Глава 2004. Откуда взялось это умиротворение? •
.
И все же, несмотря на то, что она так устала, Ши Сяоя не могла заснуть. Ее сердце было наполнено затянувшимся очарованием их страсти. Она никогда не думала, что на самом деле секс вызовет такое чувство.
Хан Чжолинь был невероятно доволен сейчас. Он вдруг осознал, что счастье, которое он испытал сегодня вечером, было намного сильнее, чем радость от первой крупной успешной деловой сделки, которую он заключил в своей жизни.
Хан Чжолинь понимал, что он даже не может найти подходящих слов, чтобы описать это чувство умиротворения.
Ему так нравилось держать Ши Сяоя на руках, что он не мог отпустить ее.
Его пылающая ладонь осторожно ласкала то ее спину, то переднюю часть тела, как будто он прикасался к произведению искусства.
Ши Сяоя действительно родилась с изысканной кожей. Ее кожа была мягкой и гладкой, совсем как в фотошопе, который можно увидеть в рекламе.
Но фотографии моделей для рекламы, были отредактированы.
А Ши Сяоя была настоящей, и она родилась с такими хорошими чертами лица. Кроме того, на ее спине не было ни единого прыщика или другого изъяна.
Хан Чжолиню даже показалось, что он прикоснулся к теплой мраморной статуе. Это было невероятно гладко.
Ши Сяоя не испытывала такого раньше, так что у нее не было бы настолько очевидной реакции.
Но теперь, когда она только что вкусила страсть Хан Чжолиня, она стала намного более чувствительной. Его прикосновения здесь и там заставляли Ши Сяоя неудержимо дрожать.
– Ты… Разве ты не собираешься спать? – Ши Сяоя осторожно ткнула Хан Чжолиня пальцем в бок.
– Я не могу спать, – очень честно признался Хан Чжолинь. – Все слишком хорошо, слишком волнующе, поэтому я не могу уснуть.
Даже в его голосе были довольные, хриплые нотки, как будто он был львом, который только что утолил свой аппетит, лениво помахивая хвостом и выглядя очень довольным.
Что касается того, откуда взялась эта удовлетворенность…
Конечно, это пришло от нее.
Думая об этом, Ши Сяоя почувствовала себя немного подавленной.
Когда Хан Чжолинь сказал это, его рука не перестала двигаться. Потому что его женщина была слишком приятной на ощупь.
Как фарфоровая кукла.
У нее были длинные, мягкие волосы, и ее тело было таким нежным.
Когда он подумал о том, что она только что пережила свой первый опыт любовных утех и уже испытала такую сильную боль, Хан Чжолинь не мог сразу пойти на второй раз.
Было бы не слишком поздно, если бы он оставил это на завтрашний вечер.
– Ты… – попыталась возмутиться Ши Сяоя.
– Хм? – Ленивый тон Хан Чжолиня мгновенно лишил Ши Сяоя дара речи.
Он действительно был похож на льва, который только что съел свою добычу и грелся на солнышке после хорошей трапезы.
– Что ты? – спросил ее Хан Чжолинь.
Он посмотрел вниз и увидел ее маленькое личико, которое опять слегка покраснело и выглядело так хорошо, независимо от того, как он ее смотрел, что заставляло его пальцы нервно подрагивать.
Он опустил голову и снова поцеловал зардевшуюся девушку.
Ши Сяоя взяла себя в руки и тихо сказала строгим тоном:
– Не трогай там.
Это был тот редкий случай, когда Хан Чжолинь на мгновение не понял Ши Сяоя и сказал:
– Не волнуйся, я дам тебе как следует отдохнуть сегодня вечером. Я не буду делать это во второй раз.
Ши Сяоя: «…»
Она хотела сказать, что это было не то, о чем она говорила.
Она знала, что имел в виду Хан Чжолинь. По тому, как он просто двигал руками и больше ничего не делал, она уже поняла его намерения.
Но даже так она не смогла этого вынести!
У Ши Сяоя было напряженное выражение лица. Она все еще чувствовала себя слишком смущенной, чтобы сказать это, даже когда ее лицо снова покраснело.
Редко бывало, чтобы Хан Чжолинь на самом деле все еще не понимал ее.
– Твое прикосновение… – Ши Сяоя почувствовала, как у нее онемела кожа головы, когда она выдавливала из себя: – мне немного не по себе.
Его реакция, вероятно, замедлилась после того, как он утолил свой голод.
Хан Чжолинь довольно долго обдумывал ее слова, прежде чем, наконец, понял их.
Он всегда был зрелым мужчиной, но в этот момент он был похож на возбужденного молодого повесу.
Он внезапно повернулся и прижал девушку к кровати.
Ши Сяоя испытала шок и очень занервничала.