Глава 1869. Кнут и пряник. Часть 1 •
— Я отношусь к людям как к экспериментам — прямо и эффективно, — с гордостью ответил Аэрт.
— Даже бабушка говорит, что ты чудак, и теперь я понимаю почему, — вздохнула Солус. — Я зайду сразу после ужина.
— Значит, это свидание.
— Нет, я хочу вернуться домой пораньше. Мой отец всё ещё в плохом состоянии, и я хочу пожелать ему спокойной ночи, — ответила она.
— Мы назначили место и время, и ты сказала, что придёшь. Так и работают свидания, — кивнул Аэрт с широкой ухмылкой в мыслях, явно не улавливая подтекста всего разговора.
В это время Лит уже вернулся в Башню и готовился к вечеру.
[Боги, назвать этого парня занозой в заднице — это ничего не сказать. Если бы он не был мне нужен для создания големов, я бы уже давно всыпал ему по полной,] — думал он, перебирая разные наряды.
Нужно было выбрать что-то не слишком парадное, чтобы не выглядеть вычурно рядом с друзьями, и яркое, чтобы хоть как-то компенсировать своё ужасное настроение. Литу хотелось провести приятный вечер, возможно, немного выговориться, а не испортить всем настроение.
[На самом деле, я даже рад, что он заигрывает с Солус. Даже если их снова затянет в старые чувства и они сойдутся, это всё равно не продлится долго. Когда Солус наконец-то наберётся собственного жизненного опыта, если уж ей и быть с невыносимым засранцем, то пусть это буду я.]
Как всегда в таких случаях, Лита разрывало на части.
С одной стороны, он хотел, чтобы Солус наслаждалась жизнью и стала самостоятельной, а не оставалась лишь дополнением на его пальце. С другой — он ревновал её.
Хотя между ними никогда не было физической близости, их связь была глубже. Они знали друг друга лучше, чем кто бы то ни было, а порой даже лучше самих себя.
Это делало их отношения неоднозначными ещё тогда, когда Солус была просто голосом в его голове, а теперь границы стали ещё более размытыми. С тех пор как Солус начала просыпаться с криками после свадьбы Вастора, они всегда спали в одной постели.
После переезда в Пустыню и всех последующих событий, из-за которых Лит оказался в изгнании, она каждую ночь спала рядом с ним. Это породило атмосферу растущей нежности, усугублённую недавними травмами обоих.
— Прости, друг, но у меня нет подходящей одежды для вечера. Можно снова одолжить один из твоих костюмов? — вошёл Налронд, постучав прежде.
— У меня та же беда, — сказал Защитник своим глубоким баритоном. — Хотел бы сказать, что сбежал в спешке, но правда в том, что мне всегда было плевать на моду, а теперь я устал от того, как на меня смотрят.
— Потому что в городе никто не носит охотничью одежду, волчара! — донёсся голос Селии. — Когда люди видят такого здоровяка в боевом прикиде, они ждут неприятностей.
— Так что ж ты не сводила его по магазинам? — крикнул Лит.
— Потому что он слишком большой! Вся одежда ему только на заказ, а это дорого! Мы и так с трудом сводили концы с концами с двумя домами, тремя детьми и кучей ртов на прокорм! — она зыркнула на Слэша и Крэша, скакунов детей, которые лишь тратили деньги, а не зарабатывали.
Обе зверюги жалобно заскулили и легли на спину, обнажив брюхо в знак подчинения альфе.
Лит вздохнул и одолжил каждому из друзей по костюму. Когда все привели себя в порядок и побрились, они использовали Врата Пространства, чтобы добраться до ближайшего Регионального Лорда Пустыни. Оттуда массив телепортации доставил их в город Эфима Империи Горгон.
Ни у одного из троих не было документов, чтобы пользоваться обычными Вратами, а Лит вообще числился преступником в Королевстве. Конечно, Империя не собиралась его арестовывать — Императрица скорее предложила бы ему работу, — но Лит не хотел привлекать внимание.
Благодаря сети Врат Зверей он всё ещё мог перемещаться по континенту Гарлен, если не создавал проблем и не попадался властям на глаза.
Местом назначения снова стала Странствующая Таверна Хауга. Это было одно из немногих заведений, где представители всех рас, Пробуждённые и нет, могли спокойно общаться, даже в военное время.
Атмосфера там была великолепная, еда — ещё лучше, да и публика обычно приятная.
Обычно.
Таверна была полна народу и шумная, но стоило Литу войти, как несколько человек его узнали. Музыка стихла, разговоры прекратились, и в помещении повисло неловкое молчание.
