Глава 148 - Один год. •
Во время нескольких миссий по сбору вещей, которые выполнял отряд Лон Юань, Хо Цзайюань сваливал всё в своё пространство, раскладывая предметы на две отдельные кучи: для хранения и для продажи. Всё, что он не считал нужным, было рассортировано в последнюю кучу и продано в районе рынка. Глядя на n-ное количество очков на своей карточке, он испытывал чувство выполненного долга.
Безопасная зона уже отправила людей для расследования дел, связанных с «культом колдунов», ядовитыми болотами и дьявольскими муравьями. Поскольку Хо Цзайюань имел глубокое представление об этих болотах и дьявольских муравьях, от начальства пришел специальный приказ, предупреждающий все отряды наемников сообщать о любых их следах немедленно по возвращении.
Однако, поскольку до сих пор не было никаких новостей, касающихся наблюдений ядовитых болот или дьявольских муравьев, Хо Цзайюань решил ещё раз заняться «культивированием за закрытыми дверями». Боясь, что новости могут прийти во время его культивации, Хо Цзайюань вручил плитку из персикового дерева Лон Чжанъе, прежде чем войти в своё пространство. Если возникнет чрезвычайная ситуация, всё, что нужно будет сделать Чжанъе, это сжечь плитку, и Хо Цзайюань немедленно прекратит культивацию.
Он и представить себе не мог, что этот период «культивирования за закрытыми дверями» будет намного длиннее, чем он предполагал. Несмотря на то, что он преодолел пятый уровень и вошел в шестой, он обнаружил, что пропал на год, как только вышел из пространства.
В тот день, когда он в конце концов вышел из пространства, было шесть утра. Лон Чжанъе уже проснулся и переодевался, когда внезапно зеркало отразило вспышку серебристого света, и посреди кровати появился длинноволосый мужчина с нежным лицом.
Глаза Лон Чжанъе расширились, он тут же повернул голову, чтобы увидеть, что да, он не спит. На кровати сидел тот самый человек, о котором он думал весь последний год.
«Сяо Юань!»
«Это заняло… эх! Некоторое время…» Хо Цзайюань обнаружил, что был крепко заключен в объятия Лон Чжанъе. Знакомое объятие, знакомый запах табака и тепло… Его сердце почти растаяло, превращаясь в мягкую липкую лужицу.
«Я очень скучал по тебе.» Несколько слов не могли передать всю тоску, накопившуюся в его сердце за последний год.
Губы Хо Цзайюаня изогнулись в нежной и теплой улыбке, когда он ответил на объятие. «Хотя самосовершенствование требовало, чтобы я очистил свой разум и сердце, я тоже скучал по тебе всё это время.»
«Я знаю. Кроме меня, кто ещё мог бы занять твои мысли?» Лон Чжанъе немного отстранился, чтобы взглянуть в лицо своего возлюбленного, даже когда на его лице появилась дерзкая ухмылка.
«Такой высокомерный. Я мог думать о дедушке, или о старшем священнике, или о Цинь Цзюне, Сяо Цине, мхмм…»
Остальные слова Хо Цзайюаня быстро оборвались, когда Лон Чжанъе опустил голову и прикоснулся к его губам.
Поцелуй Лон Чжанъе напоминал его личность. Мягкую и нежную, но в то же время интенсивную и сильную. Властную. Он врывался и брал то, что желал. Его язык вторгался безжалостно, переплетаясь с мягким языком Хо Цзайюаня. Любая связная мысль Хо Цзайюаня рассеялась, разум отключился, когда он сдался, позволяя Лон Чжанъе завоевать его, заявляя свои права, когда он грабил каждый уголок рта Хо Цзайюаня.
Руки Хо Цзайюаня скользили вниз от плеч Лон Чжанъе к его груди, затем дальше вниз, пока его ладони не уперлись в бедра мужчины. Тонкие пальцы сжались, побуждая Лон Чжанъе углубить поцелуй.
Атмосфера в комнате, казалось, стала жаркой и тяжелой, когда Лон Чжанъе медленно опустил своего любовника на кровать и прижал его к своему телу. Одна рука обвилась вокруг тонкой талии, а другая обхватила шею Хо Цзайюаня сзади.
