Глава 1222. Жертвы. Часть 4 •
Доброта Тирис породила множество чудовищ, вроде Балкора и Артана. Учения Сильвервинг позволили Запретной Магии стремительно развиться, приведя к массовому производству рабских ошейников.
Какими бы ни были намерения создателя, магия — всего лишь инструмент. И люди всегда найдут способ использовать его во зло.
Чувствуя эмоциональное смятение Солус, Лит перестал уговаривать её и сосредоточился на массивах, изучая их один за другим. К счастью, магия Колги базировалась на учениях Менадион, а изоляция ограничивала их развитие.
Убедившись, что сигнализация не сработает при отпечатке чужой расы, Лит оставил свой след и открыл дверь. Оказавшись внутри, он стал искать всё, что могло бы рассказать ему о личности его двойника.
[Судя по упитанной внешности и количеству комнат, мой "мясной костюм" был не только богат, но и одинок. Настоящее холостяцкое логово,] — подумал Лит, осматривая помещение с помощью Видения Жизни.
Массивы города снабжали всем: от света до кухонной плиты. Гостиная с множеством диванов занимала почти половину дома. Стены украшали семейные портреты, оставляя одно пустое место — вероятно, под будущую семью.
Два книги в твёрдом переплёте висели в стеклянной витрине у входа. Согласно расследованию девушек, книги здесь были дороже золота. Судя по названиям, это были исторические труды, но слой пыли сзади доказывал: к ним давно не прикасались.
Мини-бар в углу между диванами был хорошо укомплектован, но все бутылки были наполовину пустыми. Ещё несколько валялись по дому, даже в ванной. В спальне Лит обнаружил небольшой блокнот, спрятанный под матрасом.
Он тоже был в твёрдом переплёте, но весь потрёпанный — помятые страницы, покорёженный корешок. Казалось, его бросали в приступах ярости.
Лит поместил блокнот в Солуспедию и прочитал за несколько секунд. Это был дневник, вручённый академией какому-то выдающемуся преподавателю. Первые страницы были заполнены скучными заметками увлечённого учёного, но в последних заметках настроение резко менялось:
"Я, чёрт побери, профессор Джогу Тросс, заведующий кафедрой Огненной Купели — и до сих пор один! Мне уже за сто, и у меня нет наследника. Не могу поверить, что род Троссов прервётся, потому что ни одна женщина не может разглядеть, кто я за этой внешностью.
Остаётся только поймать одну из русалок и заработать столько престижа, что никто не посмеет меня игнорировать. Я вложил кучу денег, чтобы переселиться во внешний круг, но когда все те сучки, что смеялись надо мной, приползут на коленях — это окупится."
Бред продолжался страницами: проклятия в адрес отвергнувших его красавиц чередовались с самовосхвалением.
[Он даже не понимает, что отвратительный характер — это уже приговор. Особенно если ты пытаешься клеить девушек вдвое младше и куда привлекательнее себя,] — подумал Лит. — [Хотя бы одну охотницу за деньгами он должен был найти. Почему никто не заинтересовался его богатством? И причём тут русалки и женитьба?]
[Может, у них контроль рождаемости из-за Запретного Солнца,] — предположила Солус. — [Поймать русала — значит принести жертву и получить право на ещё одну жизнь.]
[Разумно. Интересно, были ли двойники Тисты и Флории тоже богатыми?] — обрадовавшись, что Солус снова включилась в дело, Лит сделал вид, что ничего не произошло.
[Спросим,] — Солус воспользовалась амулетом связи.
— Моя — эгоистичная стерва, — ответила Тиста. — Дневника не было, но она подписывала все автопортреты. Их тут куча.
— А моя была не художницей, зато — при деньгах, — сказала Флория. — Вся одежда сшита на заказ, и имя вышито даже на тех вещах, которые ей не подходят.
Флория узнала, что её двойник — модельер, а имя — это бренд.
