Глава 301 – Дождь прошел •
— Можно наконец отдохнуть, да.
— ... Да.
— Ну как ты? Всё, успокоилась?
— ... Да.
Особняк для гостей. Дождь закончился, и теперь можно было услышать лишь капание воды с крыш. Похоже, замок более или менее вернулся в состояние покоя. В данный момент я и Серас говорили рядом друг с другом у стены в коридоре. Закончив с последствиями, Мунин отправилась принять ванну. Слей оказали помощь, и сейчас она отдыхала в конюшне. Труп Хоука забрали. Люди Миры по-прежнему пытаются разобраться с последствиями нападения, так что похороны Хоука состоятся позже.
Ну а трупа Оямады Сёго... попросту не существует.
Я позаботился о нём с помощью «Заморозки», так что не осталось даже тела. От Оямады Сёго не осталось и следа. Я еще не видел Безумного императора после своего возвращения, как и Асаги с её подругами. Наверняка у них там много дел. Мне довелось услышать из разговоров, что в тронный зал с Безумным императором нагрянул некий Изгнанный император.
По всей видимости его нападение отразили.
К тому времени, как я собирался направиться туда, всё уже закончилось... и, похоже, не последнюю роль в этом сыграла Асаги. По тем же разговорам, она пустила в ход свой туз в рукаве, и многие стали его свидетелями. Нужно будет потом разузнать об этом поподробней.
Что еще примечательного, вторгнувшееся в столицу белое войско растворилось после смерти Изгнанного императора. Дождь смыл их белую жидкость, так что от них тоже не осталось и следа.
Разве способ создания этих существ Изгнанным императором не похож на то, как Великий повелитель зла создаёт золотоглазых монстров?
Хотя, опять же, золотоглазые монстры остаются после смерти Великого повелителя зла.
— В общем, можно считать, что вторжение в столицу, которое скорее всего было направлено на убийство Безумного императора, было отражено.
— Да... хотя, вероятнее всего, это была первая волна.
Кстати говоря, войска главнокомандующего Рухайта, которого отправили на северную границу, еще не вернулись. Они по-прежнему в схватке с орденом Белых волков. Но когда вести о неудачной попытке убийства разойдутся, враг должен будет отступить.
Можно смело предположить, что орден Белых волков действовал в соответствии с Изгнанным императором и Пьяными мечами.
И всё же...
— Висис на удивление всё меньше беспокоится о своём имидже.
Не могу отделаться от этого чувства после такого её хода. Начала за здравие, закончила за упокой, как говорится.
— Тем не менее... о Пьяных мечах и Оямаде мне известно было, а вот этот Изганный император непонятно вообще откуда взялся. Не хотелось бы подобных неожиданностей во второй волне, если ей суждено появиться.
— Но учитывая то, что Изгнанного императора и созданное им белое войско до этого не пускали в ход... возможно вы правы, и для этого есть какая-то причина. Может ими не так просто воспользоваться?
— Может. Глядя на то, как она их придерживала, возникает чувство, что пускать их в ход сопряжено с рисками... Возможно поражение Героического меча и Шестой кавалерии здорово ударили по сраной богине, у неё не оставалось другого выбора... Однако если посмотреть на это с другой стороны, это может свидетельствовать о плачевном состоянии в рядах Висис.
Можно ли считать, что наконец близится час моей мести?
...
Итак.
— ... Извини. Возможно на этот раз мои прогнозы были слишком оптимистичны.
— Нет... вы тут не при чем, — виновато ответила Серас, держа голову опущенной.
После убийства Оямады мы в основном общались с человеком, которого можно назвать представителем Хоука. До его прибытия Серас мне вкратце всё рассказала.
Я вздохнул и попытался заговорить как можно мягче.
— Еще и с Мунин оказалось всё не так просто...
— Прошу прощения. Всё это произошло из-за моей наивности... всё.
Мунин до самого последнего момента не знала, стоит ли ей вмешаться и помочь Серас.
Как не посмотри, встретиться со мной в месте встречи было бы слишком долго.
Слей тоже выбыла из строя, и только Мунин могла помочь Серас, но она понимала, что ей не хватает сил.
Когда она наконец решилась полететь и попросить о помощи Безумного императора... явился я.
