Главы 3649-3650 •
Глава 1826 (Учитель 30)
Если огонь так и продолжит гореть, то весь Остров Пурпурных Песков будет уничтожен.
Нин Шу теперь была такой уставшей, что практически падала вниз головой в море. Но она всё равно продолжила лить воду дождём, чтобы потушить огонь на Острове Пурпурных Песков.
Вот только Изначальный Истинный Огонь было не так-то просто потушить.
— Девочка Цзян, как ты? — спросил Верховный Старейшина у Нин Шу.
Нин Шу достала сферический барьер, размером с хрустальный шар, в котором постоянно метался и бился о стенки луч обители небожителей.
— Я ничего другого не смогла сделать, кроме как запереть её вот так, — устало сказала Нин Шу.
Она достала нефритовую пластину секретного мира и отдала её Верховному Старейшине.
— Верховный Старейшина, я хочу отдохнуть.
Нин Шу уже израсходовала почти всю энергию. Её даньтянь был пуст. В нём ничего не осталось.
— А этот человек?
Верховный Старейшина посмотрел на крохотный луч света внутри хрустального шара.
Нин Шу ответила:
— Предоставьте это мне. Этот барьер нужно постоянно укреплять, а иначе он сломается, и она исчезнет без следа. Я, пока, больше ничего не могу поделать.
— Тогда иди и отдыхай.
Лицо Верховного Старейшины было посеревшим, и он тоже выглядел так, словно был серьёзно ранен.
Нин Шу полетела обратно на Пик Цветущих Орхидей и практически заползла в свою комнату.
Все меридианы в её теле были выкручены, а даньтянь потрёпан.
Нин Шу чувствовала все эти раны и понимала, что их не вылечить и за полтора года.
Она также не знала, куда улетело дуновение Огненного Ветра Девятого Уровня Небес.
Изначальный Истинный Огонь, полыхающий на Острове Пурпурных Песков не потушить и за полтора года.
— Учитель, вы в порядке!
Е Хэюй увидел Нин Шу и поспешил помочь ей, чувствуя облегчение на душе.
Нин Шу вернулась в свою комнату, увидела двух учеников, окруживших её и прямо сказала:
— Я устала, я хочу немного отдохнуть, так что идите.
— Тогда, учитель, я буду сторожить у двери. Позовите меня, если что-нибудь будет нужно.
Е Хеюй увидел, что лицо Нин Шу было посеревшим и обескровленным, достал пилюлю и вложил её в рот Нин Шу.
Нин Шу кивнула.
Дождавшись, когда два ученика выйдут, Нин Шу снова укрепила барьер, а потом села, скрестив ноги, и начала культивировать.
Процесс культивации был таким болезненным, словно её резали тысячей ножей и жарили на сковороде. В данный момент, меридианы и даньтянь Нин Шу были повреждены и выкручены. Когда духовная энергия проходила через них, это приносило невыносимые страдания. У Нин Шу так сильно болело всё тело, что у неё выступил кровавый пот.
Боль от тысячи порезов была невыносимой.
Нин Шу перестала культивировать, достала пилюлю и съела её. Она почувствовала себя немного лучше. Подперев подбородок, она посмотрела на небольшой кофейный столик возле кровати, на котором был хрустальный шар из барьера.
Этот барьер мог задержать И Юсюань на некоторое время, но неизвестно, сколько он ещё протянет.
Луч света трансформировался в обитель небожителей. Эта обитель небожителей была чистой, словно нефрит. Внутри хрустального шара она была совсем карманной и милой. Но она постепенно становилась всё больше, желая пробить барьер.
Обитель небожителей может быть большой и маленькой. Она может быть размером с песчинку, а может — размером с гору.
Обитель небожителей постепенно становилась больше. Нин Шу поспешила укрепить барьер. Хоть она пока и не могла разобраться с обителью небожителей, но обитель небожителей должна была оставаться в барьере.
Укрепляя барьер, Нин Шу также сжимала воду, превращая её в другой тип воды.
Нин Шу стиснула зубы. Холодный пот скатывался по её лбу, а её тело передёргивало. Было чертовски больно.
Обе стороны сражались за свою жизнь. И Юсюань хотела вырваться из барьера, а Нин Шу вынуждена была защищать барьер. Она не могла позволить И Юсюань выйти. Как только та сбежит, она станет свободна, словно птица. И Нин Шу тогда ждёт великое бедствие.
Нин Шу схватила горсть пилюль и запихала их в рот. Проклятье, её телу было так больно, словно она вот-вот взорвётся.
