Глава 280. Тёмный обвинитель •
— Ты издеваешься?! — Сердце билось о грудную клетку, и Уилл начал испытывать серьёзное психологическое давление. Герой умудрилась найти слабое место и прекрасно этим воспользовалась.
Уилл ещё раз пробежал глазами сообщение. Понимая, что время слишком ценно, он всё же не раз использовал текст сообщений, для того чтобы найти выход из ситуации.
И подобная формулировка означала, что способ восстановить руку есть, а значит, жертва не так уж высока. Уилл уже готов был подтвердить решение, когда, сжав зубы, замер. Способ восстановления, наверняка, будет непросто найти, а битва с Безумием уже вот-вот должна произойти. Сможет ли он противостоять ему с одной-то рукой? Неужели система предусмотрела это и специально создала такое испытание?
Парень будто физически ощущал, как утекает время, и предпринял последнюю попытку очертить реальность происходящего. Бусы Калиоты. Одна из них теперь всё время была у Нанель, и он мысленно воззвал к ней, попросив перестать шевелиться. Та, кто была напротив, словно не слышала, продолжая играть отведенную роль, и Уилл почувствовал, как легко стало на душе. Нанель не реагировала, а значит процентов девяносто девять, что она ненастоящая.
— Хорошая попытка, Зал′Сскара, но ты не всё предусмотрела. — Как только в его разуме воцарился покой, висящая напротив копия застыла и медленно развеялась.
— Ты прав. В отличие от Ахеннии или Ариадны, я не очень хорошо могла манипулировать подобными заклинаниями. Я уважала силу, дух и решимость сделать то, на что другие были не способны. Там нет места таким трюкам. В любом случае это было только начало, посланник. Скажем так, проверка. Со временем ты поймёшь, что чем больше силы, тем больше желающих тебя уничтожить… — После её слов взгляд Ворона вновь размылся, и вот он уже стоит на краю пропасти.
«А они прям любят такие места…» — пришла и тут же исчезла мысль.
Он был одет в какие-то лохмотья. Доступ к инвентарю и навыкам отключен. К его рукам вновь были примотаны цепи, впивающиеся в кожу, которые в свою очередь перекинули через балку нависающей над пропастью крестообразной конструкции.
На концах висели клетки с незнакомыми людьми, глаза которых были связаны, а руки сковывали кандалы. Получалось, что он удерживал их от падения в пропасть.
Снизу доносился рёв нескольких глоток, может, двух монстров, а может, двухсот. Уилл не мог увидеть.
— Что ж, с твоей женой у меня ничего не вышло. Но теперь всё проще. Это те, кого мне когда-то пришлось судить. Точнее, их образы. Ты можешь спасти их, можешь сбросить обоих, а можешь вытащить кого-то одного.
— А двоих?
— Не выйдет. Кем-то придется жертвовать.
— И всё? — Уилл не мог поверить в такое простое испытание. По сравнению с тем, что он пережил во время прошлых прохождений скрижалей, это казалось каким-то незначительным. Но дальнейшее заставило его быстро передумать на этот счёт.
— Один их них является императором, а другой — обычным крестьянином. Смотри.
Яркая вспышка — и вот он вновь переживает недавний опыт нахождения в чужой шкуре. Какой-то дворец, пытки слуг, войны, восстания народа и подавления. Множество казней, но тем не менее империя процветает и разрастается.
Вспышка.
Простой дом, он один. Стоп, он чувствует что-то в руках. Ворон не видит. Кажется, слышно приглушенные голоса. Разбойник пребывал в чьих-то воспоминаниях, поэтому не мог управлять телом, но этого и не потребовалось. Мужчина открыл дверь, находившуюся перед ним, и зажег свет. Его действия заставили голоса смолкнуть.
Незнакомец, в теле которого Уилл переживал ситуацию, начал спускаться, и взору парня открылись десятки обращенных к нему детских глаз. А затем его рука опускает ещё одного ребенка к остальным, и, медленно разворачиваясь, хозяин тела поднимается наверх.
«Что за?..»
Рабы? Пленники? Он их пытает или насилует? А может, он их спасает? Непонимание, гнев и безысходность сплелись в единый узел, и как только свет в подвал потух, Уилла вышвырнуло обратно на край пропасти.