— Похоже, Мунин из тех, кто скорее подставится сама вместо товарища. Впрочем... Куросага её должно быть за это и любят.
— ...
— Ты не бросила Хоука, значит.
— Прошу... прощения.
Серас добрая до невозможности, к лучшему это, или худшему. Если перед ней в беде кто-то хороший, и она в силах помочь, то она просто не сможет пройти мимо.
Проще говоря, она слишком благородная.
И это при том, что её обучала та самая принцесса. Должно быть принцесса намеренно попыталась сохранить эту часть Серас нетронутой.
Прямолинейная, серьёзная и до глупости честная.
— Тока-доно, я...
— Судя по тому, что я услышал, все твои решения на этот раз обернулись проблемами.
— ... Да.
Серас стала сильней. Взглянуть хотя бы на её боевой потенциал. Однако ей по-прежнему не достаёт в переговорах и тактике. Она не может быстро принять решение, когда выбор стоит между двумя чашами весов, и особенно это проявилось на этот раз.
— ... Я думала, что отточила свой «меч» достаточно, чтобы находиться рядом с вами... думала, что отточила, — нарушила молчание Серас, сокрушаясь при этом. — Однако до меня снизошло, что от моего нынешнего меча есть толк только в вашем присутствии. А когда вас нет... как бы не старалась, я так и останусь «Серас Ашрейн»...
— Если так подумать, мы с самого начала нашего путешествия не действовали порознь, да? В Крайней стране мы были недалеко друг от друга, а в случае чего могли связаться с помощью посланников.
К счастью, я подоспел вовремя. Пьяные мечи на юге двигались быстрее предполагаемого. Это был удачный просчет, или лучше сказать, даже хорошо, что так обернулось. Деревня с Пьяными мечами была не так далеко от столицы, и поэтому мне удалось вернуться вовремя.
«Пьяные мечи больше не представляют угрозы, продвижение на юге остановлено, а солдаты крепости, неподалёку от столицы, нанесли ответный удар по белому войску».
С такими достижениями результат сражения можно считать удовлетворительным. Также умеренно удалось сдержать поток беженцев с востока. Просить чего-то большего с моими ограниченными возможностями слишком абсурдно.
— Тока-доно, я...
— Если докапываться до корня проблемы, часть вины лежит на мне... как бы жестоко это не звучало по отношению к тебе.
Можно сказать, я недооценил Серас. Её доброта, прямолинейность и искренность оказались сильнее, чем я думал... Серас не «я», и этот случай хорошо дал это понять. В каком-то смысле узнать это сейчас, до решающей битвы – это даже хорошо.
Я хмыкнул и прислонился затылком к стене.
— Ну... услышать от тебя при встрече: «Ситуация обернулась так, что мне пришлось бросить Хоука-доно»...
Как бы выразиться... я такого даже представить не могу.
— ...
— Помочь, убить... такие решения проще принимать, когда имеешь дело со злодеями. Возможно тебе было бы проще решиться, будь Хоук плохим человеком...
Всё осложняется, когда в дело вовлечены добрые люди. Их можно считать оковами. Особенно, если их используют в качестве заложников. Однако я не могу пройти мимо того, кто проявил ко мне доброту. Это будет противоречить тому, как жили дядя с тётей, дорогие мне люди.
— Я такой же. Не могу с уверенностью сказать, что бросил бы Хоука в твоей ситуации. Но ты и сама, похоже, это знаешь, так что не буду сильно вдаваться... Тем не менее то, что ты поддалась эмоциям и потеряла хладнокровие, остаётся фактом.
Впрочем, не мне винить Серас... я сам поддался эмоциям и не избавился от Оямады сразу. Мне хотелось, чтобы он перед смертью прочувствовал всю серьёзность и глупость своего поступка. Изначально я должен был сразу избавиться от Оямады и перейти к «следующей» фазе, но... всё-таки не сдержался и потерял хладнокровие. Мне нет оправдания.
— ... Когда о кончине Хоука-доно стало известно... Чтобы Мунин-доно могла в безопасности бежать... и спасти жизнь Слей-доно, я... подумала создать брешь для ответного удара...
