Том 4. Глава 15. Заключенный камеры смертников •
Линь Си почти всю ночь не спал.
Перед наступлением темноты он использовал большое количество растительной золы, чтобы полностью залечить раны Ваняна Муе. Также он закопал в землю всё, что могло выделять какой-либо кровавый запах.
Они нашли место в лесу, где снежный покров был чрезвычайно толстым, а затем построили иглу в соответствии с тем, что они узнали в классах Академии Циньлуан.
В этом темном лесу, даже если бы мимо них прошел студент Академии Грома с исключительным ночным зрением, ему все равно было бы трудно найти их следы.
Тем не менее Линь Си все равно никак не мог заснуть. Он беспокоился за Гао Яньань, он беспокоился из-за звероподобного обоняния Хелана Юэси.
Поэтом, не сумев заснуть, он начал заниматься медитацией.
Эта ночь была исключительно долгой.
Темнота ночи еще не рассеялась, первые проблески рассвета еще не спустились на хребет Хребет Вознесения.
Ванян Муе был плотно связан виноградными лозами, он был забросан большим количеством павших листьев. Сейчас он находился в бессознательном состоянии из-за тяжелого ранения. Но его сила культиватора давала надежду, что он останется жив.
Внезапно всё тело Линь Си напряглось. Он услышал какие-то странные звуки.
Через смотровое окошко в игле он увидел фигуру, одетую в серую одежду заключенного. После того, что сказал Ванян Муе Линь Си не знал — был ли настоящий заключенный, или это был замаскированный студент Академии Грома.
Однако он увидел, что этот человек сильно дрожит на холодном ветру, а затем он отодрал от дерева кусок еловой коры и положил ее в рот и стал жевать. Линь Си подумал, что скорее всего это настоящий заключенный.
Он разбудил Бянь Лингхан. Коротко объяснил суть дела. Они вышли из хижины.
Когда они были всего в двадцати шагах от этого заключенного, тот внезапно что-то почувствовал. Все его тело задрожало, а затем он резко повернулся.
Ему было сорок или пятьдесят лет, усы и длинная борода придавали ему академическую внешность.
Линь Си немедленно поднес палец к губам, показывая тому, что он не должен шуметь.
— Я студент Академии Циньлуан, я пришел спасти вас, — сказал он тихо.
Этот заключенный и кивнул.
— Выне совершенствующийся? — спросил Линь Си, увидев, что ступни этого человека были обернуты сосновыми ветками.
Затем глаза Линь Си внезапно похолодели: — Вы какое-то время служили в армии?
Этот заключенный, похожий на ученого, кивнул и тихо сказал:
— До того, как меня отправили в тюрьму, я был военным врачом в пограничной армии Нефритового водопада.
— Пойдемте со мной.
Когда он привел этого пленника в иглу он тут же снял легкую броню, которую носил, и жестом приказал ему переодеться в нее.
Он подумал, что легкая броня все же согреет его лучше, чем его лохмотья.
На его лице появилось чрезвычайно взволнованное выражение, он немедленно поклонился и поблагодарил Линь Си.
— Меня зовут Ван Цзяньюй. Могу я спросить, как зовут старшего офицера?
— Старший офицер?
Линь Си не понял его.
Согласно законам Юньциня, студенты Академии Циньлуан имеют воинское звание при выходе из академии, — пояснила Линь Си Бянь Лингхан.
— Меня зовут Линь Си
Заключенный кивнул. Он немного отдышался и пришел в себя. Когда он увидел лежащего Ваняна Муе, выражение его лица изменилось.
Он протянул руку, потрогал запястье Ваняна Муе, а затем после некоторого колебания сказал: — Старшие офицеры, простите меня за резкость, но этот ваш товарищ получил внутренние повреждения. Если он не получит подходящих лекарств, то умрет.
Линь Си посмотрел на Ван Цзяньюя, а затем на Ваняна Муе и сказал: — Это звучит немного жестоко и бессердечно, но я не хочу вам лгать. Это студент Академии Грома, а не кто-то из нашей Академии. Более того, он первым пытался нас убить. В этой ситуации, когда мы не можем обеспечить нашу собственную безопасность, безопасность остальных наших студентов Академии, я не могу уделять слишком много внимания его жизни и смерти.
Ван Цзяньюй вновь кивнул, выражая свое понимание.
— Вы не кажетесь злобным человеком, как вы оказались в камере смертников моей Империи Юньцинь? — спросила его Бянь Линхан, слегка нахмурив брови.
Лицо Ван Цзяньюй стало мрачным.
— Я убил трех человек. Один из них был старшим офицером.
— Почему вы убили его? — Бянь Лингхан посмотрел на Ван Цзяньюя, а затем продолжила: — Неужели вы вступили в сговор с врагом?
Ван Цзяньюй покачал головой.
