Глава 96. Поглощающая Удача, Нефритово-костяной Бамбуковый Лес •
Бам! Бам! Бам!
Серия молний ударила в Скрижаль Императора Человечества, но она не была повреждена. Молнии мерцали на поверхности, и сильный ветер, всколыхнувшийся между небом и землей, устремился к Скрижали.
Цзян Цзыюй отчетливо ощутил странную силу и прищурился.
Это была удача?
Цзян Цзянь, стоявший на коленях позади, вдруг поднял голову. Между его бровей также появились следы молний. Однако все внимание было приковано к Цзян Цзыюю и Скрижали Императора Человечества, поэтому никто не заметил его странности.
Очень скоро вокруг Скрижали Императора Человечества образовался видимый невооруженным глазом вихрь. Хань Тяньцзи и остальные отступили. Скрижаль больше не нуждалась в их руководстве. Им нужно было просто спокойно ждать, пока удача сконцентрируется.
Цзян Цзыюй стоял перед треножником и смотрел на Скрижаль Императора Человечества. Он видел, как на вершине скрижали собираются ветер и волны.
Именно в этот момент!
Пламя вспыхнуло за пределами дворца и взметнулось в небо. Никто из чиновников этого не заметил, но Цзян Цзыюй случайно оказался лицом к этому пламени и заметил его в первый же момент. Он не запаниковал. Вместо этого уголки его рта презрительно изогнулись.
Вскоре из-за стен дворца во всех направлениях выскочили фигуры и бросились к Скрижали Императора Человечества.
Среди них была пара из старого и молодого монахов.
Молодой монах, следовавший за своим учителем, встревоженно спросил:
— Учитель, разве мы не договорились подождать?
Старый монах ответил:
— Мы и так ждали достаточно долго!
Все больше и больше мастеров боевых искусств устремлялось во дворец. Однако стражники были безразличны и продолжали охранять свои позиции.
Молодой монах обернулся и увидел, что его никто не останавливает. Его сердце заколотилось, у него появилось плохое предчувствие.
— Учитель, что-то не так! — крикнул молодой монах.
Старый монах был нетерпелив и выругался:
— О чем ты только болтаешь в такой момент? Если боишься, убирайся!
Услышав это, молодой монах стиснул зубы и тут же развернулся.
Куда ни кинь взгляд, сотни мастеров боевых искусств со всех сторон устремлялись к Скрижали Императора Человечества, и он был единственным, кто бежал из дворца.
Все эти мастера боевых искусств были экспертами. Они запрыгивали на карнизы и быстро приближались к Скрижали Императора Человечества.
— Ты отвечаешь за сдерживание остальных, а я буду поглощать удачу! — крикнул старик в лазурном халате. Его аура была чрезвычайно мощной, когда он пролетал мимо.
Чиновники, окружавшие Скрижаль Императора Человечества, подняли шум. Наложницы и принцессы были еще более напуганы, их лица побледнели.
— Не паникуйте! — раздался глубокий голос Цзян Цзыюя. Его голос проник в уши каждого и успокоил их сердца.
По какой-то причине мощь Цзян Цзыюя явно изменилась. Возможно, это было связано с поглощенной удачей.
Как только молодой монах добрался до стены дворца и прыгнул на крышу противоположного здания, он увидел золотой свет, вылетевший со стороны горы Лунци.
— Что это… — молодой монах широко раскрыл глаза. Сейчас он был еще более испуган и немедленно прибавил ходу.
Золотой свет с огромной скоростью устремился во дворец и быстро пронзил лбы вторгшихся мастеров боевых искусств. Это было так быстро, что невооруженный глаз не мог уследить.
Фьють! Фьють! Фьють!
Один за другим золотой свет пронзал головы мастеров боевых искусств, и их тела падали. Эта сцена привлекла внимание всех, в том числе и вторгшихся мастеров боевых искусств.
— Что это такое?
— Будьте осторожны!
— Что это за боевое искусство? Или это оружие?
— Оно приближается!
