Том 3. Глава 15. Ученик Императора •
Внутри небольшого дворика виднелся навес, оплетенный виноградными лозами.
Под навесом на земле лежала соломенная циновка.
На ней сидел мужчина лет тридцати. Он был похож на ученого со своей тонкой бородой. Одежда на нем была чистой, но выстиранной до такой степени, что кое-где рассыпалась на нити. В миске рядом с ним лежал кусок недоеденного сухого хлеба.
Во дворике виднелся кувшин с чистой водой, внутри него плавал черпак из тыквы. Также, во дворе виднелись две хижины, сделанные из желтой глины
Кто-то вошел во двор, толкнул решетчатую дверь.
Это был старейшина, одетый в обычное вретище, в руках он держал старую деревянную трость.
Он был худ и мал ростом. На правой стороне его лица, казалось, были раздроблены скулы, и там виднелись шрамы, которые в целом были похожи на подсолнух. Его левая нога волочилась, походка старца была шаткой, и даже деревянная трость не помогала сделать его походку более устойчивой.
Мужчина с бородкой, увидев, что вошел старец, немедленно встал, приветствуя его с улыбкой. Он поклонился, а затем, поддерживая, помог старцу сесть на циновку.
— Учитель, вы сегодня поздно пришли, — сказал он затем.
Внешний вид старца был довольно жалким, но его желтые глаза были наполнены беззаботной кротостью и гордостью. Он осмотрел двор, а затем сказал: — Были вопросы, которые нужно было решить, поэтому я немного опоздал. Вы выполнили все домашние задания, которые я дал вам вчера?
— Ваш ученик выполнил всё. Но я не знаю, понял ли я суть заданий так же, как учитель. Поэтому я хочу, чтобы учитель помог мне кое-что прояснить.
Положив трость на колени, старец сказал: — Задавайте вопросы.
Ученый спросил: — С точки зрения стороннего наблюдателя, согласно давней структуре управления Империей Юньцинь, состоящей из императора, девяти старейшин-сенаторов и восьми глав секторов, сенаторы и главы восьми секторов должны находиться в полном подчинении могущественного императора Юньциня.
Но на самом деле это совсем не так. Эти сенаторы, помимо сенатора- заместителя Императора, который контролирует Центральную континентальную гвардию и экспертов Имперского города и лоялен императору, задача остальных сенаторов — контролировать императора и Академию Циньлуан. Эти старые сенаторы, сидящие во дворце за занавесками, являются могущественной силой.
Что касается восьми секторов, — это политическая шахматная доска, на которой сражаются эти девять старейшин.
С древних времен не было столь сложноустроенной империи в которой был бы настолько выстроен баланс власти. В Юньцине много людей и способов сдерживать императора, поддерживать тонкий баланс. Вот почему я испытываю восхищение перед бывшим старым императором Юньциня, который внедрил эту систему сдержек и противовесов.
Однако за последние десятилетия, надо признать, эта система стала давать сбои и подводить Империю к кризисному будущему. Действия девяти сенаторов и восьми руководителей секторов приобрели устрашающий характер. Но пока старые договоренности действуют, в том числе договоренности с Академией Циньлуан, Империя сохраняет запас прочности. И противники Империи мало на что могут рассчитывать, идет ли речь об стране Танцан, или о Великой Династии Ман.
Судя по тому, что произошло в Империи за последние несколько лет, эти девять старейшин борются с друг с другом. Но у них есть общий враг — император Юньциня. Таким образом, несмотря на разногласия, они едины в том, чтобы сохранить структуру высшего сената и найти преемников, которые продолжат их политику. Я знаю, что в течение последних нескольких лет эти сенаторы активно ищут кандидатуру замены для одного из них, который вот-вот умрет от тяжелой болезни. Судя по траектории продвижения по службе представителей восьми секторов и различных областей кандидатура будет найдена либо в семье Вэнь, либо семье Ленг.
Старец внимательного слушал ученого с бородкой. Его белесые брови были сдвинуты. Он погладил свою жалкую трость, которую используют люди только жалких сословий, и спросил:
— Почему вы думаете, что у известного в Империи Цан Юэ из Западной пограничной армии нет шансов на место сенатора?