Эволюционировавший личный навык Оямады. Если бы это была просто атака, возможно у неё что-нибудь бы получилось. Однако он отягощал движения... какая-то гравитационная атака? Навыка, проникающего даже сквозь доспехи, не избежать. Более того, с Хоуком на руках ей было еще тяжелее защищаться.
... Еще меня заинтересовал «спуск в руины», о котором Серас вскользь упомянула. Оямада сказал, что благодаря ему он стал сильнее.
— Тока... доно.
— Хватит уже убиваться. Нам... много другого нужно обсудить.
— А, в таком случае... эмм... с Пьяными мечами?..
— Живы.
Я усыпил их с помощью навыка и запер в подвале. К этому моменту они уже должны были проснуться.
— Я сказал представителю Хоука, где их запер. Пока что пусть Безумный император решает, что с ними делать. Но я также выразил то, чего видеть не хочу.
— Чтобы их лишили жизни, — немного с облегчением продолжила за мной Серас.
— Как я и сказал недавно, будь они плохими, решение было бы принять проще.
Со всеми членами Пьяных мечей... было очень сложно. Ожидая момента для нападения, я за ними наблюдал. Они все до единого... добродушны. Также они понимали, какое зло совершают.
Но несмотря на это, чтобы защитить заложников, они были готовы стать объектом ненависти для народа Миры... и даже пожертвовать собственными жизнями.
— С Героическим мечом было намного проще, хотя как не посмотри, в плане боевой мощи они были сильнее.
Эти две битвы были схожими, но в то же время совершенно разными. В деле с Оямадой тоже была схожесть.
Ясу Томохиро искренне желал начать новую жизнь. Оямада же просто трепался о новой жизни, желая спасти свою шкуру.
Желание измениться, и желание начать заново.
Эти два желания имеют схожий смысл, но совершенно разные по значению.
— ...
Я пристально уставился на Серас, на что в ответ она улыбнулась с вопрошающим видом на лице.
— ? Э-эмм...
Интересно, сколько людей вели честную жизнь.
— П-простите... Тока-доно?..
Я усмехнулся.
— В который раз повторяю... ты ужасно врешь.
— Вру... эмм, я что-то не то сказала... а.
Я притянул Серас к своей груди и крепко обнял.
— ... Уже всё.
— Тока... доно... я...
Серас сжала рукой одежду у меня на груди. Её рука... слегка дрожала. Тихонько обняв её за голову, я постарался заговорить как можно мягче.
— Ты прошла через что-то ужасное.
— Я... как бы...
Это произошло до убийства Оямады, когда я его только усыпил. Серас сразу же помчалась проверять Слей.
Перед тем, как подобраться к Оямаде, я попросил Пигимару проверить, в опасности ли жизнь Слей.
Так что даже зная, что Слей ничего не угрожало, я всё равно первым делом побежал к ней. Вскоре показалась и Мунин. Она, чуть ли не рыдая, начала без перерыва извиняться. Когда Мунин немного успокоилась, я попросил её оказать Слей первую помощь. Я тем временем перетащил Серас и Оямаду в дом. А после его убийства мы были слишком заняты последствиями нападения.
Так что, Серас всё это время... помогала другим, а не себе.
Даже взять наш разговор, она только и делала, что себя винила и выражала сожаление.
Несмотря на совершенную ошибку в суждении, несмотря на недостаток хладнокровия... больше всего в этой ситуации была ранена Серас.
Сейчас, по моему мнению, настал момент, когда она наконец может оправиться.
Серас в моих объятиях... начала плакать. Она иногда всхлипывала, но не произнесла ни слова. Серас просто прижималась к моей груди и плакала.
Всё это время я молча обнимал её.
— Ты... всегда ставишь на первое место других, а не себя, Серас Ашрейн. Даже на этот раз... ты перегнула с самопожертвованием.
Поэтому...
— Ничего не могу поделать с тем... что мне в тебе это нравится.
Хватка на моей одежде усилилась.
— Я еще недавно тебя отчитывал, но я сам потерял хладнокровие.
Серас вздрогнула после моих слов, и её всхлипы чуть утихли.
— Как только я увидел Оямаду, тебя и Слей... неожиданно для самого себя, я ощутил, что совсем потерял голову. Я сразу же подумал, что прикончу его. Но не просто убью, а заставлю еще пострадать.