— Что… Что это было?
— Тебе нужно решить, кто достоин жизни, а кто нет.
— Но это бессмысленно! Я не знаю всей правды. Это всё равно, что выбирать фрукт. Я не могу знать, гнилой он внутри или нет. — Ворон злобно дернул цепями, крича в ответ невидимому собеседнику.
— Ты видел, что они делали. У тебя одна минута, чтобы сделать выбор, посланник.
— Минута?! И что будет, когда она закончится?
— Увидишь…
— Чтоб тебя! Здесь вообще есть правильный ответ?
— Вопрос не в том, что правильно, а в том, что необходимо. Без них мир может стать лучше, а может — хуже. Ты не узнаешь, пока не выберешь.
— Это бред! Как я могу судить незнакомых людей?
— Тебе не помешало это, когда ты казнил тех, кто был невиновен. — Лицо героя соизволило показаться, и её проникновенный голос обрушился на разум разбойника. — Именно твои слова и поступки занесли меч над головой той женщины, чью гибель оплакивал муж. И не она одна стала жертвой твоих убеждений…
— Я… — Ворон проглотил готовые сорваться с языка слова и уставился в землю. — Жизнь моих жителей была важнее жизни врагов. Был шанс избавиться от шпионов, и я им воспользовался.
— Я знаю, но ты поторопился. — Она продолжала говорить, и Уилл понимал, что её слова несут определенный смысл. К сожалению, он пока не видел его. Зал′Сскара же продолжала погружать иглы сомнений в сознание испытуемого: — Ты осудил их, как считал нужным, и спокойно продолжил жить дальше. Это логично. Я могу понять. И сейчас ты видел жизнь этих двоих. Разве этого не достаточно?
— Я видел лишь то, что показала мне ты. Это твоя точка зрения. Не моя. А-а-а-аргх!
-200!
Болезненный удар в спину заставил Ворона закричать от неожиданности.
— Какого?!
— Это стимул, о котором я говорила ранее. Минута вышла. Теперь каждые пять секунд промедления грозят оборвать твою жизнь. Если ты умрешь, так и не сделав выбор, мы нескоро встретимся вновь. — Лик собеседницы растворился, но голос продолжал громыхать вокруг: — Мне не нужны слабаки, претендующие на мою силу! Жизнь ставит на колени всех, и лишь тот, кто поднялся, достоин уважения. Ты готов драться — я видела это на прошлом испытании. Но готов ли жертвовать собой, другими, временем ради достижения мира, даже зная, что единственным, кто пострадает в итоге — будешь ты?
Она не зря говорила, что любит силу и решимость. Скинуть их обоих? Или одного? Он наблюдал за их действиями через глаза жертв, поэтому понятия не имел, кто есть кто. Кто император, а кто крестьянин? А может, не скидывать никого и умереть?
Та, кто играла роль наблюдателя, сказала, что правильного ответа нет. Ворон должен решить, какое из действий необходимо. Но как это сделать?
Удар! Лезвие невидимого оружия вонзилось под рёбра, на мгновение причинив боль. Парень лишь успел коротко вдохнуть и, оскалившись, медленно выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы.
— Тс-с-с.
-200!
Видимо, урон будет одинаковым, пока его здоровье полностью не обнулят, а значит, у него в запасе есть немного времени. Атака подсекла ноги, поэтому он, натянув цепи, сделал шаг назад, чтобы не свалиться в пропасть. Цепи, чьё назначение было удержать клетки, превратились в инструмент пыток, но урона не наносили. Глядя вперёд, Ворон не хотел узнавать, что произойдёт, если он всё же не удержит их, и вес «грузил» потянет его за собой.
Цель, казавшаяся простой на первый взгляд, была с двойным или даже тройным дном. Слишком много неизвестных переменных присутствовало в этом испытании.
— Но кто из них кто? Как мне решать, если я даже не видел их лиц?
— Значит, ты считаешь, что кого-то из них нужно спасти?
— Просто ответь, если это… А-а-а! — Новый удар пронзил бедро, и Уилла, упавшего на колено, протащило вперёд под тяжестью клетей. Цепи всё сильнее «прогрызали» плоть, разрывая мясо до костей. Встав и успев отойти подальше, Ворон потратил слишком много секунд и вновь получил урон.
