Глава 70.1. Хорошие сёстры?

Должность Императорской Наложницы

– Ваше Величество, Сяньжун Чжао просит аудиенции, – тихо сказал Гао Дэчжун, вбежав в комнату.

В этот момент Фэн Цзинь слушал придворного музыканта, исполнявшего песню «Луна реки Сицзян». Он мимоходом поднял руку.

– Впусти её.　　

Когда Чжуан Лаоянь вошла в комнату, она увидела, что Император слушает песню. И она знала, что его настроение не должно быть слишком плохим. Девушка подошла и провела полную церемонию приветствия. Лишь после этого Чжуан Лаоянь позволила себе взглянуть на красавицу, играющую на пипе.

– Эта песня, «Луна реки Сицзян», исполняется очень хорошо.

– Возлюбленная наложница тоже наслаждается этой песней? – Фэн Цзинь усадил её. Выслушав суждения девушки об этой песне, он с интересом сказал: – На самом деле, этот Чжэнь не знал, что ты знакома с этой песней. Как насчёт того, чтобы возлюбленная наложница рассказала немного о ней этому Чжэню?

– Эта Чэньце слушала только те песни, которые приятно слышать. И только смотрит танцы, на которые приятно смотреть. Кроме того, эта Чэньце любит смотреть на красивых людей и любит красивые цветы. Это не имеет ничего общего с элегантностью или безвкусице. Может быть, Ваше Величество не знает, что это за наложница? – Чжуан Лоян улыбнулся. – Вещи, которые нравятся человеку, не должны иметь никакого отношения к тому, элегантны они или безвкусны. Если кто-то должен судить, благородно или вульгарно что-то, прежде чем решить, нравится ли это ему это, то как это может быть тем, что ему действительно нравится? Если человек любит только то, что элегантно, и ненавидит то, что вульгарно, то эти симпатии искусственны, – после этого на её лице появилось честное выражение.

– Ты обычный человек, и тебе нарочно пришлось прибегнуть к таким ошибочным рассуждениям. Этот Чжэнь действительно не знает, что тебе ответить, – Фэн Цзинь улыбнулся. Однако Чжуан Лаоянь явно говорил мимоходом и с плохим логическим обоснованием. По какой-то причине это заставило его вспомнить Чжаожун Сюй. Впоследствии он почему-то слегка одобрил логические ошибки Чжуан Лаоянь.

Они вдвоём говорили о том, как высоко ценят «Луну реки Сицзян», потом перешли на «Падающие цветы окрашивают зелень». Затем от восхищения «падающими цветами, окрашивающими зелень», пара дошла до обсуждения и восхищения «галками, играющими с водой». Фэн Цзинь наблюдал, как глаза Чжуан Лаоянь, которые первоначально были широко раскрыты, превратились в полукруги. И он, наконец, махнул рукой, чтобы музыкантша, играющая на пипе остановилась.

– Возлюбленная наложница пришла сюда за чем-то?

Чжуан Лаоянь окинула взглядом прекрасную музыкантшу, держащую пипу и стоявшую в стороне.

– Ваше Величество видит мысли этой Чэньце насквозь.

На губах Фэн Цзиня появилась улыбка.

– Как же этот Чжэнь может не понимать твоих мыслей? Говори, – даже если Император не знал семидесяти процентов её мыслей, по крайней мере, тридцать процентов ему были известны.

– Эта Чэньце пришла просить милости для моей старшей сестры, – Чжуан Лаоянь поднялась на ноги и отдала честь. Хотя выражение его лица не изменилось, девушка почувствовала, что настроение Императора слегка изменилось. – Отношения этой Чэньце и старшей сестры никогда не были хорошими. А когда мы вошли во дворец, стало еще хуже.

Фэн Цзинь и представить себе не мог, что Чжуан Лаоянь даже не попытается смягчить свои слова. В них не было и намёка на тактичность.

