Глава 337: Снова говоря о Татхагате •
Святой город был местом, где встречались выдающиеся личности. Могущественные фигуры из Восточной Пустоши, императорские семьи из Центрального Царства и гиганты из Северных Равнин часто появлялись здесь.
Все здесь было чрезвычайно роскошным и процветающим. Дворец Опьянения Бессмертных, считавшийся одним из восьми великих даосских ресторанов Святого города, парил в воздухе.
Это был мир нефритовых дворцов и особняков. Каждый кирпич и черепица были вырезаны из яшмы. Великолепные и величественные они словно погружали в сон или иллюзию.
Е Фань и Ли Хэйшуй вежливо отказали остальным и поднялись во Дворец Опьянения Бессмертных вместе с принцем Великой Ся и Яо Юэкуном. Маленькая монахиня, естественно, тоже присоединилась к ним.
Окутанный белым туманом, дворцовый комплекс располагался на облаках. Резные балки и расписные стропила сияли золотом и яшмой, словно они прибыли в древние небесные чертоги.
Они поднялись в воздух и ступили на белые нефритовые ступени. Оглянувшись назад, они увидели клубящийся туман. Глядя вниз на мир, казалось, будто они действительно вознеслись в царство бессмертных.
— Осмелюсь спросить небеса, есть ли там бессмертные? — принц Великой Ся был тронут и произнес эту фразу.
Е Фань на мгновение застыл, сравнивая прошлое с настоящим, и на мгновение потерял себя.
В этом мире культиваторы могли летать по небу и ступать по земле, с гордостью парить в небесах, проходить под облаками и преодолевать тысячи километров в мгновение ока. Если бы он был на своей родине, он уже считался бы бессмертным.
Белая нефритовая дорога простиралась вперед, словно мост, ведущий в небеса. Они шли по ней шаг за шагом, и многие волшебные птицы и редкие звери танцевали среди облаков.
Шестнадцать юных девушек прилетели по воздуху и приземлились среди облаков. Они почтительно поклонились и повели их вперед.
Дворец Опьянения Бессмертных был очень изысканным, со старинной архитектурой, словно пережившей сотни и тысячи миров, отмеченной печатью времени. Он был величественным, но не лишенным своего рода глубины, называемой культурным наследием.
Ли Хэйшуй рассмеялся:
— Здесь все принадлежит Золотому Роду Северных Равнин. Брат Юэкун, ты не боишься навлечь неприятности?
— Гость — это гость, они не будут неразумными и не станут портить свою репутацию.
Боевая мощь Яо Юэкуна была поразительной, и среди его сверстников трудно найти достойного противника. Не так давно он сражался с наследником Золотого Рода, они оба были ранены и затаили обиду друг на друга.
— Уважаемые гости, пожалуйста, проходите сюда.
Все шестнадцать юных девушек были сильными культиваторами, но здесь они могли только показывать дорогу, наливать вино и подавать блюда гостям.
— Южные Небесные Врата?! — Е Фань был поражен. На величественных гигантских воротах впереди были вырезаны эти три древних иероглифа. Под ногами повсюду клубились облака и туман.
— Они построены по образцу легендарного древнего небесного дворца, — объяснил принц Великой Ся, который был здесь завсегдатаем.
— Почему я никогда не слышал о древнем небесном дворце? — спросил Е Фань.
— Более десяти тысяч лет назад Зеленый Император[1]однажды упомянул, что хочет построить Небесный Двор. Он даже составил план и утвердил планировку, но в конце концов потерпел неудачу, — пояснил Яо Юэкун.
[1] Император Цин, Цинди или Зеленый Император (青帝).
Зеленый Император был великим императором демонического племени десятки тысяч лет назад и предком Янь Рую. Сколько лет он прожил на самом деле — трудно сказать наверняка.
— Неужели действительно существовал какой-то древний небесный дворец, который рухнул? — засомневался Е Фань.
