Главы 3253-3254 •
Глава 1628 (Я Верен Тебе 8)
Что же произошло такого невероятного, чтобы заставить все пять орудий почернеть и убить своего мастера?
Нин Шу спросила:
— Это потому, что ты сделала их рабами и не платишь им, поэтому они почернели и убили твоего поручителя?
Мэй Цзыцин закатила глаза.
— У семьи поручителя нет недостатка в деньгах.
— Тогда в чём причина? Групповушка из шести человек? — предположила Нин Шу, поглаживая свой подбородок.
— Иди в ж… — Мэй Цзыцин закатила глаза. — Значит, ты уже трахалась со своим оружием?
Нин Шу пожала плечами.
— Да разве так можно?
— Вот именно. Даже если ты не трахалась с одним, то с какой стати мне трахаться с пятью? Вот ты придумала, конечно.
Мэй Цзыцин обнаружила, что разговор движется в очень странном направлении и быстро сменила тему.
— Как так вышло, что у тебя только одно оружие?
— Поручителю нужно только такое оружие. Что тут поделать? — ответила Нин Шу. — Так и какое у тебя задание?
— Выяснить, почему Пика-Бань захотел убить поручителя. Поручитель любит Пику-Баня, — сказала Мэй Цзыцин.
Нин Шу прищурилась, почему причиной постоянно любовь?
— Должно быть, твоя поручитель сделала что-то, что вызвало коллективное почернение, — Нин Шу задумчиво погладила свой подбородок. — Это потому они все тебя любят и никто не мог единолично заполучить тебя? Поэтому они решили объединиться и разделить твою плоть?
Мэй Цзыцин: …
— Ты… такая извращенка. Даже если они все влюблены, они могли просто устроить секс вшестером.
Нин Шу прищурилась.
— Когда оружие чернеет, оно поедает плоть мастера. Как бы там ни было, оно поедает плоть. Возможно ли, что они все влюбились друг в друга, а поручитель стала им помехой? — предположила Нин Шу.
Мэй Цзыцин: … … …
— Кто этот Пика-Бань? — спросила Нин Шу у Мэй Цзыцин.
Мэй Цзыцин указала на мужчину с красными волосами. Хоть у него и были огненно-красные волосы, его выражение лица было холодным. Он выглядел так, словно с ним тяжело поладить.
И поручителю Мэй Цзыцин он нравился?
— Ладно, а что ты думаешь о причине того, почему пять орудий коллективно почернели, — спросила Нин Шу у Мэй Цзыцин.
Мэй Цзыцин тоже была озадачена.
— Я посчитала на пальцах: поручитель хорошо относилась к своему оружию, денег не жалела, не издевалась над своим оружием. Чёрт знает, почему они решили прикончить поручителя.
Мэй Цзыцин приложила руку ко лбу.
Чёрт знает, что происходит. Нин Шу даже не знала, кто убил поручителя и Самострела-Лаэра.
Нин Шу вздохнула, чувствуя, что это задание будет трудно выполнить.
С другой стороны, Самострел-Лаэр был в смятении и продолжал отодвигаться от пяти орудий. Он посматривал на Нин Шу и женщину, с которой они только встретились, как они склонили головы друг к другу и без конца болтают.
— Мне негде остановиться, можно остановиться у тебя? — спросила Нин Шу.
— Угу.
Мэй Цзыцин угукнула и вернулась к своим пяти красивым мужчинам. Теперь она снова была окружена красивыми мужчинами.
Нин Шу снова начала завидовать. Ах, так много красивых мужчин.
Мэй Цзыцин села в карету.
— Карета не такая большая, дойдёшь до моего дома сама?
Нин Шу: …
Должно быть, она затаила обиду за то, что Нин Шу сказала про секс.
Пять красивых мужчин сели в карету, и карета с перестуком поехала прочь.
Самострел-Лаэр вздохнул с облегчением и спросил:
— У тебя есть такие богатые друзья?
— Ну, мы знакомы.
Нин Шу пошла в сторону города.
Самострел-Лаэр опустил голову и последовал рядом с Нин Шу.
— Оружие твоей подруги всё такое мощное.
Они были такими сильными, что оказывали давление даже просто стоя рядом, не говоря уже о том, что в бою они были просто непобедимы.