-200!
— С-су-ука!
Где выход? Боясь ошибиться, парень пытался понять принцип или идею испытания, но получалась полная ерунда. Герой будто загоняла его в угол, чтобы…
«Чтобы я оказался на самом дне безысходности… — Мысль, словно вспышка, блеснувшая в непроглядной тьме, появилась и стала назойливо крутиться в голове. — Но для чего? Чтобы я поторопился закончить это и совершил ошибку?»
Ожидание атаки со всех сторон здорово напрягало. Когда ты не знаешь, какой орган или часть тела окажется под ударом, ожидая худшего, становишься очень нервным, и не было бы удивительным, если бы кто-то захотел поскорее с этим покончить.
Удар в живот — и его вновь подкосило.
Новая порция крови пролилась на пятачок земли под ним, но кровотечение было тут же остановлено. Словно опытный палач, прижегший рану, герой равномерно наносила урон и тут же устраняла все дебаффы, наблюдая за тем, как корчится посланник. Зал′Сскар ждала. Неумолимо заставляя Ворона всё глубже и глубже погружаться в воды отчаяния.
Должна ли стать результатом чья-то смерть, или пути, что маячат перед ним, всего лишь очередная иллюзия? Она так долго говорила о жертвах. О потерях, что несёт с собой выбор, и явно желала что-то показать ему. Но парень не видел этого. Слепой последователь… Что может быть хуже?
-200!
Лезвие пронзило щеки насквозь, разрезая язык и нанося такую адскую боль, что Уилл взвыл, харкая кровью и шепелявя, проклиная свою жажду силы.
«Может, сбросить одного из них? Без разницы кого…» — Подобные мысли закрадывались в его разум, грозя затопить собой всё сознание. Боль и предчувствие новой атаки начинали казаться бессмысленными на фоне простого выбора. Что может быть проще? Скинь любого и жди ответа, но где-то глубоко внутри тот, кто вытерпел не менее страшные муки и пытки, знал, что это будет не его выбор. Остаток разум героя упорно подталкивала его к этому очевидному решению.
Выбор…
Решительность…
Жертвы…
Потери…
Сила…
Ответственность…
Среди всего этого ему не хватало ключевого слова, чтобы найти ответ.
-200!
— А-а-арг! — крик боли от удара в глазницу вырвался из глотки раннего зверя, и залитое кровью лицо уставилось в пространство. — Это бред. Это бред. Это бре-ед! В этом нет ни капли смысла! — шепелявя и бормоча, а затем срываясь на рёв, повторял Уилл, безуспешно пытаясь найти ответ.
-200!
Кровь из перерезанного горла густо оросила цепи на руках. Тряпки, что заменяли одежды, уже давно пропитались ей, и он чувствовал, как ноги понемногу скользят по луже из перемешанной с грязью тёмно-красной жидкости.
-200!..
-200!..
…
-200!..
Ворон стоял на самом краю, из последних сил пытаясь не упасть. Ему казалось, если он пересечёт эту грань, это будет концом. Интуитивно, каким-то шестым, а может, десятым чувством, он старался отодвинуться от края, но тело было измотано и походило на решетку мясорубки, через которую пропустили пару кусков человечины.
Крохотных сил едва хватало, чтобы удерживать цепи. Изрезанные ими в лохмотья руки не способны были сопротивляться натяжению, и со стороны могло показаться, что те сами стали частью предплечий. Настолько сильно звенья погрузились в его плоть.
Здоровье находилось в красном секторе, но Уилл не видел этого. Его голова, похожая на измочаленную детьми пиньяту, висела на груди, а сам он плохо соображал. Повышенная чувствительность и нервы, натянутые, словно струны, выжали всё, что могли, кроме нежелания упасть вниз. Сам не понимая почему, он не хотел полагаться на волю случая и делать так, как хотела от него герой — позволить кому-то умереть, не имея свой точки зрения.
-200!
Мгновение — и всё прекратилось. Боль исчезла, а сам Ворон лежал среди застывших молний. Он не шевелился. Просто не мог. Любое движение отдавало фантомными болями, и казалось, что парень вот-вот развалится.
Пришло несколько оповещений, но сейчас Уилл хотел просто полежать. Парень чувствовал как по телу, расползается приятная волна лечения и с трудом вздохнул.