Мастера боевых искусств вскрикивали от удивления. Их голоса становились все тише и тише, по мере того, как все больше и больше людей погибало.
Старик в лазурном халате, летевший по воздуху, тоже был потрясен. Он немедленно активировал свою боевую технику, и его тело стало золотым. Пламя быстро окружило его, и его аура внезапно усилилась.
Как только он вошел в это состояние, золотой свет метнулся к нему, и он в ответ взмахнул ладонью.
Золотой свет пронзил его руку и лоб. Он широко раскрыл глаза, его тело застыло, и он упал.
Золотой свет двигался с огромной скоростью. Остальные мастера боевых искусств не могли увернуться и один за другим погибали.
На скале Хуа Цзяньсинь посмотрела на Цзян Чаншэна и спросила:
— Достаточно всего одного листка?
Она не могла видеть, что происходит во дворце, поэтому спросила Цзян Чаншэна. В конце концов, Цзян Цзыюй был ее сыном, и она не хотела, чтобы с ним что-нибудь случилось.
Ван Чэнь тоже был заинтригован.
Цзян Чаншэн улыбнулся и сказал:
— Достаточно.
Все враги во дворце были мертвы, и только молодой монах, в последний момент развернувшийся, спасся. Нелегко ему было развернуться в такой момент. К тому же, оставив его в живых, он мог бы выйти и рассказать о силе Цзян Чаншэна.
Вуш!
Нефритовый Лист Золотой Чешуи полетел обратно и попал в рукав Цзян Чаншэна.
Хуа Цзяньсинь решила поверить Цзян Чаншэну и снова посмотрела на дворец.
В то же время.
На площади перед дворцом все молчали. Большинство из них оглядывались по сторонам с недоверием. Мастера боевых искусств, пришедшие украсть удачу, были мертвы. Они погибли, так и не коснувшись Скрижали Императора Человечества.
Цзян Цзыюй с неизменным выражением лица продолжал смотреть на Скрижаль Императора Человечества.
Хань Тяньцзи вздохнул про себя:
«Как и ожидалось от бессмертного, который передвинул гору. Он убил всех врагов, даже не появляясь лично».
Он чувствовал, что эта группа мастеров боевых искусств была очень сильна, и среди них было немало Истинных Богов. Аура старика в лазурном халате была еще более ужасающей, превосходящей Истинных Богов. Однако перед методами Предка Дао он был бессилен.
Церемония продолжилась!
Грохот
Гром продолжал греметь, ветер — завывать. Постепенно не только Цзян Цзыюй, но и другие принцы и принцессы почувствовали ауру удачи. Они были тронуты ею. Эта невидимая сила дала им новое понимание.
Цзян Цзянь медленно встал. Внезапно ветер и волны хлынули к нему и вошли в родимое пятно между его бровями.
— Цзяньэр…
Как только наложница захотела оттянуть Цзян Цзяня обратно на колени, она заметила его странность. Его родимое пятно было переплетено с молниями, отчего его лицо стало торжественным. Наложница была настолько напугана этим, что отдернула руку.
Все больше и больше людей замечали странность Цзян Цзяня.
Цзян Сю смотрел на Цзян Цзяня со сложным выражением лица.
Его девятый брат действительно родился необычным.
Когда Цзян Цзыюй повернул голову и увидел Цзян Цзяня, он не смог сдержать волнения.
«Это родимое пятно действительно необычно…»
Цзян Цзыюй был потрясен. Раньше, когда ему грозила опасность, его родимое пятно начинало жечь. Тогда он знал, что это родимое пятно необычно, но не мог понять, в чем дело. Когда он спросил Цзян Чаншэна, тот уклончиво ответил, что не знает.
Увидев сегодня Цзян Цзяня, он наконец понял, что, возможно, он не совсем унаследовал кровную линию своего отца, поэтому и не знал, но Цзян Цзянь был другим. Было очевидно, что он унаследовал настоящую кровную линию.
Цзян Цзыюй глубоко вздохнул и сказал:
— Цзяньэр, подойди сюда.
