Глава 1478: Потерянный Магус. Часть 4 •
Единственным проявлением слабости, которое позволила себе Джирни, было то, что она сжала руку Камиллы в поисках поддержки, чтобы обрести силу нести на себе груз всей семьи Эрнас.
Её дети были слишком убиты горем, чтобы даже стоять, и нуждались в утешении каждый раз, когда их взгляд падал на закрытый гроб.
Лит завидовал Джирни, но не подошёл к Камилле и не заговорил, опасаясь, что может потерять контроль перед столькими свидетелями.
Первым слово взял ректор Март — человек, который был профессором Квиллы, её наставником и тем, кто дал ей первую работу помощника преподавателя в Белом Грифоне. Манохар и Вастор стояли рядом с ним, образуя необычную картину.
Каждый держал по руке на его плечах, чтобы помочь тому не разрыдаться. Вастор выглядел так, будто молился, чтобы кто-нибудь напал на него и дал повод выплеснуть всю свою мощь, хотя это было маловероятно.
Королевская чета привезла доспехи Саэфел, и защита была столь мощной, что Лит сомневался, что даже его Пылающий Взрыв смог бы повредить барьер, охраняющий церемонию.
Манохар же был на удивление серьёзен — впервые после битвы с Зарёй. Его не нужно было ни удерживать, ни затыкать.
Он даже оставил мать дома, чтобы не подвергать её опасности.
Когда Март закончил, Манохар произнёс несколько слов:
— Квилла Эрнас родилась сиротой — у неё было лишь имя, выбранное другими, и пара вещей, брошенных кем-то. Но она не позволила этому повлиять на её путь.
— Несмотря на то, что её кормили, одевали и растили как мусор, она превратила этот мусор в сокровище.
— Она подбирала книги, которые другим казались слишком сложными, и стала сначала самоучкой, потом — лекарем, а затем поступила в престижную академию Белого Грифона, о которой могут только мечтать дети из знатных и магических родов.
— Жизнь Квиллы можно описать двумя словами: магия и воля. Воля дала ей силу подняться над толпой, магия — возможность менять жизнь по кусочку.
— В академии она обрела больше, чем знания. Она обрела друзей, семью, коллег, которые любили её. Хочу напомнить всем: Квилла не умерла — её у нас отняли.
— Когда я найду того, кто нанял Потерянного Магуса, а я найду, потому что я никогда не ошибаюсь — молю богов, чтобы никто из вас не пытался меня остановить. Я ненавижу похороны… и ещё сильнее ненавижу устраивать новые.
Пока Вастор произносил прощальную речь, Архимаг Дейрус и его ближайшие слуги прошли рядом с краем барьера, окружавшего кладбище. Они были одеты в яркие цвета, словно на празднике, и громко разговаривали, не обращая внимания на происходящее.
Они остановились, и Дейрус насладился своей окончательной победой. Слёзы Ориона, рыдания присутствующих, искажённое яростью лицо Лита и даже каменное выражение Джирни были для него триумфом.
Один из телохранителей прошептал ему что-то на ухо, и Архимаг рассмеялся так, словно услышал самую смешную шутку на Могаре, глядя прямо в глаза своим противникам.
Мышцы Ориона напряглись, словно сталь — он был готов прыгнуть к горлу Дейруса, но Джирни сжала его руку:
— Не надо. Я не переживу потерю мужа сразу после дочери. — Она указала на оружие у людей Дейруса, явно принесённое под предлогом "самообороны".
Лит тоже был до зубов вооружён, и остановить его было бы некому. Солус разделяла его гнев и подбрасывала в сознание образы, как Война заставляет Дейруса замолчать навсегда.
— Не надо, — Камилла сжала его правую руку изо всех сил, игнорируя холод каменного кольца, вызывавшего у неё мурашки.
— Дейрус ведёт себя грубо и бесчеловечно, но это не преступление. Если ты нападёшь на него при стольких свидетелях, он получит не только Квиллу, но и твою репутацию. И обвинит тебя в измене за покушение на Архимага Королевства.