— Ты умер, посланник. — В темноте раздался голос героя, и разбойник, разлепив веки, с трудом сфокусировал взгляд на лике остаточного образа.
— Я не прошёл?
— Это не то, чего я хотела, но всё же этого достаточно, чтобы пройти испытание. — Её слова должны были вызвать радость, но он так устал, что больше всего хотел узнать, какой смысл был у всего этого.
— Ты расскажешь, в чём суть?
— Подумай.
— Я… Я не знаю… — Ворон, крякнув от усилий, попытался закинуть руку на лоб, но та почему-то была слишком тяжелой. «Твою же… до чего же я устал», — вновь закрыв глаза и не став заморачиваться, он продолжил: — Кажется, всё это имело какой-то иной смысл. Выбор, предоставленный тобой… Он лежал на поверхности. Было бы просто взять и скинуть их, что одного, что другого. Так же можно было и спасти кого-то, при этом обрекая второго на смерть, но испытание героя не может быть таким… Таким… — Парень не мог подобрать нужно слово, поэтому замолчал, так и не договорив.
— Что ж, ты прав. Если бы смысл был в этом, то любой проходимец мог бы получить наши силы. Именно поэтому мы оставили часть своего разума, чтобы проследить и убедиться в избранниках.
— Так что в чём же истинный смысл? Ты говорила, что нет правильного ответа.
— Так и есть. Важны были лишь твои мысли. Не поступок. Ты мог сбросить любого из них или же их обоих, но будь это просто желанием избежать боли и морального выбора, ты бы никогда не смог попасть сюда. Но, даже не зная, как поступить, ты не позволил им упасть. Не сделал выбор, но и не положился на судьбу, решив держаться до конца.
— Значит, вот, что нужно тебе? Справедливая смерть? Без шанса спастись и стать лучше?
— То, что мы хотим, и то, что нам нужно, — зачастую взаимоисключающие вещи. Тебе придётся это принять. Эти цепи, что на твоих руках, были символом обязанностей. Герои могут быть монстрами, но лишь для врагов. Герои могут быть миролюбивы, но не для тех, кто грозит балансу. И плевать, каким методом мы добивались этого. У каждого из нас были обязанности, и мы несли бремя, приняв порядок вещей и следуя своим убеждениям. Цепи. Посмотри на них.
Уилл не сразу понял её слова. Он будто просматривал плохо смонтированный фильм, где аудиодорожка отставала от сюжета, поэтому, когда понял, что та сказала, широко раскрыл глаза и попытался подняться, но всё так же не мог пошевелить руками.
— Да чтоб тебя… Я не могу подняться.
— Видимо, эта ноша ещё слишком тяжела для тебя, спрячь их пока.
Ворон, хмыкнув, полез в инвентарь, и наконец-то понял, о каких цепях шла речь:
«Тёмный обвинитель"
Тип: Аксессуар
Ранг: Эпический
Требования:
Спасти людей: 0/100000
Описание: «Ты чуешь… Чуешь это? Это запах вины, и им пропитана твоя жертва!"
Когда аксессуар полностью заряжен, он активируется в присутствии того, кто в скором времени совершит зло. Маленькое или большое, никто не знает. Так же как никто не знает, свершится ли оно. Вам придётся решать, убить того, кто может стать источником зла, или же отпустить цель. Будет ли это будущий маньяк, тиран или же святой, покажет лишь время, но последствия будут обязательно…
Активация: Опутывают цель (так же действует на игроков), не позволяя активировать навыки и использовать инвентарь.
Эффект: При решении убить цель, поражает её силой тысяч молний.
+ 1 000 000 мгновенного магического урона.
Перезарядка: 7 дней
Примечание:
Не действует на древних могущественных существ;
Не действует на существ с полным магическим сопротивлением.
Привязать? Да/Нет
«Это ноша действительно слишком тяжела…» — Уилл хмыкнул разглядывая требования и количества урона, не находя сил даже осознать всю силу предмета. Затем, морщась от нестерпимой боли, он всё же смог чуть приподнять голову, чтобы посмотреть на приобретение.
Цепи, обмотавшие его руки, словно наручи, состояли из тонких звеньев, совсем не тех, что искалечили его предплечья. По ним то и дело пробегали искры электричества, насыщая материал силой молний.