— Когда мой небольшой отряд был на задании, мы попали в засаду. Я и двое товарищей бежали обратно, тяжело раненные, нас спасла приграничная семья. Однако позже, когда мы приготовились поблагодарить эту семью, мы обнаружили, что эта семья из пяти человек была полностью уничтожена. Позже мы попытались изучить записи. За это время там была только одна запись о боевых действиях… согласно записи два старших офицера и два их помощника убили пять врагов.
Лицо Бянь Лингхан побелело. Она посмотрела на Ван Цзяньюя и сказала: — Вы имеете в виду, что эти четыре человека убили жителей приграничья, фальсифицируя военные достижения?»
— Да, но когда мы сообщили об этом, начальство ответило нам, что нет никаких доказательств того, что убитые были жителями приграничья. Вообще, убийство некоторых беженцев или даже жителей приграничья, чтобы симулировать военные достижения, всё это не редкость для подразделений нашей пограничной армии Нефритового водопада.
Я тяжело перенес гибель семьи.
Поэтому позже я нашел способ отомстить им. Я приготовил некоторые лекарства и дал этим четверым…
— Похоже, что пограничная армия Юньциня не такая уж благородная, — сказал Линь Си.
— А как насчет армейских священников? — взволнованно сказала Бянь Лингхан, на ее лице отразился гнев. — Если есть доказательства преступлений, можно найти священников в армии и рассказать им…
Линь Си похлопал Бянь Лингхан по плечу: — Не все так просто…
Затем он тихо сказал ей: — Если мы выведем его отсюда живым, то в будущем мы могли бы помочь ему с амнистией.
Бянь Лингхан выглядела грустной. Она все еще не могла понять, почему при достоинстве императора и вере стольких жрецов Юньциня такие темные дела происходили внутри славных пограничных армий Юньциня.
Линь Си знал, о чем она думала. Его другой хороший друг Ли Кайюнь, узнав об этих вещах, поразился бы еще больше.
Затем он обратился к заключенному: — Если то, что вы сказали, правда, я попрошу преподавателей Академии справедливо разобраться в вашем деле. Даже если преподаватели академии не смогут вам помочь, то я сам в будущем добьюсь справедливости для вас… Однако сейчас нам нужно подумать о том, как поступить с этим студентом Академии Грома. Мы сами должны попробовать остаться в живых.
Ван Цзяньюй снова торжественно поклонился.
И Линь Си спросил его: — За эти два дня вы не обнаружили никаких следов других людей?
Перед наступлением темноты он использовал большое количество растительной золы, чтобы полностью залечить раны Ваняна Муе. Также он закопал в землю всё, что могло выделять какой-либо кровавый запах.
Они нашли место в лесу, где снежный покров был чрезвычайно толстым, а затем построили иглу в соответствии с тем, что они узнали в классах Академии Циньлуан.
В этом темном лесу, даже если бы мимо них прошел студент Академии Грома с исключительным ночным зрением, ему все равно было бы трудно найти их следы.
Тем не менее Линь Си все равно никак не мог заснуть. Он беспокоился за Гао Яньань, он беспокоился из-за звероподобного обоняния Хелана Юэси.
Поэтом, не сумев заснуть, он начал заниматься медитацией.
Эта ночь была исключительно долгой.
Темнота ночи еще не рассеялась, первые проблески рассвета еще не спустились на хребет Хребет Вознесения.
Ванян Муе был плотно связан виноградными лозами, он был забросан большим количеством павших листьев. Сейчас он находился в бессознательном состоянии из-за тяжелого ранения. Но его сила культиватора давала надежду, что он останется жив.
Внезапно всё тело Линь Си напряглось. Он услышал какие-то странные звуки.
Через смотровое окошко в игле он увидел фигуру, одетую в серую одежду заключенного. После того, что сказал Ванян Муе Линь Си не знал — был ли настоящий заключенный, или это был замаскированный студент Академии Грома.
Однако он увидел, что этот человек сильно дрожит на холодном ветру, а затем он отодрал от дерева кусок еловой коры и положил ее в рот и стал жевать. Линь Си подумал, что скорее всего это настоящий заключенный.
Он разбудил Бянь Лингхан. Коротко объяснил суть дела. Они вышли из хижины.
Когда они были всего в двадцати шагах от этого заключенного, тот внезапно что-то почувствовал. Все его тело задрожало, а затем он резко повернулся.
Ему было сорок или пятьдесят лет, усы и длинная борода придавали ему академическую внешность.
Линь Си немедленно поднес палец к губам, показывая тому, что он не должен шуметь.
— Я студент Академии Циньлуан, я пришел спасти вас, — сказал он тихо.
Этот заключенный и кивнул.
— Выне совершенствующийся? — спросил Линь Си, увидев, что ступни этого человека были обернуты сосновыми ветками.
