Глава 130.6. Рисуя брови •
Это была обычная шутка, но Сяо Цзюэ неожиданно взглянул на неё и протянул руку, чтобы поднять краску с её ладони.
На этот раз Хэ Янь действительно была напугана.
Сяо Цзюэ подошёл к окну, но увидел, что она не сдвинулась с места:
– Иди сюда.
Хэ Янь подсознательно подошла к нему.
– Садитесь, – указал он на кресло у окна.
Хэ Янь опустилась в кресло. Однако в глубине души она всё ещё чувствовала себя невероятно неловко, поэтому спросил:
– Вы действительно собираетесь накрасить меня?
Сяо Цзюэ взглянул на её встревоженное лицо, дёрнул уголком рта и многозначительно спросил:
– Ты боишься?
– Боюсь? – Хэ Янь тут же выпрямилась: – Что в этом может такого пугающего? Я просто опасаюсь, что Вы не очень хороши в макияже, вот и нервничаю.
Сяо Цзюэ усмехнулся:
– Ты слишком много думаешь. Просто сиди спокойно.
В марте в Цзияне было тепло, и солнце светило в окно, подкрадываясь к лицу молодого человека. Красивый мужчина с лицом, похожим на весеннюю луну, протягивая к ней свои изящные пальцы, нежно коснулся её бровей.
Хэ Янь чувствовала себя немного неловко.
Она никогда не думала, что Сяо Цзюэ будет рисовать для неё брови, и никогда в своей предыдущей жизни она не была так близка с мужчиной. Даже если бы это был её муж Сюй Чжи Хэн, Янь’эр не находилась в таком смущающем положении, хотя они были настоящими, а не фиктивными супругами. В глазах окружающих мужчина, рисующий женщине брови, вероятно, будет восприниматься, как некто, поражённый роковой красотой. Однако сейчас, когда Сяо Цзюэ с серьёзным видом рисовал её брови, Хэ Янь на мгновение оказалась совершенно парализованная его видом.
Хэ Янь сразу поняла, что была очарована им, и слегка откинулась назад.
Сяо Цзюэ нахмурился:
– Не двигайся.
Она вздрогнула. Рука молодого человека тут же схватила её за затылок и потянула обратно к себе. На мгновение расстояние сократилось ещё меньше, став ещё короче, чем раньше.
Это позволило Хэ Янь разглядеть его более ясно.
Сяо Цзюэ, резкий и холодный, исчез, и в этот момент он казался чрезвычайно нежным и исключительно мягким. Ресницы у него были густые и пушистые. Сейчас, когда его взгляд был опущен на лицо девушки, они скрывали половину его тёмных глаз, пряча также осенний холод, притаившийся в глазах молодого человека. Он двигался с нарочитой леностью, но черты лица Сяо Цзюэ были невероятно бесподобны. Его тонкие губы были ярко-красными, и было чрезвычайно соблазнительно продолжать смотреть на них.
Вероятно, потому, что её взгляд был слишком пристальным, настолько, что даже если бы люди хотели игнорировать его, это было бы невозможно, Сяо Цзюэ прекратил шевелить руками и встретился взглядом с Хэ Янь.
Хэ Янь вдруг почувствовала себя виноватой, словно она совершила какой-то порочный поступок и была поймана за этим.
Сяо Цзюэ слегка нахмурился:
– Почему у тебя такое красное лицо?
– У меня? – Хэ Янь вздрогнула и подсознательно закрыл щёки ладонями. Ей действительно стало жарко. Какое-то время девушка не могла найти оправдания, поэтому хранила молчание.
Сяо Цзюэ некоторое время смотрел на неё, а потом внезапно приблизился почти вплотную.
– Только не говори мне, что ты… – он поднял брови, его глаза были непредсказуемы, когда молодой человек улыбнулся и почти прошептал.
– Нет, нет, нет! – прежде чем он успел сказать то, что собирался произнести, Хэ Янь немедленно наложила на это вето и подняла руки, точно собиралась с ним поспорить: – Вы мне действительно не нравитесь! Вы подобны настоящему небожителю, как такая простая смертная, как я, может даже осмелиться думать о Вас? Я абсолютно точно не смею иметь никаких неподобающих мыслей о Вас! Действительно!
Сяо Цзюэ откинулся назад, всё ещё держа склянку с краской в руке. Видя, что она поспешно опровергает его слова, молодой человек усмехнулся и лениво сказал:
– Я ничего подобного не говорил. Чего ты так разволновалась? – он поднял брови. – Неужели твоё злобное сердечко дрожит (1)?
– У меня действительно нет никаких мыслей! – Хэ Янь была встревожена.
Что случилось с этим человеком? Почему он всё ещё продолжает держаться за это дело? Забавно ли дразнить людей? Что это за дурной вкус?
* * *
За дверью две служанки держали в руках тарелки с димсамами, не смея войти или выйти.
– Должны ли мы сейчас войти? – тихо спросила Хун Цяо.
– Я… Я думаю, что пока не стоит. Давай не будем этого делать, – сказала Цуй Цзяо. – Я как-то слышала, как один учёный читал стихи. Молодой господин и фужэнь сейчас находятся в таком страстном настроении, что не следует их беспокоить.
– О… – Хун Цяо кивнула, не до конца понимая, о чём говорит Цуй Цзяо.
Цуй Цзяо же задумалась о том, как называлось то стихотворение. Кажется, что после некоторого времени, проведённого наедине с супругой, жена шёпотом спрашивала у супруга, подходит ли ей цвет её бровей (4).
«Да, именно так».
________________________
1. 做贼心虚 (zuò zéi xīn xū) – литературный перевод – у злодея сердце дрожит от страха – идиома, которая означает нечистую совесть, которая не даёт покоя. Как говорят у нас – на воре шапка горит.
2. 画眉 (huàméi) – дословный перевод – подведение / рисование бровей. Это метафора для описания нежный и трепетных отношений между супругами, которые в гармонии проводят время в своих покоях.