Глава 1153. Тени прошлого. Часть 1 •
Шестеро Хранителей объединили ресурсы, чтобы найти способ сдержать забытые города, до которых у них был доступ, уничтожить те из них, чьё разрушение повлечёт наименьшие последствия, и держать под контролем столько объектов, сколько смогут осилить выжившие на Джиере.
Все Хранители Могара использовали забытые города как постоянное напоминание о последствиях Запретной Магии и о том, что даже в случае успеха её практика требует цену, в сотни раз превышающую результат.
Те, кто рос в их тени, редко решались прикасаться к Запретному Искусству, в то время как живущие вдали от забытых городов благодарили богов за свою удачу и делали всё, чтобы сохранить этот порядок вещей.
— Что вы думаете об Аномалии? Мы договорились отправить его на ваш континент, чтобы вы изучили Лита и высказали своё мнение, — спросила Тирис.
— Раз он отверг мою помощь, значит, он идиот, — в голосе Фенагара всё ещё звучала уязвлённая гордость.
— Значит, он умён ровно настолько, насколько я и ожидал. Стал бы твоим подопытным — умер бы задолго до того, как ты позволил бы ему уйти, — заметил Легайн.
— Мне плевать на Аномалию, — заявила Загран Гаруда. — Он слаб и незначителен, как и все, кроме Салаарк и меня.
Владычица Могущества редко вносила полезные замечания, поэтому остальные её проигнорировали.
— А мне он кажется интересным, — сказал Рогар Фенрир. — Лит не похож ни на Салаарк, что управляет смертью и перерождением, ни на меня, посвятившего себя созданию новой жизни. Насколько я вижу, его искусство — не просто в убийстве, он работает с душами.
— Что ты имеешь в виду? — Салаарк заинтересовалась.
— Ты используешь тьму, чтобы разрушать во имя создания нового. А он не просто убивает — он становится проводником для тех, кто застрял между жизнью и смертью.
— Я заметила, что его треснувшая жизненная сила излучает мощную ауру смерти. Думаешь, это связано? — спросила Тирис.
— Несомненно. Обычно духи тех, кто не смог перейти дальше, обречены блуждать возле места своей смерти, пока Некромант не найдёт им подходящий сосуд. Но в случае Лита души следуют за ним и используют его, чтобы излить свою ярость.
— Это делает потенциал Лита огромным: хотя эти души до сих пор обитали лишь в тенях, он с помощью Духовной магии питал их своей жизненной силой, возвращая им не только плоть, но и часть воспоминаний, — сказал Рогар.
— А чем это отличается от моих детей? — спросила Баба Яга.
— Твои дети никогда по-настоящему не умирали, а обычный Некромант просто даёт блуждающему духу способ взаимодействовать с миром в обмен на все воспоминания.
— Согласно моим экспериментам, если тело и душа не находятся в гармонии, связь между ними стирает сознание, превращая высшую нежить в подобие новорождённого.
— Аномалия же создаёт лишь временную связь, позволяющую душе сохранить разум и выплеснуть страдания в бою. Теоретически, при совершенствовании это может привести к настоящему воскрешению.
— Но раз уж Могар назвала его Владыкой Разрушения, сомневаюсь, что это его цель. По-настоящему интересна башня, которую он носит с собой. Она такая же беспрецедентная аномалия, как и он сам, — сказал Рогар.
— Вот это я тоже не поняла. Он слишком молод, чтобы создать нечто подобное в одиночку, а я уверена, что знаю каждую башню-мага, которая существует. Кто-нибудь знает, откуда она? — спросила Баба Яга.
Хранители Гарлена покачали головами, хотя и знали правду — они не хотели подвергать артефакт Менадион опасности.
— Не знаю, откуда она, но мне она нравится. Именно такую башню я бы создала, если бы была настолько слаба, чтобы нуждаться в ней, — сказала Загран Гаруда с широкой ухмылкой.
— Даже пока мы говорим, она становится сильнее. Меняется и адаптируется к окружению, чтобы лучше поддерживать хозяина. Если так пойдёт дальше, однажды она сможет сравниться с башней Менадион, а то и превзойти её.
Эти слова потрясли Бабу Ягу. Ещё когда она была жрицей и ученицей Загран, Кровавая Мать поняла: та крайне редко хвалит даже равных себе, не говоря уже о тех, кого считает ниже.
— Почему ты сравниваешь с творением Менадион, а не с моей башней? Рипха строила свою на устаревших рунах и технике Кузнечного Искусства, в то время как я веками улучшала свою с помощью передовых знаний, — Баба Яга могла проигнорировать глупцов, но не слова Хранителей.
