Глава 77: Детский дом (3) •
Глава 77. Детский дом (3)
Пока Бай Лю осматривал куклу и размышлял, учитель уже позвал остальных детей.
Пятеро оставшихся в этом детском доме, стояли в ряд с застывшими лицами. Они не осмелились взглянуть на Му Кэ, их глаза сосредоточились на пальцах ног. Некоторые из этих детей были хромыми, а у некоторых оказалась искривлённая или сгорбленная спина. Все они в той или иной степени являлись инвалидами. Они были похожи на группу птенцов, которые ещё не вылетели из гнезда. Пятеро детей толкались и жались друг к другу.
Они походили на дешёвый товар, выставленный на витрину для обзора. Дети были скромными и сдержанными, так как знали, что не стоят и нескольких юаней.
Бай Лю нахмурился, подойдя к детям. Запах грибов от этих детей был даже хуже, чем от трупов в больнице.
Му Кэ не выдержал и махнул рукой перед носом.
– Вы здесь только грибы едите? Почему такой сильный запах грибов?
Учитель слегка неловко обнял пятерых детей.
– На самом деле они мало едят.
Взгляд Бай Лю скользнул мимо учителя и пятерых детей.
– В тот день вы съели много грибов?
Учитель опешил.
– Мы ели с этими пятью детьми, и их было довольно много.
– Отравленные дети ели меньше? Например, они выпили только грибной суп?
Учитель оглянулся, прежде чем ответить Бай Лю:
– Да. Это потому, что одним детям нравится вкус грибов, а другим нет. Некоторые ели очень мало, но всё равно отравились.
Бай Лю отвёл взгляд. Некоторые дети не отравились, хотя съели слишком много, а другие отравились, съев совсем чуть-чуть. Казалось, отравление никак не связано с дозировкой.
Тогда почему грибы… Почему это были грибы каждый раз, когда что-то происходило в этом детском доме?
Кроме того, при каких условиях странный гриб травил людей?
Лу Ичжань сказал, что анализ крови и различные анализы выживших детей из детского дома не показали ничего аномального. Как и у Лю Цзяи, у них была лишь лёгкая анемия.
У пятерых выживших детей и Лю Цзяи была только одна общая черта – все они имели врождённые генетические дефекты. Лю Цзяи была слепой, и эти пятеро детей также инвалиды.
Бай Лю погрузился в раздумья.
Учитель продолжал водить Бай Лю и Му Кэ по помещениям приюта. Они вошли в комнату, полную фотографий, трофеев и детских рисунков.
Учитель повернулся к Бай Лю.
– Это выставочный зал нашего детского дома.
В выставочном зале уже давно никто не бывал. Многие трофеи и сертификаты посерели от пыли. Тем не менее, можно заметить, что в прошлом это было хорошо развитое учреждение. На стене ещё висело множество детских рисунков и несколько наград. Также там висели фотографии с ежегодного спектакля «День защиты детей». Цвет фотографий изменился от старости. На последнем фото более сорока детей мягко и покорно улыбались, но выжили из них только шестеро. Пятеро из них в оцепенении следовали за учителем.
Многие из выставленных экспонатов остались от мёртвых, поэтому в выставочном зале царило уныние.
Бай Лю оглядел всю комнату и, казалось, что-то нашёл. Он повернулся к учителю.
– Могу я снять некоторые фотографии и рисунки?
Изначально было непросто разложить эти вещи, но детский дом стал таким. Этой комнате не уделялось особого внимания, поэтому учитель согласно кивнул.
Му Кэ с любопытством наблюдал, как Бай Лю снял со стены несколько детских рисунков и положил их на пол, чтобы рассмотреть. Он наклонился и спросил тихим голосом:
– Бай Лю, ты что-нибудь нашёл?
– Да, – мягко ответил Бай Лю. Он даже не взглянул на Му Кэ, пока возился с рисунками.
Взгляд Му Кэ проследил за рукой Бай Лю. Дети неплохо рисовали. Он посчитал, что их нарисовали те, у кого должен быть хороший опыт в этом деле.
Рисунки включали эскизы персонажей, натюрморты, цветные рисунки, выполненные карандашом и мелком, а также простые чёрно-белые наброски. Стиль рисования был разным. Цвет некоторых рисунков был слишком ярким и насыщенным, на него было неприятно смотреть. Тема рисунков тоже казалась нелогичной.
На больничной койке сидела худенькая девочка с белой тканью на глазах, красивая серебристо-голубая рыбка в банке и разбитое зеркало на обугленном и расплавленном игрушечном поезде.
Все рисунки казались вещами, которые были в этом детском доме.
Му Кэ некоторое время смотрел на него, прежде чем что-то обнаружил. Он удивлённо произнёс:
Рисунки, снятые Бай Лю, были разными, но на каждом была нарисована буква «W». Это было странное изгибающееся письмо, и оно повторялось на каждом рисунке.
Бай Лю, наконец, взглянул на Му Кэ. Его голос был низким и мягким, как шёпот.
– Это моя подпись.
Му Кэ был удивлён.
– Твоя? Почему она здесь?!
Бай Лю не дал дальнейших объяснений. Му Кэ было любопытно, но, увидев, что Бай Лю не готов что-либо сказать, он тоже замолчал.
Буква W взята из «white», это первая буква фамилии Бай Лю и это его обычная подпись. (白 [bái] – белый)
Бай Лю сразу понял, что это его рисунки. Они могли быть более юными и незрелыми, чем его нынешние рисунки, но они действительно принадлежали ему.
Маленькая девочка с тканью на глазах, очевидно, – Лю Цзяи. Больничный халат был в том же стиле, как и тот, что он видел сегодня утром в больнице. Красивая серебристо-синяя рыбка в банке должна относиться к первой игре «Город Сирен», а разбитое зеркало на плавящемся игрушечном поезде – это вторая игра Бай Лю «Взрыв последнего поезда».