— Потому, что он по своему характеру напоминает сенаторам Императора. Он слишком жесток, его образ поведения слишком непредсказуем, он слишом умен и амбициозен. Ранее Цан Юэ работал в Секторе правосудия в качестве местного командира. Согласно правилам, далее он должен был стать главой провинции, а затем, поработав в провинции, обратно перевестись в Имперский город на более высокую должность.
Однако его из Сектора правосудия неожиданно перевели в приграничную армию Нефритового водопада, на должность великого генерала. И он, таким образом, потерял возможность стать сенатором. Я убежден, что решение об этом принималось за занавесками, где сидят нынешние сенаторы.
— Вы неплохо выполнили домашнее задание, большая часть того, что вы сказали, не за горами.
Старец глубоко вздохнул. И мягко посмотрел на ученого:
— Однако, вы все же упустили некоторые вещи. «Враг» этих сенаторов и восьми глав секторов не император Юньциня, а скорее Академия Циньлуан.
Академия, как для императора, так и для сенаторов слишком сильна. Поэтому в течение последних нескольких лет они вместе приняли ряд решений для поддержки других академий — Академии Грома и Академии Бессмертных. И сенат, и Император желают, чтобы они заняли ведущее место.
В результате этой поддержки в Империи и существует так много экспертов, что делает эту Империю исключительно могущественной и устрашающей.
И Танцан, и Великая Династия Ман вынуждены иметь дело в этой Империи не с одной силой, а с девятью подводными течениями, которые трудно понять
Раньше единство власти в Юньцине сохранялось не потому, что старый Император был невообразимо мудрым, а потому, что тогда был директор Чжан. Только личность этого непревзойденного человека мирила влиятельных людей.
Ученый поклонился: — То, что говорит учитель, имеет смысл, эти рассуждения нетрудно понять.
— Если нетрудно, то поднесите воды, — улыбнулся старец.
Ученый встал, налил старцу воды из кувшина в деревянную чашку и уважительно её поднес.
— Спасибо, — кивнул старец. Он отхлебнул из деревянной чашки. Они помолчали, глядя на птиц, скачущих поверх виноградника.
Затем старец спросил: — Есть такие новости. Янь Шаоцин, Фэн Цяньхань и Е Шаофэн отправились из Имперского города в Академию Циньлуан. Что вы думаете по этому поводу?
Ученый задумался и вскоре ответил: — Основной ресурс Империи Юньцинь все еще находится в Академии Циньлуан. Помимо директора Чжана, старейшины этой Академии, её многочисленные преподаватели составляют чрезвычайно устрашающую силу.
Она давит и на Императора, и на сенаторов, независимо от того, существует ли эта угроза на самом деле. И они объединены перед этой угрозой. Однако нынешний император Юньциня слишком молод и слишком вспыльчив. Он думает, что в одиночку сможет контролировать Академию Циньлуан и сенаторов. Он желает, чтобы Академия Циньлуан выразила свою абсолютную лояльность и преданность Империи Юньцинь. Сенаторы поддерживают его в этом. Поездка в Циньлуан связаны с тем, что они хотят заставить Академию пойти на некоторые уступки, чтобы ослабить её. Между тем, как Академия Грома и Академия Бессмертных не испытывают недостатка в выдающихся учениках… Вопрос и в том, что некоторые преподаватели Академии Циньлуан согласны с возможностью изменений в Академии.
Я считаю, что там есть люди, которые лояльны директору Чжану, но некоторые преподаватели придерживаются интересов Юньциня тверже, чем интересов Академии. Они верны Императору Юньциня и самой империи.
Вот почему Академия Циньлуан может уступить Императору и сенаторам.
Выражение лица старца не изменилось, но внутренне он аплодировал ученому. Это был точный расклад, который во многом соответствовал действительности.
— Тогда, как вы думаете, что может сделать Великая Династия Ман прямо сейчас?
Он твердо посмотрел на молодого ученого.
Тот пожал плечами
— Прямо сейчас у Династии есть две очевидные возможности.
