Глава 1520: Вместе они выстоят. Часть 2 •
Обладая коллективным разумом, микеты без колебаний жертвовали частью своих тел, чтобы уничтожить врага.
Наполняя себя магией тьмы, они превращали каждую спору в живое оружие, способное разъедать как физические, так и магические барьеры. Бодрость позволяла им восстанавливать утраченную ману, а жертвуя изнурёнными телами, они сбрасывали накопленную усталость.
Новорождённые обладали свежими телами и могли использовать дыхательную технику на полную.
— Слава богам, что вы пришли, — сказала Атунг, помогая тем, кто после первого удара превратился в грибные поля и теперь сражался за жизнь.
Орда первой атаковала дыхательные пути, делая невозможным использование дыхательной техники и останавливая поток магии тьмы, которая могла бы уничтожить захватчиков.
— Мы выиграем тебе время, — сказал Треван Алее. — Объясни остальным, что делать. Но быстро. Я не знаю, сколько мы ещё продержимся.
— Я открою путь, — сказал Лит, поправляя Монокль Солус в глазнице движением, напомнившим ей Ларка.
— И как именно? — спросил Треван. — Без обид, но споры образуют такую плотную стену, что мы ничего не видим. И хотя я почти полностью состою из элемента тьмы, у меня нет массы, чтобы сдерживать такую мощь хотя бы несколько секунд.
— Масса — ключевое слово, — ответил Лит, превращаясь в форму Дракона, а не в Мерзость, как ожидали все.
Эта форма, конечно, вызывала перепады настроения и ещё не раскрыла свои дополнительные силы, но именно это Литу и было нужно. Страх и боевое безумие разогрели его кровь, покрывая массивное тело слоем Пламени Происхождения.
Теоретически он мог сделать то же самое в форме Тиамата, но ему всё ещё не хватало контроля (или его отсутствия), чтобы позволить эмоциям течь свободно, не обжигая при этом себя и Солус.
Дракон Пера Пустоты, напротив, с его нестабильной психикой и без влияния прочих жизненных сил, легко поддавался ярости. Лит выпрыгнул из окна, чтобы не разрушить здание, и, используя магию воздуха и духа, превратился в огненный метеор.
Удар его тела смял споры Орды, как насекомых о лобовое стекло на большой скорости, пробив брешь в живой волне, осаждавшей крепость Пробуждённых.
Те, кто попытался заразить Лита, с ужасом обнаружили, что пламя, текущее по его венам вместо крови, жгло куда сильнее, чем то, что покрывало его чешую.
Его прорыв дал защитникам несколько секунд передышки, а нежити — шанс проникнуть в ряды врага. Они обрушили на споры мощнейшие заклинания тьмы, уничтожая тысячи за мгновение.
Это был бы великий успех… если бы не миллионы врагов.
Лит не останавливался. Он облетал здание, извергая потоки Пламени Происхождения и поджигая Орду. Огонь ослаблял грибы быстрее, чем они успевали восстанавливаться, и мешал им колдовать.
Чтобы усилить магию, Ордe нужно было сблизить фиолетовые ядра, но это лишь раздувало пламя.
[Чёрт, вдыхание Пламени Происхождения, пока оно покрывает моё тело, слишком быстро истощает силы. Сколько я ещё продержусь, Солус?] — спросил он. В этой форме Литу не хватало концентрации, чтобы оценить своё состояние.
Ему приходилось держаться на одной лишь силе воли, чтобы не впасть в кровавое безумие при каждой стычке с врагом.
[Меньше минуты. Помни, даже Взгляд Бездны не сможет стабилизировать твою жизненную силу, если ты перегоришь. Ты не можешь позволить себе потерять сознание посреди битвы,] — ответила она.
Из-за отвратительного руководства Инксиалота Лит уже начал верить, что задание было настоящим. Слишком многие рисковали погибнуть, и никто не вмешался.
Тем временем, обучив Атунг через мысленную связь заклинанию Квиллы для лечения грибной инфекции, Флория активировала боевое заклинание пятого круга — Бог Тьмы.
Полный доспех из теней слился с Бронёй Переходцев, а вокруг неё закружились четыре сферы тьмы размером с мяч, словно планеты вокруг звезды.