И только когда пара почувствовала одышку, долгий и глубокий поцелуй прервался. Тяжело дыша, их взгляды встретились, а дыхание смешалось.
«Сяо Юань изменился.» Длинные пальцы неторопливо поглаживали нежное, похожее на нефрит лицо. Лон Чжанъе не смог удержаться, чтобы ещё раз не поцеловать его мягкие лепестковые губы. «Ты стал тоньше, выше, волосы стали длиннее, и ты ещё более сногсшибателен. Одного взгляда на тебя достаточно, чтобы моё сердцебиение снова участилось.»
Услышав это, Хо Цзайюань разрывался между смущением и раздражением, прежде чем остановиться на суровом взгляде на своего мужчину. «Что за чушь ты несешь? Меня не было всего несколько дней. Как я могу так сильно измениться за такое короткое время? Верно, произошло ли что-нибудь важное за последние несколько дней?»
«Я не говорю глупостей. Любимый, тебя не было целый год.» — сообщил Лон Чжанъе, заключая своего Сяо Юаня в ещё одно объятие, не желая отпускать.
Хо Цзайюань вздрогнул. Он и представить себе не мог, что его не будет так долго. Он знал, что его «закрытое культивирование» на этот раз было дольше, чем раньше, но целый год! Более трехсот дней, ах!
«Тогда, что насчет остальных? Как они?»
Если его не было целый год, а Лон Чжанъе не пользовался оставленной им деревянной плиткой, значит ли это, что за всё это время не произошло ничего серьезного?
«У остальных всё в порядке. Все скучают по тебе.» — ответил Лон Чжанъе, успокаивающе поглаживая юношу по голове.
После года отсутствия стрижки волосы Хо Цзайюаня выросли от линии ниже лопаток до нижней части спины. Тем не менее, это не делало его женственным, а скорее придавало ему очаровательный и благородный вид.
«Вы готовитесь к участию в собрании?» — спросил Хо Цзайюань, рассматривая аккуратно отглаженную военную форму с расстегнутой пуговицей на куртке, из-под которой была видна белая внутренняя рубашка.
Лон Чжанъе обычно не носил свою полную военную форму, если только он не занимался военными делами или не посещал встречу высокопоставленных военных на базе.
«Ун, сегодня утром состоится встреча. Ты хочешь пойти со мной? Сяо Цин и Цинь Цзюнь тоже будут там.» — сказал Лон Чжанъе, кладя руки на талию Хо Цзайюаня.
«Зачем Сяо Цину и Цинь Цзюню участвовать в военной конференции?» — спросил Хо Цзайюань, немного озадаченный.
«Довольно много всего произошло во время вашего периода „закрытого культивирования“. Сяо Цин и генерал Лон вместе работали над созданием более совершенной и усовершенствованной версии броневика и, таким образом, он был повышен до главного механика. Около месяца назад Цинь Цзюнь непрерывно работал в течение двух дней и двух ночей, чтобы спасти более двухсот жизней, и был назван самым ценным врачом в безопасной зоне.»
Пока Чжанъе говорил, он встал с кровати и помог Хо Цзайюаню подняться на ноги. Услышав слова мужчины, лицо Хо Цзайюаня озарилось гордой улыбкой. Протянув руку, он начал застегивать мундир своего возлюбленного.
«Все остальные сделали что-то замечательное. Что насчет тебя? Лорд-капитан Лон, какие великолепные подвиги вы совершили в прошлом году?» Закончив застегивать пуговицы, Хо Цзайюань разгладил ткань и подтянул жесткие воротники Лон Чжанъе. Наклонившись, он дразняще улыбнулся другому мужчине.
Именно в этот момент он понял, что действительно стал выше. Раньше он доходил только до плеча Лон Чжанъе. Теперь макушка его головы достигала нижней челюсти солдата. Хуу… целый год совершенствовался в своем пространстве. Действительно немыслимо, ах.
«Я, ах… Мой самый исключительный поступок — это думать о тебе. Думал о тебе каждую секунду, каждую минуту, каждый час и каждый день более трехсот дней.» Лон Чжанъе ослепительно улыбнулся, поднимая брошенную куртку и набрасывая её на плечи Хо Цзайюаня.
