Глава 647

Родословная королевства

Зайен был очень недоволен тем, что его прервали, и сразу же позвал слуг разузнать, что случилось.

Из внешнего замка выбежал помощник судьи и сообщил ему, что в зале суда произошёл инцидент: потомственный барон недоволен приговором и «яростно протестует».

— Дворец Ясности – не то место, где он может вести себя как нахал. — Возможно, именно взгляд Фалеса так расстроил Зайена, но герцог Южного побережья, который всегда был мягок по отношению к другим, холодно фыркнул: — Не говоря уже о судебном зале.

Однако помощник судьи со смущением сообщил ему, что барон ссылался на «Постановление Родри» периода Короля Реставратора[1], требующее, чтобы дворянин с достаточно высоким титулом присутствовал на суде присяжных или даже в арбитражном суде, чтобы отменить предыдущее решение.

— Как смело.

Зайен усмехнулся:

— Это просто неуважение к суду первой инстанции, и оно происходит в такое важное время, как День Королевы.

— Что случилось? — Хотя это внутреннее дело Нефритового города и вмешиваться было неудобно, Фалес не мог не спросить: — Это связано с тем, о чём мы говорили ранее?

Зайен многозначительно посмотрел на него, и тут же приказал:

— Тогда делай, как тебе велели, и пригласи присутствовать почётного дворянина. Хоть это и редкость, но, в конце концов, это его право.

Помощник судьи выглядел обеспокоенным.

— Лорд Зайен, самым близким человеком был почётный граф Пинтор, но он…

Помощник не мог не взглянуть на Фалеса сложными взглядом:

— Граф всё ещё восстанавливается после травм дома и не может явиться в суд.

Фалесу стало неловко рядом с ним.

«Хм? Граф Пинтор?»

«Почему это имя звучит так знакомо?»

Зайен тоже взглянул на Фалеса и презрительно сказал: — Может быть, он в последнее время чувствует себя неловко и не хочет выходить из дома. А другие?

— По некоторым причинам некоторые лорды не желают ввязываться в это.

— В чем причина? — Зайен был явно недоволен, но выражение его лица быстро изменилось.

Помощник не решился ответить.

Герцог Ирис что-то понял и посмотрел на Фалеса.

— Что случилось? На что вы смотрите? — Фалес коснулся своего лица и с сомнением спросил.

— Причина. — холодно ответил Зайен.

Десять минут спустя, когда Фалес впервые вошёл в зал судебных заседаний Нефритового города во Дворце Ясности, он понял, что это место было более просторным и величественным, чем любой другой зал во Дворце Ясности, чем любой зал в семье Ковендье.

Пожилой судья с седыми волосами и морщинами в толстых очках сидел в зале на месте выше остальных. Перед ним с обеих сторон располагались места истцов и ответчиков, а последние места были заполнены зрителями, в основном опрятно одетыми и достойными персонами, которые не могли не роптать, увидев герцогов воочию.

Под всеобщим вниманием Фалес и Зайен в сопровождении вошли в открытую ложу на втором этаже – чуть выше, чем судья.

— Тогда мы можем продолжить, — старый судья поправил очки, — дело № 680-10-0881, господин Слимани, адвокат защиты. От имени фермеров деревни Изобилия, против барона Элама Трента, за грабеж и необоснованное задержание.

— Это не грабеж!

Сидящий на месте ответчика аристократ средних лет в изысканном плаще, с макияжем и уложенными на аристократический манер волосами, тут же вскочил, тряся руками, и чрезвычайно громко произёс:

— Эти фермеры – мои подданные! Это еда, выращенная на моей земле! Они подлые и хитрые. Они не только не платят арендную плату и налоги по разным причинам, но и тайно перевозят урожай этого года за моей спиной! Сотрудничая с…

Бах!

Старый судья безжалостно стукнул молотком, и тяжелый звук эхом разнёсся по залу суда, заставив исчезнуть все остальные звуки.

— Молоток изготовлен из сплава, привезенного из Ханбола. Их формула из известняка весьма уникальна. Звук, который он издаёт, варьируется от глубокого и величественного до живого и яркого. Говорят, что он оказывает эффект улучшения настроения. Тон многих музыкальных инструментов значительно улучшается благодаря этому.

Зайен объяснил всё тихим голосом, но не смог скрыть выражение «в деревне такого не встретишь» в своих глазах.

Фалес недовольно скривился.

«Ты демонстрируешь свой молот».

«Почему? Это здорово – иметь деньги».

— Молчать.

Хотя судья был уже стар, его голос по-прежнему был твёрдым и сильным, внушающим трепет и уважение:

— Или мне следует попросить стражников Дворца Ясности помочь вам замолчать, барон Трент?

