Глава 1348. Дом и горе. Часть 2 •
Лит вспоминал их первую встречу на Весеннем фестивале в Луции, когда граф представил своего нового протеже — Рикера Трахана. Именно из-за заносчивости юноши Нана унизила его, показав всем будущего ученика — Лита.
Он тогда использовал магию на салате, чтобы впечатлить аристократа — и это незначительное событие навсегда переплело их жизни. Лит крепче прижался к Камиле, вспоминая свою абсурдную инсценировку с «призраками», чтобы вывести на чистую воду предателей, которых жена графа, Коя, внедрила в персонал.
Он вспомнил глуповатое лицо Ларка, посыпанное мукой, когда тот смеялся, как ребёнок, пока Лит поднимал его в воздух с помощью магии. Всё казалось таким мультяшным, что он почти слышал, как графиня произносит:
— И у меня бы всё получилось, если бы не этот надоедливый мальчишка, — а Ассоциация Магов разрушала её род навсегда за покушение на жизнь Наны.
Эта мысль вызвала у Лита смех… а затем рыдания, когда он вспомнил, как Ларк поставил на карту и свою жизнь, и свой дом ради него — в споре с Линнеей, директором Молниеносного Грифона, которая отказалась принимать Лита в академию по политическим причинам.
[Если бы не он, я бы никогда не встретился с маркизой. Никогда бы не поступил в академию. Всё, что у меня есть, все, кого я знаю, — благодаря Ларку. А он никогда ничего не просил взамен, а я звонил ему только, когда мне что-то было нужно.]
Постепенно слёзы сменились самоненавистью и яростью. Первое — за то, что он так и не отплатил графу за всё. Второе — потому что Ларк умер из-за него. И теперь Лит начал строить планы мести.
Его руки трансформировались, пальцы вытянулись в когти, отражая внутреннюю ярость. В этот момент амулет связи потянул его сознание, но Камила вырвала его из пальцев и отбросила в сторону.
Её собственный амулет тоже вспыхнул: Элина, Флория, Джирни и другие пытались выйти на связь.
Камила зарычала и включила общую связь, не желая тратить ни секунды лишней.
— У кого-то экстренная ситуация, или вы просто не можете дозвониться до Лита и решили, что с ним что-то случилось? — холодно сказала она, убедившись, что на экране будет видна только она.
Убедившись, что все в безопасности, она оборвала вызовы.
— Спасибо за заботу. С Литом всё хорошо. А если вы действительно беспокоитесь — оставьте его в покое! — её решимость заставила Солус почувствовать себя ничтожной.
[Я слишком любила Ларка, чтобы справиться со своими эмоциями и позаботиться о Лите, — думала Солус. — Я люблю тех же людей, что и он, и первым моим желанием было вернуться в Лутию, где он бы всю ночь утешал других вместо того, чтобы получить утешение сам.
— И что хуже всего — даже если бы я поступила правильно и отвела его в Башню, где могла бы обнять… я бы всё равно позволила ему принять тот вызов. Я слишком дорожу Элиной, как собственной матерью. А Камила — она больше думает о самом Лите.]
Но звонки уже нарушили момент, вернув Литу ощущение долга. Оплакав горе и ярость, он чувствовал себя куда спокойнее.
[Кто бы ни стоял за смертью Ларка, он ещё не закончил. Маркиза права: карт слишком много, а Королевских гвардейцев слишком мало. Они выбрали Ларка, потому что он был самой лёгкой мишенью.
Мне нужно оценить ситуацию и выяснить, кто может быть следующей целью.] — разум прояснился, и он уже составлял планы ловушек и контрмер с Солус.
Лит отпустил Камилу и поднялся с дивана.
— Куда это ты собрался? — спросила она.
— Спасибо тебе за всё, Ками. Но терять времени нельзя. Мне нужно вернуться в Лутию и помочь маркизе с охраной. Мы—
— Никуда ты не пойдёшь. Тебе нужно успокоиться, привести голову в порядок и выспаться. Ты что, забыл, насколько ты измотан и что Бодрость ещё не перезарядилась? — перебила она, твёрдо встав у двери.
— Пустяки. У меня ярко-синее ядро, и вихри уже восстановили большую часть сил. У нас враг на пороге, не до сна, — ответил Лит.
— Ни один вменяемый враг не станет действовать сейчас, когда мобилизованы и армия, и Ассоциация. Твой главный враг сегодня — у тебя в голове. Мы оба знаем: если ты не поспишь сейчас, ты не приляжешь потом несколько дней, — она не отступала, несмотря на его попытки оттеснить её.
