Глава 660 •
Круглолицая девушка с веснушками, одной рукой тянула Фалеса, а другой ловко приподнимала подол своего платья, открывая неподходящие к наряду, грубые и массивные прогулочные сапоги. Она стремительно и проворно взбегала по ступеням.
— Куда, чёрт возьми, ты меня ведёшь…
— Смотри под ноги. Если упадёшь, я не виновата.
Не успела она договорить, как Фалес споткнулся. Не имея другого выбора, он вынужден был сосредоточиться на подъёме по ступеням, следуя за Хилле до третьего этажа Храма Заката.
Фалес испытывал смешанные чувства к этой девушке – старшей леди Ковендье, внезапно появившейся накануне вечером. Он даже не знал, какое отношение к ней проявить.
Несомненно, Сесилия Ковендье была далеко не той невинной, наивной девушкой, какой она казалась на портретах или какой её описывал Зайен. По крайней мере, когда её лицо становилось холодным и лишённым улыбки.
Что касается её способности создавать атмосферу, отвлекать внимание или пугать до ужаса – это не уровень обычного человека. Её умение заслуживало отдельного восхищения (Фалес возмущался по этому поводу).
К тому же, будучи сестрой Зайена, тайная личность, которую она раскрыла, была весьма ужасающей и невероятной.
Но, учитывая способности Секретной Разведки королевства и самоуверенность короля Кесселя, тот факт, что юная леди из семьи Ирисов была завербована Дворцом Возрождения, уже не кажется таким неприемлемым.
Тем более, как вспомнил Фалес, официальная причина его прибытия в Нефритовый город была связана именно с этой девушкой.
Но именно в этом и заключалась проблема.
Фалес сосредоточился и посмотрел на девушку, которая тащила его вперёд.
Той ночью король Кессель, лично прибывший в замок Звёздного Озера, сказал ему, что их «завет» отца и сына – кажущаяся вражда снаружи, но союз внутри – это глубокая тайна, о которой определённо не должны узнать посторонние, включая Секретную Разведку королевства.
Однако вчера вечером эта благородная шпионка, получившая одобрение самого короля, заявила, что она из Секретной Разведки и прекрасно осведомлена о цели приезда Фалеса в Нефритовый город.
Это не могло не вызвать у Фалеса сомнений:
«Что она знает?»
«Что король Кессель ей рассказал?»
«Сколько ей известно о моём «завете» с королём?»
«Как сильно можно ей доверять?»
«Будет ли это представлять для меня опасность?»
И ещё кое-что – эта мысль заставила его настроение резко ухудшиться:
«Фалес, откуда ты знаешь, что в вопросе Нефритового города, а может, даже в вопросах «завета», король Кессель не скрыл что-то, не солгал тебе или не ввёл тебя в заблуждение?»
«Например… существование Хилле Ковендье?»
«Или, другими словами, сколько всего ещё он скрывает?»
«С точки зрения короля, какова истинная степень правдивости так называемой информации, о которой «определённо не должны узнать посторонние»?»
В тот момент голос внутри его сознания наполнился тревогой, осторожно напоминая:
«Может быть, возможно, всё это – ложь твоего отца, рассказанная лишь для того, чтобы успокоить и заставить тебя вести себя послушно».
«Сам он, возможно, никогда не заботился об этом».
«Если он увидит выгоду, если этого потребует ситуация, если найдётся более веская причина, король Железная Рука отдаст тебя без всякого колебания, независимо от цены».
«Так же, как он поступал с тобой в прошлом».
«И, возможно, так же поступит в будущем?»
Эта мысль сделала Фалеса ещё более неуверенным и тревожным.
Вскоре после этого они завернули в коридор и издалека услышали шум людей за окном.
— О, мы пришли!
Хилле подошла к двери и попыталась открыть её.
— Ха, заперто.
Хилле шагнула назад, хмыкнув, достала из волос тонкую заколку и поднесла её к замку.
Среди шороха механизмов выражение лица Фалеса слегка изменилось:
— Что ты делаешь?
— Взламываю замок.
— Взламываешь замок в храме? Ты же Ковендье, леди герцогской семьи!
— Что, никогда не видел, чтобы знать взламывала замки, а? — Хилле не обернулась, сосредоточенно продолжая взлом.
Фалес замер, а затем возмутился:
— На самом деле, я действительно уже видел… эту технику – ты уверена, что сможешь?