— Нет. Зеленый Император просто упомянул об этом, — покачал головой принц Великой Ся.
За Южными Небесными Вратами открылось необъятное пространство, разделенное на четыре области, каждая из которых имела свой пейзаж — весенний, летний, осенний и зимний.
— Это место… — Е Фань удивился. Оно оказалось намного просторнее, чем он видел на земле. Здесь было много дворцов и четыре больших парковых зоны, каждая со своим сезонным пейзажем.
Яо Юэкун пояснил:
— Здесь есть четыре барьерных формации. Хотя они не могут сравниться с малыми мирами, созданными древними мудрецами, они почти образуют свое собственное пространство. Золотой Род Северных Равнин имеет глубокое понимание Дао пространства.
Рядом стоящая девушка мягко произнесла:
— Пожалуйста, выберите парк, уважаемые гости.
В конце концов, Е Фань выбрал зимний пейзаж. С тех пор, как он прибыл в этот мир, он еще не видел сезона, когда кружатся снежинки.
Прохладный воздух подул им в лицо. Дворцовый комплекс украшало серебро, вокруг кружились большие хлопья снега. Стоя под дворцами, они видели перед собой белую пелену.
Е Фань на мгновение потерял себя, вспомнив прошлое: тот же снежный сезон, тех людей и события… Теперь, разделенные звездной областью, им будет трудно увидеться снова.
Плыл тонкий аромат. Сильные сливовые деревья гордо стояли под ветром и снегом, распуская цветы в колючем холоде и рассыпая кристаллы лепестков в морозном воздухе.
Они сели, попивая вино, любуясь снегом, цветами и наслаждаясь уникальной атмосферой. После нескольких кубков вина даже маленькое личико маленькой монахини покраснело, а большие глаза засверкали.
— Принцесса, разве вы не монахиня? Как вы можете пить вино? — пошутил Е Фань.
Маленькая монахиня не сбрила волосы, а спрятала их под белой шапочкой. Она сморщила свой изящный носик и тихо пробормотала:
— Я культивирую в миру.
Яо Юэкун сказал:
— Я давно слышал, что в буддизме есть всевозможные божественные силы и чудесные техники, все они являются уникальными искусствами в мире, но я никогда не видел их раньше.
Е Фань тоже хотел разузнать о буддизме и косвенно выведать информацию о Будде Шакьямуни, но принц Великой Ся и маленькая монахиня не вдавались в подробности.
«Как сейчас называют Будду — Так Ушедший Будда или Так Пришедший Будда?»[2] — Е Фань тайно попросил Ли Хэйшуя задать этот вопрос.
[2] Вопрос относится к Татха́гате. Татхагата (如来) — одно из самоназваний Будды: «тот, кто так пришел», либо «тот, кто так ушел». Исторически, этот эпитет использовался самим Буддой по отношению к себе. Исторический Будда относится и называет себя как Татхагата, вместо использования местоимений «мне», «я» и «сам».
— Будда — это Почитаемый в Мирах, у него нет других имен, — сказала маленькая монахиня.
— Каким Буддой является Шакьямуни? — небрежно спросил Е Фань.
Покрасневшее личико монахини внезапно застыло. Ее сверкающие большие глаза уставились на маленькую винную чашку, и она больше ничего не сказала.
Принц Великой Ся с торжественным выражением лица вздохнул:
— Эх, давайте не будем упоминать это имя. В Западной Пустыне это табу. Я тоже хочу знать, что именно произошло. Я перерыл многие древние книги, но смог сделать только один вывод — с тех пор в буддизме нет Татхагаты.
— Почему так говорят? — переспросил Е Фань в недоумении.
— Похоже, что… Будда уже достиг паринирваны[3], — сказал принц Великой Ся, медленно покачав головой.