Барон Трент всё ещё не был убежден и хотел сказать что-то ещё, но слуга рядом с ним быстро убедил его остановиться.

— Джонни Бреннан – самый старший судья в Нефритовом городе и даже на всём Южном побережье, его очень уважают, — сказал Зайен тихим голосом. — В своё время Нефритовому городу было очень трудно нанять его из герцогства Анленцо.

— Что это за дело? Оно связано с…тем, о чём мы говорили ранее? — Фалес молча наблюдал за происходящим.

— Ты уже спрашивал. — Зайен покачал головой.

Старый судья повернулся в сторону истца:

— Господин Слимани?

Человек с простой стрижкой, но, умный и компетентный на вид, поднялся со своего места и поклонился сначала двум герцогам, а затем судье Бреннану:

— Уважаемый судья Бреннан. Как я уже говорил, мои клиенты, двести тридцать фермерских семей деревни Изобилия, находящиеся под юрисдикцией семьи Трент, не признают доводы защиты подсудимого. То есть незаконный захват имущества и последовавшее за ним незаконное задержание.

— Злодей!

Снова раздался рев барона Трента:

— Ты будешь защищать их, Слимани, только потому что ты преданный защитник Гильдии торговцев зерном! Они тайно договорились о цене с городскими торговцами и хотят получить прибыль с этой партии зерна!

— И ты всё ещё бывший полицейский! Посмотри вокруг, все люди в этом суде – твои старые коллеги, и все они в сговоре!

Бах!

— Барон Трент, достаточно было использовать эту причину один раз — торжественно произнес судья Бреннан, — и нынешний суд первой инстанции отреагировал на Ваш, казалось бы, разумный протест.

— Но…

— Ваша просьба о присяжных из дворян, обладающих статусом и престижем, с соответствующей репутацией, была удовлетворена, — Бреннан погладил свою пышную бороду, прищурил глаза и посмотрел на второй этаж, — возможно, даже слишком хорошо удовлетворена: уже давно, со времён Кровавого года зал судебных заседаний не принимал столь почётного гостя.

В следующую секунду старый судья, пошатываясь встал, вместе со своим заместителем, помощниками, писцом и, наконец, почти всеми присутствующими в зале людьми.

— Герцог Фалес, герцог Зайен, я приветствую вас от имени дежурного судьи, — Бреннан поклонился в сторону двух герцогов, — Пусть заходящее солнце будет мне свидетелем. Я надеюсь, что ваше прибытие сделает справедливость и закон более очевидными.

— Судья Бреннан, — смиренно поднялся Зайен, а вместе с ним и Фалес, которому пришлось встать и поклониться старому судье, — дом Ковендье – часть Нефритового города, и мой долг – прибыть сюда в качестве присяжного. Надеюсь, Вы не будете возражать: я привёл с собой гостя, и Его Высочество Фалес тоже хотел бы посетить Нефритовый город.

— Ваша честь, пожалуйста, поймите, — улыбнулся Фалес, — Когда бы и где бы я ни был, девятиконечная звезда обязана служить всему королевству. Как Джейдстар, я ещё более обязан.

При этих словах оба герцога недоброжелательно посмотрели друг на друга.

Весь зал суда зашумел.

— Очень хорошо, два герцога, — судья Бреннан снова сел и сказал нормальным тоном, — я просто надеюсь, что вы сможете оставить политические разногласия в рамках словесного спора и дело не дойдет до моего -cy суда.

Эти слова заставили Фалеса и Зайена напрячься, и они сели.

— Кажется, он не особо дает нам лицо?

— Более того, он даже не дал лицо моему отцу, — мягко сказал Зайен. — Говорят, что когда твой дед патрулировал Южный берег, ему было приказано выплатить компенсацию, потому что его охранники растоптали уличный прилавок.

— И что потом?

— Твой дедушка послушно заплатил компенсацию и вернулся, чтобы вознаградить его.

Фалес приподнял брови.

Суд возобновил свою работу, адвокат защиты и барон снова и снова яростно спорили.

— Я пользуюсь правами, причитающимися благородному лорду Созвездия! — Барон Трент сердито сказал: — Они фермеры, работающие на моей земле. Я даю им защиту, и они работают на меня. Это отношения и договор, которые не могут быть более священными!

Адвокат Слимани отреагировал спокойно:

— Это правда, что они трудятся на земле Вашей семьи, но, с тех пор как в 421 году герцог Джон Ковендье издал «Указ о разделении», отношения между подавляющим большинством лордов и фермерами на их землях, по крайней мере на территории Южного берега, превратились в арендные отношения. Да, они трудятся на Ваших полях и платят часть своего заработка, но, прежде чем они заплатят, выращенная там еда является результатом их труда и принадлежит им, а не Вам.