Хилле махнула рукой:
— Заткнись, не отвлекай меня.
Она вытащила заколку, прищурила глаза и провела ладонью по дверному замку.
— Всё связано с вниманием и ошибочным направлением, — произнесла Хилле, погружаясь в свои мысли и всё больше ускоряя движения. — Верно, так что я просто ненадолго отвлеку внимание замка, и пока он не заметит, смогу открыть его… раз, два, три, четыре, пять…
«Ошибочное направление…»
«Отвлекать замок…»
Фалес с недоумением посмотрел на неё:
— Эм, может, это и сработает с фокусами… но ты уверена, что это подходит для вскрытия замков?
Хилле резко обернулась, её взгляд стал мрачным:
— Ты сомневаешься во мне?
Фалес вспомнил о способностях этой девушки и быстро улыбнулся:
— Нет! Я просто высказал незначительное…
В этот момент замок с щелчком открылся.
Хилле просияла и быстро обернулась:
— Смотри! Именно тогда, когда замок не обращал внимания!
Фалес посмотрел на дверь, которая медленно открывалась, затем на заколку, оставшуюся в руке у Хилле, и нахмурился:
— Ты уверена, что это ты её открыла?
В этот момент из-за двери осторожно выглянул старый жрец в церемониальной рясе, и сказал:
— Кто… леди Хилле?
Жрец за дверью с облегчением вздохнул:
— Фух, а я уж было подумал, что это какой-то наглый щенок посмел… э-э-э, снова Вы, Ваше Высочество Фалес?
Фалес взглянул на только недавно встреченного жреца Чадви и смущённо улыбнулся.
— Чадви, — Хилле не выглядела удивлённой. — Если я правильно помню, у дверей исповедальни я говорила тебе держаться подальше?
— Да, да, но…
Чадви посмотрел за свою спину, а затем на Хилле, в его глазах читалась явная обида:
«Разве это недостаточно далеко?»
Фалес проследил за его взглядом и заметил, что за дверью находилась крыша храма.
Хилле толкнула дверь и шагнула вперёд, словно это было само собой разумеющимся:
— Освободи это место. Давай, уходи и занимайся своими делами.
Выражение лица Чадви изменилось:
— Но, леди, это одно из немногих мест, где можно избежать смены…
— Уходи сейчас же, — Хилле пожала плечами. — Я сделаю вид, что ничего не знаю о твоей интрижке с матерью графа Пинтора.
Фалес дёрнул уголком рта, а Чадви побледнел:
— Я… Вы… Вы не можете так…
— Ты хочешь, чтобы я рассказала, в какой комнате в новом пригороде вы встречаетесь каждую среду?
В следующее мгновение Чадви ловко рванул прочь, исчезнув из поля зрения.
Только тогда Фалес, следуя за Хилле, поднялся на крышу, и был поражён:
Снизу, на площади перед храмом, толпились массы горожан, выстраиваясь в очередь и распределяясь по зонам. Одни слушали проповеди священников, другие повторяли молитвы за жрецами и причащались.
— В этом году вы многое преподнесли, себе, своей семье, Нефритовому городу и Богине Заката, — один из жрецов закрыл глаза и произнёс благодарственные молитвы.
— Искренне покайтесь и поступайте правильно, — священник стоял на возвышении и громко проповедовал. — Тогда Заходящее Солнце простит ваши грехи!
Но, как бы то ни было, никто из собравшихся не забывал подойти к ящику для пожертвований.
— Что это? — спросил Фалес.
— День всеобщей молитвы.
Хилле равнодушно подпрыгнула, усевшись на край крыши, её сапоги болтались в воздухе, отчего Фалес невольно начал хмуриться.
«Кажется, она не боится высоты».
— Когда важные персоны и богачи совершают общие молитвы в храмах, у алтарей, в церквях или в местах проповедей, простые горожане – то есть бедные и обычные люди – молятся здесь.
— Вот как.
Хилле тихо усмехнулась:
— Нефритовый праздник – это праздник для всего города, но, увы, Храм Заката считает любое бурное веселье – пьянство, обжорство, азартные игры, употребление веществ, потакание удовольствиям и даже слишком частые любовные утехи – нарушением священных канонов. Всё это признаётся проявлением безответственного отношения к своему телу и душе.
