Глава 1453: Прошлое и настоящее. Часть 1

Верховный Маг

В сравнении с тем временем и усилиями, которые Флория вложила в фехтование за свою жизнь, Лит всё ещё оставался новичком. За годы, что они провели порознь после академии, разрыв между ними только увеличился.

— Вау, учитывая, что тебе нужно тренировать Искусство Света, силу крови и всё остальное, что ты всё ещё скрываешь от меня, ты держишься впечатляюще, — сказала она, уделав его в бою и переключившись на Защитника.

Они могли говорить свободно, потому что массив также подавлял звук, не позволяя ни Королевским войскам, ни кому-либо ещё услышать их.

— Спасибо, наверное, — ответил Лит, наблюдая за каждым движением Флории, когда её эсток едва касался булавы Раймана, но всё равно менял её траекторию, делая удар безвредным.

Спустя три удара она вернулась к детям, а Защитник сплюнул снег.

— Почему мы должны делать эту глупую зарядку? — спросила Лилия, уставшая от того, что казалось ей странным танцем. — Почему мы не можем тренироваться, как вы?

— Фехтование — это всего три вещи: запястья, шаги и движение меча, будь то блок или атака. Но в сочетании они дают бесконечное количество возможностей.

Флория снова и снова повторяла «глупый танец», каждый раз добавляя новое движение, пока у детей не отвисли челюсти.

— Тренировка меча ничем не отличается от изучения магии. Если ты не овладеешь основами, ты не сможешь двигаться дальше. И если вы когда-нибудь решите поступить в академию, вам нужно будет уметь защищаться.

— Вспомните истории вашего дяди. В Могаре полно плохих парней, — сказала Флория, и дети с энтузиазмом закивали, снова принимаясь за упражнения, чтобы достичь уровня своих кумиров.

Пока Лит и Защитник сражались с ней или друг с другом до изнеможения, для детей это была лишь лёгкая тренировка, которая длилась около часа перед ужином. В их возрасте и без Бодрости всё, что тяжелее, могло бы повредить росту.

Лит задавал всем домашние задания, но проверял их только по просьбе и не заставлял заниматься никого, кроме Раймана. Магия должна была быть страстью, а не профессией, и он хотел, чтобы дети сами нашли свой путь.

[Они слишком малы, чтобы принимать важные решения. Какой бы путь они ни выбрали, он должен приносить им счастье, а не просто соответствовать чьим-то ожиданиям], — подумал он.

[Серьёзные слова от того, кто пашет с тех пор, как я себя помню], — усмехнулась Солус.

[Я тогда уже не был ребёнком. Никогда им и не был], — ответил он.

Солус не могла тренироваться с другими на улице, не выдав себя, поэтому повторяла движения в гостиной, следя за всем происходящим через окно и связь с Литом.

— Мой сын и тебя испортил, — вздохнула Элина, глядя на юную женщину в форме каменной куклы, которая проводила всё свободное время за тренировками и учёбой.

Перед тем как дети возвращались домой, Элина всегда готовила им горячую ванну, тёплые полотенца для взрослых и горячий шоколад для всех.

— Нет, не испортил, — покачала головой Солус. — Это лучше, чем тратить время в пустую...

Сострадательный взгляд Элины заставил её замолчать. Она поняла, насколько похожа стала на Лита.

— Ладно, испортил, — вздохнула Солус, но не остановилась. Сражение в Колге показало, насколько плоха её координация, и теперь она хотела быть достойным партнёром Лита, когда вернёт своё человеческое тело.

Дверь распахнулась, и класс вошёл внутрь. Взрослые вспотели, дети проголодались. Они смели печенье и выпили шоколад так, будто не ели несколько дней, а не часов.

— Надо сказать, при таком плотном графике ты всё же добился многого, — заметил Защитник. Его семья уже вернулась домой, и Флория осталась единственной гостьей в доме Верхенов.

Ей казалось, будто время повернулось вспять — к тем дням, когда они учились в академии, и она навещала Лита на пятом курсе. Она снова много улыбалась и чувствовала себя как дома.

— Как и большинство моих достижений, без Солус я бы не справился. У неё идеальная память, а способность изменять Башню как угодно позволяет нам переигрывать твои уроки.

— Кроме того, она может вызывать небольших големов, которые двигаются точно как ты, чтобы я с ними тренировался, — добавил Лит.

— Правда? Значит, ты уже на моём уровне, — восхитилась Флория и немного позавидовала Солус за её способность учиться так быстро.

— Хотелось бы, — вздохнула Солус. — Башенные големы двигаются как ты, потому что воспроизводят мои воспоминания. А вот моё каменное тело так ловко не умеет. К тому же, когда я впервые обрела человеческое тело, у него не было мышечной памяти, помнишь?

— Верно, — улыбка Флории стала ещё ярче. Теперь, когда Солус выглядела более человечной, она вызывала у неё не зависть, а тепло.

— Я пойду в ванну у себя. Флория, можешь воспользоваться той, что в комнате Тисты. До встречи, — Лит скрылся за дверью своей комнаты, оставив девушек наедине. Элина уже отвела детей в большую ванну.

— Как ты держишься, Солус? — спросила Флория, после чего наложила заклинание Тишины.

— Что ты имеешь в виду?

— Жить втайне, как преступница, наверное, тяжело. Чем больше у тебя свободы, тем острее ощущаются оставшиеся ограничения, — ответила Флория.

— Ну... да. Но я хотя бы могу всегда есть вместе с другими и говорить не только с Литом и Тистой, — Солус уклончиво ответила.

— Знаю, что у нас был тяжёлый старт и что мы до сих пор не подруги. Но позволь дать тебе непрошеный совет. Не делай этого.

— Не делай чего? — глаза Солус окрасились в фиолетовый.

— Понимаю, Лит теперь один, и даже представить не могу, как у тебя всё запутано внутри. Но не пытайся воспользоваться моментом. Дай ему немного пространства, — сказала Флория.

— Я знаю, что ты права. Но я так долго ждала, и после смерти всех наших друзей мы стали ближе, чем когда-либо. Трудно делать то, что правильно, а не то, что хочется, — призналась Солус.

— Потребовались годы, чтобы Лит начал доверять даже своей семье — и всё благодаря тебе, Солус, — мягко сказала Флория, постучав в дверь Тисты и убедившись, что никого нет внутри. — Сначала он доверился тебе, а потом остальным.

— Если ты сделаешь шаг, пока он слаб, если предашь это доверие — рано или поздно это аукнется, и тогда уже ничего не исправить. Фрия рассказывала, как Лит реагировал на девушек, которые к нему лезли после нашего разрыва.

— Даже сейчас он их ненавидит. А если это будешь ты — при следующем слиянии он всё поймёт. И тогда никакие слова уже не помогут.