— Но это означает, что, по крайней мере часть урожая с этой земли должна быть передана мне. Это традиция! — Барон возмущался всё больше и больше: — Это налог, который они должны платить! А они пытаются избежать этого, заключая частные сделки с торговцами зерном, что является подлым воровством и контрабандой!

В зале заседаний раздалась какофония голосов: одни выражали солидарность, другие – несогласие.

— Молчать!

Судье Бреннану пришлось снова ударить своим молотком.

— Мои клиенты не сдали свои зерновые культуры, но это не означает, что они имеют задолженность по арендному налогу – на самом деле они заплатили всю сумму. Что касается способа уплаты налога, то он был расширен ещё во времена герцога Лейнстера – пусть тот, кто мудр, покоится с миром, – помимо уплаты фиксированного урожая на полях, можно также заменить его полным количеством трудовых работ или денег. — Адвокат Слимани был учтив и вежлив, что выгодно отличало его от барона: — Если у Вас есть сомнения, я с радостью укажу Вам на соответствующий свод правил, если Вам, конечно, это интересно.

— Полная сумма?

Барон Трент был в ярости: — Если бы налоговые деньги, которые они мне дали, были использованы для покупки еды по рыночным ценам, это было бы только 60% от того, что было за тот же период времени в предыдущие годы! У меня даже нет достаточно еды, чтобы содержать охранников!

В разгар споров Фалес и Зайен вели ещё один разговор в ложе наверху.

— Я тебе верю.

— Чему веришь? — Фалес нахмурился.

— Выслушав то, что ты сказал мне ранее, я верю, что ты и твой отец – на данный момент разные люди.

— Слава закату, — сознательно преувеличил Фалес, — значит, мы можем отпустить прошлое и начать всё сначала?

— Перед этим позволь мне кое-что прояснить.

Фалес демонстративно стал внимательнее слушать.

— Я знаю, — мягко сказал герцог Южного побережья, — я давно знал, что это не ты взял на себя инициативу написать, чтобы обсудить брак с моей сестрой, и не твоя инициатива была мстить мне. Я знаю, что это было всего лишь желание твоего отца – на самом деле, я знал это еще до того, как ты вернулся домой.

— Очень хорошо. Тогда, кажется, по крайней мере дело твоей сестры не повлияло на твое здравомыслие – нет, если ты с самого начала знал, что это не имеет ко мне никакого отношения, то почему ты захотел отомстить мне на королевском банкете? – с сомнением спросил Фалес.

— Хочешь верь, хочешь нет, — выражение лица Зайена осталось неизменным, — я дал Байраэлю меч на королевском банкете не из-за какой-то личной обиды на тебя – это было то, что нужно было сделать.

— То, что нужно было сделать, — нахмурился Фалес, — объясни?

— Только обострив конфликт между Западной пустыней и Дворцом Возрождения, — Зайен спокойно посмотрел на двух ссорящихся внизу, — у твоего отца не будет времени думать о других вещах и обращать свой взор на Южный берег.

— Что?

Герцог Ирис посмотрел на него:

— То, чего хочет твой отец, не секрет для каждого герцога-хранителя.

Зайен торжественно сказал:

— На заседании Государственного совета семь лет назад, вынужденный план «Новой звезды» уже вызвал недовольство Его Величества. Хотя территории и рудники хрустальных капель, которые я уступил после этого, компенсировали некоторые из…

— Компенсации? Ты имеешь в виду компенсацию за подстрекательство вампиров убить меня? — Фалес раздраженно фыркнул.

— Но это не насытило твоего отца, — не стал отрицать Зайен, но и не извинился перед Фалесом. — Напротив, это увеличило его аппетит и позволило ему увидеть богатство и процветание Южного Берега.

«Богатство и процветание Южного берега…»

Фалес коснулся драгоценной кожи кресла под собой и вздохнул:

— Не хочу этого говорить, но в последний раз, когда я был во дворце, мой отец действительно читал налоговые декларации портов территорий Южного берега и слушал, как министр финансов Киркирк Манн поносит твои способности к ведению бухгалтерского учёта.

Зайен долго молчал и смотрел на судью Бреннана, который снова стучал молотком.

— Я знаю. Изначально я надеялся, что после того, как Вал Арунде окажется в тюрьме, внутренние и внешние проблемы на севере станут самым большим препятствием для твоего отца, и ему понадобится много времени, чтобы переварить это. Что у него не будет времени позаботиться о территориях Южного побережья и Дворце Ясности.