— Послушай, я ценю твою заботу, но... — Лит не договорил: Камила рассеяла броню Приручённой Чешуи, обнажив своё тело.
[Она всерьёз думает, что может подкупить меня сексом в такой момент?] — его разум померк… а лицо побледнело, когда он заметил красные синяки на её теле — там, где он прижимался к ней.
Мелкие проколы всё ещё кровоточили — следы от его когтей. Его затошнило.
— Я не хотела, чтобы ты это видел, но ты не оставил мне выбора, — Камила погладила его по лицу, показывая, что с ней всё в порядке и она его не боится. — Я усилила броню маной — и даже этого оказалось недостаточно.
— Ты думаешь, что успокоился, но это не так. Я не могу отпустить тебя, зная, что если случится рецидив и ты навредишь кому-то из своей семьи, ты себе этого не простишь.
— Я сделал это с тобой. Причинил боль близкому человеку просто чтобы самому стало легче… Я ничем не лучше своего отца! — Литу стало плохо: его внутренние силы вышли из-под контроля.
Сторона Мерзости оттолкнула остальные, нарушив тонкий баланс, и лицо Лита стало чёрной маской.
— Рааз — замечательный человек и прекрасный отец. Нет ничего постыдного в том, чтобы быть его сыном — так же, как я знаю, что ты бы никогда не причинил мне вреда нарочно. Я хотела, чтобы ты мог оплакать Ларка, и ты это сделал. В следующий раз просто помни: не все такие сильные, как ты, — сказала Камила, не отпуская его лица.
С одной стороны, Лит боялся применить силу и оставить на ней синяки. С другой — он паниковал, думая, что его тьма может сделать с ней.
— Если ты меня не отпустишь — следующий раз будет очень скоро, — прошипел он, когда чёрная мана начала покрывать всё его тело.
— Этому не бывать. Смотри, — Камила показала ему розовые ладони, а затем снова коснулась его лица.
Сторона Мерзости уклонилась от прикосновения, словно они были вода и масло.
— Я же сказала: я знаю, что ты бы не причинил мне вреда нарочно. И это не просто чёрная гадость — это часть тебя. Бояться нечего, — она обняла его, усмиряя бурю внутри и восстанавливая равновесие.
Он тогда использовал магию на салате, чтобы впечатлить аристократа — и это незначительное событие навсегда переплело их жизни. Лит крепче прижался к Камиле, вспоминая свою абсурдную инсценировку с «призраками», чтобы вывести на чистую воду предателей, которых жена графа, Коя, внедрила в персонал.
Он вспомнил глуповатое лицо Ларка, посыпанное мукой, когда тот смеялся, как ребёнок, пока Лит поднимал его в воздух с помощью магии. Всё казалось таким мультяшным, что он почти слышал, как графиня произносит:
— И у меня бы всё получилось, если бы не этот надоедливый мальчишка, — а Ассоциация Магов разрушала её род навсегда за покушение на жизнь Наны.
Эта мысль вызвала у Лита смех… а затем рыдания, когда он вспомнил, как Ларк поставил на карту и свою жизнь, и свой дом ради него — в споре с Линнеей, директором Молниеносного Грифона, которая отказалась принимать Лита в академию по политическим причинам.
[Если бы не он, я бы никогда не встретился с маркизой. Никогда бы не поступил в академию. Всё, что у меня есть, все, кого я знаю, — благодаря Ларку. А он никогда ничего не просил взамен, а я звонил ему только, когда мне что-то было нужно.]
Постепенно слёзы сменились самоненавистью и яростью. Первое — за то, что он так и не отплатил графу за всё. Второе — потому что Ларк умер из-за него. И теперь Лит начал строить планы мести.
Его руки трансформировались, пальцы вытянулись в когти, отражая внутреннюю ярость. В этот момент амулет связи потянул его сознание, но Камила вырвала его из пальцев и отбросила в сторону.
Её собственный амулет тоже вспыхнул: Элина, Флория, Джирни и другие пытались выйти на связь.
Камила зарычала и включила общую связь, не желая тратить ни секунды лишней.
— У кого-то экстренная ситуация, или вы просто не можете дозвониться до Лита и решили, что с ним что-то случилось? — холодно сказала она, убедившись, что на экране будет видна только она.
Убедившись, что все в безопасности, она оборвала вызовы.