«Даже интересно, как это работает…»
Уилл ещё раз пробежал глазами сообщение. Понимая, что время слишком ценно, он всё же не раз использовал текст сообщений, для того чтобы найти выход из ситуации.
И подобная формулировка означала, что способ восстановить руку есть, а значит, жертва не так уж высока. Уилл уже готов был подтвердить решение, когда, сжав зубы, замер. Способ восстановления, наверняка, будет непросто найти, а битва с Безумием уже вот-вот должна произойти. Сможет ли он противостоять ему с одной-то рукой? Неужели система предусмотрела это и специально создала такое испытание?
Парень будто физически ощущал, как утекает время, и предпринял последнюю попытку очертить реальность происходящего. Бусы Калиоты. Одна из них теперь всё время была у Нанель, и он мысленно воззвал к ней, попросив перестать шевелиться. Та, кто была напротив, словно не слышала, продолжая играть отведенную роль, и Уилл почувствовал, как легко стало на душе. Нанель не реагировала, а значит процентов девяносто девять, что она ненастоящая.
— Хорошая попытка, Зал′Сскара, но ты не всё предусмотрела. — Как только в его разуме воцарился покой, висящая напротив копия застыла и медленно развеялась.
— Ты прав. В отличие от Ахеннии или Ариадны, я не очень хорошо могла манипулировать подобными заклинаниями. Я уважала силу, дух и решимость сделать то, на что другие были не способны. Там нет места таким трюкам. В любом случае это было только начало, посланник. Скажем так, проверка. Со временем ты поймёшь, что чем больше силы, тем больше желающих тебя уничтожить… — После её слов взгляд Ворона вновь размылся, и вот он уже стоит на краю пропасти.
«А они прям любят такие места…» — пришла и тут же исчезла мысль.
Он был одет в какие-то лохмотья. Доступ к инвентарю и навыкам отключен. К его рукам вновь были примотаны цепи, впивающиеся в кожу, которые в свою очередь перекинули через балку нависающей над пропастью крестообразной конструкции.
На концах висели клетки с незнакомыми людьми, глаза которых были связаны, а руки сковывали кандалы. Получалось, что он удерживал их от падения в пропасть.
Снизу доносился рёв нескольких глоток, может, двух монстров, а может, двухсот. Уилл не мог увидеть.
— Что ж, с твоей женой у меня ничего не вышло. Но теперь всё проще. Это те, кого мне когда-то пришлось судить. Точнее, их образы. Ты можешь спасти их, можешь сбросить обоих, а можешь вытащить кого-то одного.
— А двоих?
— Не выйдет. Кем-то придется жертвовать.
— И всё? — Уилл не мог поверить в такое простое испытание. По сравнению с тем, что он пережил во время прошлых прохождений скрижалей, это казалось каким-то незначительным. Но дальнейшее заставило его быстро передумать на этот счёт.
— Один их них является императором, а другой — обычным крестьянином. Смотри.
Яркая вспышка — и вот он вновь переживает недавний опыт нахождения в чужой шкуре. Какой-то дворец, пытки слуг, войны, восстания народа и подавления. Множество казней, но тем не менее империя процветает и разрастается.
Вспышка.
Простой дом, он один. Стоп, он чувствует что-то в руках. Ворон не видит. Кажется, слышно приглушенные голоса. Разбойник пребывал в чьих-то воспоминаниях, поэтому не мог управлять телом, но этого и не потребовалось. Мужчина открыл дверь, находившуюся перед ним, и зажег свет. Его действия заставили голоса смолкнуть.
Незнакомец, в теле которого Уилл переживал ситуацию, начал спускаться, и взору парня открылись десятки обращенных к нему детских глаз. А затем его рука опускает ещё одного ребенка к остальным, и, медленно разворачиваясь, хозяин тела поднимается наверх.
«Что за?..»
Рабы? Пленники? Он их пытает или насилует? А может, он их спасает? Непонимание, гнев и безысходность сплелись в единый узел, и как только свет в подвал потух, Уилла вышвырнуло обратно на край пропасти.
— Что… Что это было?
— Тебе нужно решить, кто достоин жизни, а кто нет.