Теперь обитель небожителей и барьер оказались в тупиковом положении. Никто ничего не мог сделать друг другу.
Нин Шу поспешила лечь, чтобы немного отдохнуть. Эта битва израсходовала всю её энергию и все её козыри.
Если она действительно ничего не сможет сделать с И Юсюань, тогда её судьба будет висеть на волоске.
И Юсюань ходила туда-сюда в обители небожителей. Что же ей теперь делать? Какой метод использовать, чтобы выбраться из ловушки?
— Цзян Сюэцы, я советую тебе отпустить меня, — прозвучал голос И Юсюань из обители небожителей и, пройдя через барьер, достиг ушей Нин Шу.
Услышав сердитый голос И Юсюань, Нин Шу почувствовала, что все её раны были не зря.
Это не страшно, когда враг разговаривает с тобой строго. Страшно, когда враг слишком спокоен.
Теперь, когда И Юсюань была взволнована, это означало, что у неё осталось не так уж много козырей, и она не может найти способ выбраться из барьера.
Она взрывала божественное оружие, достала Гору Девяти Дворцов, устроила пожар, а теперь ещё и раскрыла обитель небожителей.
От И Юсюань не осталось практически никакой загадки. Теперь людям было больше любопытно, что есть в обители небожителей.
По крайней мере, это была секта божественного пути. Так что внутри должно быть очень много места и много очень ценных вещей.
Там всё было лучшим из лучших, но не стоит забывать, что главной целью Нин Шу было разобраться с И Юсюань.
У И Юсюань повсюду случались странные находки. Если она выживет, то сегодня это обитель небожителей, а завтра это будет что-то ещё. Короче говоря, с её детектором сокровищ, все сокровища отращивали ноги и бежали прямиком к ней.
— Я тебя не выпущу. Если у тебя есть способности, выходи сама, — сказала Нин Шу громким голосом, подходя к хрустальному шару.
Этот голос передался в обитель небожителей и прозвучал словно гром, взрывающийся в ушах. И Юсюань прикрыла уши.
— Цзян Сюэцы, не смей издеваться над людьми. Если у тебя хватает способностей, выпусти меня и мы разберёмся в бою один на один.
— Ха-ха… пфф, — Нин Шу поперхнулась от смеха. — Думаешь, я настолько глупая? Если я тебя выпущу, ты же сбежишь, а потом найдёшь меня снова, чтобы отомстить. Я смогу тебя победить.
— Дрянь! — И Юсюань выругалась в гневе. — Думаешь, что сможешь удержать меня тут? Ты слишком наивна.
Нин Шу равнодушно сказала:
— Главное, чтобы ты была в ловушке. Пока я вижу тебя запертой тут, у меня на душе радость.
— Извращенка. Ты — просто побеждённая неудачница. И побеждённой неудачницей ты навсегда останешься. Думаешь, если ты вот так меня одолела, то ты победила? Думаешь, так ты сможешь восстановить своё даосское сердце? — с усмешкой сказала И Юсюань. — Твоё даосское сердце никогда не восстановится. Ты просто пользуешься чужой бедой. У тебя нет способности победить меня в открытую.
Нин Шу подперла рукой подбородок, глядя на барьер в виде хрустального шара, и задумалась на мгновение.
— Значит, ты всё знаешь.
— Я знаю, чего я не знаю. Разве ты не хотела победить меня и восстановить своё даосское сердце? А иначе я так и останусь твоим кошмаром. Ты никогда не найдёшь успокоения и твоя культивация никогда не станет лучше.
Нин Шу прищурилась. Теперь она поняла, почему каждый раз, когда поручитель добивалась хоть какого-то прогресса и отправлялась бросать вызов И Юсюань, И Юсюань побеждала поручителя одним ударом.
Это делалось специально, чтобы душа поручителя всегда была в тени.
Поручитель думала, что стала сильнее и сможет победить, но соперница побеждала одним лёгким приёмом и словно вообще не прилагала усилия. Насколько же бессильной и беспомощной чувствовала себя поручитель, которая так никогда и не смогла превзойти И Юсюань?
Побеждённый человек, с мыслями о неудачах, превращается в бесполезного человека.
— Это не важно. Всё равно ты сейчас в ловушке. Мир, по которому ты можешь перемещаться, теперь лишь размером с обитель небожителей. Снаружи обширный мир, но ты не можешь отправиться туда, куда захочешь. А вот я могу сейчас пойти куда захочу, — спокойно сказала Нин Шу.