Сказав это, Хилле откинулась, упираясь руками назад, и, запрокинув голову, посмотрела на Фалеса вверх ногами:
— Но здесь, в Нефритовом городе, традиции и запреты достигли удивительного и удобного баланса.
Фалес инстинктивно закрыл глаза рукой и отодвинулся назад, но Хилле ничего не сделала:
— Храм проводит общие молитвы, церковь отвечает за проповедь, и после того, как они оценят твои деяния за прошедший год – конечно, в большинстве случаев это зависит от того, сколько ты пожертвовал – они объявляют, что твои семь дней празднования – это заслуженная награда за добросовестный труд. Всё это совершенно законно, оправдано и благословлено Богиней. Ты принимаешь причастие, слушаешь проповедь, выходишь из храма и спускаешься из церкви, чтобы с чистой совестью, радостно приняться за веселье.
— Так удобно?
— Если говорить реалистичнее, есть более удобный способ: можно праздновать шесть дней подряд, а на седьмой день, ближе к вечеру, в слегка подгулявшем состоянии прийти на общие молитвы. Это тоже считается, но пожертвования в таком случае должны быть вдвое больше. К слову, исследования показывают, что именно в последний день объём пожертвований максимальный.
Пока Фалес размышлял, а вдруг эта девушка сорвётся и упадёт вниз, и тогда покинет ли он Нефритовый город живым, и сможет ли Созвездие избежать гражданской войны, он внезапно заметил, что странная поза Хилле вовсе не была очередным способом напугать его. Она пыталась дотянуться до какого-то предмета на полу и поднять его.
— Это… кальян? — спросил Фалес, нахмурившись, глядя на поднятую вещь.
— Ого, неплохой кругозор.
— Не может быть. В Храме Заката?
— Чадви – старый заядлый курильщик, у него есть все необходимые принадлежности, — сказала Хилле, даже не взглянув на него, умело доставая вещи. — Мне достаточно прихватить мундштук и табак. Ах, вот ещё немного табака, оставшегося у него – это классная штука, импорт из Туоло.
— С Зайеном понятно, но как так вышло, что и ты так искусна в этом?
— А ты думаешь, кто научил моего брата курить?
Фалесу осталось только заткнуться.
Хилле быстро закурила кальян:
— Хочешь попробовать?
Фалес улыбнулся и отрицательно помахал рукой.
— Я вспомнил, — он посмотрел на кальян и задумчиво сказал. — Я видел этого жреца Чадви на обеде несколько дней назад. Он тогда говорил что-то про то, что только цивилизованный и благочестивый брак будет благословлён Богиней Заката. А потом начал намекать, что я не придерживаюсь ни цивилизованности, ни благочестия.
— Это мой брат приказал ему так сделать, — Хилле делала небольшие затяжки, и в клубах дыма она выглядела изысканно и загадочно. — Когда я была маленькой, однажды из-за безобидной шутки над сёстрами Карабеян меня чуть было не отправили в храм для обучения правилам этикета и воспитания.
— Безобидной шутки? — на лице Фалеса отразилось сомнение.
— Тогда именно Чадви выступил с праведной защитой за меня, и помог мне выкрутиться.
— Хм, «выступил с праведной защитой, и помог выкрутиться»… — с необычным выражением лица произнёс Фалес. — Тебе не кажется, что в этой фразе что-то не так?
Солнце ярко светило, Хилле выдохнула облако дыма:
— С тех пор я поняла: старик-то, может, и не слишком религиозен, зато в табаке знаток.
«Если бы не трубка кальяна в её руке, эта картина была бы по-настоящему красивой».
«Хотя нет, на самом деле, с кальянной трубкой в руке, среди клубов дыма – у этого тоже есть свой особый шарм?»
Фалес потряс головой, отгоняя эти мысли и дым, возвращаясь к реальности:
— Так, выходит, курить тебя Чадви научил?
Хилле выдохнула очередной клуб дыма: — Вы меня оскорбляете, Ваше Высочество. Этому ещё и учиться нужно?
«……»
— Кроме того, у Чадви есть последователь, который раньше был уличным фокусником. Благодаря этому он может превращать свои проповеди и обряды в нечто яркое и полное “божественных чудес” – конечно, это тоже приносит мне большую выгоду.
«Приносит большую выгоду…»
Вспоминая вчерашние события, Фалес нервно сглотнул.
— Ну что, начнём, — Хилле лениво развалилась на крыше под солнцем, — если у тебя есть вопросы, сейчас самое время их задать.