Пармежианно Хауг про себя выругался — он надеялся на более сдержанную реакцию к его брони на семь часов. Взмахом руки он велел музыкантам продолжать, и певец снова запел любовную песню.
— Прости за холодный приём, — Хауг пожал Литу руку. — Некоторые всё ещё помнят твоё маленькое шоу в Дериосе и боятся повторения.
— Нет, это мне стоит извиниться, — вздохнул Лит. — Я уже второй раз рушу твой бизнес, но обещаю, третьего не будет. Сколько я тебе должен за прошлый раз?
Хауг задумался, пока вёл их к столику. Уютный квадратный стол на четверых, рядом с музыкантами и вдали от остальных гостей.
— С учётом счёта, ущерба и потерянного дохода от поспешного бегства выходит два серебряных.
Лит дал ему три, и Хауг с глубоким поклоном принял оплату, прежде чем принять заказ.
— Как у вас дела в Пустыне? — спросил Лит, пытаясь разрядить обстановку.
— Веришь или нет, но нам с Селией это даже пошло на пользу, — улыбнулся Защитник. — Саларк выделила нам огромные апартаменты с функцией самовосстановления, так что теперь не надо чинить повреждения.
— Дети уже завели новых друзей, и теперь каждое утро — битва, чтобы они подождали начала занятий, а не мчались в школу раньше времени. К тому же, благодаря комплекту Брони Приручённой Чешуи из орихалка, что ты нам дал, одежда больше не проблема.
— Спасибо, Лит. Ты даже не представляешь, насколько это облегчило жизнь моей семье и бюджету, — сказал он, трансформируя свой почти неуничтожимый костюм.
На самом деле, Селия была недовольна тем, что снова потеряла дом и работу. Климат был слишком жарким, еда и обычаи — непривычными.
Но Райман видел, как подавлен Лит, и потому умолчал обо всём, что могло бы его расстроить ещё сильнее.
— Не за что благодарить. Это меньшее, что я мог сделать после всего, через что вы прошли из-за меня, — вздохнул Лит. — А ты как, Налронд?
— Тяжело, — Резар сделал глоток из пивной кружки, оставаясь в звериной форме. — Здесь всё напоминает мне о тех временах, когда мы с невестой бежали с Окраин, чтобы слиться с племенами Пустыни.
— Эския обожала притворяться обычной женщиной и растворяться в суете рынков. Чёрт, как же я по ней скучаю, — в голосе звучала тоска, а в глазах светилась боль, которую трудно было не заметить.
— Даже бабушка говорит, что ты чудак, и теперь я понимаю почему, — вздохнула Солус. — Я зайду сразу после ужина.
— Значит, это свидание.
— Нет, я хочу вернуться домой пораньше. Мой отец всё ещё в плохом состоянии, и я хочу пожелать ему спокойной ночи, — ответила она.
— Мы назначили место и время, и ты сказала, что придёшь. Так и работают свидания, — кивнул Аэрт с широкой ухмылкой в мыслях, явно не улавливая подтекста всего разговора.
В это время Лит уже вернулся в Башню и готовился к вечеру.
[Боги, назвать этого парня занозой в заднице — это ничего не сказать. Если бы он не был мне нужен для создания големов, я бы уже давно всыпал ему по полной,] — думал он, перебирая разные наряды.
Нужно было выбрать что-то не слишком парадное, чтобы не выглядеть вычурно рядом с друзьями, и яркое, чтобы хоть как-то компенсировать своё ужасное настроение. Литу хотелось провести приятный вечер, возможно, немного выговориться, а не испортить всем настроение.
[На самом деле, я даже рад, что он заигрывает с Солус. Даже если их снова затянет в старые чувства и они сойдутся, это всё равно не продлится долго. Когда Солус наконец-то наберётся собственного жизненного опыта, если уж ей и быть с невыносимым засранцем, то пусть это буду я.]
Как всегда в таких случаях, Лита разрывало на части.
С одной стороны, он хотел, чтобы Солус наслаждалась жизнью и стала самостоятельной, а не оставалась лишь дополнением на его пальце. С другой — он ревновал её.
Хотя между ними никогда не было физической близости, их связь была глубже. Они знали друг друга лучше, чем кто бы то ни было, а порой даже лучше самих себя.
Это делало их отношения неоднозначными ещё тогда, когда Солус была просто голосом в его голове, а теперь границы стали ещё более размытыми. С тех пор как Солус начала просыпаться с криками после свадьбы Вастора, они всегда спали в одной постели.
После переезда в Пустыню и всех последующих событий, из-за которых Лит оказался в изгнании, она каждую ночь спала рядом с ним. Это породило атмосферу растущей нежности, усугублённую недавними травмами обоих.