Камилла смотрела Литу в глаза — и была рада не видеть в них черноты Мерзости.
— Он послал того ублюдка, и ты это знаешь, Ками. У Дейруса тесные связи с Двором Ночи. Он натравил их на Флорию в шахтах Феймара, а у Завры в груди была чёрная призма. Это не может быть совпадением.
Он хотел зарычать, но голос был мягким, а хватка — бережной. Он использовал её ласковое имя, и сердце Камиллы дрогнуло.
— Знать и доказать — не одно и то же. Истина о шахтах — всего лишь слухи. А Тьеннон Завра и так был наёмным убийцей. Может, Дейрус нанял его, может, это проделки Ночи, а может, один из множества врагов Джирни. А теперь, когда Магус мёртв, мы уже не узнаем.
— У меня не было ни шанса взять его живым, ни желания, — прошептал Лит, услышавший в её словах обвинение.
— Не искажай мои слова, — с трудом сдерживая слёзы, прошептала Камилла.
Она любила и уважала Квиллу, но сейчас Лит и Джирни нуждались в ней больше.
— Остановить Магуса — уже подвиг. Остановить нежить-Магуса, усиленного Всадником — легенда. Ты выжил, отомстил и покончил с угрозой Завры.
— Это больше, чем я… чем кто-либо мог бы просить. Я просто хотела подчеркнуть, насколько ловко Дейрус заметает следы. Он спланировал убийство Квиллы, как и своё появление здесь — именно тогда, когда мы сломлены.
— В лучшем случае, кто-то сорвётся, и он их уничтожит. В худшем — он просто наслаждается победой, зная, что ему ничего не сделаешь. Пока что.
Камилла сжала кулак, моля молнию поразить Архимага.
Но вместо этого появилась высокая альбиносная фигура, покрытая глазами и адамантом, и атаковала Дейруса со спины ледяной бурей, громом и тьмой.
Морок не стоял в первых рядах, потому что родители Квиллы его презирали — и он не хотел причинять им больше боли.
Её дети были слишком убиты горем, чтобы даже стоять, и нуждались в утешении каждый раз, когда их взгляд падал на закрытый гроб.
Лит завидовал Джирни, но не подошёл к Камилле и не заговорил, опасаясь, что может потерять контроль перед столькими свидетелями.
Первым слово взял ректор Март — человек, который был профессором Квиллы, её наставником и тем, кто дал ей первую работу помощника преподавателя в Белом Грифоне. Манохар и Вастор стояли рядом с ним, образуя необычную картину.
Каждый держал по руке на его плечах, чтобы помочь тому не разрыдаться. Вастор выглядел так, будто молился, чтобы кто-нибудь напал на него и дал повод выплеснуть всю свою мощь, хотя это было маловероятно.
Королевская чета привезла доспехи Саэфел, и защита была столь мощной, что Лит сомневался, что даже его Пылающий Взрыв смог бы повредить барьер, охраняющий церемонию.
Манохар же был на удивление серьёзен — впервые после битвы с Зарёй. Его не нужно было ни удерживать, ни затыкать.
Он даже оставил мать дома, чтобы не подвергать её опасности.
Когда Март закончил, Манохар произнёс несколько слов:
— Квилла Эрнас родилась сиротой — у неё было лишь имя, выбранное другими, и пара вещей, брошенных кем-то. Но она не позволила этому повлиять на её путь.
— Несмотря на то, что её кормили, одевали и растили как мусор, она превратила этот мусор в сокровище.
— Она подбирала книги, которые другим казались слишком сложными, и стала сначала самоучкой, потом — лекарем, а затем поступила в престижную академию Белого Грифона, о которой могут только мечтать дети из знатных и магических родов.
— Жизнь Квиллы можно описать двумя словами: магия и воля. Воля дала ей силу подняться над толпой, магия — возможность менять жизнь по кусочку.