Первая связана с западным фронтом Юньциня. Достопочтенный Цан Юэ, не ставший сенатором, слишком амбициозен. Он точно не сможет смириться с таким поражением. С его силой и характером небольшая раздражительность может привести к огромной ошибке. Для Великой Династии Ман это, естественно, дает больше преимуществ.
Во-вторых, вопрос с Академией Циньлуан. Чем слабее она станет, тем серьезнее проявятся расхождения во мнениях между Императором Юньциня и сенаторами.
Император, скорее всего ищет предлог — им может стать какая-либо критическая ситуация — чтобы выступить против Академии Циньлуан. Девять старейших будут ему подыгрывать.
Наша Великая Династия Ман, если мы будем действовать с большей силой, может дать Императору Юньцинь такой предлог. Урожай в этом году был неплохим, общая ситуация у нас беспрецедентно стабильна. Так, что немного переместив армию Династии и проведя несколько небольших сражений…
— Очень хорошо, — прерывая его, кивнул старец.
…
Старец и этот ученый еще долго разговаривали. Только, когда в отдалении раздались первые птичьи голоса старец встал, чтобы уйти.
Пройдя через глухой переулок, при поддержке старого слуги, он сел в ожидающую его роскошную карету.
Карета медленно покинула этот переулок, где жили только бедные семейства, и направилась в сторону ярко освещенного города.
— Моя великая личность действительно заполучила хорошего ученика. Вскоре он может догнать учителя, это отрадное чувство, — пробормотал старец, глядя в окошко.
В этом Великом Городе Императора Великой Династии Ман единственным, кто осмеливался называть себя «великим», был, естественно, сам император, Чжантай Ман.
Он, начинавший карьеру как рядовой солдат приграничной армии, и основавший в итоге Великую Династию, и сидел сейчас внутри кареты, погруженный в мысли.
Карету вел немой кучер, который был с самим императором в дружеских отношениях. Бывший солдат, император вел себя очень просто с подчиненными.
Когда он увидел язык жестов со стороны кучера, он улыбнулся и сказал: — Вы спрашиваете меня, почему я не принимаю его во дворце? Еще не время… Если он узнает про меня, на него будет давить ответственность, а также, возможно, тщеславие и честолюбие. Его способности могут ослабнуть. Так что всему свое время…
Под навесом на земле лежала соломенная циновка.
На ней сидел мужчина лет тридцати. Он был похож на ученого со своей тонкой бородой. Одежда на нем была чистой, но выстиранной до такой степени, что кое-где рассыпалась на нити. В миске рядом с ним лежал кусок недоеденного сухого хлеба.
Во дворике виднелся кувшин с чистой водой, внутри него плавал черпак из тыквы. Также, во дворе виднелись две хижины, сделанные из желтой глины
Кто-то вошел во двор, толкнул решетчатую дверь.
Это был старейшина, одетый в обычное вретище, в руках он держал старую деревянную трость.
Он был худ и мал ростом. На правой стороне его лица, казалось, были раздроблены скулы, и там виднелись шрамы, которые в целом были похожи на подсолнух. Его левая нога волочилась, походка старца была шаткой, и даже деревянная трость не помогала сделать его походку более устойчивой.
Мужчина с бородкой, увидев, что вошел старец, немедленно встал, приветствуя его с улыбкой. Он поклонился, а затем, поддерживая, помог старцу сесть на циновку.
— Учитель, вы сегодня поздно пришли, — сказал он затем.
Внешний вид старца был довольно жалким, но его желтые глаза были наполнены беззаботной кротостью и гордостью. Он осмотрел двор, а затем сказал: — Были вопросы, которые нужно было решить, поэтому я немного опоздал. Вы выполнили все домашние задания, которые я дал вам вчера?
— Ваш ученик выполнил всё. Но я не знаю, понял ли я суть заданий так же, как учитель. Поэтому я хочу, чтобы учитель помог мне кое-что прояснить.
Положив трость на колени, старец сказал: — Задавайте вопросы.
Ученый спросил: — С точки зрения стороннего наблюдателя, согласно давней структуре управления Империей Юньцинь, состоящей из императора, девяти старейшин-сенаторов и восьми глав секторов, сенаторы и главы восьми секторов должны находиться в полном подчинении могущественного императора Юньциня.