— Но?

Во взгляде Зайена появилась настороженность, словно перед ним был его величайший враг:

— Но энергичность и способности твоего отца – и то, что он решился пожертвовать сыном в качестве заложника, или же то, что Чэпмен Лэмпард таинственным образом сверг Нувена и был коронован, – разрушили эти ожидания: ты остался заложником в городе Драконьих Облаков, а Лэмпард вывел свои войска из крепости. Угроза Экстедта рассеялась в одночасье.

«Энергичность и способности моего отца…»

Фалес выглядел странно.

Герцог Ирис продолжил: — На севере нет герцога, и нет никаких иностранных угроз. Это прекрасная возможность. Рука твоего отца проникла в Холодный Замок, и всего за несколько лет он поглотил вакуум, оставленный Арунде.

Фалес некоторое время колебался:

— На самом деле, тот факт, что Чэпмен сверг Нувена и стал королём, это… ну, забудь, это не важно.

— Ты прав. Твой отец не стал бы тратить слишком много сил на такие вещи, как любовь отца и сына, — не обращая внимания на его слова, сказал себе Зайен, — поэтому, когда я узнал, что королевская постоянная армия отправилась в Западную пустыню, чтобы спасти тебя, я понял, что происходит нечто странное – с возможностями секретной разведки у него было десять тысяч эффективных способов спасти сына, но он предпочёл использовать армию, что привело к самым большим затратам и последствиям.

Фалес не мог не нахмуриться.

— Потом я получил известие, что на лагерь Клинковых Клыков напали, и Легендарное Крыло вернулся, чтобы спасти его.

Зайен поднял голову, его взгляд был тяжёлым:

— Именно тогда я примерно понял, что хотел сделать твой отец.

Фалес не мог не сказать:

— Правда?

Зайен тихо фыркнул:

— Об этом нетрудно догадаться, особенно если знать историю основания Нефритового легиона.

«Проклятье».

«Он действительно догадался».

Фалес нахмурился.

— Но сразу после этого ты вернулся домой, — глаза Зайена горели, — ты был отправлен в королевскую столицу тремя великими семьями Западной пустыни, и я слышал, что Четырёхглазый Череп даже подарил тебе фамильный меч?

Фалес колебался и хотел возразить, но в конце концов сдался:

— На самом деле, в тот раз Факенхаз не… Забудь, это не важно.

Зайен немного удивился, но кивнул:

— С тех пор я понял, что что-то не так: должно быть, дела в Западной пустыне пошли не так, как хотел твой отец. Согласно характеру Его Величества, потери, которые он понес в тот раз, даже если он не сможет вернуть их сразу, он обязательно будет искать компенсацию в другом месте.

Услышав это, Фалес колебался, но снова заговорил:

— На самом деле, причина, по которой он не получил того, что хотел в Западной пустыне, заключается в… ну, забудь об этом, это не важно.

Зайен сказал с беспокойством:

— Следующим шагом было то, что я получил письмо из Дворца Возрождения: подписанное тобой, с уродливым портретом и вопросом о возможности брака между принцем Фалесом и Хилле.

Фалес нахмурился:

— Уродливый портрет?

Зайен не ответил и лишь протяжно вздохнул:

— Твой отец, в конце концов, положил глаз на Южное побережье. Тогда всё и началось.

Фалес ненадолго замолчал.

— Может…посмотреть на это с другой стороны? — Принц осторожно заметил: — Вы были не единственной семьёй, получившей письмо.

— Но мы определенно в первых рядах, и дело не в Хилле, а только в Ковендье.

Зайен усмехнулся и покачал головой, его взгляд был холоден:

— С тех пор я понял, что рано или поздно это должно было случиться: если бы ты был девушкой, принцессой, то я не сомневаюсь, что целью Его Величества для союза был бы я сам.

Фалес фыркнул.

— Если бы я был девушкой… Не мог бы ты представить другую гипотетическую ситуацию?

(Конец главы)

От автора: В эти дни я немного переутомился, поэтому сегодня сделал перерыв и написал более короткую главу, всего 2500 слов.

Благодарим Ксению и Айнура за поддержку!

___________________________________________

Переводчик: Почтенный Даос

Редактор: ballro

Напоминаем для всех желающих ставить «спасибо» в конце главы, вам — не сложно, нам — приятно.

1. Король Реставратор Мидье V (408 – 443 гг) ‒ двадцать седьмой король Созвездия. Сын Короля Сожалений Бэнкрофта Ⅱ (391— 409 гг) двадцать шестого короля Созвездия.