Глава 57.2. Фаворитизм •
– С тех пор как моя сестра и я были посланы к Его Величеству, моя жизнь закончилась, – мрачно сказала Цайжэнь Кун. – Я не могу позволить старшей сестре умереть напрасно. И ребёнку старшей сестры тоже. Хотя я не могу стряхнуть Императрицу и Фэй Сянь, если я смогу откусить от них огромный кусок, я буду удовлетворена. У Вас со старшей сестрой были хорошие отношения. С тех пор как старшая сестра покинула этот мир, Вы заботилась обо мне очень хорошо. Я никогда этого не забуду. Однако бывают моменты, когда необходимо взять реванш.
– Но почему ты нацелилась на Чжуан Лаоянь? – Сянь Пинь Цзян нахмурила брови. – Её слабость слишком очевидна. В этом имперском гареме такая слабость очень опасна.
– Разве старшая сестра Цзян забыла? Иногда любовь может сделать женщину ещё более безжалостной, – на лице Цайжэнь Кун появилась сложная улыбка. – Более того, собаки, которые не лают, кусаются сильнее всех.
Сянь Пинь Цзян перевела взгляд на Цайжэнь Кун. Она открыла рот, но не знала, как посоветовать девушке не делать этого.
✿✿✿
Двадцать дней прошло с тех пор, как у Чжуан Лаоянь случился выкидыш, но Император не был таким уж чудовищем, чтобы прикоснуться к ней за это время. По этой причине они просто свернулись калачиком в постели, поболтали, а потом уснули.
Фэн Цзин обнял Чжуан Лаоянь за талию. Её тепло заставило мужчину почувствовать себя непринуждённо.
– Тебе нравятся цветы сливы, которые этот Чжэнь приказал тебе принести?
– Ваше Величество, Вы забыли, что эта Пиньце – обычный человек. Эта Пиньце не умеет ценить цветы сливы. Однако эта Пиньце действительно любит этот аромат, – Чжуан Лаоянь теснее прижалась к груди Императора. В такой холодный зимний день было приятно иметь под боком человеческий обогреватель. – Но эта Пиньце слышала, что Ваше Величество любит цветы сливы и часто ходит в цветущий сад, чтобы полюбоваться ими.
– Мы с возлюбленной наложницей оба наслаждаемся ароматом цветущей сливы, – Фэн Цзинь сухо кашлянул один раз. – Что касается их внешнего вида, то в них нет ничего особенного.
– Значит, Ваше Величество и эта Пиньце – простые люди, – сказала Чжуан Лаоянь, и в её голосе прозвучало удивление, что они похожи друг на друга. – Значит, эта Пиньце не единственная, кто не будет восхищаться холодной элегантностью цветка сливы.
Её тон не был вежливым, но Фэн Цзинь нашёл женщину в своих объятиях самой лучшей. Её недавнее печальное поведение вызвало у мужчины панику.
И действительно, ему нравились живые женщины. А всем женщинам в Императорском гареме недоставало жизнерадостности. К счастью, Чжуан Лаоянь не превратилась в одну из них.
Конечно, если бы Чжуан Лаоянь знала, о чём думает Император, она могла бы только сказать, что у мужчин есть гены, которые делают их мазохистами. Когда другие женщины относились к нему очень хорошо, он говорил, что они недостаточно жизнерадостны, негибки. Когда женщины иногда вели себя перед ним кокетливо и своенравно, он действительно считал это очень живым.
Разве это не… какое-то психическое расстройство?
✿✿✿
После того, как она С в о б о д н ы й м и р р а н о б э лежала в тёплой постели, наблюдая за уходом Императора с лицом, полным удовлетворения, она спросила Тинчжу, которая только что вошла:
– Тинчжу, чью табличку Император перевернул прошлой ночью?
Внезапно Чжуан Лаоянь осенило. Действительно, это был кто-то из клики Гуй Фэй Шу. Неужели Император сделал это специально?
✿✿✿
Для женщин Императорского гарема существовали некоторые вещи, которые были невероятно постыдными. Например, когда Император явно перевернул табличку с именем, но вместо этого пошёл к другой женщине.
Сюи Су не пользовалась особой благосклонностью, но из-за её красоты Император всё ещё благоволил к ней. Более того, она была двоюродной сестрой Гуй Фэй Шу с отцовской стороны. По этой причине никто в Императорском гареме не смел смущать её. Кто бы мог подумать, что она потеряет так много лица прошлой ночью? Император скорее посетит Чжуан Лаоянь, у которой случился выкидыш, чем отправится в её собственный дворец. Как только эта новость распространится, только небеса будут знать, сколько людей начнут смеяться за спиной Сюи Су.
Более того, хотя на данный момент она и Чжуан Лаоянь были обе из ранга Сюи, Чжуан Лаоянь имела титул. С другой стороны, у неё была только фамилия в качестве «титула». Когда эти две наложницы были сопоставлены, Чжуан Лаоянь была более почётной.
По этой причине, когда Сюи Су столкнулась с Чжуан Лаоянь, которая пришла отдать дань уважения в первый раз после выкидыша, на дорожке прямо перед дворцом Императрицы, выражение её лица было неприглядным.
– Разве это не младшая сестра Сюи Чжао? – спросила всегда раздражённая Сюи Су с фальшивой улыбкой. – У младшей сестры случился выкидыш, так почему бы тебе не остаться в своём дворце, чтобы восстановить силы? Зачем вообще следовало выходить?
– Приветствую старшую сестру, – сказала Чжуан Лаоянь, слегка присев в реверансе. – Уже почти Новый Год. Младшая сестра заметила, что сегодня ещё не выпал снег, поэтому пришла отдать дань уважения её Величеству Императрице.
– Младшая сестра так благочестива. Когда дело доходит до этого, я не могу сравниться с тобой. Неудивительно, что Его Величество любит тебя, – Сюи Су подняла подбородок, создавая впечатление, что она смотрит вниз на Чжуан Лаоянь. – Теперь мне следует учиться этикету не только у младшей сестры, но и у младшей сестры. Этикет младшей сестры действительно хорош.
– Старшая сестра слишком хвалит меня, – Чжуан Лаоянь слегка улыбнулась. – Её Величество Императрица – хозяйка гарема. Естественно, мы должны отдать ей должное.
То, что она притворялась, что не знает, кто стал причиной разделения власти Императрицы, заставило Сюи Су закатить глаза. Она ушла, опираясь на руку своей дворцовой служанки, не удостоив Чжуан Лаоянь ещё одним взглядом.
– Цайсю, пойдём. Я, твоя госпожа, не очень приятный человек. Естественно, я не могу понять этих вещей.
Чжуан Лаоянь со спокойным выражением лица наблюдала, как Сюи Су вошла во дворец Цзинъян на шаг впереди неё. Улыбаясь, когда она использовала руку Юньси для поддержки, девушка сказала:
– Пойдём.
Она не верила, что из-за желания Императора контролировать всё и вся, то, что произошло сегодня, не достигнет ушей мужчины.
Сюи Су была права. Иногда, действуя любезно, можно было бы заставить других полюбить себя. Иначе зачем было бы говорить: «снискать милость, посеяв почтение»?
_____________________________________________
1. Под потерей жизни здесь одинаково может быть как буквальная потеря жизни, так и возможность оказаться в Холодном Дворце.