«Сладкий рот и бойкий язычок. Негодяй.» Хо Цзайюань игриво оттолкнул его.
Хо Цзайюань приготовил лапшу на завтрак, и после еды они вдвоем покинули помещение. Снова увидев безопасную зону спустя целый год, всё казалось странным и незнакомым. Теперь безопасная зона расширилась, охватив весь город А, и количество выживших внутри увеличилось во много раз.
Спустя полтора года после Судного Дня человечество постепенно адаптировалось к жизни в опасном, хаотичном мире. Каждый человек здесь был полон решимости упорно трудиться, чтобы обеспечить своё выживание.
Когда Хо Цзайюань вышел из своего пространства, уже наступила зима. Несмотря на то, что город был расположен на юге, благодаря странному изменению погодных условий с неба падал снег, покрывая всё белым слоем. Следы оставались позади, когда кто-то шел по улице. Таким образом, была добавлена дополнительная ежедневная задача: расчистка от снега основных участков и перекрестков.
«Сяо Юань уже довольно давно не видел снега, верно?» Сцепив руки, Лон Чжанъе повернулся, чтобы посмотреть на Хо Цзайюаня, чья голова в данный момент была запрокинута к небу, завороженная мягко падающим снегом.
«Ун, очень долгое время. Никогда не думал, что увижу снег на юге.» Протягивая руку ладонью вверх, чтобы поймать снежинки, Хо Цзайюань хмыкнул в знак согласия.
Было начало зимы, когда он вошел в своё пространство, чтобы заняться культивированием. В то время погода ещё не стала холодной и промозглой, поэтому он понятия не имел, выпадал ли снег в прошлом году.
Снег, который падал на его протянутую ладонь и таял, не казался Хо Цзайюаню холодным. Для того, у кого духовная сила течет по меридианам, даже если он наденет летнюю одежду и целый день будет стоять на холоде, он не замерзнет до смерти. И его конечности не будут обморожены. В любом случае, он не мог отрицать, что ему не нравился чистый белый цвет, окрашивающий пейзаж.
«Вскоре после того, как ты вошел в своё пространство, разразилась снежная буря, которая принесла много головной боли начальству. Метель продолжалась целый месяц без перерыва. Только после того, как она утихла, погода довольно быстро снова стала теплой.» — без всяких подсказок ответил Лон Чжанъе на его незаданный вопрос.
«Кажется, я довольно много пропустил в прошлом году.» Опустив руку, Хо Цзайюань одарил Лон Чжанъе мягкой улыбкой, сжимая руку своего возлюбленного. «Отныне и впредь я всегда буду сопровождать тебя каждый день, независимо от того, восходит или заходит солнце*.»
(*и в радости и в горе)
«Хорошо.»
Хо Цзайюань был тем, кто редко говорит такие нежные, ласковые слова. Исходящие от него искренность и убежденность, позволяли Лон Чжанъе по-настоящему в это верить.
Один был впереди, а другой шел за ним. Пара пересекла безопасную зону к командному центру, оставляя за собой множество следов, которые долго не исчезали. Остальная часть короткого путешествия проходила в дружеском молчании. В тот день более нескольких уборщиков и проходящих мимо выживших стали свидетелями того, как старший офицер Лон держался за руку с чрезвычайно красивым длинноволосым юношей. Эти двое мужчин, идущие бок о бок, создавали очень красивую сцену, похожую на ожившую картину.
Как только пара подошла ко входу в командный центр, сзади раздался тихий, но резкий голос. «Старший брат Лон, доброе утро! Аи? С кем вы держитесь за руки? Откуда взялась эта красота… Ах… Я скажу Сяо Юаню, что у вас непостоянное сердце. Пользуетесь его отсутствием, чтобы подцепить ещё одного красавчика.»
«Ага.» Внезапно раздался тихий смешок.
«Над чем ты смеешься? Я говорю о тебе — ты госпожа!» Лицо Ли Цина покраснело от негодования из-за низкого смеха, его гнев вырвался наружу.