— Именно, именно здесь? — Фалес сделал шаг вперёд, посмотрел на толпу внизу и насмешливо сказал:
— Замечательно, внизу как минимум десять тысяч человек, один взгляд вверх – и они нас увидят!
— Нет, максимум восемь тысяч.
«Это вообще важно?»
Фалес сдержал желание съязвить и добавил:
— Почему бы нам не пойти в ту исповедальню, где точно поприватнее…
— Только идиоты, начитавшиеся рыцарских романов, могут думать, что шпионы все свои дела решают в тесных, закрытых помещениях, — холодно произнесла Хилле. — Если надо поговорить о чём-то секретном, лучше делать это открыто, среди толпы, как будто ничего не происходит. Например, вот так.
— Серьёзно? Но почему мне кажется, что все смотрят на меня?
— Хочешь найти другое место? Тёмное, узкое, куда никто не заглянет? Может, там что-то и произойдёт? Кстати, у меня есть парочка идей для пугающих трюков в темноте. Я как раз ищу, на ком их испытать…
Лицо Фалеса изменилось, он выпрямился и произнёс:
— Ты права, здесь просто отлично.
Хилле смотрела на него без выражения, но в глазах читалась лёгкая насмешка.
Глядя на странную девушку, лежащую перед ним, Фалес всё больше хмурился:
— Честно говоря, леди Ковендье, начиная со вчерашнего банкета и до этого момента я размышляю о Вашей роли.
— Я понимаю, — выпуская клубы дыма, ответила Хилле, — удачное выступление всегда так и работает: зрители ворочаются всю ночь, мучаются вопросами, раздирают себя на части и долго не могут забыть.
Фалес проигнорировал её слова и перешёл к сути:
— Кроме тех фраз-кодов, мой отец что-то ещё тебе сказал?
— Ты имеешь в виду часть, которую ты должен знать, или ту, которую тебе знать не нужно?
Фалес удивился:
— Есть что-то, что мне не нужно знать?
«Второй принц, наследник престола, тайный союзник короля – это всего лишь пустая условность?»
Хилле только пожала плечами, уклоняясь от ответа.
— Ладно, — Фалес прочистил горло и подавил недовольство, — тогда, если я спрошу про первую часть – то, что я должен знать?
— Возрождение Звёзд, усиление королевской власти, Нефритовый город и даже Южное побережье вскоре вернутся под власть короны, подчинятся королевскому закону, — Хилле ответила без заминки, — и мы станем свидетелями этой истории. Конечно, если всё пойдет не так, мы станем её участниками.
«Свидетели истории».
«Участники».
— Я не понимаю, — Фалес сложил руки на груди, — почему он сообщил тебе об этом? Сестре главной цели?
Хилле повернулась к нему боком и помахала рукой с трубкой:
— Точно так же, как и я сначала не понимала, — девушка выдохнула две струйки белого дыма носом, — зачем Его Величество рассказал это тебе, человеку, который открыто выступает против него в королевстве?
Фалес покачал головой: — Это другое.
— Но я могу понять, — быстро ответила Хилле, — потому что в этой миссии Его Величеству нужно необычное оружие – есть вещи, которые Секретной Разведке выполнить не по силам, да и лучше, чтобы она о них вообще не знала.
«Необычное оружие».
«Вещи, которые Секретной Разведке выполнить не по силам, да и лучше, чтобы она о них вообще не знала…»
— Хорошо, теперь моя очередь, — выражение лица Хилле вдруг резко изменилось, наполнившись холодной отстранённостью. — Что ты сказал моему брату в той подозрительной и звукоизолированной комнатке для исповеди обо мне?
— Я… — Фалес на секунду запнулся, вспомнив угрозу девушки прошлым вечером, — ничего.
— Ох, вот как, — выражение Хилле стало многозначительным, — а что тогда сказал тебе Зайен?
— Что касается Зайена, он сказал… — в разговоре с этой молодой леди Фалес вынужден был проявлять максимум осторожности, даже больше, чем при общении с Зайеном, — он сказал, что это не он убил Дагори Мосса.
— Того самого торговца вином, который вошёл в город вместе с тобой?
— Да, — Фалес пристально вгляделся в лицо собеседницы, пытаясь найти подсказки, — так что, это ты убила его?
Хилле покачала головой:
— Нет.
