Глава 103. . Непутевый сын, что вогнал отца в могилу (Часть 1) •
В клане Учиха существует запретная техника, именуемая Изанами.
Она позволяет записывать определенный промежуток времени, в котором участвует как пользователь техники, так и его противник, а затем воспроизводить его снова и снова.
Попавший под действие Изанами оказывается в ловушке, зацикленной между первым и вторым записанными моментами, и обречен переживать их бесконечно. Чтобы вырваться из этой иллюзии, жертва должна принять свою судьбу и искренне раскаяться, иначе она навсегда останется в этом бесконечном цикле.
Мощь этой техники наводила ужас даже на Шисуи, владеющего Котоамацуками. Но, насколько ему известно, ценой за использование Изанами является полная слепота.
«Твои глаза не ослепли, и я не почувствовал ни иллюзии, ни высвобождения силы глаза…».
«Это не Изанами. Юки Ёру, что ты сделал?!».
Шисуи в упор смотрел на противника, пытаясь активировать силу своих глаз, чтобы подчинить его.
Но разве контроль с помощью иллюзии подействует, если даже смерть оказалась в петле времени?
«Изанами? Техника, похожая на ту, что использовал я? У вас, Учиха, и правда много интересных штук» – Ёру усмехнулся, глядя на него сверху вниз. – «Теперь ты готов успокоиться и поговорить, как подобает союзникам?».
«…»
Шисуи по-прежнему сверлил Ёру взглядом. Тот вздохнул: – «Ладно, упрямый ты малый. Впрочем, не будь ты таким упрямым, ты бы не пробудил Шаринган такой силы».
«Кстати, ты ведь чувствуешь это, да? Онемение».
«Что?» – Шисуи нахмурился, не понимая, о чем тот говорит. Но в следующее мгновение его тело содрогнулось, и он, полностью потеряв контроль, безвольно рухнул на землю.
Чакра рассеялась, сила глаз иссякла, Сусаноо исчезло.
Еще мгновение назад Шисуи, подобный богу войны, теперь лежал, как беспомощная жертва на разделочной доске.
Алый Мангекьё Шаринган продолжал вращаться в его глазах, но он с ужасом осознал, что не может контролировать свое тело.
Разум оставался ясным, но тело… парализовано!
«Похоже, эта штука отлично работает. Даже ты, мастер иллюзий, владеющий Мангекьё Шаринган и, возможно, Вечным Мангекьё, не смог ее обнаружить и остановить» – Ёру спрыгнул с ветки и подошел к нему.
Подняв руку, он направил острие пальца, излучающего голубую чакру, на грудь Учихи Шисуи.
«Печать Четырех Символов!».
«А-а!».
Хотя его тело полностью потеряло контроль, все чувства оставались на месте. Чакра, насильно блокированная, вызвала у Шисуи приглушенный стон боли.
Шисуи хотел бороться, сопротивляться, но сейчас он не мог не только атаковать, но и произнести слово. Даже его язык, словно парализованный, отказывался повиноваться. Единственное, что вырывалось из него – полные ужаса сдавленные звуки, и слюна, стекающая по губам на землю.
«Не волнуйся, это не продлится долго. Скоро все закончится. Но я надеюсь, что после этого ты будешь послушным» – Ёру взглянул на исчезнувшего вдалеке Гедо Мазо и потрепал пленника по голове. – «Расскажи мне все, что знаешь о цели твоего визита сюда, о состоянии твоего левого и правого глаза. Если ты будешь откровенен, я, возможно, прощу тебе твое поведение».
«Конечно, не просто так отпущу, но переложу ответственность за твои действия с Конохи на тебя лично».
«Ведь ты же не хочешь, чтобы Коноха, ценой огромных усилий заключившая со мной мирный договор, лишилась его из-за твоей выходки?».
*Хр! Хр!!*
Шисуи отчаянно пытался что-то сказать, но не мог контролировать свое тело, не мог произнести ни слова.
Лишь спустя несколько десятков секунд, когда оцепенение начало спадать, он снова начал ощущать свое тело и постепенно возвращать над ним контроль.
«Ю-Юки… Ёру…».
Речь постепенно становилась все более отчетливой. Ощущая, что чакра в его теле полностью заблокирована, вспоминая слова Ёру, юный гений Учиха, еще недавно казавшийся сошедшим с небес божеством, теперь смотрел нас выражением полного отчаяния.
«Что ты хочешь знать?».
«Всё» – спокойно ответил Ёру. – «Начиная с того, почему ты оказался втянут в дела Акацуки, и заканчивая тем, как твои глаза эволюционировали, и что случилось с твоим правым глазом. Расскажи мне все».
«Если ты расскажешь мне все, как есть, я не стану возлагать ответственность за твою атаку на Коноху».
Хоть Шисуи и был полон негодования, если бы он мог, то предпочел бы унести все эти тайны в могилу, чем рассказывать их такому монстру, как Миназуки Ёру.
Даже находясь в Скрытом Дожде, он знал, скольких усилий стоило Конохе добиться переговоров с Туманом.
Если из-за него все усилия Конохи пойдут прахом, и деревня окажется на грани гибели…
Он сам себя не простит!
«…Это был приказ Данзо-сама. У него был договор с Ханзо. Если мы поможем ему разобраться с Акацуки, то он выступит против Камня, ослабив их давление на нас» – начал свой рассказ Шисуи. – «Я прибыл сюда с элитным отрядом Учиха, чтобы помочь в сборе информации, её проверке, а также захватить одного из лидеров Акацуки по имени Конан, передав ее Ханзо, чтобы тот мог шантажировать других лидеров Акацуки – Яхико и Нагато…».
Шисуи говорил честно, понимая, что Ёру без труда сможет все это выяснить, а лгать не имеет смысла.
Да и сейчас у него не было права на ложь.
Ёру молча слушал, сохраняя спокойствие и никак не комментируя их действия.
Что поделать, такова судьба шиноби. Похищения и шантаж – обычное дело в войнах, ведь шиноби готовы на все ради достижения цели, не гнушаясь никакими средствами!
«Что касается моих глаз… После того, как ты забрал мой правый глаз, из клана тоже пришли плохие вести» – продолжил Шисуи.