды его труда, как он — жизни других.
— Ты всегда говоришь, что я — новая жизнь, невинный. Но как я могу начать с чистого листа, если всё, что я знаю и умею, досталось мне от Паакута? Мы неразделимы.
— Тебе нравится рисовать? — спросил Долгус.
— Да, — кивнул Тесей. — Только художник может увековечить красоту и гармонию. Даже мимолётное совершенство можно запечатлеть на холсте...
— Тогда это твоё искусство так же, как и его, — перебил Грифон. — Паакут бы рисовал? Или перерезал бы мне горло во сне?
Закладка