«Сяо Цин, я не видел тебя целый год, но ты ничуть не изменилась.» Сказав это, Хо Цзайюань вышел из-за спины Лон Чжанъе, глядя на своего разгневанного лучшего друга.
«…Сяо… Сяо Юань!»
Безопасная зона уже отправила людей для расследования дел, связанных с «культом колдунов», ядовитыми болотами и дьявольскими муравьями. Поскольку Хо Цзайюань имел глубокое представление об этих болотах и дьявольских муравьях, от начальства пришел специальный приказ, предупреждающий все отряды наемников сообщать о любых их следах немедленно по возвращении.
Однако, поскольку до сих пор не было никаких новостей, касающихся наблюдений ядовитых болот или дьявольских муравьев, Хо Цзайюань решил ещё раз заняться «культивированием за закрытыми дверями». Боясь, что новости могут прийти во время его культивации, Хо Цзайюань вручил плитку из персикового дерева Лон Чжанъе, прежде чем войти в своё пространство. Если возникнет чрезвычайная ситуация, всё, что нужно будет сделать Чжанъе, это сжечь плитку, и Хо Цзайюань немедленно прекратит культивацию.
Он и представить себе не мог, что этот период «культивирования за закрытыми дверями» будет намного длиннее, чем он предполагал. Несмотря на то, что он преодолел пятый уровень и вошел в шестой, он обнаружил, что пропал на год, как только вышел из пространства.
В тот день, когда он в конце концов вышел из пространства, было шесть утра. Лон Чжанъе уже проснулся и переодевался, когда внезапно зеркало отразило вспышку серебристого света, и посреди кровати появился длинноволосый мужчина с нежным лицом.
Глаза Лон Чжанъе расширились, он тут же повернул голову, чтобы увидеть, что да, он не спит. На кровати сидел тот самый человек, о котором он думал весь последний год.
«Сяо Юань!»
«Это заняло… эх! Некоторое время…» Хо Цзайюань обнаружил, что был крепко заключен в объятия Лон Чжанъе. Знакомое объятие, знакомый запах табака и тепло… Его сердце почти растаяло, превращаясь в мягкую липкую лужицу.
«Я очень скучал по тебе.» Несколько слов не могли передать всю тоску, накопившуюся в его сердце за последний год.
Губы Хо Цзайюаня изогнулись в нежной и теплой улыбке, когда он ответил на объятие. «Хотя самосовершенствование требовало, чтобы я очистил свой разум и сердце, я тоже скучал по тебе всё это время.»
«Я знаю. Кроме меня, кто ещё мог бы занять твои мысли?» Лон Чжанъе немного отстранился, чтобы взглянуть в лицо своего возлюбленного, даже когда на его лице появилась дерзкая ухмылка.
«Такой высокомерный. Я мог думать о дедушке, или о старшем священнике, или о Цинь Цзюне, Сяо Цине, мхмм…»
Остальные слова Хо Цзайюаня быстро оборвались, когда Лон Чжанъе опустил голову и прикоснулся к его губам.
Поцелуй Лон Чжанъе напоминал его личность. Мягкую и нежную, но в то же время интенсивную и сильную. Властную. Он врывался и брал то, что желал. Его язык вторгался безжалостно, переплетаясь с мягким языком Хо Цзайюаня. Любая связная мысль Хо Цзайюаня рассеялась, разум отключился, когда он сдался, позволяя Лон Чжанъе завоевать его, заявляя свои права, когда он грабил каждый уголок рта Хо Цзайюаня.
Руки Хо Цзайюаня скользили вниз от плеч Лон Чжанъе к его груди, затем дальше вниз, пока его ладони не уперлись в бедра мужчины. Тонкие пальцы сжались, побуждая Лон Чжанъе углубить поцелуй.
Атмосфера в комнате, казалось, стала жаркой и тяжелой, когда Лон Чжанъе медленно опустил своего любовника на кровать и прижал его к своему телу. Одна рука обвилась вокруг тонкой талии, а другая обхватила шею Хо Цзайюаня сзади.
И только когда пара почувствовала одышку, долгий и глубокий поцелуй прервался. Тяжело дыша, их взгляды встретились, а дыхание смешалось.