— Правда?
Фалес недоверчиво нахмурился: — Ты ведь сначала появилась и предупредила меня, сказав, что это сделает кто-то другой, а затем Мосс умерает. Откуда на свете может быть такое удачное совпадение?
— Не смотри на меня, прошлой ночью произошло не одно событие, — сказала Хилле, погрузившись в размышления, — может быть… может, это дело рук Секретной Разведки.
— Может быть?
Фалес недоумённо вскинул брови: — Разве ты с ними не заодно? Разве ты не знаешь, что они делают?
— Мы не подчиняемся друг другу, с чего бы мне знать? — с невозмутимым видом ответила Хилле.
— Но ты же шпион короля, как ты можешь этого не знать!
— А ты – сын короля, — Хилле спокойно, безразлично ответила, — так что ты наверняка знаешь?
— Я… — Фалес запнулся, не найдя нужных слов.
На крыше надолго воцарилась тишина, лишь шум площади доносился снизу.
— Ладно, — Фалес глубоко вздохнул, — тогда, по крайней мере, ты знаешь, как связаться с Секретной Разведкой? Мне нужно выяснить, что случилось прошлой ночью в тюрьме…
— Нет.
Фалес замер, не веря своим ушам, и переспросил:
— Что?
— Не то, чтобы я не хотела помочь, — Хилле просто пожала плечами, — но, к сожалению, у меня нет способа связаться с Секретной Разведкой.
— Но ты же шпион короля!
— А ты – второй принц.
Фалес не знал, какое у него сейчас недоверчивое выражение лица, он лишь осознавал, что в этот момент его лицо исказила гримаса, а брови дёргаются.
— Так зачем мы здесь? Два паршивых шпиона, которые ничего не могут сделать…
Хилле приподняла бровь: — Только один.
— …Собрались посмотреть, как ты показываешь фокусы? — Фалес не мог в это поверить.
— Ох…— Хилле лениво затянулась дымом, достала из-под рукава маску с жутким лицом и слегка помахала ею перед ним.
Фалес невольно отпрянул назад.
— Ты забыл?
Хилле смотрела совершенно невозмутимо, словно это было незначительное дело:
— Мы на свидании.
Фалес в шоке застыл.
Хилле с без эмоциональным лицом очень-очень долго пристально и многозначительно смотрела на него.
Так долго, что Фалес, сдерживая напряжённое лицо, почти не выдержал.
Спустя несколько секунд она, похоже, разглядела что-то на лице Фалеса и лишь тогда многозначительно фыркнула.
— Не ходи.
— Не ходить куда? — Фалес не сразу понял.
— Не пытайся искать или связываться с Секретной Разведкой, — в этот момент голос Хилле звучал отрешённо и слегка расплывчато, словно скрывался в клубах дыма. — Мой брат не просто управляет этим городом, он контролирует его, владеет им, повелевает им в такой степени, что тебе и представить сложно.
«Владеет им, повелевает им…»
Выражение лица Фалеса слегка изменилось.
— Однако на Пире Раздора, — начал он с осторожностью, — Зайен выглядел крайне обеспокоенным, весь вечер тревожился и опасался следующего хода короля…
— Лучше умереть за друзей, чем за врагов, — Хилле прервала его.
— Как считаешь, ты друг моего брата или его враг?
Фалес сузил глаза:
— У такого, как он, есть друзья?
Девушка холодно фыркнула, проигнорировав его:
— А что мой брат считает, ты его друг или враг?
Фалес снова застыл.
Он хотел было что-то сказать, но Хилле вновь его опередила:
— Учитывая всё вышесказанное, как ты думаешь, какую свою сторону он покажет тебе?
Выражение лица Фалеса угасло, он погрузился в глубокие размышления.
Хилле посмотрела на Фалеса, её взгляд казался бесконечно глубоким:
— Если ты попытаешься связаться с Секретной Разведкой и потерпишь неудачу, это ещё полбеды. Но если у тебя получится, то ты подвергнешь риску не только себя, но и поставишь их действия под угрозу полного краха.
Хилле отвернулась:
— И мне не нужно напоминать тебе, насколько важна наша миссия.
Фалес, освободившись от вихря противоречивых мыслей, глубоко вздохнул.
— Если так, то какую роль я здесь должен играть?
— Это и есть та часть, о которой, как сказал Его Величество, «тебе не нужно знать», — Хилле пожала плечами.