Услышав это, Цзян Цзянь немедленно шагнул вперед. Он тоже хотел подойти, но чувствовал, что сейчас не время.
Под взглядами всех Цзян Цзянь поднялся по красным ступенькам и подошел к Цзян Цзыюю. Отец и сын вместе обратились лицом к Скрижали Императора Человечества.
Волны перед Цзян Цзянем становились все сильнее и сильнее. Его родимое пятно жадно впитывало удачу, а молнии между бровями увеличивались. Он был еще более заметен, чем Цзян Цзыюй.
Чиновники растерянно переглядывались. Эта сцена вызывала у них сложные чувства.
Вдалеке Цзян Чаншэн невольно приподнял брови.
Родимое пятно Цзян Цзяня в виде узора Дао действительно было волшебным, но он не ожидал, что оно будет притягивать удачу.
Узоры Дао Цзян Чаншэна также могли поглощать духовную энергию, но не могли поглощать удачу. Он чувствовал, что как только удача попадет в его тело, это будет очень хлопотно. Так называемая удача на самом деле была разновидностью силы неба и земли. Он не был частью системы боевых искусств этого мира. Если бы он опрометчиво поглотил удачу, ему пришлось бы заплатить болезненную цену. К тому же, ему не нужны были внешние силы, чтобы закалять свое тело.
«Этот мальчишка…»
Цзян Чаншэну пришлось по-новому оценить Цзян Цзяня.
Верхний предел этого ребенка нельзя было недооценивать!
Конечно, это касалось только мастеров боевых искусств. Каким бы сильным ни был Цзян Цзянь, он все равно оставался мастером боевых искусств. Его родимое пятно с узором Дао не было таким сильным, как у Цзян Чаншэна.
Видя, что он взволнован, Хуа Цзяньсинь не выдержала и спросила:
— Что случилось? Что-нибудь произошло?
Она была очень взволнована.
Цзян Чаншэн ответил:
— Ничего особенного. Просто Цзян Цзянь поглощает удачу. Однако он слишком выделяется. В будущем ему следует держаться рядом со мной, чтобы избежать неприятностей.
Его беспокоили не враги, а внутренняя вражда между его потомками.
Услышав это, Хуа Цзяньсинь вздохнула с облегчением. К счастью, все было в порядке.
Ван Чэнь посетовал:
— Небеса действительно благословляют Великую Цзин.
Церемония все еще продолжалась!
Прошел час.
Гром внезапно прекратился. Все изумленно подняли головы.
В их глазах на Скрижали Императора Человечества восседал настоящий дракон. Он был полупрозрачным и едва различимым. Он был даже больше, чем Скрижаль Императора Человечества. Многие жители города могли видеть эту картину.
Чудо!
Молнии между бровями Цзян Цзяня исчезли. Внезапно у него закружилась голова, и он бессильно упал. К счастью, Цзян Цзыюй подхватил его.
Цзян Цзыюй крикнул:
— Эй, отведите девятого принца в храм Лунци.
Белый Гвардеец бросился выполнять приказ и унес Цзян Цзяня.
Цзян Цзыюй отвел взгляд и с улыбкой посмотрел на Истинного Дракона на Скрижали Императора Человечества.
Императорская династия Великой Цзин добилась успеха!
Истинный Дракон Удачи поднял голову к небу и взревел. В одно мгновение все жители Великой Цзин, всех штатов и уездов, смутно услышали его.
Те, кто был искушен в боевых искусствах, могли ясно почувствовать разницу между небом и землей, но не могли точно определить, в чем она заключалась.
В тот день быстро распространились новости о том, что Император получил одобрение небес и что Великая Цзин стала Династией Удачи.
Обыватели и мастера боевых искусств в столице обсуждали группу погибших во дворце мастеров боевых искусств.
— Тц-тц, я слышал, что среди напавших сегодня на дворец мастеров был Истинный Бог. Не было слышно ни единого звука битвы. Они просто умерли, как только вошли.
— Вот это да!