[3] Паринирва́на (般涅槃) в буддизме — окончательная нирвана, которая может быть достигнута обычно лишь после физической смерти существа, достигшего полного просветления (бодхи), например, паринирвана Будды Шакьямуни. Паринирвана — главная цель буддийской практики, подразумевающая выход за пределы цепи перерождений и разрушение всех физических и умственных групп привязанностей необходимых для формирования личности, в соответствии с феноменологией буддизма.
— Брат Ся, ты сам виноват, — Ли Хэйшуй поднял винную чашу и выпил сам. — Раз уж ты зашел так далеко, зачем тянуть? Ты нарочно дразнишь нас.
[4] Ся Имин (夏一鸣) означает «Первое Летнее Пение» или «Первая Летняя Мелодия».
[5] Ся Илин (夏一琳) означает «Первый Летний Жасмин».
— Говорят, что он Почитаемый в Мирах, а потом говорят, что нет. Предатель, возможно, связан с ним. Еще говорят, что он — демоническая ипостась Будды, — Ся Имин замолчал, больше не желая говорить.
Яо Юэкун спросил:
— Ваше Высочество, раз уж вы зашли так далеко, не могли бы вы быть более конкретным?
— Это все, что я слышал из секретов, больше ничего нет. Ни в коем случае не разглашайте это, иначе будет большая беда, — предостерег принц Ся Имин.
— Какие секреты? Нас убьют? — спросил Е Фань.
— Давайте не будем больше говорить об этом, в этом действительно нет ничего хорошего, — решительно покачал головой Ся Имин.
— Брат Ся, с твоим статусом ты все еще чего-то опасаешься? — Яо Юэкун озадачился.
— Мы действительно не должны много говорить о делах буддизма, — Ся Имин поднял глаза и огляделся, глядя на бескрайний снег. — Гора Сумеру — это необычное место.
Видя его таким, остальные не осмелились расспрашивать дальше. Принц Великой Ся действительно знал немного.
Е Фань задал другой вопрос:
— Как долго существует буддизм?
— С древних времен, — чистые большие глаза Ся Илин были полны недоумения, словно говоря «как ты можешь даже этого не знать?».
— С древних времен?! — Е Фань был потрясен. Буддизм существовал еще до Будды Шакьямуни две тысячи лет назад. Это заставило его застыть в оцепенении.
— В Восточной Пустоши немногие знают о буддизме, так что неудивительно, что они не знают о его долгом существовании, — улыбаясь, сказал Яо Юэкун маленькой монахине.
Е Фань задумался. Там, откуда он родом, хоть и считалось, что буддизм основан Буддой Шакьямуни, на самом деле буддисты существовали и до него. Так что правильнее сказать, что Шакьямуни не создал, а распространил и развил буддийское учение
В некоторых древних писаниях говорилось, что когда Будда Шакьямуни путешествовал, он видел, как буддисты калечат себя в практике, и считал, что это не истинный Закон. После этого появился Закон Так Пришедшего.
Е Фань почувствовал, что ухватился за что-то, и больше не стал расспрашивать. Обдумав услышанное некоторое время, он, наконец, очнулся.
За пределами дворца, насколько хватало глаз, все было белым-бело, снег летел повсюду, а аромат сливы исходил из горького холода. Несколько человек выпивали и весело болтали.
Банкет стоил двести пятьдесят источников, что было довольно дорого, но по сравнению с легендарными бессмертными пирами это было ничто.
— Бессмертные пиры здесь стоят десятки тысяч источников и готовятся специально для святых владык и могущественных экспертов. Их нужно заказывать заранее, иначе будет трудно собрать ингредиенты.
Говоря о бессмертных пирах, даже молодой мастер Дворца Небесных Демонов Яо Юэкун прищелкнул языком.
— Разве это не чересчур? — спросил Е Фань.