— Прости, друг, но у меня нет подходящей одежды для вечера. Можно снова одолжить один из твоих костюмов? — вошёл Налронд, постучав прежде.
— У меня та же беда, — сказал Защитник своим глубоким баритоном. — Хотел бы сказать, что сбежал в спешке, но правда в том, что мне всегда было плевать на моду, а теперь я устал от того, как на меня смотрят.
— Потому что в городе никто не носит охотничью одежду, волчара! — донёсся голос Селии. — Когда люди видят такого здоровяка в боевом прикиде, они ждут неприятностей.
— Так что ж ты не сводила его по магазинам? — крикнул Лит.
— Потому что он слишком большой! Вся одежда ему только на заказ, а это дорого! Мы и так с трудом сводили концы с концами с двумя домами, тремя детьми и кучей ртов на прокорм! — она зыркнула на Слэша и Крэша, скакунов детей, которые лишь тратили деньги, а не зарабатывали.
Обе зверюги жалобно заскулили и легли на спину, обнажив брюхо в знак подчинения альфе.
Лит вздохнул и одолжил каждому из друзей по костюму. Когда все привели себя в порядок и побрились, они использовали Врата Пространства, чтобы добраться до ближайшего Регионального Лорда Пустыни. Оттуда массив телепортации доставил их в город Эфима Империи Горгон.
Ни у одного из троих не было документов, чтобы пользоваться обычными Вратами, а Лит вообще числился преступником в Королевстве. Конечно, Империя не собиралась его арестовывать — Императрица скорее предложила бы ему работу, — но Лит не хотел привлекать внимание.
Благодаря сети Врат Зверей он всё ещё мог перемещаться по континенту Гарлен, если не создавал проблем и не попадался властям на глаза.
Местом назначения снова стала Странствующая Таверна Хауга. Это было одно из немногих заведений, где представители всех рас, Пробуждённые и нет, могли спокойно общаться, даже в военное время.
Атмосфера там была великолепная, еда — ещё лучше, да и публика обычно приятная.
Обычно.
Таверна была полна народу и шумная, но стоило Литу войти, как несколько человек его узнали. Музыка стихла, разговоры прекратились, и в помещении повисло неловкое молчание.
Пармежианно Хауг про себя выругался — он надеялся на более сдержанную реакцию к его брони на семь часов. Взмахом руки он велел музыкантам продолжать, и певец снова запел любовную песню.
— Прости за холодный приём, — Хауг пожал Литу руку. — Некоторые всё ещё помнят твоё маленькое шоу в Дериосе и боятся повторения.
— Нет, это мне стоит извиниться, — вздохнул Лит. — Я уже второй раз рушу твой бизнес, но обещаю, третьего не будет. Сколько я тебе должен за прошлый раз?
Хауг задумался, пока вёл их к столику. Уютный квадратный стол на четверых, рядом с музыкантами и вдали от остальных гостей.
— С учётом счёта, ущерба и потерянного дохода от поспешного бегства выходит два серебряных.
Лит дал ему три, и Хауг с глубоким поклоном принял оплату, прежде чем принять заказ.
— Как у вас дела в Пустыне? — спросил Лит, пытаясь разрядить обстановку.
— Веришь или нет, но нам с Селией это даже пошло на пользу, — улыбнулся Защитник. — Саларк выделила нам огромные апартаменты с функцией самовосстановления, так что теперь не надо чинить повреждения.
— Дети уже завели новых друзей, и теперь каждое утро — битва, чтобы они подождали начала занятий, а не мчались в школу раньше времени. К тому же, благодаря комплекту Брони Приручённой Чешуи из орихалка, что ты нам дал, одежда больше не проблема.
— Спасибо, Лит. Ты даже не представляешь, насколько это облегчило жизнь моей семье и бюджету, — сказал он, трансформируя свой почти неуничтожимый костюм.
На самом деле, Селия была недовольна тем, что снова потеряла дом и работу. Климат был слишком жарким, еда и обычаи — непривычными.
Но Райман видел, как подавлен Лит, и потому умолчал обо всём, что могло бы его расстроить ещё сильнее.
— Не за что благодарить. Это меньшее, что я мог сделать после всего, через что вы прошли из-за меня, — вздохнул Лит. — А ты как, Налронд?
— Тяжело, — Резар сделал глоток из пивной кружки, оставаясь в звериной форме. — Здесь всё напоминает мне о тех временах, когда мы с невестой бежали с Окраин, чтобы слиться с племенами Пустыни.
— Эския обожала притворяться обычной женщиной и растворяться в суете рынков. Чёрт, как же я по ней скучаю, — в голосе звучала тоска, а в глазах светилась боль, которую трудно было не заметить.
Закладка