— Да там был не один Истинный Бог. Мой дядя сказал, что видел, как во дворце погиб мастер уровня Золотого Тела. Предок Дао принял меры, но лично не появился. Меньше чем за три вдоха сотни экспертов были убиты!
— Предок Дао так силен. Как и ожидалось от бессмертного, который может двигать горы.
— Да это все мастера боевых искусств из других династий. Они не верят в мощь Предка Дао. Несколько дней назад, когда я сказал, что Предок Дао передвинул гору, они даже ругали меня.
Цзян Чаншэн отнес Цзян Цзяня в комнату и уложил на кровать. Затем он использовал свою духовную энергию, чтобы отрегулировать удачу в его теле. Мальчик упал в обморок потому, что поглотил слишком много удачи, и его тело не выдержало.
«На 25-м году эры Цяньу мастера боевых искусств со всех сторон хотели захватить и уничтожить удачу Великой Цзин. К счастью, вы остановили их. Великая Цзин успешно стала Династией Удачи. Вы пережили бедствие и получили награду за выживание — духовное сокровище, Нефритово-костяной Бамбуковый Лес».
Глядя на уведомление перед собой, Цзян Чаншэн приподнял брови. Почему там не указано, какие именно силы это были? Потому что они были из разных сил, или потому, что они были недостаточно могущественными?
Цзян Чаншэн лишь слегка удивился, прежде чем унаследовать воспоминания о Нефритово-костяном Бамбуковом Лесу.
Нефритово-костяной Бамбуковый Лес был похож на Дерево Земного Духа. Он мог порождать духовную энергию, а побеги бамбука обладали чудодейственным свойством питать мышцы и кости.
Хорошая вещь!
Чем больше будет духовной энергии, тем выше будет скорость его куультивации.
Поскольку сравнивать было не с кем из других культиваторов, Цзян Чаншэн до сих пор не знал, хороший у него талант к ультивации или плохой. Однако, если духовной энергии будет больше, это хорошо.
В этот момент Цзян Цзянь нахмурился, и на его лице отразилась боль.
Тут Цзян Чаншэн заметил, что его родимое пятно начало кровоточить. Дело было плохо…
Серия молний ударила в Скрижаль Императора Человечества, но она не была повреждена. Молнии мерцали на поверхности, и сильный ветер, всколыхнувшийся между небом и землей, устремился к Скрижали.
Цзян Цзыюй отчетливо ощутил странную силу и прищурился.
Это была удача?
Цзян Цзянь, стоявший на коленях позади, вдруг поднял голову. Между его бровей также появились следы молний. Однако все внимание было приковано к Цзян Цзыюю и Скрижали Императора Человечества, поэтому никто не заметил его странности.
Очень скоро вокруг Скрижали Императора Человечества образовался видимый невооруженным глазом вихрь. Хань Тяньцзи и остальные отступили. Скрижаль больше не нуждалась в их руководстве. Им нужно было просто спокойно ждать, пока удача сконцентрируется.
Цзян Цзыюй стоял перед треножником и смотрел на Скрижаль Императора Человечества. Он видел, как на вершине скрижали собираются ветер и волны.
Именно в этот момент!
Пламя вспыхнуло за пределами дворца и взметнулось в небо. Никто из чиновников этого не заметил, но Цзян Цзыюй случайно оказался лицом к этому пламени и заметил его в первый же момент. Он не запаниковал. Вместо этого уголки его рта презрительно изогнулись.
Вскоре из-за стен дворца во всех направлениях выскочили фигуры и бросились к Скрижали Императора Человечества.
Среди них была пара из старого и молодого монахов.
Молодой монах, следовавший за своим учителем, встревоженно спросил:
— Учитель, разве мы не договорились подождать?
Старый монах ответил:
— Мы и так ждали достаточно долго!
Все больше и больше мастеров боевых искусств устремлялось во дворец. Однако стражники были безразличны и продолжали охранять свои позиции.
Молодой монах обернулся и увидел, что его никто не останавливает. Его сердце заколотилось, у него появилось плохое предчувствие.
— Учитель, что-то не так! — крикнул молодой монах.