— Но это бессмысленно! Я не знаю всей правды. Это всё равно, что выбирать фрукт. Я не могу знать, гнилой он внутри или нет. — Ворон злобно дернул цепями, крича в ответ невидимому собеседнику.
— Ты видел, что они делали. У тебя одна минута, чтобы сделать выбор, посланник.
— Минута?! И что будет, когда она закончится?
— Увидишь…
— Чтоб тебя! Здесь вообще есть правильный ответ?
— Вопрос не в том, что правильно, а в том, что необходимо. Без них мир может стать лучше, а может — хуже. Ты не узнаешь, пока не выберешь.
— Это бред! Как я могу судить незнакомых людей?
— Тебе не помешало это, когда ты казнил тех, кто был невиновен. — Лицо героя соизволило показаться, и её проникновенный голос обрушился на разум разбойника. — Именно твои слова и поступки занесли меч над головой той женщины, чью гибель оплакивал муж. И не она одна стала жертвой твоих убеждений…
— Я… — Ворон проглотил готовые сорваться с языка слова и уставился в землю. — Жизнь моих жителей была важнее жизни врагов. Был шанс избавиться от шпионов, и я им воспользовался.
— Я знаю, но ты поторопился. — Она продолжала говорить, и Уилл понимал, что её слова несут определенный смысл. К сожалению, он пока не видел его. Зал′Сскара же продолжала погружать иглы сомнений в сознание испытуемого: — Ты осудил их, как считал нужным, и спокойно продолжил жить дальше. Это логично. Я могу понять. И сейчас ты видел жизнь этих двоих. Разве этого не достаточно?
— Я видел лишь то, что показала мне ты. Это твоя точка зрения. Не моя. А-а-а-аргх!
-200!
Болезненный удар в спину заставил Ворона закричать от неожиданности.
— Какого?!
— Это стимул, о котором я говорила ранее. Минута вышла. Теперь каждые пять секунд промедления грозят оборвать твою жизнь. Если ты умрешь, так и не сделав выбор, мы нескоро встретимся вновь. — Лик собеседницы растворился, но голос продолжал громыхать вокруг: — Мне не нужны слабаки, претендующие на мою силу! Жизнь ставит на колени всех, и лишь тот, кто поднялся, достоин уважения. Ты готов драться — я видела это на прошлом испытании. Но готов ли жертвовать собой, другими, временем ради достижения мира, даже зная, что единственным, кто пострадает в итоге — будешь ты?
Она не зря говорила, что любит силу и решимость. Скинуть их обоих? Или одного? Он наблюдал за их действиями через глаза жертв, поэтому понятия не имел, кто есть кто. Кто император, а кто крестьянин? А может, не скидывать никого и умереть?
Та, кто играла роль наблюдателя, сказала, что правильного ответа нет. Ворон должен решить, какое из действий необходимо. Но как это сделать?
Удар! Лезвие невидимого оружия вонзилось под рёбра, на мгновение причинив боль. Парень лишь успел коротко вдохнуть и, оскалившись, медленно выпустил воздух сквозь плотно сжатые зубы.
— Тс-с-с.
-200!
Видимо, урон будет одинаковым, пока его здоровье полностью не обнулят, а значит, у него в запасе есть немного времени. Атака подсекла ноги, поэтому он, натянув цепи, сделал шаг назад, чтобы не свалиться в пропасть. Цепи, чьё назначение было удержать клетки, превратились в инструмент пыток, но урона не наносили. Глядя вперёд, Ворон не хотел узнавать, что произойдёт, если он всё же не удержит их, и вес «грузил» потянет его за собой.
Цель, казавшаяся простой на первый взгляд, была с двойным или даже тройным дном. Слишком много неизвестных переменных присутствовало в этом испытании.
— Но кто из них кто? Как мне решать, если я даже не видел их лиц?
— Значит, ты считаешь, что кого-то из них нужно спасти?
— Просто ответь, если это… А-а-а! — Новый удар пронзил бедро, и Уилла, упавшего на колено, протащило вперёд под тяжестью клетей. Цепи всё сильнее «прогрызали» плоть, разрывая мясо до костей. Встав и успев отойти подальше, Ворон потратил слишком много секунд и вновь получил урон.
-200!
— С-су-ука!
