Глава 1786. День Судьбы. Часть 6

Верховный Маг

Элина хотела, чтобы у Лита была спокойная и счастливая жизнь, где он мог бы проводить время с семьёй и детьми. А не чтобы его втянули в мелочные придворные интриги, из-за которых воспитанием его детей занимались бы лишь гувернантки и наставники.

— Профессор Март, у вас, наверное, таких проблем нет, — сказал Лит, желая избежать перекрёстного огня. — Как там малыш?

— Манохар-младший должен родиться со дня на день, — ответил Март, и его суровый взгляд смягчился, когда он посмотрел на Риссу и коснулся её живота. — Похоже, он дал мне пять… если только это не была нога.

— Вы до сих пор не знаете пол ребёнка? И вы серьёзно назовёте его Манохаром-младшим? — Лит был потрясён, как и обе его спутницы.

— Мы хотим, чтобы это был сюрприз, — Рисса попыталась сделать реверанс перед Принцессой, несмотря на своё положение, но Пеония остановила её. — К тому же, как говорил покойный Кришна, это звучит круто и подходит и мальчику, и девочке.

— Это будет второе имя. Одного Манохара Могару уже хватило с головой.

— Простите, что не отвечал на ваши вызовы, Лит, — поклонился Март Литу и дамам. — Я был занят тем, чтобы привести наследие Манохара в порядок и записать его на языке, который могут понять люди.

— Его наследие? — глаза Принцессы засветились жадностью и любопытством.

— Да. Хочу, чтобы Королевская семья знала: покойный бог исцеления умер без наследников, но он сохранил свои знания для будущих поколений. Его последней волей было, чтобы плоды его трудов принадлежали моим детям, и я намерен исполнить это.

— Никто, даже я, не откроет дневники Манохара. Клянусь своей жизнью, — Март посмотрел на Пеонию стальным взглядом.

— Я передам это моим родителям. Уверена, возражать они не будут, — её дружелюбное выражение выдавало лишь дрожь уголков губ от разочарования.

— Лит, надеюсь, ты не против, если при встрече с Мелном я прикончу его как бешеную крысу, — сказал Март, и его глаза загорелись ярко-синим.

— Только если я не найду его первым, — в глазах Лита вспыхнул тёмно-фиолетовый свет, скрепляя между ними безмолвный договор.

Кто бы ни убил Орпала, важно было одно — он должен страдать до последнего вздоха.

В это же время Тиста представляла Солус Зине и Вастору. Они раньше её не видели, но раз уж семья Верхенов считала Солус своей, то и Васторы не возражали.

— Вы потрясающая пара, — сказала Солус, глаза её сияли от радости. — Ваши клятвы так тронули меня, что мне тоже захотелось, чтобы кто-то чувствовал ко мне нечто подобное и сделал предложение.

— Вы слишком добры, — смущённо отозвался Вастор. — Я просто последовал примеру своей племянницы, Зореты. Позвольте представить её и её жену, Байтру.

— Мы уже знакомы, дядя. Мы виделись на дне рождения Лита, — сказала Ксенагрош, делая реверанс, от которого её волосы упали вперёд чёрно-каштановой волной.

Бледно-розовое платье подчёркивало её бледную кожу, а лёгкий макияж скрывал веснушки на щеках, носу и плечах. Улыбка Ксены не достигала её карих глаз, которые метались между Солус и Байтрой, опасаясь, что случится, если Солус действительно окажется Элфин.

К счастью, благодаря резким чертам, квадратной челюсти и прямому носу, выражение лица Зореты всегда казалось серьёзным, и Солус не придала этому значения.

— Привет, Солус. Ты меня помнишь? — спросила Байтра, опасаясь ответа.

На ней было повседневное платье тускло-красного цвета, сочетающееся с нарядом её пары. Её обычно короткие серебристые волосы, сочтённые неподобающими для леди, теперь достигали плеч.

Она уложила их волнами, подчёркивая золотые глаза и овальное лицо с тонкими чертами.

— Конечно. Я большая поклонница твоего творчества, — ответила Солус с ослепительной улыбкой, от которой у Байтры скрутило живот.

После этого Вастор представил гостям своих племянников и племянниц. Все они были обаятельными, умными и красивыми, привлекая внимание всех свободных гостей в зале.

— Кто-нибудь тебе приглянулся, дорогая? — спросил Рааз у Тисты.

— Пап, они же все Гибриды-Мерзости! — проворчала Тиста, понизив голос. — Может, я и Демон, и, возможно, мы даже смогли бы родить прекрасных Тиаматов, но если бы я хотела себе такого партнёра, то пошла бы искать его в Пустыне.

— Никто тебе не годится, — вздохнул он.

— Папа! — Тиста покраснела.

Байтра воспользовалась суматохой, которую вызвали её братья и сёстры, чтобы ускользнуть от Зореты и поговорить с Солус наедине.

— Послушай, скоро начнётся война, и мы обе — мастера кузнечного дела. Как Четвёртая Повелительница Пламени, я не хочу умереть, унеся свои секреты в могилу. Не возражаешь, если мы отойдём в место, где нас никто не потревожит?

— Ты хочешь, чтобы я стала твоей преемницей? — Солус смутилась и польщённо покраснела. — Я думала, ты скорее выберешь Вастора, свою жену или кого-то из родни.

— Им я уже всё передала. Им остались только записи и проекты. Единственное, чего мне не хватает — передать факел, и я думаю, что именно ты должна это сделать.

[«Это странно. Мы едва знакомы, и выбрать меня своей наследницей — как минимум, случайно. Она ведь даже не знает, что я дочь Менадион и хозяйка её Башни»], — подумала Солус.

[«С другой стороны, у неё нет причин лгать или нападать. Если бы захотела, она бы просто испортила отношения между Литом и Вастором. А я всегда могу вернуться в кольцо».]

Гейзер маны и Посох Мудреца на её шее позволяли Солус не только оставаться в человеческой форме бесконечно долго, но и мгновенно возвращаться в Башню с любой точки мира.

Она последовала за Байтрой по коридорам особняка до изолированной башни. Внутри было несколько защитных массивов, не пускающих посторонних внутрь, но не мешающих выйти наружу. Единственный другой эффект — звукоизоляция.

Комната была полна чудес Кузнечного Искусства, которые Солус с удовольствием изучала с помощью Глаз Менадион.

— Прости меня, Солус. Я правда сожалею, — сказала Байтра, сжав руки в кулаки.

Она запиналась на каждом слове, пока не упала на колени, а её глаза наполнились слезами.

— Это засада? — пошутила Солус, пытаясь разрядить обстановку, но только усугубила её.

— Да. Нет. Боги, смилуйтесь, — закричала Байтра во всё горло, когда в её голове вспыхнула сцена внезапной атаки.

Она ощущала, как её рог пронзает грудь Элфин, вспоминала запах крови, предсмертный вздох… но сильнее всего её терзала память о том, как её губы искривились в жестокой усмешке.

Она превратилась в форму Райдзю, крушила и разбивала всё вокруг, но даже в этом безумии последняя капля разума удерживала Солус от вреда.

Маленькая женщина была потрясена колоссальной силой, исходящей от Мерзости-Гоблина, в разы превосходящей даже Фалюэль.