— Потому что твоя всё равно уступает, — покачал головой Фенагар, вспоминая все чудеса утерянного артефакта. — Не потому, что она слаба, а потому что ты распыляешь свои ресурсы.
— Менадион создала свою башню как идеальную лабораторию и вложила в неё всё, чтобы сделать её неприступной. А ты создала свою, чтобы обеспечить детям уют и безопасность — с биомами, чтобы они не чувствовали себя заключёнными.
— Вся та энергия, что уходит у тебя на комфорт, в башне Менадион направлялась на выращивание собственных кристаллов, добычу редких металлов и даже выращивание природных ресурсов. Она не тратила силу мира на закаты и игровые площадки.
— Забота о детях — дело похвальное, Яга, — сказала Загран, шокируя всех вторым комплиментом за век. — С твоим талантом, мастерством и сердцем ты могла бы стать Хранителем.
— Зачем? — фыркнула Кровавая Мать. — Чтобы застрять на чужом континенте, не имея возможности общаться с теми, кто мне дорог, потому что моё эго не позволило бы ужиться с вами?
— Чтобы смотреть, как вы истребляете мой народ, ничего не в силах сделать? Мы никогда не сражались всерьёз, так что я не знаю, насколько сильным делает меня белое ядро по сравнению с Хранителями, но я знаю одно: оно делает меня свободной.
— Свободной приходить на помощь тем, кого сама считаю достойными — даже тем, к кому когда-то принадлежала, к Оди, которых Могар и весь остальной мир заклеймили как проклятых. Не зря ни одна раса, кроме зверей, не согласилась стать Хранителями.
— Могар без сожалений убивает своих «избранных», стоит им оступиться, и навешивает на них вечные обязанности. Лишь немногим удалось обрести белое ядро и вырваться из-под её власти. Остальных ждала лишь смерть, если они не склоняли колено.
— Вот почему я создала нежить — чтобы каждый получил шанс жить вечно, свободным от оков, навязанных людьми, зверьми или самим Могаром, — Баба Яга всё ещё помнила, как Могар явился ей в облике рабыни — такой, каких её народ убивал и менял, как игрушки.
Она ушла от Оди, потому что не могла терпеть общество, навязывающее своим членам невозможные стандарты красоты, силы и ума.
Все Хранители Могара использовали забытые города как постоянное напоминание о последствиях Запретной Магии и о том, что даже в случае успеха её практика требует цену, в сотни раз превышающую результат.
Те, кто рос в их тени, редко решались прикасаться к Запретному Искусству, в то время как живущие вдали от забытых городов благодарили богов за свою удачу и делали всё, чтобы сохранить этот порядок вещей.
— Что вы думаете об Аномалии? Мы договорились отправить его на ваш континент, чтобы вы изучили Лита и высказали своё мнение, — спросила Тирис.
— Раз он отверг мою помощь, значит, он идиот, — в голосе Фенагара всё ещё звучала уязвлённая гордость.
— Значит, он умён ровно настолько, насколько я и ожидал. Стал бы твоим подопытным — умер бы задолго до того, как ты позволил бы ему уйти, — заметил Легайн.
— Мне плевать на Аномалию, — заявила Загран Гаруда. — Он слаб и незначителен, как и все, кроме Салаарк и меня.
Владычица Могущества редко вносила полезные замечания, поэтому остальные её проигнорировали.
— А мне он кажется интересным, — сказал Рогар Фенрир. — Лит не похож ни на Салаарк, что управляет смертью и перерождением, ни на меня, посвятившего себя созданию новой жизни. Насколько я вижу, его искусство — не просто в убийстве, он работает с душами.
— Что ты имеешь в виду? — Салаарк заинтересовалась.
— Ты используешь тьму, чтобы разрушать во имя создания нового. А он не просто убивает — он становится проводником для тех, кто застрял между жизнью и смертью.
— Я заметила, что его треснувшая жизненная сила излучает мощную ауру смерти. Думаешь, это связано? — спросила Тирис.
— Несомненно. Обычно духи тех, кто не смог перейти дальше, обречены блуждать возле места своей смерти, пока Некромант не найдёт им подходящий сосуд. Но в случае Лита души следуют за ним и используют его, чтобы излить свою ярость.
— Это делает потенциал Лита огромным: хотя эти души до сих пор обитали лишь в тенях, он с помощью Духовной магии питал их своей жизненной силой, возвращая им не только плоть, но и часть воспоминаний, — сказал Рогар.
