Глава 1724. Вторая Жизнь. Часть 2 •
— Как только магические каналы будут повреждены, их уже не восстановить. Заклинание больше не сможет пройти сквозь кости, форма и свойства фиксируются. Неумелый Кузнец испортит материал, и оборудование потеряет проводимость маны, став едва ли лучше серебра.
— А мошенник вообще даст тебе кости идеальной формы, но без потока маны — и без какой-либо кузнечной ценности.
Гидра сосредоточилась на «Второй Жизни», двигая руками, как дирижёр, чтобы с хирургической точностью управлять потоками стихий через кости.
Через несколько секунд большая часть скелета снова побелела, а изумрудная энергия теперь сконденсировалась в магических каналах, делая их отчётливо видимыми невооружённым глазом.
— Вот что выходит при правильном применении заклинания, — Фалуэль сжала пальцы, словно месила тесто, и кости слились в единое изделие цвета слоновой кости.
Но поток маны внутри каналов не изменился — ни по количеству, ни по интенсивности.
— А вот когда что-то идёт не так. — Кости приняли форму двуручного меча, и три канала померкли наполовину. — Сейчас ситуацию ещё можно спасти. Но если накосячить сильнее…
Все каналы исчезли, а изумрудная энергия пошла только по поверхности лезвия.
— Это фатальный провал. Даже кости Пробуждённого с ярко-фиолетовым ядром после такого будут стоить не дороже дубинки первобытного человека. Теперь ваша очередь.
Фалуэль указала на огромную тарелку, на которой лежали остатки её завтрака.
— Можно я поработаю с Литом в паре? — спросила Солус.
— Нет. Будь самостоятельной. Особенно теперь, когда ты вернула себе тело. Я тренирую Солус, а не приложение к Литу, — покачала головой Фалуэль.
— Есть, профессор, — вздохнула Солус, и её тело сменилось на каменную куклу гуманоидной формы, едва превышающую 130 см.
Солнечный свет, проникавший сквозь защитные массивы логова, вдруг утратил своё тепло. Мир вокруг стал отстранённым, а прикосновения — будто в хирургических перчатках. Каждый звук отдавался эхом в каменной оболочке.
— Прости, Солус, но это для твоего же блага, — сказала Фалуэль.
— Ладно, лучше сразу начну. Чем быстрее освою «Вторую Жизнь», тем быстрее вернусь в тело, — пробормотала Солус.
Её утешало только то, что благодаря последней модели Посоха Мудреца она могла бесконечно долго сохранять форму каменной куклы. Артефакт обеспечивал приток энергии, превышающий расход, вызванный отсутствием Лита, — почти как заклинание Бодрости.
— Профессор, я не понял одного, — сказал Лит. — Вы говорили, что Некромантия разрушает магические каналы, из-за чего кости становятся бесполезны. Но нежить ведь может использовать магию. В чём разница между этими костями и, например, Никой?
— Некромантия действительно создаёт жизнь, но в два этапа, — ответила Фалуэль. — Сначала магия Тьмы разрушает всё, а затем её сочетание со Светом рождает нежить.
— Мы не оживляем эти кости, так что происходит только первый этап. По той же причине превращение живого существа в нежить занимает время. Процесс разрушает прежние каналы и формирует новые.
— Вот почему, даже будучи не Пробуждёнными и с телами, полными примесей, трэллы и нежить способны использовать истинную магию — в отличие от обычных людей.
— А как же Квилла? — встревоженно спросила Фрия.
— У неё другая ситуация. Твоя сестра не создаёт новые каналы для компенсации дефектов ядра, а постепенно увеличивает поток маны. У фальшивых магов мана статична, у истинных — как у Императорских Зверей — она течёт, а Пробуждённые полностью контролируют своё ядро, — объяснила Гидра.
— Если Квилла добьётся успеха, она станет как Налронд. Но если переборщит и поток маны пробудит её ядро — она умрёт.
— Получается, что манипуляции с потоком маны могут вызвать Пробуждение? — уточнил Налронд.
— Именно. Суть Пробуждения — втянуть в тело столько энергии мира, чтобы поток затронул и ядро, — кивнула Фалуэль.