«Сяо Юань изменился.» Длинные пальцы неторопливо поглаживали нежное, похожее на нефрит лицо. Лон Чжанъе не смог удержаться, чтобы ещё раз не поцеловать его мягкие лепестковые губы. «Ты стал тоньше, выше, волосы стали длиннее, и ты ещё более сногсшибателен. Одного взгляда на тебя достаточно, чтобы моё сердцебиение снова участилось.»
Услышав это, Хо Цзайюань разрывался между смущением и раздражением, прежде чем остановиться на суровом взгляде на своего мужчину. «Что за чушь ты несешь? Меня не было всего несколько дней. Как я могу так сильно измениться за такое короткое время? Верно, произошло ли что-нибудь важное за последние несколько дней?»
«Я не говорю глупостей. Любимый, тебя не было целый год.» — сообщил Лон Чжанъе, заключая своего Сяо Юаня в ещё одно объятие, не желая отпускать.
Хо Цзайюань вздрогнул. Он и представить себе не мог, что его не будет так долго. Он знал, что его «закрытое культивирование» на этот раз было дольше, чем раньше, но целый год! Более трехсот дней, ах!
«Тогда, что насчет остальных? Как они?»
Если его не было целый год, а Лон Чжанъе не пользовался оставленной им деревянной плиткой, значит ли это, что за всё это время не произошло ничего серьезного?
«У остальных всё в порядке. Все скучают по тебе.» — ответил Лон Чжанъе, успокаивающе поглаживая юношу по голове.
После года отсутствия стрижки волосы Хо Цзайюаня выросли от линии ниже лопаток до нижней части спины. Тем не менее, это не делало его женственным, а скорее придавало ему очаровательный и благородный вид.
«Вы готовитесь к участию в собрании?» — спросил Хо Цзайюань, рассматривая аккуратно отглаженную военную форму с расстегнутой пуговицей на куртке, из-под которой была видна белая внутренняя рубашка.
Лон Чжанъе обычно не носил свою полную военную форму, если только он не занимался военными делами или не посещал встречу высокопоставленных военных на базе.
«Ун, сегодня утром состоится встреча. Ты хочешь пойти со мной? Сяо Цин и Цинь Цзюнь тоже будут там.» — сказал Лон Чжанъе, кладя руки на талию Хо Цзайюаня.
«Зачем Сяо Цину и Цинь Цзюню участвовать в военной конференции?» — спросил Хо Цзайюань, немного озадаченный.
«Довольно много всего произошло во время вашего периода „закрытого культивирования“. Сяо Цин и генерал Лон вместе работали над созданием более совершенной и усовершенствованной версии броневика и, таким образом, он был повышен до главного механика. Около месяца назад Цинь Цзюнь непрерывно работал в течение двух дней и двух ночей, чтобы спасти более двухсот жизней, и был назван самым ценным врачом в безопасной зоне.»
Пока Чжанъе говорил, он встал с кровати и помог Хо Цзайюаню подняться на ноги. Услышав слова мужчины, лицо Хо Цзайюаня озарилось гордой улыбкой. Протянув руку, он начал застегивать мундир своего возлюбленного.
«Все остальные сделали что-то замечательное. Что насчет тебя? Лорд-капитан Лон, какие великолепные подвиги вы совершили в прошлом году?» Закончив застегивать пуговицы, Хо Цзайюань разгладил ткань и подтянул жесткие воротники Лон Чжанъе. Наклонившись, он дразняще улыбнулся другому мужчине.
Именно в этот момент он понял, что действительно стал выше. Раньше он доходил только до плеча Лон Чжанъе. Теперь макушка его головы достигала нижней челюсти солдата. Хуу… целый год совершенствовался в своем пространстве. Действительно немыслимо, ах.
«Я, ах… Мой самый исключительный поступок — это думать о тебе. Думал о тебе каждую секунду, каждую минуту, каждый час и каждый день более трехсот дней.» Лон Чжанъе ослепительно улыбнулся, поднимая брошенную куртку и набрасывая её на плечи Хо Цзайюаня.
«Сладкий рот и бойкий язычок. Негодяй.» Хо Цзайюань игриво оттолкнул его.