— Ха, спасибо тебе, — с сарказмом сказал Фалес, — спасибо за то, что пришла сообщить мне, что «я вообще-то не самый любимый ребенок своего отца».
— Не принимай близко к сердцу. В этом задании у каждого есть своя роль, даже у меня, — Хилле тихо хмыкнула. — так же как и то, что Его Величество наверняка рассказал тебе определённые детали, которые дозволено знать лишь принцу, а мне «не нужно знать», верно?
«Определённые детали, которые дозволено знать лишь принцу…»
Фалес выдавил из себя победоносную улыбку:
— Да.
«Нет, он мне вообще ни черта не сказал».
— Так что мы квиты. Теперь ты стал счастливее?
«Спасибо, но совсем нет».
В следующий момент взгляд Фалеса изменился.
— Тогда почему?
Он уставился на Хилле, которая равнодушно развалилась на крыше и была готова затянуться следующей затяжкой: — Будучи Ковендье, почему ты встала на сторону короля и выступила против своего брата?
Рука Хилле с трубкой остановилась.
— Пропущу, выбирай другой вопрос. — Лицо девушки не отражало никаких эмоций.
Фалес сощурил глаза.
— Тогда ты знаешь, что после завершения нашей миссии Зайен Ковендье, твой брат, столкнется с определённой судьбой?
Взгляд Хилле застыл.
— Ты нарушил правила.
— Что?
Хилле повернулась к нему с холодным взглядом:
— Ты нарушил приказ Его Величества, рассказывая мне о том, что мне «не нужно знать».
«Приказ Его Величества…»
Фалес нахмурился.
— То есть ты на самом деле знаешь, верно?
Он продолжал расспрашивать:
— Тогда почему?
Хилле нахмурилась:
— Ты снова задаёшь вопрос, который я только что пропустила.
На крыше храма, юноша и девушка встретились взглядами в молчаливом противостоянии.
Спустя несколько секунд Фалес улыбнулся.
— В чём дело?
— Ничего, просто, — Фалес покачал головой, вздыхая с чувствами, — если бы Зайен только знал, что главный враг Нефритового города родом из его семьи, один из его самых близких…
Лицо Хилле резко изменилось, став холодным.
— Не переживай, он ‒ не ты. Даже если в конце он всё же узнает правду, плакать не будет.
Выражение лица Фалеса немного изменилось: — Что значит «он ‒ не я»?
Хилле тихо фыркнула, а её веснушки слегка дрогнули.
— С характером моего брата, он просто сильно сожмёт зубы, незаметно сотрёт одну слезу где-то в уголке, а через секунду поднимет голову и выдавит улыбку, настолько фальшивую, что фальшивее некуда, и настолько искреннюю, что искреннее не бывает: «Отлично, сестра, ты достойна имени Ковендье, которые всегда преданы трону и верны стране, и не остаются в стороне[1]! Брат гордится тобой!»
Хилле повернулась к Фалесу:
— А потом, снаружи он будет выглядеть как человек покорный и послушный, а за спиной будет продолжать всеми возможными способами создавать проблемы и разрушения, используя свои самые сильные стороны… Почему ты так на меня смотришь?
— Хотя твоё описание звучит странно, — прищурился Фалес, — но интуиция подсказывает мне, что ты, вероятно, права.
Хилле и Фалес встретились взглядами на несколько секунд.
— Я знаю, что Вы хотите спросить, Ваше Высочество.
Хилле холодно произнесла:
— Да, верно, я знаю. Я знаю, с чем в итоге столкнётся мой брат в текущей ситуации.
В следующий момент выражение лица Хилле стало твёрдым:
— Поэтому я должна это сделать.
— Потому что это единственный способ спасти его.
Лицо Фалеса дрогнуло:
— Спасти его? Ты делаешь это, чтобы спасти Зайена?
Круглолицая девушка чуть заметно кивнула.
— Я не дура, Ваше Высочество, и мой брат тоже, — она посмотрела на небо, и её трубка уже долгое время оставалась неподвижной в руках. — Но, сталкиваясь с одной и той же ситуацией, многие выбирают разные пути.
— Как и тебе король дал полномочия для свободного выбора, — возвышаясь над Храмом Заката и задумчиво глядя на солнце, частично скрытое облаками, произнесла Хилле, — так и я, выполняя возложенные на меня поручения и цели Его Величества, смогу на этой основе сделать всё возможное, чтобы изменить судьбу моего брата.