Сферы позволяли Флории использовать любые заклинания тьмы до третьего круга без необходимости их колдовать.
В отличие от Лита, после Пробуждения она могла просто преобразовать свои старые умения в настоящую магию. У неё не было ни Доминирования, ни Пламени Происхождения, ни Искусства Света, а потому у неё оставалось много свободного времени.
Она посвятила его изучению заклинаний из библиотеки Фалуэль, закрывая пробелы в своих и литовских специализациях. С массивами, правда, не сложилось — кроме основ, они вызывали у неё головную боль.
Заклинание Бог Тьмы предназначалось для прорыва вражеских рядов, но она использовала его, чтобы прикрыть других Пробуждённых. Так они могли сосредоточиться на атаке, пока Флория отражала удары.
— Нам бы не помешал один из твоих здоровенных массивов, — сказала она Атунг.
— Уже. Просто проследи, чтобы мне не помешали, — ответила та, закончив лечить раненых достаточно, чтобы они справились сами. — Это будет непросто.
Она раскрыла руки, между ними возникли массивы измерения, гравитации и тьмы. Атунг должна была сплести их так, чтобы руны не мешали друг другу.
Пока Совет восхищался её мастерством, одна из Орд поняла, что происходит, и применила личное заклинание духа пятого круга — Душный Ветер.
Шестистихийное заклинание состояло из частиц, настолько мелких, что они проходили сквозь защиту крепости, смешиваясь с воздухом, который впускали массивы, чтобы Пробуждённые могли дышать.
Благодаря Видению Жизни Флория не пропустила скрытую атаку и встала перед Атунг. Она отозвала сферы и доспехи Бога Тьмы, сжав их внутри адамантового щита.
Масса магии тьмы ослабила Душный Ветер, а адамант принял основной урон — но этого оказалось недостаточно. Флория стиснула зубы: давление заклинания сдвигало её назад.
Несмотря на Условное Слияние и несколько слоёв адаманта, она почувствовала, как трещат кости в руке. Прежде чем Душный Ветер отшвырнул её в Атунг или обрушил бы её на подругу, она «моргнула» обеих в безопасное место.
Но Орда тоже была Пробуждённой — и с помощью Видения Жизни они увидели точки выхода «моргания».
Наполняя себя магией тьмы, они превращали каждую спору в живое оружие, способное разъедать как физические, так и магические барьеры. Бодрость позволяла им восстанавливать утраченную ману, а жертвуя изнурёнными телами, они сбрасывали накопленную усталость.
Новорождённые обладали свежими телами и могли использовать дыхательную технику на полную.
— Слава богам, что вы пришли, — сказала Атунг, помогая тем, кто после первого удара превратился в грибные поля и теперь сражался за жизнь.
Орда первой атаковала дыхательные пути, делая невозможным использование дыхательной техники и останавливая поток магии тьмы, которая могла бы уничтожить захватчиков.
— Мы выиграем тебе время, — сказал Треван Алее. — Объясни остальным, что делать. Но быстро. Я не знаю, сколько мы ещё продержимся.
— Я открою путь, — сказал Лит, поправляя Монокль Солус в глазнице движением, напомнившим ей Ларка.
— И как именно? — спросил Треван. — Без обид, но споры образуют такую плотную стену, что мы ничего не видим. И хотя я почти полностью состою из элемента тьмы, у меня нет массы, чтобы сдерживать такую мощь хотя бы несколько секунд.
— Масса — ключевое слово, — ответил Лит, превращаясь в форму Дракона, а не в Мерзость, как ожидали все.
Эта форма, конечно, вызывала перепады настроения и ещё не раскрыла свои дополнительные силы, но именно это Литу и было нужно. Страх и боевое безумие разогрели его кровь, покрывая массивное тело слоем Пламени Происхождения.
Теоретически он мог сделать то же самое в форме Тиамата, но ему всё ещё не хватало контроля (или его отсутствия), чтобы позволить эмоциям течь свободно, не обжигая при этом себя и Солус.
Дракон Пера Пустоты, напротив, с его нестабильной психикой и без влияния прочих жизненных сил, легко поддавался ярости. Лит выпрыгнул из окна, чтобы не разрушить здание, и, используя магию воздуха и духа, превратился в огненный метеор.