Старый монах был нетерпелив и выругался:
— О чем ты только болтаешь в такой момент? Если боишься, убирайся!
Услышав это, молодой монах стиснул зубы и тут же развернулся.
Куда ни кинь взгляд, сотни мастеров боевых искусств со всех сторон устремлялись к Скрижали Императора Человечества, и он был единственным, кто бежал из дворца.
Все эти мастера боевых искусств были экспертами. Они запрыгивали на карнизы и быстро приближались к Скрижали Императора Человечества.
— Ты отвечаешь за сдерживание остальных, а я буду поглощать удачу! — крикнул старик в лазурном халате. Его аура была чрезвычайно мощной, когда он пролетал мимо.
Чиновники, окружавшие Скрижаль Императора Человечества, подняли шум. Наложницы и принцессы были еще более напуганы, их лица побледнели.
— Не паникуйте! — раздался глубокий голос Цзян Цзыюя. Его голос проник в уши каждого и успокоил их сердца.
По какой-то причине мощь Цзян Цзыюя явно изменилась. Возможно, это было связано с поглощенной удачей.
Как только молодой монах добрался до стены дворца и прыгнул на крышу противоположного здания, он увидел золотой свет, вылетевший со стороны горы Лунци.
— Что это… — молодой монах широко раскрыл глаза. Сейчас он был еще более испуган и немедленно прибавил ходу.
Золотой свет с огромной скоростью устремился во дворец и быстро пронзил лбы вторгшихся мастеров боевых искусств. Это было так быстро, что невооруженный глаз не мог уследить.
Фьють! Фьють! Фьють!
Один за другим золотой свет пронзал головы мастеров боевых искусств, и их тела падали. Эта сцена привлекла внимание всех, в том числе и вторгшихся мастеров боевых искусств.
— Что это такое?
— Будьте осторожны!
— Что это за боевое искусство? Или это оружие?
— Оно приближается!
Мастера боевых искусств вскрикивали от удивления. Их голоса становились все тише и тише, по мере того, как все больше и больше людей погибало.
Старик в лазурном халате, летевший по воздуху, тоже был потрясен. Он немедленно активировал свою боевую технику, и его тело стало золотым. Пламя быстро окружило его, и его аура внезапно усилилась.
Как только он вошел в это состояние, золотой свет метнулся к нему, и он в ответ взмахнул ладонью.
Золотой свет пронзил его руку и лоб. Он широко раскрыл глаза, его тело застыло, и он упал.
Золотой свет двигался с огромной скоростью. Остальные мастера боевых искусств не могли увернуться и один за другим погибали.
На скале Хуа Цзяньсинь посмотрела на Цзян Чаншэна и спросила:
— Достаточно всего одного листка?
Она не могла видеть, что происходит во дворце, поэтому спросила Цзян Чаншэна. В конце концов, Цзян Цзыюй был ее сыном, и она не хотела, чтобы с ним что-нибудь случилось.
Ван Чэнь тоже был заинтригован.
Цзян Чаншэн улыбнулся и сказал:
— Достаточно.
Все враги во дворце были мертвы, и только молодой монах, в последний момент развернувшийся, спасся. Нелегко ему было развернуться в такой момент. К тому же, оставив его в живых, он мог бы выйти и рассказать о силе Цзян Чаншэна.
Вуш!
Нефритовый Лист Золотой Чешуи полетел обратно и попал в рукав Цзян Чаншэна.
Хуа Цзяньсинь решила поверить Цзян Чаншэну и снова посмотрела на дворец.
В то же время.
На площади перед дворцом все молчали. Большинство из них оглядывались по сторонам с недоверием. Мастера боевых искусств, пришедшие украсть удачу, были мертвы. Они погибли, так и не коснувшись Скрижали Императора Человечества.
Цзян Цзыюй с неизменным выражением лица продолжал смотреть на Скрижаль Императора Человечества.
Хань Тяньцзи вздохнул про себя:
«Как и ожидалось от бессмертного, который передвинул гору. Он убил всех врагов, даже не появляясь лично».