Но на самом деле это совсем не так. Эти сенаторы, помимо сенатора- заместителя Императора, который контролирует Центральную континентальную гвардию и экспертов Имперского города и лоялен императору, задача остальных сенаторов — контролировать императора и Академию Циньлуан. Эти старые сенаторы, сидящие во дворце за занавесками, являются могущественной силой.
Что касается восьми секторов, — это политическая шахматная доска, на которой сражаются эти девять старейшин.
С древних времен не было столь сложноустроенной империи в которой был бы настолько выстроен баланс власти. В Юньцине много людей и способов сдерживать императора, поддерживать тонкий баланс. Вот почему я испытываю восхищение перед бывшим старым императором Юньциня, который внедрил эту систему сдержек и противовесов.
Однако за последние десятилетия, надо признать, эта система стала давать сбои и подводить Империю к кризисному будущему. Действия девяти сенаторов и восьми руководителей секторов приобрели устрашающий характер. Но пока старые договоренности действуют, в том числе договоренности с Академией Циньлуан, Империя сохраняет запас прочности. И противники Империи мало на что могут рассчитывать, идет ли речь об стране Танцан, или о Великой Династии Ман.
Судя по тому, что произошло в Империи за последние несколько лет, эти девять старейшин борются с друг с другом. Но у них есть общий враг — император Юньциня. Таким образом, несмотря на разногласия, они едины в том, чтобы сохранить структуру высшего сената и найти преемников, которые продолжат их политику. Я знаю, что в течение последних нескольких лет эти сенаторы активно ищут кандидатуру замены для одного из них, который вот-вот умрет от тяжелой болезни. Судя по траектории продвижения по службе представителей восьми секторов и различных областей кандидатура будет найдена либо в семье Вэнь, либо семье Ленг.
Старец внимательного слушал ученого с бородкой. Его белесые брови были сдвинуты. Он погладил свою жалкую трость, которую используют люди только жалких сословий, и спросил:
— Почему вы думаете, что у известного в Империи Цан Юэ из Западной пограничной армии нет шансов на место сенатора?
— Потому, что он по своему характеру напоминает сенаторам Императора. Он слишком жесток, его образ поведения слишком непредсказуем, он слишом умен и амбициозен. Ранее Цан Юэ работал в Секторе правосудия в качестве местного командира. Согласно правилам, далее он должен был стать главой провинции, а затем, поработав в провинции, обратно перевестись в Имперский город на более высокую должность.
Однако его из Сектора правосудия неожиданно перевели в приграничную армию Нефритового водопада, на должность великого генерала. И он, таким образом, потерял возможность стать сенатором. Я убежден, что решение об этом принималось за занавесками, где сидят нынешние сенаторы.
— Вы неплохо выполнили домашнее задание, большая часть того, что вы сказали, не за горами.
Старец глубоко вздохнул. И мягко посмотрел на ученого:
— Однако, вы все же упустили некоторые вещи. «Враг» этих сенаторов и восьми глав секторов не император Юньциня, а скорее Академия Циньлуан.
Академия, как для императора, так и для сенаторов слишком сильна. Поэтому в течение последних нескольких лет они вместе приняли ряд решений для поддержки других академий — Академии Грома и Академии Бессмертных. И сенат, и Император желают, чтобы они заняли ведущее место.
В результате этой поддержки в Империи и существует так много экспертов, что делает эту Империю исключительно могущественной и устрашающей.
И Танцан, и Великая Династия Ман вынуждены иметь дело в этой Империи не с одной силой, а с девятью подводными течениями, которые трудно понять
Раньше единство власти в Юньцине сохранялось не потому, что старый Император был невообразимо мудрым, а потому, что тогда был директор Чжан. Только личность этого непревзойденного человека мирила влиятельных людей.
Ученый поклонился: — То, что говорит учитель, имеет смысл, эти рассуждения нетрудно понять.
— Если нетрудно, то поднесите воды, — улыбнулся старец.
Ученый встал, налил старцу воды из кувшина в деревянную чашку и уважительно её поднес.
— Спасибо, — кивнул старец. Он отхлебнул из деревянной чашки. Они помолчали, глядя на птиц, скачущих поверх виноградника.