— В академии она обрела больше, чем знания. Она обрела друзей, семью, коллег, которые любили её. Хочу напомнить всем: Квилла не умерла — её у нас отняли.
— Когда я найду того, кто нанял Потерянного Магуса, а я найду, потому что я никогда не ошибаюсь — молю богов, чтобы никто из вас не пытался меня остановить. Я ненавижу похороны… и ещё сильнее ненавижу устраивать новые.
Пока Вастор произносил прощальную речь, Архимаг Дейрус и его ближайшие слуги прошли рядом с краем барьера, окружавшего кладбище. Они были одеты в яркие цвета, словно на празднике, и громко разговаривали, не обращая внимания на происходящее.
Они остановились, и Дейрус насладился своей окончательной победой. Слёзы Ориона, рыдания присутствующих, искажённое яростью лицо Лита и даже каменное выражение Джирни были для него триумфом.
Один из телохранителей прошептал ему что-то на ухо, и Архимаг рассмеялся так, словно услышал самую смешную шутку на Могаре, глядя прямо в глаза своим противникам.
Мышцы Ориона напряглись, словно сталь — он был готов прыгнуть к горлу Дейруса, но Джирни сжала его руку:
— Не надо. Я не переживу потерю мужа сразу после дочери. — Она указала на оружие у людей Дейруса, явно принесённое под предлогом "самообороны".
Лит тоже был до зубов вооружён, и остановить его было бы некому. Солус разделяла его гнев и подбрасывала в сознание образы, как Война заставляет Дейруса замолчать навсегда.
— Не надо, — Камилла сжала его правую руку изо всех сил, игнорируя холод каменного кольца, вызывавшего у неё мурашки.
— Дейрус ведёт себя грубо и бесчеловечно, но это не преступление. Если ты нападёшь на него при стольких свидетелях, он получит не только Квиллу, но и твою репутацию. И обвинит тебя в измене за покушение на Архимага Королевства.
Камилла смотрела Литу в глаза — и была рада не видеть в них черноты Мерзости.
— Он послал того ублюдка, и ты это знаешь, Ками. У Дейруса тесные связи с Двором Ночи. Он натравил их на Флорию в шахтах Феймара, а у Завры в груди была чёрная призма. Это не может быть совпадением.
Он хотел зарычать, но голос был мягким, а хватка — бережной. Он использовал её ласковое имя, и сердце Камиллы дрогнуло.
— Знать и доказать — не одно и то же. Истина о шахтах — всего лишь слухи. А Тьеннон Завра и так был наёмным убийцей. Может, Дейрус нанял его, может, это проделки Ночи, а может, один из множества врагов Джирни. А теперь, когда Магус мёртв, мы уже не узнаем.
— У меня не было ни шанса взять его живым, ни желания, — прошептал Лит, услышавший в её словах обвинение.
— Не искажай мои слова, — с трудом сдерживая слёзы, прошептала Камилла.
Она любила и уважала Квиллу, но сейчас Лит и Джирни нуждались в ней больше.
— Остановить Магуса — уже подвиг. Остановить нежить-Магуса, усиленного Всадником — легенда. Ты выжил, отомстил и покончил с угрозой Завры.
— Это больше, чем я… чем кто-либо мог бы просить. Я просто хотела подчеркнуть, насколько ловко Дейрус заметает следы. Он спланировал убийство Квиллы, как и своё появление здесь — именно тогда, когда мы сломлены.
— В лучшем случае, кто-то сорвётся, и он их уничтожит. В худшем — он просто наслаждается победой, зная, что ему ничего не сделаешь. Пока что.
Камилла сжала кулак, моля молнию поразить Архимага.
Но вместо этого появилась высокая альбиносная фигура, покрытая глазами и адамантом, и атаковала Дейруса со спины ледяной бурей, громом и тьмой.
Морок не стоял в первых рядах, потому что родители Квиллы его презирали — и он не хотел причинять им больше боли.
Закладка