— ...
— А после его убийства... почувствовал себя отвратительно. Всё-таки я на их стороне... на стороне людей вроде Оямады. Ведь первой моей возникшей эмоцией было желание убить.
По-настоящему хороший человек о таком бы не подумал. Дядя с тётей бы точно.
— Нет... вы хороший. Кто бы что не говорил, мы это знаем.
— ... Услышать от тебя такое, немного обнадёживает.
— Тока-доно.
— А?
— Можете... пойти со мной в комнату наверху?
— ... Хорошо.
▽
Мы сидели рядом на кровати в комнате на втором этаже особняка для гостей.
Серас уже здорово успокоилась. Я вытирал ей лицо от грязи. Мунин отправилась в ванну, но я и Серас пока что просто переоделись.
— Эмм... теперь моя очередь.
На этот раз Серас начала вытирать мне лицо, и в этот момент раздался стук в дверь.
— Я-то закончила... Серас-сан с Токой-сан тут вроде бы?
— А, Мунин-доно... да, мы здесь.
— Входи уже.
— Ара? Парочка, похоже, развлекается... не помешала вам?
— Нам нечего стесняться.
— Т... Тока-доно.
— ...
Нет, в данной ситуации нам действительно нечего стесняться. Хотя, можно понять, что Серас навоображала.
— Ара, у вас тут горячее, хотя я сама только после ванны♪ Что ж, раз вы не против.
Вернувшаяся после ванны Мунин зашла в комнату... она совсем не следит за тем, насколько откровенно выглядит?
— Ммм... как бы, простите за недавнее. Тебе со Слей и так пришлось несладко... а тут еще и я потеряла спокойствие и начала паниковать...
Похоже, она о том потоке извинений.
— Говорю же, хватит уже.
— Ху... ну какой же добрый милорд...
Мунин слегка замялась. Наверное так подействовала ванна, но она стала больше похожа на себя. Честно говоря, на неё недавно даже смотреть было нельзя.
— Э-эмм... ты в порядке? Ведь... противником на этот раз был твой... а, п-прости, что-то взболтнула, не подумав.
— Да нет, ничего страшного... по правде говоря, я не жалею, что убил Оямаду.
Я убил уже много людей.
Однако на этот раз я убил одноклассника, с которым немало времени провёл в одном классе.
Я подумал, что возможно почувствую что-нибудь особенное, но ничего не последовало. Ни грусти, ни сожалений.
Это практически ничем не отличалось от моего первого убийства.
«Чувство правильности» так и не дало о себе знать. Зато наступило чувство облегчения. Всё-таки я и правда их сын, надо полагать.
— М... Мунин-доно, взбодрись. Признательна за твою учтивость, но не нужно.
— Д-да нет же... тебе через такое пришлось пройти... а я лишь мялась и не знала, что делать... хотя должна быть тут самой старшей...
Голос Мунин слегка дрожал, а на глазах снова начали наворачиваться слёзы. Несмотря на своё «старшинство», она питает слабость, когда дело касается других... Ничего не поделаешь, сменю тему.
— Кстати, Мунин.
— Э? А, да, что такое?..
— Кое-кто обещал меня крепко обнять, если я вернусь целым.
— Ээээ?! А... н-ну да... ухуху♪ Т-точно... Если Серас-сан не против, то конечно...
... Быстро же она всё-таки переключается. Но она это наверное из-за учтивости... из-за учтивости же?
Серас слабо усмехнулась, почесав при этом щеку.
— Е-если того желает Тока-доно... раз это необходимо, то я поверю...
Нет, Серас, тут должна проходить грань... ты слишком в меня веришь.
В тот момент, когда я испытал удивление от такой веры в себя...
Тык-тык-тык.
— Ара, что это?
Мунин отодвинула занавеску. За стеклянным окном был карниз, на котором сидела белая птица.
— Стучится в окно...
Мы выглянули наружу, и птица перевернулась.
Она демонстрировала нам свой живот.
— Погоди-ка, Серас.
Я тихонько открыл окно. Серас, похоже, тоже уже заметила. Да, перевернуться и показать живот – это сигнал.
Иными словами, эта птица...
— Фамильяр Эрики?