— Вы оставили отпечатки? — спросил Лит.
— Пришлось. Сосед вышел в коридор, а взлом или разговор были бы слишком рискованны. Но всё обошлось, — сказала Тиста.
— Я изучила массивы — они защищают здание целиком, а не владельца или отдельную квартиру, — добавила Флория.
— Готовы ко второму этапу? — спросил Лит и получил в ответ лишь неуверенное "да".
Русалы из Чжэня много раз видели, как похищают их сородичей, и объяснили Литу, как это обычно происходит. После сигнала от Лита Рен послала Халию изображать замену уставшего кристалла.
Удаление манакристалла создавало трещину в барьере. В этот момент Лит активировал два сигнальных фейерверка: один сообщал о трещине, второй — звал стражу.
Халия якобы ошиблась, давая ближайшим стражам время превратить трещину в дыру. Затем она вернула кристалл на место, чтобы дыра быстро затянулась, и "попыталась сбежать".
[Если Лит не успеет — не дам им схватить меня. Лучше пусть пришлют другого. Может, у меня ещё есть шанс пожить...] — её надежды рухнули, когда она увидела Лита во главе группы колгианцев.
Все они использовали водную магию, не давая добыче сбежать. Халия сделала вид, что пытается уйти, но была окружена. Девушки сдерживали остальных, пока Лит тащил её к дыре в барьере.
Она боролась с такой яростью, что Лит сначала подумал — это не игра.
— Только не отпускай. Если вырвусь — сбегу, даже ценой провала. Прости... Я не хочу умирать, — прошептала она.
Теперь было ясно — она не притворялась.
Несмотря на приказы, Халия сопротивлялась изо всех сил, но Лит оказался сильнее. Он оглушил её разрядом и дотащил до барьера.
Он не чувствовал вины. Халия добровольно вызвалась на задание, и другого способа узнать правду о Колге не существовало.
Но он чувствовал, как в нём умирает ещё один тёплый уголок, тот, что он так долго растил в борьбе со своим прошлым — и как пустота внутри становится сильнее.
Какими бы ни были намерения создателя, магия — всего лишь инструмент. И люди всегда найдут способ использовать его во зло.
Чувствуя эмоциональное смятение Солус, Лит перестал уговаривать её и сосредоточился на массивах, изучая их один за другим. К счастью, магия Колги базировалась на учениях Менадион, а изоляция ограничивала их развитие.
Убедившись, что сигнализация не сработает при отпечатке чужой расы, Лит оставил свой след и открыл дверь. Оказавшись внутри, он стал искать всё, что могло бы рассказать ему о личности его двойника.
[Судя по упитанной внешности и количеству комнат, мой "мясной костюм" был не только богат, но и одинок. Настоящее холостяцкое логово,] — подумал Лит, осматривая помещение с помощью Видения Жизни.
Массивы города снабжали всем: от света до кухонной плиты. Гостиная с множеством диванов занимала почти половину дома. Стены украшали семейные портреты, оставляя одно пустое место — вероятно, под будущую семью.
Два книги в твёрдом переплёте висели в стеклянной витрине у входа. Согласно расследованию девушек, книги здесь были дороже золота. Судя по названиям, это были исторические труды, но слой пыли сзади доказывал: к ним давно не прикасались.
Мини-бар в углу между диванами был хорошо укомплектован, но все бутылки были наполовину пустыми. Ещё несколько валялись по дому, даже в ванной. В спальне Лит обнаружил небольшой блокнот, спрятанный под матрасом.
Он тоже был в твёрдом переплёте, но весь потрёпанный — помятые страницы, покорёженный корешок. Казалось, его бросали в приступах ярости.