– Эта Чэньце из ветви Ди. Старшая сестра происходила из ветви Шу, и личность её биологической матери была очень скромной. Однако у неё было много хитростей. Когда эта Чэньце была ещё молода, был долгий период, когда я видела, как моя мать тайно плакала из-за биологической матери старшей сестры. Только когда отец понял, что её биологическая мать пытается что-то замышлять против матери, он перестал благоволить к этой женщине, – сказала Чжуан Лаоянь, и в её голосе слышались недовольство и печаль. – Теперь всё это в прошлом. Но отношения между этой Чэньце и старшей сестрой не улучшились. Позже эта Чэньце вошла во дворец, и между нами произошли ещё более неприятные вещи. Мы с неё сёстры по имени, но относились друг к другу как к чужакам. Старшая сестра винила меня, и эта Чэньце тоже не испытывала к ней любви. И всё же, хотя она уже скончалась, эта Чэньце совсем не счастлива. Возможно, это потому, что эта Чэньце имеет какое-то отношение к её исходу. Или, может быть, потому, что у неё тоже есть фамилия Чжуан. Эта Чэньце не требует многого от Вашего Величества, а только просит Ваше Величество даровать старшей сестре милость. Пожалуйста, похороните её с честью, – затем Чжуан Лаоянь медленно опустилась на колени.

Ранее Фэн Цзиню приходило в голову, что Чжуан Лаоянь может прийти искать милости для Гуй Жэнь Чжуан, делая вид, что разделяет с ней сестринскую привязанность. Он никогда не ожидал, что Чжуан Лаоянь будет искренне искать милости для своей сестры. Напротив, причина её поступка не имела ничего общего с сестринской привязанностью. Скорее, потому, что у них была одна и та же фамилия. Ради семьи Чжуан.

Из-за таких искренних слов Чжуан Лаоянь Фэн Цзинь на мгновение не знал, как реагировать. Императорский гарем был полон женщин. Но для кого-то говорить так прямо, как это сделала девушка перед ним, было действительно уникальным событием.

– Ты знаешь, что этот Чжэнь уже решил похоронить твою старшую сестру по обряду, принадлежащему Гуй Жэнь? – Фэн Цзинь посмотрел на девушку, выражение его лица не изменилось. В нём нельзя было различить ни радости, ни гнева.

– Эта Чэньце знает. Эта Чэньце беспокоит Ваше Величество, – Чжуан Лаоянь снова поклонилась.

– Достаточно. Этот Чжэнь понимает, что ты чувствуешь, – он также был сыном по линии Ди. Прежде чем Фэн Цзинь взошёл на трон, предыдущий Император несправедливо обошёлся с ним из-за его незаконнорожденного брата. Но в тот день, когда принц Гоу действительно умер, Фэн Цзинь не испытывал особого счастья. – Поскольку ты решила искать для неё милости, этот Чжэнь примет твои чувства с пониманием. Этот Чжэнь присвоит ей посмертный титул Цзеюй и похоронит по обряду Дэ Пинь четвёртого ранга.

– Эта Чэньце благодарит Ваше Величество за милость, – Чжуан Лаоянь подняла голову. И снова поклонилась.

С губ Фэн Цзиня сорвался вздох. Он протянул руку, чтобы помочь девушке подняться.

– Неужели пол настолько удобный? Как только ты встала на колени, ты уже не желаешь вновь подниматься?

– Просто у этой Чэньце такое чувство, будто она доставляет Вашему Величеству неприятности… – она казалась растроганной и виноватой. Казалось, девушка даже боится взглянуть на Императора.

Напротив, Фэн Цзинь рассмеялся. Он притянул Чжуан Лаоянь к себе. Иногда эта женщина действительно соответствовала его вкусам.

✿✿✿

В полдень того же дня большинство Императорских наложниц узнали об этом повороте событий. После того, как Сяньжун Чжао отправилась во дворец Ганьчжэн, Чжуан Ваньцин, которой первоначально не давали посмертного титула, получила титул Цзеюй. И её даже было решено похоронить с обрядами Дэ Пинь.

Это непредвиденное событие заставило всех в Императорском гареме ещё раз вздохнуть; Сяньжун Чжао была действительно любима. В то же время они тоже сочли это событие невероятной шуткой. Можно было бы опасаться, что даже после смерти Чжуан Ваньцин никогда бы не подумала, что та, кто позволил ей уйти таким благородным и славным образом, была сестрой, которую она ненавидела больше всего.

Но было что-то, чего Императрица не понимала. Неужели Чжуан Лаоянь побежала к Императору просить милости, чтобы сделать вид, что у неё с сестрой тесные узы? Заставить Императора думать, что она действительно заботится о своей семье и друзьях? Этот поступок был довольно неуклюжим. Император не был добрым человеком.

– Хэ Юй, пусть кто-нибудь вызовет Гуй Фэй Сянь, – сказала Императрица. Положение в гареме становилось всё более и более сложным. Очень скоро во дворец войдут новые люди. Кто знает, насколько грязным станет гарем к тому времени?