Затем глаза Линь Си внезапно похолодели: — Вы какое-то время служили в армии?
Этот заключенный, похожий на ученого, кивнул и тихо сказал:
— До того, как меня отправили в тюрьму, я был военным врачом в пограничной армии Нефритового водопада.
— Пойдемте со мной.
Когда он привел этого пленника в иглу он тут же снял легкую броню, которую носил, и жестом приказал ему переодеться в нее.
Он подумал, что легкая броня все же согреет его лучше, чем его лохмотья.
На его лице появилось чрезвычайно взволнованное выражение, он немедленно поклонился и поблагодарил Линь Си.
— Меня зовут Ван Цзяньюй. Могу я спросить, как зовут старшего офицера?
Линь Си не понял его.
Согласно законам Юньциня, студенты Академии Циньлуан имеют воинское звание при выходе из академии, — пояснила Линь Си Бянь Лингхан.
— Меня зовут Линь Си
Заключенный кивнул. Он немного отдышался и пришел в себя. Когда он увидел лежащего Ваняна Муе, выражение его лица изменилось.
Он протянул руку, потрогал запястье Ваняна Муе, а затем после некоторого колебания сказал: — Старшие офицеры, простите меня за резкость, но этот ваш товарищ получил внутренние повреждения. Если он не получит подходящих лекарств, то умрет.
Линь Си посмотрел на Ван Цзяньюя, а затем на Ваняна Муе и сказал: — Это звучит немного жестоко и бессердечно, но я не хочу вам лгать. Это студент Академии Грома, а не кто-то из нашей Академии. Более того, он первым пытался нас убить. В этой ситуации, когда мы не можем обеспечить нашу собственную безопасность, безопасность остальных наших студентов Академии, я не могу уделять слишком много внимания его жизни и смерти.
Ван Цзяньюй вновь кивнул, выражая свое понимание.
— Вы не кажетесь злобным человеком, как вы оказались в камере смертников моей Империи Юньцинь? — спросила его Бянь Линхан, слегка нахмурив брови.
Лицо Ван Цзяньюй стало мрачным.
— Я убил трех человек. Один из них был старшим офицером.
— Почему вы убили его? — Бянь Лингхан посмотрел на Ван Цзяньюя, а затем продолжила: — Неужели вы вступили в сговор с врагом?
Ван Цзяньюй покачал головой.
— Когда мой небольшой отряд был на задании, мы попали в засаду. Я и двое товарищей бежали обратно, тяжело раненные, нас спасла приграничная семья. Однако позже, когда мы приготовились поблагодарить эту семью, мы обнаружили, что эта семья из пяти человек была полностью уничтожена. Позже мы попытались изучить записи. За это время там была только одна запись о боевых действиях… согласно записи два старших офицера и два их помощника убили пять врагов.
Лицо Бянь Лингхан побелело. Она посмотрела на Ван Цзяньюя и сказала: — Вы имеете в виду, что эти четыре человека убили жителей приграничья, фальсифицируя военные достижения?»
— Да, но когда мы сообщили об этом, начальство ответило нам, что нет никаких доказательств того, что убитые были жителями приграничья. Вообще, убийство некоторых беженцев или даже жителей приграничья, чтобы симулировать военные достижения, всё это не редкость для подразделений нашей пограничной армии Нефритового водопада.
Я тяжело перенес гибель семьи.
Поэтому позже я нашел способ отомстить им. Я приготовил некоторые лекарства и дал этим четверым…
— Похоже, что пограничная армия Юньциня не такая уж благородная, — сказал Линь Си.
— А как насчет армейских священников? — взволнованно сказала Бянь Лингхан, на ее лице отразился гнев. — Если есть доказательства преступлений, можно найти священников в армии и рассказать им…
Линь Си похлопал Бянь Лингхан по плечу: — Не все так просто…
Затем он тихо сказал ей: — Если мы выведем его отсюда живым, то в будущем мы могли бы помочь ему с амнистией.
Бянь Лингхан выглядела грустной. Она все еще не могла понять, почему при достоинстве императора и вере стольких жрецов Юньциня такие темные дела происходили внутри славных пограничных армий Юньциня.
Линь Си знал, о чем она думала. Его другой хороший друг Ли Кайюнь, узнав об этих вещах, поразился бы еще больше.
Затем он обратился к заключенному: — Если то, что вы сказали, правда, я попрошу преподавателей Академии справедливо разобраться в вашем деле. Даже если преподаватели академии не смогут вам помочь, то я сам в будущем добьюсь справедливости для вас… Однако сейчас нам нужно подумать о том, как поступить с этим студентом Академии Грома. Мы сами должны попробовать остаться в живых.
Ван Цзяньюй снова торжественно поклонился.
И Линь Си спросил его: — За эти два дня вы не обнаружили никаких следов других людей?
Закладка