Однако эти рисунки были нарисованы и подписаны десять лет назад. Десять лет назад Бай Лю вообще не было в этом частном детском доме. Бай Лю десяти лет назад тоже не мог знать эту информацию.
Была только одна возможность. Бай Лю вернулся на десять лет назад в той или иной форме и нарисовал эти рисунки, оставив их в этом частном детском доме.
Обычные люди запаниковали бы, столкнувшись с такой странной вещью, но это помогло Бай Лю ещё раз убедиться, что этот детский дом был «официальной» копией в реальном мире.
Единственным разумным объяснением путаницы с временной шкалой было официальное время разработки сюжета игрового экземпляра. Судя по подписи на оставленных им рисунках, это произошло не сейчас, а десять лет назад.
Пальцы Бай Лю скользнули по подписям на этих рисунках, и его глаза опустились.
Вполне вероятно, что он войдёт в эту игру в будущем и оставит какие-то следы в «детском доме социального обеспечения» десять лет назад. Затем официальная версия игрового экземпляра была загружена в реальный мир, загрузились также и следы, которые Бай Лю оставил в игре.
Это нехорошо.
Следы игрока, навсегда оставшиеся в игре, обычно появлялись только после неудачного удаления. Например, Марионетка Чжан отчуждён от горящего монстра и навсегда остался в игре «Взрыв последнего поезда». Эти знаки смерти и неудачи станут частью игры и будут воплощены в реальность вместе с инстансом.
Тем не менее, этот обречённый финал не испугал Бай Лю. Он просто спокойно подумал.
В настоящее время есть два момента, которыми Бай Лю был озадачен. Его взгляд медленно упал на лицо мальчика в углу фотографии 200X.
На лице мальчика не было эмоций. Когда он смотрел на людей, в его взгляде чувствовалось что-то вроде «глупые смертные». Было ощущение несовместимости с его окружением. Это четырнадцатилетний Бай Лю. Бай Лю взглянул на рисунки, которые были резкими и преувеличенными по цвету.
Это чувство на фотографии и стиль рисования действительно такие же, как в его четырнадцать лет. Это была даже его обычная поза при фотографировании.
Бай Лю давно перестал использовать этот красочный стиль рисования. Это произошло потому, что начальник несколько раз критиковал его за умственное загрязнение, а признание рынка было невысоким. Бай Лю решительно отказался от этого стиля и больше никогда не рисовал так.
Эти рисунки и сфотографированный «Бай Лю» действительно были его стилем в четырнадцать лет. Странно то, что информация на этих рисунках известна только двадцати четырёхлетнему Бай Лю. Проблема заключалась в том, что если бы его двадцати четырёхлетнее «я» вошло в игру, Бай Лю был уверен, что он не стал бы так рисовать.
Если бы сеттинг игры заставил Бай Лю регрессировать во всех аспектах его памяти и своего тела к моменту десятилетней давности, он не смог бы извлечь информацию, которую знал сейчас.
Это был Бай Лю, у которого были воспоминания о своём двадцати четырёхлетнем «я», но стиль и личность его четырнадцатилетнего «я». Логически говоря, Бай Лю думал, что это невозможно. Потому что память была важным фактором, определяющим стиль и личность человека. Если бы у него были воспоминания о своем двадцати четырёхлетнем «я», то он определённо не был бы таким, каким был десять лет назад.
Четырнадцатилетний и двадцати четырёхлетний Бай Лю существовали отдельно в игровом инстансе «Детский дом социального обеспечения» десять лет назад. Это был первый вопрос, который озадачил Бай Лю.
Второй вопрос был – Бай Лю посмотрел на чёрно-белый набросок персонажа. Девочка сидела на больничной койке с куклой. Она свернулась клубочком и обняла колени, с белой тканью закрывающей глаза. Это был очень хорошо нарисованный набросок.
Бай Лю отчётливо помнил, что его четырнадцатилетнее «я» ненавидело зарисовки, потому что это был период, когда ему нравились вещи с яркими красками, а наброски в сильном документальном стиле его отталкивали. Обычно он занимался рисованием, делая натюрморты, и в основном не рисовал людей.
Почему четырнадцатилетний Бай Лю нарисовал Лю Цзяи, хотя он ненавидел наброски персонажей? В то время Лю Цзяи ещё не должна была родиться и не должна была оставлять никаких следов.
Означает ли это, что Лю Цзяи тоже войдёт в этот инстанс?
Однако даже если Лю Цзяи вошла в игру, она была новичком, и её первым инстансом должна быть одиночная игра. Этот детский дом социального обеспечения явно был многопользовательским. Единственная возможность заключалась в том, что Лю Цзяи быстро выиграла свою первую игру. После этого она вошла в многопользовательскую игру, в которой был Бай Лю, и в итоге её нарисовали.
Однако Лю Хуай был опытным игроком и не должен позволять своей сестре вступать в игру таким образом.
Так почему этот ребёнок был здесь?
Бай Лю просмотрел весь рисунок и, наконец, остановился на кукле, которую держала Лю Цзяи.
Кукла на рисунке была в белой рубашке и чёрных штанах. Её лицо было повернуто наружу, он улыбался, и казалось, что всё в порядке. Однако Бай Лю некоторое время смотрел на неё и вскоре обнаружил, что случилось.
Голова куклы была слишком сильно повернута. Не так, как будто он повернулся назад, а как будто его голова повернута на 180 градусов.
Бай Лю смотрел на рисунок и возился с монетой, висящей у сердца, его глаза слегка сузились.
Комментариев 3