Он чувствовал, что эта группа мастеров боевых искусств была очень сильна, и среди них было немало Истинных Богов. Аура старика в лазурном халате была еще более ужасающей, превосходящей Истинных Богов. Однако перед методами Предка Дао он был бессилен.
Церемония продолжилась!
Грохот
Гром продолжал греметь, ветер — завывать. Постепенно не только Цзян Цзыюй, но и другие принцы и принцессы почувствовали ауру удачи. Они были тронуты ею. Эта невидимая сила дала им новое понимание.
Цзян Цзянь медленно встал. Внезапно ветер и волны хлынули к нему и вошли в родимое пятно между его бровями.
Как только наложница захотела оттянуть Цзян Цзяня обратно на колени, она заметила его странность. Его родимое пятно было переплетено с молниями, отчего его лицо стало торжественным. Наложница была настолько напугана этим, что отдернула руку.
Все больше и больше людей замечали странность Цзян Цзяня.
Цзян Сю смотрел на Цзян Цзяня со сложным выражением лица.
Его девятый брат действительно родился необычным.
Когда Цзян Цзыюй повернул голову и увидел Цзян Цзяня, он не смог сдержать волнения.
«Это родимое пятно действительно необычно…»
Цзян Цзыюй был потрясен. Раньше, когда ему грозила опасность, его родимое пятно начинало жечь. Тогда он знал, что это родимое пятно необычно, но не мог понять, в чем дело. Когда он спросил Цзян Чаншэна, тот уклончиво ответил, что не знает.
Увидев сегодня Цзян Цзяня, он наконец понял, что, возможно, он не совсем унаследовал кровную линию своего отца, поэтому и не знал, но Цзян Цзянь был другим. Было очевидно, что он унаследовал настоящую кровную линию.
Цзян Цзыюй глубоко вздохнул и сказал:
— Цзяньэр, подойди сюда.
Услышав это, Цзян Цзянь немедленно шагнул вперед. Он тоже хотел подойти, но чувствовал, что сейчас не время.
Под взглядами всех Цзян Цзянь поднялся по красным ступенькам и подошел к Цзян Цзыюю. Отец и сын вместе обратились лицом к Скрижали Императора Человечества.
Волны перед Цзян Цзянем становились все сильнее и сильнее. Его родимое пятно жадно впитывало удачу, а молнии между бровями увеличивались. Он был еще более заметен, чем Цзян Цзыюй.
Чиновники растерянно переглядывались. Эта сцена вызывала у них сложные чувства.
Вдалеке Цзян Чаншэн невольно приподнял брови.
Родимое пятно Цзян Цзяня в виде узора Дао действительно было волшебным, но он не ожидал, что оно будет притягивать удачу.
Узоры Дао Цзян Чаншэна также могли поглощать духовную энергию, но не могли поглощать удачу. Он чувствовал, что как только удача попадет в его тело, это будет очень хлопотно. Так называемая удача на самом деле была разновидностью силы неба и земли. Он не был частью системы боевых искусств этого мира. Если бы он опрометчиво поглотил удачу, ему пришлось бы заплатить болезненную цену. К тому же, ему не нужны были внешние силы, чтобы закалять свое тело.
«Этот мальчишка…»
Цзян Чаншэну пришлось по-новому оценить Цзян Цзяня.
Верхний предел этого ребенка нельзя было недооценивать!
Конечно, это касалось только мастеров боевых искусств. Каким бы сильным ни был Цзян Цзянь, он все равно оставался мастером боевых искусств. Его родимое пятно с узором Дао не было таким сильным, как у Цзян Чаншэна.
Видя, что он взволнован, Хуа Цзяньсинь не выдержала и спросила:
— Что случилось? Что-нибудь произошло?
Она была очень взволнована.
Цзян Чаншэн ответил:
— Ничего особенного. Просто Цзян Цзянь поглощает удачу. Однако он слишком выделяется. В будущем ему следует держаться рядом со мной, чтобы избежать неприятностей.