— В таком случае я хочу попробовать «Вторую Жизнь» с остальными, — заявил Налронд. — Кузнечный круг тут несложный, а я в первую очередь Целитель. В лучшем случае я сэкономлю кучу денег, работая с Кузнецами. В идеале — вызову Пробуждение и объединю свои два ядра, как Лит объединил жизненные силы.
— Это так не работает, — покачала головой Фалуэль. — Иначе гибридам не пришлось бы выбирать одну силу при раннем Пробуждении.
— Всё равно стоит попробовать, — сказал Налронд, взял коровьи кости и достал усиленную кузнечную палочку, которую Гидра изготовила специально для неподобуждённых магов, чтобы они могли использовать Магию Духа.
«Лучше приглядеть за ним», — подумала она. — «Его медитация напоминает дыхательную технику, хоть и неэффективную. А за два года изучения Магии Духа он вполне мог подойти к грани Пробуждения».
Все начали работать с костями, каждый сосредоточившись на своей задаче.
У Фрии было мало практики с кругами. Даже в упрощённой версии кузнечные печати с семью стихиями были трудны для управления.
У Защитника всё ещё доминировали боевые навыки, а не целительские. Чувствительность к мане у него была слабой, и он едва ощущал присутствие магических каналов.
Тёмно-синее ядро Солус не давало достаточной мощности, и ей приходилось одновременно поддерживать заклинание, контролировать каналы и держать отдачу на максимуме. Стоило отвлечься — и всё рушилось.
«Неудивительно, что директора академий — Кузнецы, а большинство бойцов Королевского Корпуса — тоже», — подумал Лит, сжимая и перековывая кости в копию Войны.
«Искусство Кузнечества требует манорезерва как у боевого мага, точности как у Целителя, чувствительности как у пространственника и владения кругами как у Стражей.
«Наверное, именно поэтому так много Пробуждённых посвящают себя кузнечному ремеслу — как Фалуэль или Менадион. А другие игнорируют его вовсе, предпочитая сосредоточиться на одной области магии».
Лит справился быстро и безупречно, получив костяной меч с плотностью железа.
Налронд хоть и не был Пробуждённым, но благодаря двум синим ядрам, Светлой магии и знанию кругов, быстро освоил «Вторую Жизнь».
«Я всегда чувствовал, как мана течёт по телу. А теперь, с Магией Духа, я могу примерно определить расположение обоих ядер…» — Резар ясно видел, как чистая мана выходит из его палочки.
— А мошенник вообще даст тебе кости идеальной формы, но без потока маны — и без какой-либо кузнечной ценности.
Гидра сосредоточилась на «Второй Жизни», двигая руками, как дирижёр, чтобы с хирургической точностью управлять потоками стихий через кости.
Через несколько секунд большая часть скелета снова побелела, а изумрудная энергия теперь сконденсировалась в магических каналах, делая их отчётливо видимыми невооружённым глазом.
— Вот что выходит при правильном применении заклинания, — Фалуэль сжала пальцы, словно месила тесто, и кости слились в единое изделие цвета слоновой кости.
Но поток маны внутри каналов не изменился — ни по количеству, ни по интенсивности.
— А вот когда что-то идёт не так. — Кости приняли форму двуручного меча, и три канала померкли наполовину. — Сейчас ситуацию ещё можно спасти. Но если накосячить сильнее…
Все каналы исчезли, а изумрудная энергия пошла только по поверхности лезвия.
— Это фатальный провал. Даже кости Пробуждённого с ярко-фиолетовым ядром после такого будут стоить не дороже дубинки первобытного человека. Теперь ваша очередь.
Фалуэль указала на огромную тарелку, на которой лежали остатки её завтрака.
— Можно я поработаю с Литом в паре? — спросила Солус.
— Нет. Будь самостоятельной. Особенно теперь, когда ты вернула себе тело. Я тренирую Солус, а не приложение к Литу, — покачала головой Фалуэль.
— Есть, профессор, — вздохнула Солус, и её тело сменилось на каменную куклу гуманоидной формы, едва превышающую 130 см.
Солнечный свет, проникавший сквозь защитные массивы логова, вдруг утратил своё тепло. Мир вокруг стал отстранённым, а прикосновения — будто в хирургических перчатках. Каждый звук отдавался эхом в каменной оболочке.
— Прости, Солус, но это для твоего же блага, — сказала Фалуэль.