Где выход? Боясь ошибиться, парень пытался понять принцип или идею испытания, но получалась полная ерунда. Герой будто загоняла его в угол, чтобы…
«Чтобы я оказался на самом дне безысходности… — Мысль, словно вспышка, блеснувшая в непроглядной тьме, появилась и стала назойливо крутиться в голове. — Но для чего? Чтобы я поторопился закончить это и совершил ошибку?»
Ожидание атаки со всех сторон здорово напрягало. Когда ты не знаешь, какой орган или часть тела окажется под ударом, ожидая худшего, становишься очень нервным, и не было бы удивительным, если бы кто-то захотел поскорее с этим покончить.
Удар в живот — и его вновь подкосило.
Новая порция крови пролилась на пятачок земли под ним, но кровотечение было тут же остановлено. Словно опытный палач, прижегший рану, герой равномерно наносила урон и тут же устраняла все дебаффы, наблюдая за тем, как корчится посланник. Зал′Сскар ждала. Неумолимо заставляя Ворона всё глубже и глубже погружаться в воды отчаяния.
Должна ли стать результатом чья-то смерть, или пути, что маячат перед ним, всего лишь очередная иллюзия? Она так долго говорила о жертвах. О потерях, что несёт с собой выбор, и явно желала что-то показать ему. Но парень не видел этого. Слепой последователь… Что может быть хуже?
-200!
Лезвие пронзило щеки насквозь, разрезая язык и нанося такую адскую боль, что Уилл взвыл, харкая кровью и шепелявя, проклиная свою жажду силы.
«Может, сбросить одного из них? Без разницы кого…» — Подобные мысли закрадывались в его разум, грозя затопить собой всё сознание. Боль и предчувствие новой атаки начинали казаться бессмысленными на фоне простого выбора. Что может быть проще? Скинь любого и жди ответа, но где-то глубоко внутри тот, кто вытерпел не менее страшные муки и пытки, знал, что это будет не его выбор. Остаток разум героя упорно подталкивала его к этому очевидному решению.
Выбор…
Решительность…
Жертвы…
Потери…
Сила…
Ответственность…
Среди всего этого ему не хватало ключевого слова, чтобы найти ответ.
-200!
— А-а-арг! — крик боли от удара в глазницу вырвался из глотки раннего зверя, и залитое кровью лицо уставилось в пространство. — Это бред. Это бред. Это бре-ед! В этом нет ни капли смысла! — шепелявя и бормоча, а затем срываясь на рёв, повторял Уилл, безуспешно пытаясь найти ответ.
-200!
Кровь из перерезанного горла густо оросила цепи на руках. Тряпки, что заменяли одежды, уже давно пропитались ей, и он чувствовал, как ноги понемногу скользят по луже из перемешанной с грязью тёмно-красной жидкости.
-200!..
-200!..
…
-200!..
Ворон стоял на самом краю, из последних сил пытаясь не упасть. Ему казалось, если он пересечёт эту грань, это будет концом. Интуитивно, каким-то шестым, а может, десятым чувством, он старался отодвинуться от края, но тело было измотано и походило на решетку мясорубки, через которую пропустили пару кусков человечины.
Крохотных сил едва хватало, чтобы удерживать цепи. Изрезанные ими в лохмотья руки не способны были сопротивляться натяжению, и со стороны могло показаться, что те сами стали частью предплечий. Настолько сильно звенья погрузились в его плоть.
Здоровье находилось в красном секторе, но Уилл не видел этого. Его голова, похожая на измочаленную детьми пиньяту, висела на груди, а сам он плохо соображал. Повышенная чувствительность и нервы, натянутые, словно струны, выжали всё, что могли, кроме нежелания упасть вниз. Сам не понимая почему, он не хотел полагаться на волю случая и делать так, как хотела от него герой — позволить кому-то умереть, не имея свой точки зрения.
-200!
Мгновение — и всё прекратилось. Боль исчезла, а сам Ворон лежал среди застывших молний. Он не шевелился. Просто не мог. Любое движение отдавало фантомными болями, и казалось, что парень вот-вот развалится.
Пришло несколько оповещений, но сейчас Уилл хотел просто полежать. Парень чувствовал как по телу, расползается приятная волна лечения и с трудом вздохнул.
— Ты умер, посланник. — В темноте раздался голос героя, и разбойник, разлепив веки, с трудом сфокусировал взгляд на лике остаточного образа.