— А чем это отличается от моих детей? — спросила Баба Яга.
— Твои дети никогда по-настоящему не умирали, а обычный Некромант просто даёт блуждающему духу способ взаимодействовать с миром в обмен на все воспоминания.
— Согласно моим экспериментам, если тело и душа не находятся в гармонии, связь между ними стирает сознание, превращая высшую нежить в подобие новорождённого.
— Аномалия же создаёт лишь временную связь, позволяющую душе сохранить разум и выплеснуть страдания в бою. Теоретически, при совершенствовании это может привести к настоящему воскрешению.
— Но раз уж Могар назвала его Владыкой Разрушения, сомневаюсь, что это его цель. По-настоящему интересна башня, которую он носит с собой. Она такая же беспрецедентная аномалия, как и он сам, — сказал Рогар.
— Вот это я тоже не поняла. Он слишком молод, чтобы создать нечто подобное в одиночку, а я уверена, что знаю каждую башню-мага, которая существует. Кто-нибудь знает, откуда она? — спросила Баба Яга.
Хранители Гарлена покачали головами, хотя и знали правду — они не хотели подвергать артефакт Менадион опасности.
— Не знаю, откуда она, но мне она нравится. Именно такую башню я бы создала, если бы была настолько слаба, чтобы нуждаться в ней, — сказала Загран Гаруда с широкой ухмылкой.
— Даже пока мы говорим, она становится сильнее. Меняется и адаптируется к окружению, чтобы лучше поддерживать хозяина. Если так пойдёт дальше, однажды она сможет сравниться с башней Менадион, а то и превзойти её.
Эти слова потрясли Бабу Ягу. Ещё когда она была жрицей и ученицей Загран, Кровавая Мать поняла: та крайне редко хвалит даже равных себе, не говоря уже о тех, кого считает ниже.
— Почему ты сравниваешь с творением Менадион, а не с моей башней? Рипха строила свою на устаревших рунах и технике Кузнечного Искусства, в то время как я веками улучшала свою с помощью передовых знаний, — Баба Яга могла проигнорировать глупцов, но не слова Хранителей.
— Потому что твоя всё равно уступает, — покачал головой Фенагар, вспоминая все чудеса утерянного артефакта. — Не потому, что она слаба, а потому что ты распыляешь свои ресурсы.
— Менадион создала свою башню как идеальную лабораторию и вложила в неё всё, чтобы сделать её неприступной. А ты создала свою, чтобы обеспечить детям уют и безопасность — с биомами, чтобы они не чувствовали себя заключёнными.
— Вся та энергия, что уходит у тебя на комфорт, в башне Менадион направлялась на выращивание собственных кристаллов, добычу редких металлов и даже выращивание природных ресурсов. Она не тратила силу мира на закаты и игровые площадки.
— Забота о детях — дело похвальное, Яга, — сказала Загран, шокируя всех вторым комплиментом за век. — С твоим талантом, мастерством и сердцем ты могла бы стать Хранителем.
— Зачем? — фыркнула Кровавая Мать. — Чтобы застрять на чужом континенте, не имея возможности общаться с теми, кто мне дорог, потому что моё эго не позволило бы ужиться с вами?
— Чтобы смотреть, как вы истребляете мой народ, ничего не в силах сделать? Мы никогда не сражались всерьёз, так что я не знаю, насколько сильным делает меня белое ядро по сравнению с Хранителями, но я знаю одно: оно делает меня свободной.
— Свободной приходить на помощь тем, кого сама считаю достойными — даже тем, к кому когда-то принадлежала, к Оди, которых Могар и весь остальной мир заклеймили как проклятых. Не зря ни одна раса, кроме зверей, не согласилась стать Хранителями.
— Могар без сожалений убивает своих «избранных», стоит им оступиться, и навешивает на них вечные обязанности. Лишь немногим удалось обрести белое ядро и вырваться из-под её власти. Остальных ждала лишь смерть, если они не склоняли колено.
— Вот почему я создала нежить — чтобы каждый получил шанс жить вечно, свободным от оков, навязанных людьми, зверьми или самим Могаром, — Баба Яга всё ещё помнила, как Могар явился ей в облике рабыни — такой, каких её народ убивал и менял, как игрушки.
Она ушла от Оди, потому что не могла терпеть общество, навязывающее своим членам невозможные стандарты красоты, силы и ума.
Закладка
Комментариев 1