Лит поместил блокнот в Солуспедию и прочитал за несколько секунд. Это был дневник, вручённый академией какому-то выдающемуся преподавателю. Первые страницы были заполнены скучными заметками увлечённого учёного, но в последних заметках настроение резко менялось:
"Я, чёрт побери, профессор Джогу Тросс, заведующий кафедрой Огненной Купели — и до сих пор один! Мне уже за сто, и у меня нет наследника. Не могу поверить, что род Троссов прервётся, потому что ни одна женщина не может разглядеть, кто я за этой внешностью.
Остаётся только поймать одну из русалок и заработать столько престижа, что никто не посмеет меня игнорировать. Я вложил кучу денег, чтобы переселиться во внешний круг, но когда все те сучки, что смеялись надо мной, приползут на коленях — это окупится."
Бред продолжался страницами: проклятия в адрес отвергнувших его красавиц чередовались с самовосхвалением.
[Он даже не понимает, что отвратительный характер — это уже приговор. Особенно если ты пытаешься клеить девушек вдвое младше и куда привлекательнее себя,] — подумал Лит. — [Хотя бы одну охотницу за деньгами он должен был найти. Почему никто не заинтересовался его богатством? И причём тут русалки и женитьба?]
[Может, у них контроль рождаемости из-за Запретного Солнца,] — предположила Солус. — [Поймать русала — значит принести жертву и получить право на ещё одну жизнь.]
[Разумно. Интересно, были ли двойники Тисты и Флории тоже богатыми?] — обрадовавшись, что Солус снова включилась в дело, Лит сделал вид, что ничего не произошло.
[Спросим,] — Солус воспользовалась амулетом связи.
— Моя — эгоистичная стерва, — ответила Тиста. — Дневника не было, но она подписывала все автопортреты. Их тут куча.
— А моя была не художницей, зато — при деньгах, — сказала Флория. — Вся одежда сшита на заказ, и имя вышито даже на тех вещах, которые ей не подходят.
Флория узнала, что её двойник — модельер, а имя — это бренд.
— Вы оставили отпечатки? — спросил Лит.
— Пришлось. Сосед вышел в коридор, а взлом или разговор были бы слишком рискованны. Но всё обошлось, — сказала Тиста.
— Я изучила массивы — они защищают здание целиком, а не владельца или отдельную квартиру, — добавила Флория.
— Готовы ко второму этапу? — спросил Лит и получил в ответ лишь неуверенное "да".
Русалы из Чжэня много раз видели, как похищают их сородичей, и объяснили Литу, как это обычно происходит. После сигнала от Лита Рен послала Халию изображать замену уставшего кристалла.
Удаление манакристалла создавало трещину в барьере. В этот момент Лит активировал два сигнальных фейерверка: один сообщал о трещине, второй — звал стражу.
Халия якобы ошиблась, давая ближайшим стражам время превратить трещину в дыру. Затем она вернула кристалл на место, чтобы дыра быстро затянулась, и "попыталась сбежать".
[Если Лит не успеет — не дам им схватить меня. Лучше пусть пришлют другого. Может, у меня ещё есть шанс пожить...] — её надежды рухнули, когда она увидела Лита во главе группы колгианцев.
Все они использовали водную магию, не давая добыче сбежать. Халия сделала вид, что пытается уйти, но была окружена. Девушки сдерживали остальных, пока Лит тащил её к дыре в барьере.
Она боролась с такой яростью, что Лит сначала подумал — это не игра.
— Только не отпускай. Если вырвусь — сбегу, даже ценой провала. Прости... Я не хочу умирать, — прошептала она.
Теперь было ясно — она не притворялась.
Несмотря на приказы, Халия сопротивлялась изо всех сил, но Лит оказался сильнее. Он оглушил её разрядом и дотащил до барьера.
Он не чувствовал вины. Халия добровольно вызвалась на задание, и другого способа узнать правду о Колге не существовало.
Но он чувствовал, как в нём умирает ещё один тёплый уголок, тот, что он так долго растил в борьбе со своим прошлым — и как пустота внутри становится сильнее.
Закладка