Затем старец спросил: — Есть такие новости. Янь Шаоцин, Фэн Цяньхань и Е Шаофэн отправились из Имперского города в Академию Циньлуан. Что вы думаете по этому поводу?
Ученый задумался и вскоре ответил: — Основной ресурс Империи Юньцинь все еще находится в Академии Циньлуан. Помимо директора Чжана, старейшины этой Академии, её многочисленные преподаватели составляют чрезвычайно устрашающую силу.
Она давит и на Императора, и на сенаторов, независимо от того, существует ли эта угроза на самом деле. И они объединены перед этой угрозой. Однако нынешний император Юньциня слишком молод и слишком вспыльчив. Он думает, что в одиночку сможет контролировать Академию Циньлуан и сенаторов. Он желает, чтобы Академия Циньлуан выразила свою абсолютную лояльность и преданность Империи Юньцинь. Сенаторы поддерживают его в этом. Поездка в Циньлуан связаны с тем, что они хотят заставить Академию пойти на некоторые уступки, чтобы ослабить её. Между тем, как Академия Грома и Академия Бессмертных не испытывают недостатка в выдающихся учениках… Вопрос и в том, что некоторые преподаватели Академии Циньлуан согласны с возможностью изменений в Академии.
Я считаю, что там есть люди, которые лояльны директору Чжану, но некоторые преподаватели придерживаются интересов Юньциня тверже, чем интересов Академии. Они верны Императору Юньциня и самой империи.
Вот почему Академия Циньлуан может уступить Императору и сенаторам.
Выражение лица старца не изменилось, но внутренне он аплодировал ученому. Это был точный расклад, который во многом соответствовал действительности.
— Тогда, как вы думаете, что может сделать Великая Династия Ман прямо сейчас?
Он твердо посмотрел на молодого ученого.
Тот пожал плечами
— Прямо сейчас у Династии есть две очевидные возможности.
Первая связана с западным фронтом Юньциня. Достопочтенный Цан Юэ, не ставший сенатором, слишком амбициозен. Он точно не сможет смириться с таким поражением. С его силой и характером небольшая раздражительность может привести к огромной ошибке. Для Великой Династии Ман это, естественно, дает больше преимуществ.
Во-вторых, вопрос с Академией Циньлуан. Чем слабее она станет, тем серьезнее проявятся расхождения во мнениях между Императором Юньциня и сенаторами.
Император, скорее всего ищет предлог — им может стать какая-либо критическая ситуация — чтобы выступить против Академии Циньлуан. Девять старейших будут ему подыгрывать.
Наша Великая Династия Ман, если мы будем действовать с большей силой, может дать Императору Юньцинь такой предлог. Урожай в этом году был неплохим, общая ситуация у нас беспрецедентно стабильна. Так, что немного переместив армию Династии и проведя несколько небольших сражений…
— Очень хорошо, — прерывая его, кивнул старец.
…
Старец и этот ученый еще долго разговаривали. Только, когда в отдалении раздались первые птичьи голоса старец встал, чтобы уйти.
Пройдя через глухой переулок, при поддержке старого слуги, он сел в ожидающую его роскошную карету.
Карета медленно покинула этот переулок, где жили только бедные семейства, и направилась в сторону ярко освещенного города.
— Моя великая личность действительно заполучила хорошего ученика. Вскоре он может догнать учителя, это отрадное чувство, — пробормотал старец, глядя в окошко.
В этом Великом Городе Императора Великой Династии Ман единственным, кто осмеливался называть себя «великим», был, естественно, сам император, Чжантай Ман.
Он, начинавший карьеру как рядовой солдат приграничной армии, и основавший в итоге Великую Династию, и сидел сейчас внутри кареты, погруженный в мысли.
Карету вел немой кучер, который был с самим императором в дружеских отношениях. Бывший солдат, император вел себя очень просто с подчиненными.
Когда он увидел язык жестов со стороны кучера, он улыбнулся и сказал: — Вы спрашиваете меня, почему я не принимаю его во дворце? Еще не время… Если он узнает про меня, на него будет давить ответственность, а также, возможно, тщеславие и честолюбие. Его способности могут ослабнуть. Так что всему свое время…
Закладка