— Нисколько. Возьмем, к примеру, одно из блюд — «Крылья Божественного Феникса». Оно действительно приготовлено из короля птиц, имеющего частичную родословную божественного феникса, и концентрирует в себе квинтэссенцию всего его тела. Если обычный культиватор съест его, он может прорваться на один уровень.
Е Фань вдруг спросил:
— А есть ли «Крылья Небесного Пэна»?
— Раньше действительно был пир Небесного Пэна, но старый Король Пэн поднял из-за этого большой шум, и в конце концов блюдо из Златокрылого Небесного Пэна отменили.
Е Фань открыл рот, но не произнес ни слова.
Ли Хэйшуй сказал:
— Бессмертные пиры проводятся не так уж часто, только когда святые владыки приглашают могущественных гостей. Давайте не будем много думать об этом. Однако я действительно хочу выпить чашку чая Прозрения Дао с бессмертного пира. Говорят, что даже могущественные эксперты могут обрести просветление благодаря ему.
Яо Юэкун покачал головой:
— Чай Прозрения Дао — бесценное сокровище, которое может появиться на небесном пиру лишь раз в несколько лет! Во всей Восточной Пустоши есть только одно Чайное Дерево Просветления, и если удается собрать тридцать или сорок листьев в год, это уже хороший результат. Кто знает, сколько глаз жадно смотрят на него.
— Если в мире есть только одно Чайное Дерево Просветления, где оно находится? — поинтересовался Е Фань.
— На горе Бессмертия, — ответил Яо Юэкун.
— Ах! — все присутствующие резко вдохнули холодный воздух.
Гора Бессмертия — одна из семи великих запретных зон для жизни в Восточной Пустоши, расположенная на севере центрального региона.
Яо Юэкун продолжил:
— Единственное дерево чая Прозрения Дао растет на горе Бессмертия, и, несмотря на различные методы, каждый год удается передать оттуда лишь тридцать или сорок листьев.
— Это место находится недалеко от Святого Утеса, верно? — спросил Е Фань.
— Да, не так далеко. Говорят, что в свое время Святой Утес был отрезан от горы Бессмертия человеком, обладавшим непревзойденной магической силой, — сказал Яо Юэкун, который, как и подобает молодому главе Дворца Небесных Демонов, был хорошо осведомлен о многих вещах.
Е Фань кивнул. Ему определенно нужно будет посетить это место, причем довольно скоро, потому что на Святом Утесе спрятаны Девять Тайн.
Святой Утес связан с горой Бессмертия, там погиб мастер, достигший совершенства древнего святого тела. Скала окрасилась его кровью в темно-красный цвет, а также на ней Император вырезал небесные узоры.
Е Фань чувствовал, что там должно быть много секретов.
Внезапно из соседнего дворца раздался звон колокольчиков, и прекрасная белокожая девушка заиграла соло на цине, привлекая стаю духовных птиц.
Все дворцы были открытыми, чтобы знатные гости могли любоваться снегом и сливами, иногда видя друг друга.
— Ань Мяои… — выражение лица Е Фаня изменилось.
— Фея Ань, почему ты здесь играешь одна? — спросил принц Великой Ся.
— Мяои тоже устроила здесь пир и хотела выпить с младшим братом Гу Фэном[6], но он отказался, — ответила Ань Мяои, слегка изогнув брови и мягко улыбнувшись. Ее безупречное нефритовое лицо сияло.
[6] Гу Фэн (古风) означает «Древний Ветер».
Гу Фэн — это нынешнее имя Е Фаня, он не мог ходить по Святому городу под своим настоящим именем.
— Фея Ань, зачем ты так говоришь? Почему бы нам не собраться вместе и не выпить? — улыбнулся Е Фань.
Яо Юэкун и принц Великой Ся тоже пригласили ее, и Ань Мяои согласилась. Она грациозно подошла, взглянула на Е Фаня своими большими глазами и с улыбкой сказала:
— Младший брат Гу Фэн, ты первый, кто отказал мне. Мяои очень злопамятна.