Если огонь так и продолжит гореть, то весь Остров Пурпурных Песков будет уничтожен.
Нин Шу теперь была такой уставшей, что практически падала вниз головой в море. Но она всё равно продолжила лить воду дождём, чтобы потушить огонь на Острове Пурпурных Песков.
Вот только Изначальный Истинный Огонь было не так-то просто потушить.
— Девочка Цзян, как ты? — спросил Верховный Старейшина у Нин Шу.
Нин Шу достала сферический барьер, размером с хрустальный шар, в котором постоянно метался и бился о стенки луч обители небожителей.
— Я ничего другого не смогла сделать, кроме как запереть её вот так, — устало сказала Нин Шу.
Она достала нефритовую пластину секретного мира и отдала её Верховному Старейшине.
— Верховный Старейшина, я хочу отдохнуть.
Нин Шу уже израсходовала почти всю энергию. Её даньтянь был пуст. В нём ничего не осталось.
— А этот человек?
Верховный Старейшина посмотрел на крохотный луч света внутри хрустального шара.
Нин Шу ответила:
— Предоставьте это мне. Этот барьер нужно постоянно укреплять, а иначе он сломается, и она исчезнет без следа. Я, пока, больше ничего не могу поделать.
— Тогда иди и отдыхай.
Лицо Верховного Старейшины было посеревшим, и он тоже выглядел так, словно был серьёзно ранен.
Нин Шу полетела обратно на Пик Цветущих Орхидей и практически заползла в свою комнату.
Все меридианы в её теле были выкручены, а даньтянь потрёпан.
Нин Шу чувствовала все эти раны и понимала, что их не вылечить и за полтора года.
Она также не знала, куда улетело дуновение Огненного Ветра Девятого Уровня Небес.
Изначальный Истинный Огонь, полыхающий на Острове Пурпурных Песков не потушить и за полтора года.
— Учитель, вы в порядке!
Е Хэюй увидел Нин Шу и поспешил помочь ей, чувствуя облегчение на душе.
Нин Шу вернулась в свою комнату, увидела двух учеников, окруживших её и прямо сказала:
— Я устала, я хочу немного отдохнуть, так что идите.
— Тогда, учитель, я буду сторожить у двери. Позовите меня, если что-нибудь будет нужно.
Е Хеюй увидел, что лицо Нин Шу было посеревшим и обескровленным, достал пилюлю и вложил её в рот Нин Шу.
Нин Шу кивнула.
Дождавшись, когда два ученика выйдут, Нин Шу снова укрепила барьер, а потом села, скрестив ноги, и начала культивировать.
Процесс культивации был таким болезненным, словно её резали тысячей ножей и жарили на сковороде. В данный момент, меридианы и даньтянь Нин Шу были повреждены и выкручены. Когда духовная энергия проходила через них, это приносило невыносимые страдания. У Нин Шу так сильно болело всё тело, что у неё выступил кровавый пот.
Боль от тысячи порезов была невыносимой.
Нин Шу перестала культивировать, достала пилюлю и съела её. Она почувствовала себя немного лучше. Подперев подбородок, она посмотрела на небольшой кофейный столик возле кровати, на котором был хрустальный шар из барьера.
Этот барьер мог задержать И Юсюань на некоторое время, но неизвестно, сколько он ещё протянет.
Луч света трансформировался в обитель небожителей. Эта обитель небожителей была чистой, словно нефрит. Внутри хрустального шара она была совсем карманной и милой. Но она постепенно становилась всё больше, желая пробить барьер.
Обитель небожителей может быть большой и маленькой. Она может быть размером с песчинку, а может — размером с гору.
Обитель небожителей постепенно становилась больше. Нин Шу поспешила укрепить барьер. Хоть она пока и не могла разобраться с обителью небожителей, но обитель небожителей должна была оставаться в барьере.
Укрепляя барьер, Нин Шу также сжимала воду, превращая её в другой тип воды.
Нин Шу стиснула зубы. Холодный пот скатывался по её лбу, а её тело передёргивало. Было чертовски больно.
Обе стороны сражались за свою жизнь. И Юсюань хотела вырваться из барьера, а Нин Шу вынуждена была защищать барьер. Она не могла позволить И Юсюань выйти. Как только та сбежит, она станет свободна, словно птица. И Нин Шу тогда ждёт великое бедствие.
Нин Шу схватила горсть пилюль и запихала их в рот. Проклятье, её телу было так больно, словно она вот-вот взорвётся.
