Глава 255

Я не хочу этого перевоплощения

После того как меня затащили в гостиничный номер, держа обе руки, словно преступника при аресте, меня силой усадили перед Мин А Рин, у которой было пугающее выражение лица.

— И Гёль-ши.

— Да…

Пииик, пиик! Пик! Пиик!

Я спокойно ответил, держа в руках Лиса, который непрерывно и раздражённо пищал. Даже если бы у меня было десять ртов, мне всё равно нечего было бы сказать.

Когда я поднял голову, то увидел холодные взгляды. Чон Са Ён, Пак Гён Хо и Квон Чон Хан, хотя и улыбались, но их глаза оставались холодными.

Я молча смотрел на неё, не оправдываясь, и Мин А Рин глубоко вздохнула, затем заговорила:

— Сначала я проведу лечение, а потом отругаю. Сними шапку и маску.

— Эм…

От этого стало только страшнее. Подавив желание сбежать, я медленно снял кепку и маску, затем поднял голову. И в тот же миг выражения лиц всех присутствующих исказились ещё больше.

— Так плохо выглядит?

— И Гёль-ши… правда…

Я неловко улыбнулся на реакцию Мин А Рин, явно полную разочарования. Эдвард, стоявший рядом с ней, достал маленькое зеркало из инвентаря и передал мне.

Я поблагодарил его и посмотрел на своё отражение. Внешне почти ничего не изменилось, но спустя время начали проявляться синяки. Повязка пропиталась кровью из-за разорванной раны.

«Ну и вид…»

Честно говоря, меня избил не кто-нибудь, а Ю Си Хёк, так что это было вполне ожидаемо. Лис сердито фыркнул и довольно сильно укусил руку, державшую зеркало.

— Не похоже, что это сильно болит.

— Сейчас ли это тот момент, чтобы так говорить?

— Ах, прости.

Похоже, мне стоило просто закрыть рот. Мин А Рин снова тяжело вздохнула и, осторожно положив руку на моё ушибленное лицо, активировала свою способность. Яркий, чисто-белый свет мягко потёк, и пульсирующая боль мгновенно исчезла.

Я снова посмотрел в зеркало и удивился — моё лицо стало таким же чистым, как прежде. Исцеляющая способность, способная полностью залечивать раны, была лучшей, что я когда-либо видел.

— В других местах всё в порядке?

— Да. Всё нормально.

— Как это может быть «нормально»?

Чон Са Ён, всё это время наблюдавший с скрещёнными руками, ухмыльнулся и вмешался:

— В области живота, похоже, тоже не всё так хорошо.

— …Не может быть.

Он был просто чертовски проницателен. Хотя я делал вид, что всё в порядке, в глазах Мин А Рин уже читалось подозрение.

— Тогда почему бы тебе не позволить ей осмотреть? Если я ошибаюсь, то искренне извинюсь.

— ……

Я сглотнул, услышав слова Чон Са Ёна. Я сам ещё не видел, что там.

«Но ведь меня ударили только один раз, так что не должно быть так уж плохо, верно?»

Должно было остаться только красное пятно, и, может, всё будет в порядке. В конце концов, не было ни порезов, ни колотых ран, так что, скорее всего, ничего серьёзного.

С последней надеждой я взялся за край рубашки, приподнял её и оголил живот.

— ……

— ……

Чёрные гематомы на коже были хорошо видны.

Я обречён… Не зная, что сказать, я мысленно пролил слёзы и тихо заткнулся.

— Ох, судя по виду, тебя ударили ногой.

— Если смотреть на синяки, то это было довольно сильно.

— Тебя мало того что ударили по лицу, так ещё и пнули в живот… Прямо ровненько так.

Пак Гён Хо, У Со Хёк и Чон Са Ён, осмотрев мой живот, каждый вставил своё замечание. Зачем вы так внимательно разглядываете чужое тело?

— Почему ты постоянно позволяешь себя избивать, И Гёль-ши? Лучше бы ты их сам ударил и попал под суд.

— Нет… это немного… Нет, прости.

Когда я увидел испепеляющий взгляд Мин А Рин, то быстро сменил тон и извинился.

— Вот и хорошо. Расходы на судебное разбирательство всё равно оплатит Мастер.

— Если ты принадлежишь «Реквиему», то это сущие копейки.

— Хан И Гёль. «Рохеон» тоже может оплатить любые судебные издержки. Если тебе не нравится, можешь просто ударить в ответ в любой момент.

— О чём вы вообще говорите… Меня не засудят, и я ни в какую гильдию не пойду.

Я не понимал, зачем они снова соревнуются в каком-то странном споре. Опустив рубашку и увидев, что после лечения живот снова чистый, я сказал Мин А Рин:

— Прости, что заставил вас волноваться. Я правда не хотел.

— …Кто тебя ударил?

Ким У Джин спросил с голосом, полным подавленных эмоций. Я больше не хотел им лгать, поэтому с горькой улыбкой честно ответил:

— Тот, кто приходил в заведение в прошлый раз… Это был он.

— У него очень скверная привычка распускать руки.

Пак Гён Хо цокнул языком. Плохая привычка... к рукоприкладству.

— Если бы это был кто-то другой, я бы не дал себя побить. Но… он…

Я не знал, как это объяснить. Не закончив фразу, опустил голову, а Чон Са Ён задал другой вопрос:

— Этот Кёнсон. Ты узнал что-нибудь новое о ситуации?

— Да.

Я как раз хотел об этом сказать. Медленно начал рассказывать о том, что произошло.

— Как я и предполагал, возле мотеля, которым пользовался Кёнсон, всё ещё оставалась банда. Похоже, они не собирались отказываться от бара.