— Я не прошёл?
— Это не то, чего я хотела, но всё же этого достаточно, чтобы пройти испытание. — Её слова должны были вызвать радость, но он так устал, что больше всего хотел узнать, какой смысл был у всего этого.
— Ты расскажешь, в чём суть?
— Подумай.
— Я… Я не знаю… — Ворон, крякнув от усилий, попытался закинуть руку на лоб, но та почему-то была слишком тяжелой. «Твою же… до чего же я устал», — вновь закрыв глаза и не став заморачиваться, он продолжил: — Кажется, всё это имело какой-то иной смысл. Выбор, предоставленный тобой… Он лежал на поверхности. Было бы просто взять и скинуть их, что одного, что другого. Так же можно было и спасти кого-то, при этом обрекая второго на смерть, но испытание героя не может быть таким… Таким… — Парень не мог подобрать нужно слово, поэтому замолчал, так и не договорив.
— Что ж, ты прав. Если бы смысл был в этом, то любой проходимец мог бы получить наши силы. Именно поэтому мы оставили часть своего разума, чтобы проследить и убедиться в избранниках.
— Так что в чём же истинный смысл? Ты говорила, что нет правильного ответа.
— Так и есть. Важны были лишь твои мысли. Не поступок. Ты мог сбросить любого из них или же их обоих, но будь это просто желанием избежать боли и морального выбора, ты бы никогда не смог попасть сюда. Но, даже не зная, как поступить, ты не позволил им упасть. Не сделал выбор, но и не положился на судьбу, решив держаться до конца.
— Значит, вот, что нужно тебе? Справедливая смерть? Без шанса спастись и стать лучше?
— То, что мы хотим, и то, что нам нужно, — зачастую взаимоисключающие вещи. Тебе придётся это принять. Эти цепи, что на твоих руках, были символом обязанностей. Герои могут быть монстрами, но лишь для врагов. Герои могут быть миролюбивы, но не для тех, кто грозит балансу. И плевать, каким методом мы добивались этого. У каждого из нас были обязанности, и мы несли бремя, приняв порядок вещей и следуя своим убеждениям. Цепи. Посмотри на них.
Уилл не сразу понял её слова. Он будто просматривал плохо смонтированный фильм, где аудиодорожка отставала от сюжета, поэтому, когда понял, что та сказала, широко раскрыл глаза и попытался подняться, но всё так же не мог пошевелить руками.
— Да чтоб тебя… Я не могу подняться.
— Видимо, эта ноша ещё слишком тяжела для тебя, спрячь их пока.
Ворон, хмыкнув, полез в инвентарь, и наконец-то понял, о каких цепях шла речь:
«Тёмный обвинитель"
Тип: Аксессуар
Ранг: Эпический
Требования:
Спасти людей: 0/100000
Описание: «Ты чуешь… Чуешь это? Это запах вины, и им пропитана твоя жертва!"
Когда аксессуар полностью заряжен, он активируется в присутствии того, кто в скором времени совершит зло. Маленькое или большое, никто не знает. Так же как никто не знает, свершится ли оно. Вам придётся решать, убить того, кто может стать источником зла, или же отпустить цель. Будет ли это будущий маньяк, тиран или же святой, покажет лишь время, но последствия будут обязательно…
Активация: Опутывают цель (так же действует на игроков), не позволяя активировать навыки и использовать инвентарь.
Эффект: При решении убить цель, поражает её силой тысяч молний.
+ 1 000 000 мгновенного магического урона.
Перезарядка: 7 дней
Примечание:
Не действует на древних могущественных существ;
Не действует на существ с полным магическим сопротивлением.
Привязать? Да/Нет
«Это ноша действительно слишком тяжела…» — Уилл хмыкнул разглядывая требования и количества урона, не находя сил даже осознать всю силу предмета. Затем, морщась от нестерпимой боли, он всё же смог чуть приподнять голову, чтобы посмотреть на приобретение.
Цепи, обмотавшие его руки, словно наручи, состояли из тонких звеньев, совсем не тех, что искалечили его предплечья. По ним то и дело пробегали искры электричества, насыщая материал силой молний.
«Даже интересно, как это работает…»
Закладка
Комментариев 12