— Ладно, лучше сразу начну. Чем быстрее освою «Вторую Жизнь», тем быстрее вернусь в тело, — пробормотала Солус.
Её утешало только то, что благодаря последней модели Посоха Мудреца она могла бесконечно долго сохранять форму каменной куклы. Артефакт обеспечивал приток энергии, превышающий расход, вызванный отсутствием Лита, — почти как заклинание Бодрости.
— Профессор, я не понял одного, — сказал Лит. — Вы говорили, что Некромантия разрушает магические каналы, из-за чего кости становятся бесполезны. Но нежить ведь может использовать магию. В чём разница между этими костями и, например, Никой?
— Некромантия действительно создаёт жизнь, но в два этапа, — ответила Фалуэль. — Сначала магия Тьмы разрушает всё, а затем её сочетание со Светом рождает нежить.
— Мы не оживляем эти кости, так что происходит только первый этап. По той же причине превращение живого существа в нежить занимает время. Процесс разрушает прежние каналы и формирует новые.
— А как же Квилла? — встревоженно спросила Фрия.
— У неё другая ситуация. Твоя сестра не создаёт новые каналы для компенсации дефектов ядра, а постепенно увеличивает поток маны. У фальшивых магов мана статична, у истинных — как у Императорских Зверей — она течёт, а Пробуждённые полностью контролируют своё ядро, — объяснила Гидра.
— Если Квилла добьётся успеха, она станет как Налронд. Но если переборщит и поток маны пробудит её ядро — она умрёт.
— Получается, что манипуляции с потоком маны могут вызвать Пробуждение? — уточнил Налронд.
— Именно. Суть Пробуждения — втянуть в тело столько энергии мира, чтобы поток затронул и ядро, — кивнула Фалуэль.
— В таком случае я хочу попробовать «Вторую Жизнь» с остальными, — заявил Налронд. — Кузнечный круг тут несложный, а я в первую очередь Целитель. В лучшем случае я сэкономлю кучу денег, работая с Кузнецами. В идеале — вызову Пробуждение и объединю свои два ядра, как Лит объединил жизненные силы.
— Это так не работает, — покачала головой Фалуэль. — Иначе гибридам не пришлось бы выбирать одну силу при раннем Пробуждении.
— Всё равно стоит попробовать, — сказал Налронд, взял коровьи кости и достал усиленную кузнечную палочку, которую Гидра изготовила специально для неподобуждённых магов, чтобы они могли использовать Магию Духа.
«Лучше приглядеть за ним», — подумала она. — «Его медитация напоминает дыхательную технику, хоть и неэффективную. А за два года изучения Магии Духа он вполне мог подойти к грани Пробуждения».
Все начали работать с костями, каждый сосредоточившись на своей задаче.
У Фрии было мало практики с кругами. Даже в упрощённой версии кузнечные печати с семью стихиями были трудны для управления.
У Защитника всё ещё доминировали боевые навыки, а не целительские. Чувствительность к мане у него была слабой, и он едва ощущал присутствие магических каналов.
Тёмно-синее ядро Солус не давало достаточной мощности, и ей приходилось одновременно поддерживать заклинание, контролировать каналы и держать отдачу на максимуме. Стоило отвлечься — и всё рушилось.
«Неудивительно, что директора академий — Кузнецы, а большинство бойцов Королевского Корпуса — тоже», — подумал Лит, сжимая и перековывая кости в копию Войны.
«Искусство Кузнечества требует манорезерва как у боевого мага, точности как у Целителя, чувствительности как у пространственника и владения кругами как у Стражей.
«Наверное, именно поэтому так много Пробуждённых посвящают себя кузнечному ремеслу — как Фалуэль или Менадион. А другие игнорируют его вовсе, предпочитая сосредоточиться на одной области магии».
Лит справился быстро и безупречно, получив костяной меч с плотностью железа.
Налронд хоть и не был Пробуждённым, но благодаря двум синим ядрам, Светлой магии и знанию кругов, быстро освоил «Вторую Жизнь».
«Я всегда чувствовал, как мана течёт по телу. А теперь, с Магией Духа, я могу примерно определить расположение обоих ядер…» — Резар ясно видел, как чистая мана выходит из его палочки.
Закладка