— И?

— Через пять дней они снова встретятся на стройке ранним утром. Не знаю, сколько человек соберётся, но, думаю, около шестидесяти.

Вчера главарь признался Ко Дон Чжу, что Кёнсон и Сачхонхва встретятся через четыре дня. Судя по дате, они решили отложить изначальный план на два дня и провести его, как задумано.

— Хозяин бара знает об этом?

— Да. Я объяснил ему, когда заглянул в офис. Он сказал, что подумает, но… для нас выгоднее атаковать первыми, так что Квон Се Хён, скорее всего, примет то же решение.

После моих слов Ха Тхе Хон коснулся губ и кивнул.

— Нас и так меньше, а если бой начнётся в магазине, ситуация только усложнится, так что лучше действительно ударить первыми.

— Верно.

Я поднялся с места и добавил:

— Чтобы обсудить детали, завтра мне придётся снова поговорить с Квон Се Хёном. В конце концов, его мнение важнее всего.

— Да. Сегодня лучше просто отдохнуть.

За окном отеля высоко взошло утреннее солнце. Пока я направлялся в ванную, чтобы помыться, Мин А Рин спросила тревожным голосом:

— Ты точно больше не ранен, И Гёль-ши? Если что-то случится позже, скажи мне.

— Скажу.

Я улыбнулся и вошёл в ванную. В зеркале над раковиной отразилось чистое лицо Хан И Гёля. Сняв бинт, выбросил его в мусорку и начал раздеваться.

— Хм…

Сняв всё до нижнего белья, я заметил длинный тёмный кровоподтёк, тянущийся от левой подвздошной кости до бедра, и нахмурился. Это был тот самый участок, которым я ударился, когда Ю Си Хёк схватил и швырнул меня на пол.

Как и ожидалось, здесь тоже появились синяки. Боль была намного сильнее, чем в животе, так что я был к этому готов… но всё оказалось хуже, чем я предполагал.

Со временем боль при ходьбе становилась всё ощутимее, но я просто скрывал её — ведь это была не та часть тела, которую можно было показать всем. Даже Мин А Рин, в конце концов, была женщиной.

«Ничего не поделаешь».

Придётся притворяться, что мне не больно перед остальными. Выглядело это ужасно, но если хорошо отдохнуть день-другой, должно пройти.

***

После душа я переоделся в свободную футболку и спортивные штаны, вышел из ванной и был удивлён, увидев прямо перед собой Ким У Джина.

— Ч-что такое, Ким У Джин?

— ……

— Что насчёт остальных?

Все уже ушли, но Ким У Джин оставался один в тускло освещённой комнате.

— …Мастер и руководитель команды ушли с продюсером Эдвардом, а заместитель главы Рохеона пошёл в аптеку. Остальные либо пошли мыться, либо уже легли спать.

— В аптеку? Зачем?

Ким У Джин, который приближался ко мне с бесстрастным лицом, опустил взгляд и заговорил:

— Хан И Гёль, будь со мной честен.

— А?

— Нога. Она болит, да?

Я не смог скрыть удивления от его следующих слов. Всего-то несколько шагов от стула до ванной — он заметил даже этот короткий момент?

— Это просто всего лишь растяжение, так что на самом деле не больно… Ай!

Ким У Джин, до этого спокойно слушавший мой ответ, вдруг схватил меня за бедро. От его пальцев, точно надавивших на повреждённое место, разлилась резкая боль.

— Больно, да?

— Нет, если ты так внезапно нажимаешь… э-эх…

Ким У Джин надавил ещё сильнее. От его безжалостного прикосновения у меня выступили слёзы. Он явно был зол.

— Ладно, прости. Я извиняюсь, так что перестань давить.

Пошатнувшись от боли, я инстинктивно схватился за его плечо, а Ким У Джин обвил меня руками за талию, поддерживая.

— Я подумал, что тебе было трудно сказать об этом целительнице Мин А Рин, поэтому заместитель главы Рохеона пошёл за лекарством.

— …Кто ещё заметил?

— Целительница Мин А Рин не знает. Продюсер Эдвард тоже. А вот остальные, скорее всего, поняли.

Хотя бы хорошо, что эти двое ничего не заподозрили. Ким У Джин сузил глаза и с твёрдым голосом упрекнул меня:

— Хан И Гёль… Я же говорил тебе не скрывать такие вещи.

— Как мне было сказать про это?

— Вот именно поэтому ты должен был сказать. Ты не можешь вылечиться у Мин А Рин, но даже не пытался нанести мазь, а просто оставил всё как есть?

— …

Почему этот парень так хорошо умеет говорить? Мне нечем было возразить, поэтому я просто отвёл взгляд и отошёл от Ким У Джина. В этот момент, к счастью, вернулся Ха Тхе Хон.

— Тонкий большой пластырь от синяков, мазь и обезболивающее.

— Спасибо.

Из большой белой пластиковой сумки с аптечным логотипом сыпались лекарства. Как только я получил всё необходимое, Ха Тхе Хон с совершенно естественным видом сказал:

— Раздевайся. Я нанесу мазь.

— Что? Нет… просто место не совсем…

— Неважно, раздевайся.

Мне важно… К тому же, рядом был Ким У Джин. И, как и ожидалось, услышав это, он тут же воскликнул:

— Я тоже могу сделать это!

— Нет, я сам.

— Мне не нужен никто из вас.

Покачав головой, я прижал лекарства к груди и поспешно убежал в ванную.

Они оба напугали меня — в их глазах читалась слишком уж искренняя решимость. За закрытой дверью ванной я услышал, как Ха Тхе Хон цокнул языком.