Теперь обитель небожителей и барьер оказались в тупиковом положении. Никто ничего не мог сделать друг другу.
Нин Шу поспешила лечь, чтобы немного отдохнуть. Эта битва израсходовала всю её энергию и все её козыри.
Если она действительно ничего не сможет сделать с И Юсюань, тогда её судьба будет висеть на волоске.
И Юсюань ходила туда-сюда в обители небожителей. Что же ей теперь делать? Какой метод использовать, чтобы выбраться из ловушки?
— Цзян Сюэцы, я советую тебе отпустить меня, — прозвучал голос И Юсюань из обители небожителей и, пройдя через барьер, достиг ушей Нин Шу.
Услышав сердитый голос И Юсюань, Нин Шу почувствовала, что все её раны были не зря.
Это не страшно, когда враг разговаривает с тобой строго. Страшно, когда враг слишком спокоен.
Теперь, когда И Юсюань была взволнована, это означало, что у неё осталось не так уж много козырей, и она не может найти способ выбраться из барьера.
Она взрывала божественное оружие, достала Гору Девяти Дворцов, устроила пожар, а теперь ещё и раскрыла обитель небожителей.
От И Юсюань не осталось практически никакой загадки. Теперь людям было больше любопытно, что есть в обители небожителей.
По крайней мере, это была секта божественного пути. Так что внутри должно быть очень много места и много очень ценных вещей.
Там всё было лучшим из лучших, но не стоит забывать, что главной целью Нин Шу было разобраться с И Юсюань.
У И Юсюань повсюду случались странные находки. Если она выживет, то сегодня это обитель небожителей, а завтра это будет что-то ещё. Короче говоря, с её детектором сокровищ, все сокровища отращивали ноги и бежали прямиком к ней.
— Я тебя не выпущу. Если у тебя есть способности, выходи сама, — сказала Нин Шу громким голосом, подходя к хрустальному шару.
Этот голос передался в обитель небожителей и прозвучал словно гром, взрывающийся в ушах. И Юсюань прикрыла уши.
— Цзян Сюэцы, не смей издеваться над людьми. Если у тебя хватает способностей, выпусти меня и мы разберёмся в бою один на один.
— Ха-ха… пфф, — Нин Шу поперхнулась от смеха. — Думаешь, я настолько глупая? Если я тебя выпущу, ты же сбежишь, а потом найдёшь меня снова, чтобы отомстить. Я смогу тебя победить.
— Дрянь! — И Юсюань выругалась в гневе. — Думаешь, что сможешь удержать меня тут? Ты слишком наивна.
Нин Шу равнодушно сказала:
— Главное, чтобы ты была в ловушке. Пока я вижу тебя запертой тут, у меня на душе радость.
— Извращенка. Ты — просто побеждённая неудачница. И побеждённой неудачницей ты навсегда останешься. Думаешь, если ты вот так меня одолела, то ты победила? Думаешь, так ты сможешь восстановить своё даосское сердце? — с усмешкой сказала И Юсюань. — Твоё даосское сердце никогда не восстановится. Ты просто пользуешься чужой бедой. У тебя нет способности победить меня в открытую.
Нин Шу подперла рукой подбородок, глядя на барьер в виде хрустального шара, и задумалась на мгновение.
— Значит, ты всё знаешь.
— Я знаю, чего я не знаю. Разве ты не хотела победить меня и восстановить своё даосское сердце? А иначе я так и останусь твоим кошмаром. Ты никогда не найдёшь успокоения и твоя культивация никогда не станет лучше.
Нин Шу прищурилась. Теперь она поняла, почему каждый раз, когда поручитель добивалась хоть какого-то прогресса и отправлялась бросать вызов И Юсюань, И Юсюань побеждала поручителя одним ударом.
Это делалось специально, чтобы душа поручителя всегда была в тени.
Поручитель думала, что стала сильнее и сможет победить, но соперница побеждала одним лёгким приёмом и словно вообще не прилагала усилия. Насколько же бессильной и беспомощной чувствовала себя поручитель, которая так никогда и не смогла превзойти И Юсюань?
Побеждённый человек, с мыслями о неудачах, превращается в бесполезного человека.
— Это не важно. Всё равно ты сейчас в ловушке. Мир, по которому ты можешь перемещаться, теперь лишь размером с обитель небожителей. Снаружи обширный мир, но ты не можешь отправиться туда, куда захочешь. А вот я могу сейчас пойти куда захочу, — спокойно сказала Нин Шу.
Закладка