Удар его тела смял споры Орды, как насекомых о лобовое стекло на большой скорости, пробив брешь в живой волне, осаждавшей крепость Пробуждённых.
Те, кто попытался заразить Лита, с ужасом обнаружили, что пламя, текущее по его венам вместо крови, жгло куда сильнее, чем то, что покрывало его чешую.
Его прорыв дал защитникам несколько секунд передышки, а нежити — шанс проникнуть в ряды врага. Они обрушили на споры мощнейшие заклинания тьмы, уничтожая тысячи за мгновение.
Это был бы великий успех… если бы не миллионы врагов.
Лит не останавливался. Он облетал здание, извергая потоки Пламени Происхождения и поджигая Орду. Огонь ослаблял грибы быстрее, чем они успевали восстанавливаться, и мешал им колдовать.
Чтобы усилить магию, Ордe нужно было сблизить фиолетовые ядра, но это лишь раздувало пламя.
[Чёрт, вдыхание Пламени Происхождения, пока оно покрывает моё тело, слишком быстро истощает силы. Сколько я ещё продержусь, Солус?] — спросил он. В этой форме Литу не хватало концентрации, чтобы оценить своё состояние.
Ему приходилось держаться на одной лишь силе воли, чтобы не впасть в кровавое безумие при каждой стычке с врагом.
[Меньше минуты. Помни, даже Взгляд Бездны не сможет стабилизировать твою жизненную силу, если ты перегоришь. Ты не можешь позволить себе потерять сознание посреди битвы,] — ответила она.
Из-за отвратительного руководства Инксиалота Лит уже начал верить, что задание было настоящим. Слишком многие рисковали погибнуть, и никто не вмешался.
Тем временем, обучив Атунг через мысленную связь заклинанию Квиллы для лечения грибной инфекции, Флория активировала боевое заклинание пятого круга — Бог Тьмы.
Полный доспех из теней слился с Бронёй Переходцев, а вокруг неё закружились четыре сферы тьмы размером с мяч, словно планеты вокруг звезды.
Сферы позволяли Флории использовать любые заклинания тьмы до третьего круга без необходимости их колдовать.
В отличие от Лита, после Пробуждения она могла просто преобразовать свои старые умения в настоящую магию. У неё не было ни Доминирования, ни Пламени Происхождения, ни Искусства Света, а потому у неё оставалось много свободного времени.
Она посвятила его изучению заклинаний из библиотеки Фалуэль, закрывая пробелы в своих и литовских специализациях. С массивами, правда, не сложилось — кроме основ, они вызывали у неё головную боль.
Заклинание Бог Тьмы предназначалось для прорыва вражеских рядов, но она использовала его, чтобы прикрыть других Пробуждённых. Так они могли сосредоточиться на атаке, пока Флория отражала удары.
— Нам бы не помешал один из твоих здоровенных массивов, — сказала она Атунг.
— Уже. Просто проследи, чтобы мне не помешали, — ответила та, закончив лечить раненых достаточно, чтобы они справились сами. — Это будет непросто.
Она раскрыла руки, между ними возникли массивы измерения, гравитации и тьмы. Атунг должна была сплести их так, чтобы руны не мешали друг другу.
Пока Совет восхищался её мастерством, одна из Орд поняла, что происходит, и применила личное заклинание духа пятого круга — Душный Ветер.
Шестистихийное заклинание состояло из частиц, настолько мелких, что они проходили сквозь защиту крепости, смешиваясь с воздухом, который впускали массивы, чтобы Пробуждённые могли дышать.
Благодаря Видению Жизни Флория не пропустила скрытую атаку и встала перед Атунг. Она отозвала сферы и доспехи Бога Тьмы, сжав их внутри адамантового щита.
Масса магии тьмы ослабила Душный Ветер, а адамант принял основной урон — но этого оказалось недостаточно. Флория стиснула зубы: давление заклинания сдвигало её назад.
Несмотря на Условное Слияние и несколько слоёв адаманта, она почувствовала, как трещат кости в руке. Прежде чем Душный Ветер отшвырнул её в Атунг или обрушил бы её на подругу, она «моргнула» обеих в безопасное место.
Но Орда тоже была Пробуждённой — и с помощью Видения Жизни они увидели точки выхода «моргания».
Закладка