Его беспокоили не враги, а внутренняя вражда между его потомками.
Услышав это, Хуа Цзяньсинь вздохнула с облегчением. К счастью, все было в порядке.
Ван Чэнь посетовал:
— Небеса действительно благословляют Великую Цзин.
Церемония все еще продолжалась!
Прошел час.
Гром внезапно прекратился. Все изумленно подняли головы.
В их глазах на Скрижали Императора Человечества восседал настоящий дракон. Он был полупрозрачным и едва различимым. Он был даже больше, чем Скрижаль Императора Человечества. Многие жители города могли видеть эту картину.
Чудо!
Молнии между бровями Цзян Цзяня исчезли. Внезапно у него закружилась голова, и он бессильно упал. К счастью, Цзян Цзыюй подхватил его.
Цзян Цзыюй крикнул:
— Эй, отведите девятого принца в храм Лунци.
Белый Гвардеец бросился выполнять приказ и унес Цзян Цзяня.
Цзян Цзыюй отвел взгляд и с улыбкой посмотрел на Истинного Дракона на Скрижали Императора Человечества.
Императорская династия Великой Цзин добилась успеха!
Истинный Дракон Удачи поднял голову к небу и взревел. В одно мгновение все жители Великой Цзин, всех штатов и уездов, смутно услышали его.
Те, кто был искушен в боевых искусствах, могли ясно почувствовать разницу между небом и землей, но не могли точно определить, в чем она заключалась.
В тот день быстро распространились новости о том, что Император получил одобрение небес и что Великая Цзин стала Династией Удачи.
Обыватели и мастера боевых искусств в столице обсуждали группу погибших во дворце мастеров боевых искусств.
— Тц-тц, я слышал, что среди напавших сегодня на дворец мастеров был Истинный Бог. Не было слышно ни единого звука битвы. Они просто умерли, как только вошли.
— Вот это да!
— Да там был не один Истинный Бог. Мой дядя сказал, что видел, как во дворце погиб мастер уровня Золотого Тела. Предок Дао принял меры, но лично не появился. Меньше чем за три вдоха сотни экспертов были убиты!
— Предок Дао так силен. Как и ожидалось от бессмертного, который может двигать горы.
— Да это все мастера боевых искусств из других династий. Они не верят в мощь Предка Дао. Несколько дней назад, когда я сказал, что Предок Дао передвинул гору, они даже ругали меня.
Цзян Чаншэн отнес Цзян Цзяня в комнату и уложил на кровать. Затем он использовал свою духовную энергию, чтобы отрегулировать удачу в его теле. Мальчик упал в обморок потому, что поглотил слишком много удачи, и его тело не выдержало.
«На 25-м году эры Цяньу мастера боевых искусств со всех сторон хотели захватить и уничтожить удачу Великой Цзин. К счастью, вы остановили их. Великая Цзин успешно стала Династией Удачи. Вы пережили бедствие и получили награду за выживание — духовное сокровище, Нефритово-костяной Бамбуковый Лес».
Глядя на уведомление перед собой, Цзян Чаншэн приподнял брови. Почему там не указано, какие именно силы это были? Потому что они были из разных сил, или потому, что они были недостаточно могущественными?
Цзян Чаншэн лишь слегка удивился, прежде чем унаследовать воспоминания о Нефритово-костяном Бамбуковом Лесу.
Нефритово-костяной Бамбуковый Лес был похож на Дерево Земного Духа. Он мог порождать духовную энергию, а побеги бамбука обладали чудодейственным свойством питать мышцы и кости.
Хорошая вещь!
Чем больше будет духовной энергии, тем выше будет скорость его куультивации.
Поскольку сравнивать было не с кем из других культиваторов, Цзян Чаншэн до сих пор не знал, хороший у него талант к ультивации или плохой. Однако, если духовной энергии будет больше, это хорошо.
В этот момент Цзян Цзянь нахмурился, и на его лице отразилась боль.
Тут Цзян Чаншэн заметил, что его родимое пятно начало кровоточить. Дело было плохо…
Закладка