Фалес нахмурился:
— Вот как?
— А иначе что?
— Я… я думал… — Фалес замялся, мысленно перед ним возник образ Миранды.
— Что я просто хочу стать герцогом, занять его место?
Хилле с презрением усмехнулась, слегка приподняв бровь:
— Не смеши. Это место лишь обременяет. Сев на него, ты перестаёшь быть человеком.
Сердце Фалеса дрогнуло.
— Резонно, — принц вздохнул, — однако, именно те, кто остаются людьми, завидуют тем, кто перестал ими быть.
— Эти слова имеют смысл , — Хилле кивнула в знак согласия. — Жаль только, что мало кто к ним прислушивается.
— Если так, почему бы просто не поговорить с Зайеном?
Фалес не мог не сказать:
— С твоей помощью мы могли бы с ним договориться и всё достойно урегулировать.
«Не надо устраивать кровавую бурю», — мысленно сказал Фалес.
— Достойно?
Хилле покачала головой.
— Не обращай внимания на его притворную сдержанность и мнимую рациональность, — девушка опустила трубку и рассеянно вынула из-за воротника кулон с замысловатым орнаментом в экзотическом стиле, где золотые линии обвивались вокруг красного камня. — В глубине души Зайен – человек, абсолютно упрямый и радикальный, неизлечимо настойчивый вплоть до самого конца.
«Настойчивый вплоть до самого конца».
Эти слова погрузили Фалеса в раздумья.
Хилле, глядя на медленно вращающийся кулон, тихо сказала:
— К тому же, в его глазах я всего лишь глупенькая девочка, которая ничего не понимает, так ведь?
— Поэтому ты обратилась ко мне, — осенило Фалеса. — Раскрыла свои намерения, чтобы увеличить свои шансы и добиться своего.
Хилле крепко сжала кулон в кулаке, её взгляд стал пронзительным.
— Так ты можешь мне помочь?
Она подскочила к Фалесу и медленно протянула правую руку:
— Тогда и я смогу помочь тебе – мы поможем друг другу.
Фалес опустил голову на её протянутую ладонь и нахмурился.
— Ну ладно, добавлю ещё одно условие, — Хилле вздохнула, убрала протянутую руку и сказала: — Если ты мне поможешь, тогда я больше никогда не буду тебя пугать. Как насчёт этого?
Фалес посмотрел на её выражение и вдруг улыбнулся.
— Почему опять смеёшься? — насторожилась Хилле.
Фалес покачал головой и поднял взгляд к небу. Солнце вырвалось из-за облаков, заставляя его прищуриться от яркого света:
— Думаю, Зайен всегда считал, что это он защищает тебя.
Выражение лица Хилле слегка изменилось.
— Возможно, — она опустила голову и убрала кулон обратно за воротник. — Как и все самодовольные братья в этом мире.
(Конец главы)
***
От автора:
Недавно я осознал, что на протяжении долгого времени ошибался с одним моментом: в значении слов «祭祀» (жертвоприношение, ритуал) и «祭司» (жрец, священнослужитель).
Ранее в тексте использовал «祭祀» в значении жреца, тогда как правильно было бы писать «祭司». Например, выражение «жрец Заката» должно быть «落日祭司» вместо ошибочного «落日祭祀». В последних главах я уже это исправил, а ошибки в предыдущих главах буду постепенно поправлять, по несколько глав в день.
Ах да, ещё один момент. Несколько дней назад, слушая комментарий к футбольному матчу, я узнал, что слово “好整以暇” (спокойствие и сосредоточенность) я ошибочно писал как «好整似暇». Правильная версия включает частицу «以», а не «似». В данном случае «以» выступает связкой, аналогичной «而». Хотя это слово встречается не так часто, я уже исправил все ошибки в тексте.
————
П.П. Ну, если автор ошибается на своём родном языке, я надеюсь, вы не будете винить меня за какие-то неточности и ошибки. Я даже не китаец!
___________________________________________
Переводчик: Почтенный Даос
Редактор: ballro
Напоминаем для всех желающих ставить «спасибо» в конце главы, вам — не сложно, нам — приятно.
1. 不落人后 – китайская идиома, означающая «Не отставай от других». Она описывает человека, которому необходимо быть сильным духом и во всём брать на себя инициативу.