Хо Цзайюань приготовил лапшу на завтрак, и после еды они вдвоем покинули помещение. Снова увидев безопасную зону спустя целый год, всё казалось странным и незнакомым. Теперь безопасная зона расширилась, охватив весь город А, и количество выживших внутри увеличилось во много раз.
Спустя полтора года после Судного Дня человечество постепенно адаптировалось к жизни в опасном, хаотичном мире. Каждый человек здесь был полон решимости упорно трудиться, чтобы обеспечить своё выживание.
Когда Хо Цзайюань вышел из своего пространства, уже наступила зима. Несмотря на то, что город был расположен на юге, благодаря странному изменению погодных условий с неба падал снег, покрывая всё белым слоем. Следы оставались позади, когда кто-то шел по улице. Таким образом, была добавлена дополнительная ежедневная задача: расчистка от снега основных участков и перекрестков.
«Сяо Юань уже довольно давно не видел снега, верно?» Сцепив руки, Лон Чжанъе повернулся, чтобы посмотреть на Хо Цзайюаня, чья голова в данный момент была запрокинута к небу, завороженная мягко падающим снегом.
«Ун, очень долгое время. Никогда не думал, что увижу снег на юге.» Протягивая руку ладонью вверх, чтобы поймать снежинки, Хо Цзайюань хмыкнул в знак согласия.
Было начало зимы, когда он вошел в своё пространство, чтобы заняться культивированием. В то время погода ещё не стала холодной и промозглой, поэтому он понятия не имел, выпадал ли снег в прошлом году.
Снег, который падал на его протянутую ладонь и таял, не казался Хо Цзайюаню холодным. Для того, у кого духовная сила течет по меридианам, даже если он наденет летнюю одежду и целый день будет стоять на холоде, он не замерзнет до смерти. И его конечности не будут обморожены. В любом случае, он не мог отрицать, что ему не нравился чистый белый цвет, окрашивающий пейзаж.
«Вскоре после того, как ты вошел в своё пространство, разразилась снежная буря, которая принесла много головной боли начальству. Метель продолжалась целый месяц без перерыва. Только после того, как она утихла, погода довольно быстро снова стала теплой.» — без всяких подсказок ответил Лон Чжанъе на его незаданный вопрос.
«Кажется, я довольно много пропустил в прошлом году.» Опустив руку, Хо Цзайюань одарил Лон Чжанъе мягкой улыбкой, сжимая руку своего возлюбленного. «Отныне и впредь я всегда буду сопровождать тебя каждый день, независимо от того, восходит или заходит солнце*.»
(*и в радости и в горе)
«Хорошо.»
Хо Цзайюань был тем, кто редко говорит такие нежные, ласковые слова. Исходящие от него искренность и убежденность, позволяли Лон Чжанъе по-настоящему в это верить.
Один был впереди, а другой шел за ним. Пара пересекла безопасную зону к командному центру, оставляя за собой множество следов, которые долго не исчезали. Остальная часть короткого путешествия проходила в дружеском молчании. В тот день более нескольких уборщиков и проходящих мимо выживших стали свидетелями того, как старший офицер Лон держался за руку с чрезвычайно красивым длинноволосым юношей. Эти двое мужчин, идущие бок о бок, создавали очень красивую сцену, похожую на ожившую картину.
Как только пара подошла ко входу в командный центр, сзади раздался тихий, но резкий голос. «Старший брат Лон, доброе утро! Аи? С кем вы держитесь за руки? Откуда взялась эта красота… Ах… Я скажу Сяо Юаню, что у вас непостоянное сердце. Пользуетесь его отсутствием, чтобы подцепить ещё одного красавчика.»
«Ага.» Внезапно раздался тихий смешок.
«Над чем ты смеешься? Я говорю о тебе — ты госпожа!» Лицо Ли Цина покраснело от негодования из-за низкого смеха, его гнев вырвался наружу.
«Сяо Цин, я не видел тебя целый год, но ты ничуть не изменилась.» Сказав это, Хо Цзайюань вышел из-за спины Лон Чжанъе, глядя на своего разгневанного лучшего друга.
«…Сяо… Сяо Юань!»
Закладка