Нин Шу беспечно ответила:
— Другие — это другие. Я не настолько богатая, как моя подруга, так что ничего не поделать. В мире слишком много сильных людей. Посмотри на числа, записанные в блокноте. Мы тоже не просто человек и оружие. Лаэр, не надо сравнивать себя с другими. У нас свой путь.
Сравнения могут легко лишить вас ментального равновесия.
Есть слишко много людей, даже среди получателей заданий, у которых разница в силе слишком велика. Но за один шаг не дойти до неба. Если постоянно сравнивать себя, то не сможешь даже сделать шаг вперёд.
— Я не должен быть таким эгоистичным, у тебя должно быть и другое оружие.
Нин Шу вздохнула:
— Ах, ни одно оружие не посмотрит на меня, прекрасную, но бедную девушку.
Самострел-Лаэр: ???
Нин Шу нашла место, где сесть.
Самострел-Лаэр увидел, что Нин Шу сидит на земле и спросил:
— Ты будешь вот так сидеть на улице? Разве ты не собираешься пойти в дом подруги? На земле холодно, ты можешь заболеть.
Нин Шу ответила:
— Похоже, что тебе не очень хочется сталкиваться с теми орудиями.
Значит, мы не пойдём в её дом.
Самострел-Лаэр опустил голову и стал выглядеть удручённым.
— Опять из-за меня тебе приходится спать на улице?
Нин Шу пристально посмотрела на него.
— Вот зачем ты постоянно берёшь на себя всю вину?
«Я не могу вынести такой ноши, поэтому я должен мучить себя.» Неужели это так интересно?
— Мы до этого уже спали на улице, ели и спали под открытым небом. Это всё та же жизнь, которой мы жили прежде. Если ты постоянно будешь вести себя так, я задумаюсь о том, стоит ли доверять тебе Николь, — сказала Нин Шу с серьёзным видом.
Самострел-Лаэр опустил голову и извинился.
— Прости, это моя вина.
— Не извиняйся. Разве ты сделал что-то плохое? — спросила Нин Шу.
— Я сделал тебя несчастной.
Самострел-Лаэр обнаружил, что без чёлки, закрывающей глаза, у него больше не было возможности увернуться.
Спина Самострела-Лаэра была сгорблена и Нин Шу могла видеть лишь его макушку.
— Пожалуйста, смотри прямо на меня, когда говоришь, — сказала Нин Шу.
Самострел-Лаэр поднял голову и его обсидиановые чистые глаза встретились взглядом с Нин Шу.
Как только их взгляды встретились, Самострел-Лаэр тут же в панике отвёл взгляд.
— Да, прости меня…
— А теперь ты зачем извиняешься? Что плохого ты сделал? — спросила Нин Шу.
— Да, да… Я… я…
Самострел-Лаэр не мог извиниться и не знал, что сказать.
Нин Шу: …
Увы, увы, увы…
Мысленно Нин Шу материлась.
— Молодой человек, не извиняйся за то, что не имеет к тебе отношения.
Знаешь, иногда извинения только раздражают людей. Твоё извинение, это на самом деле не извинение, а избегание. Разве ты сделал что-то плохое? Что плохого ты сделал? — спросила Нин Шу, наклонив голову.
— Я… я… я… — запинаясь произнёс Самострел-Лаэр.
Твою мать, когда всё пошло наперекосяк?
— Да…
Нин Шу уставилась на Самострела-Лаэра холодным взглядом. Взгляд Самострела-Лаэра неистово метался в поисках помощи…
Сво бодный м ир ра нобэ — Так и что ты скажешь?
Самострел-Лаэр стиснул платок и мысленно уже плакал. «Боже мой, как страшно, как пугающе, это действительно не та робкая девушка».
Я хочу ту девушку. Верните мне ту девушку.
Нин Шу увидела, что Самострела-Лаэра всего трясёт, а его выражение лица было таким, словно у него случился запор.
Нин Шу наклонила голову и хмыкнула.
— Ты хоть пикни..
— Пик…
Нин Шу: …
-Ладно, если тебе есть что сказать — говори, — сказала Нин Шу.
Самострел-Лаэр сказал:
— Я уверен, что ты не та Николь, что спасла меня ранее.
— О, разве я не сказала тебе об этом ранее?
Нин Шу подперла подбородок и стала смотреть на проходящих мимо людей.
Жизненный опыт человека скрыт в его характере. Даже если бы Нин Шу притворялась, она бы не смогла изобразить характер девушки-подростка.