— Спасибо за заботу. С Литом всё хорошо. А если вы действительно беспокоитесь — оставьте его в покое! — её решимость заставила Солус почувствовать себя ничтожной.
[Я слишком любила Ларка, чтобы справиться со своими эмоциями и позаботиться о Лите, — думала Солус. — Я люблю тех же людей, что и он, и первым моим желанием было вернуться в Лутию, где он бы всю ночь утешал других вместо того, чтобы получить утешение сам.
— И что хуже всего — даже если бы я поступила правильно и отвела его в Башню, где могла бы обнять… я бы всё равно позволила ему принять тот вызов. Я слишком дорожу Элиной, как собственной матерью. А Камила — она больше думает о самом Лите.]
Но звонки уже нарушили момент, вернув Литу ощущение долга. Оплакав горе и ярость, он чувствовал себя куда спокойнее.
[Кто бы ни стоял за смертью Ларка, он ещё не закончил. Маркиза права: карт слишком много, а Королевских гвардейцев слишком мало. Они выбрали Ларка, потому что он был самой лёгкой мишенью.
Мне нужно оценить ситуацию и выяснить, кто может быть следующей целью.] — разум прояснился, и он уже составлял планы ловушек и контрмер с Солус.
Лит отпустил Камилу и поднялся с дивана.
— Куда это ты собрался? — спросила она.
— Спасибо тебе за всё, Ками. Но терять времени нельзя. Мне нужно вернуться в Лутию и помочь маркизе с охраной. Мы—
— Никуда ты не пойдёшь. Тебе нужно успокоиться, привести голову в порядок и выспаться. Ты что, забыл, насколько ты измотан и что Бодрость ещё не перезарядилась? — перебила она, твёрдо встав у двери.
— Пустяки. У меня ярко-синее ядро, и вихри уже восстановили большую часть сил. У нас враг на пороге, не до сна, — ответил Лит.
— Ни один вменяемый враг не станет действовать сейчас, когда мобилизованы и армия, и Ассоциация. Твой главный враг сегодня — у тебя в голове. Мы оба знаем: если ты не поспишь сейчас, ты не приляжешь потом несколько дней, — она не отступала, несмотря на его попытки оттеснить её.
— Послушай, я ценю твою заботу, но... — Лит не договорил: Камила рассеяла броню Приручённой Чешуи, обнажив своё тело.
[Она всерьёз думает, что может подкупить меня сексом в такой момент?] — его разум померк… а лицо побледнело, когда он заметил красные синяки на её теле — там, где он прижимался к ней.
Мелкие проколы всё ещё кровоточили — следы от его когтей. Его затошнило.
— Я не хотела, чтобы ты это видел, но ты не оставил мне выбора, — Камила погладила его по лицу, показывая, что с ней всё в порядке и она его не боится. — Я усилила броню маной — и даже этого оказалось недостаточно.
— Ты думаешь, что успокоился, но это не так. Я не могу отпустить тебя, зная, что если случится рецидив и ты навредишь кому-то из своей семьи, ты себе этого не простишь.
— Я сделал это с тобой. Причинил боль близкому человеку просто чтобы самому стало легче… Я ничем не лучше своего отца! — Литу стало плохо: его внутренние силы вышли из-под контроля.
Сторона Мерзости оттолкнула остальные, нарушив тонкий баланс, и лицо Лита стало чёрной маской.
— Рааз — замечательный человек и прекрасный отец. Нет ничего постыдного в том, чтобы быть его сыном — так же, как я знаю, что ты бы никогда не причинил мне вреда нарочно. Я хотела, чтобы ты мог оплакать Ларка, и ты это сделал. В следующий раз просто помни: не все такие сильные, как ты, — сказала Камила, не отпуская его лица.
С одной стороны, Лит боялся применить силу и оставить на ней синяки. С другой — он паниковал, думая, что его тьма может сделать с ней.
— Если ты меня не отпустишь — следующий раз будет очень скоро, — прошипел он, когда чёрная мана начала покрывать всё его тело.
— Этому не бывать. Смотри, — Камила показала ему розовые ладони, а затем снова коснулась его лица.
Сторона Мерзости уклонилась от прикосновения, словно они были вода и масло.
— Я же сказала: я знаю, что ты бы не причинил мне вреда нарочно. И это не просто чёрная гадость — это часть тебя. Бояться нечего, — она обняла его, усмиряя бурю внутри и восстанавливая равновесие.
Закладка